Принцесса Диана

Дети обожали безобидные розыгрыши. С их жертвами ничего серьезного, кроме небольшой потери достоинства, при этом не случалось. Однажды, когда принц Чарльз собирался отправиться в официальную поездку на красном вертолете королевских ВВС, его сзади неожиданно атаковал Гарри в полном боевом снаряжении. Одетый в строгий черный костюм, Чарльз отскочил на несколько ярдов от вертолета. К несчастью для принца, Гарри до этого играл в загоне для овец и весь перемазался в навозе. В результате спина его отца покрылась черными и зелеными полосами.

Хорошо, что камердинер оказался рядом. Чарльзу пришлось бегом возвращаться в дом, где грязь смыли, а мокрые пятна высушили феном. Вертолету пришлось ждать целых пятнадцать минут.

— Посмотрите на меня! — входя в дом, стонал Чарльз, одновременно злясь и хохоча. — Я весь в овечьем дерьме!

Наказания не последовало. Думаю, принц оценил шутку не хуже всех нас, едва удерживавшихся от смеха.

Хайгроув как нельзя лучше подходил для игр Уильяма и Гарри, которые могли бегать по всему поместью без сопровождения телохранителей. Постоянным же их прибежищем был дровяной сарай. Здесь лежала огромная сетка, заполненная множеством маленьких разноцветных пластиковых шариков, в которую Уильям и Гарри «ныряли» и могли часами «плавать». Шарики смягчали любое падение. К тому же сарай с успехом использовали как место для не слишком серьезных наказаний расшалившихся мальчишек. Когда я или кто-то из полицейских, подвергшихся обстрелу из мощных водяных пистолетов, ловили их и водворяли в сарай, веселью не было предела. И, кроме того, мы тоже чувствовали некоторое облегчение.

Хотя в детстве оба брата любили кататься на лошади, именно для Гарри это стало серьезным увлечением. Врач запретил Уильяму заниматься верховой ездой после случайного удара по голове клюшкой для гольфа в школе в Ладгроуве. Все боялись, что еще одна подобная травма приведет к серьезным последствиям, и решили запретить ему заниматься потенциально опасными видами спорта, вроде конного.

Подобно большинству детей, Уильям и Гарри любили смотреть вечерние телевизионные передачи. Им повезло с матерью, которую было не оторвать от телевизора. Если бы за этим следил Чарльз (а он придерживался традиционных взглядов, считая, что «детям вредно слишком долго сидеть у телевизора»), то мальчики смотрели бы не больше одной передачи в неделю, да и то документальной. Диана же просто обожала сериалы вроде «Несчастного случая» или «Ангелов». Ей нравились драмы про полицию или на медицинскую тему, и на следующее утро она часто обсуждала их с прислугой. Я думаю, что, возможно, поэтому она так интересуется работой в больницах.

Естественно, лились потоки слез, если Уильяму и Гари не разрешали посмотреть их любимую передачу. Ольга Пауэлл и Рут Уэллис гораздо более жестоко, чем мать, ограничивали время, проведенное мальчиками у телевизора. Дети обожали видеофильмы и часто просили в воскресенье съездить в Тетбери, чтобы купить очередную кассету. У Дианы в гостиной стоял телевизор с видеомагнитофоном, у которого мальчики устраивались вместе с ней, а еще один располагался в спальне. Уильям смотрел его, забравшись в кровать к матери.

* * *

Помимо того, что Хайгроув, как и все загородные дома, нуждался в весенней генеральной уборке, там приходилось все лето бороться с насекомыми. Как только становилось тепло, дом наполнялся мухами, мотыльками, в шкафах заводились личинки. Много хлопот доставляли скопившиеся в кухне продукты.

Пришла пора пригласить в Хайгроув мистера Дейли, чтобы провести дезинсекцию. Он удивленно посмотрел на разбросанные повсюду пришедшие в негодность припасы и предупредил, что все это необходимо немедленно выбросить, иначе он уйдет и больше никогда не вернется.

Внушительные запасы провизии никак не соответствовали ее ежедневному нерациональному расходованию. Ежедневно готовилось огромное количество еды, большая часть которой пропадала. Мервин питал слабость к густым сметанным соусам и каждую неделю заказывал галлоны молочной продукции. Если это все прокисало, что случалось нередко, то выливалось в раковину, засоряя канализацию.

Когда хозяева приезжали, холодильник всегда забивался до отказа: поварам нужно было иметь запас продуктов на любой случай, вроде визита друзей или других членов королевской семьи. С другой стороны, если готовить на определенное количество человек, чего-нибудь могло и не хватить.

Однажды, когда к ленчу ожидалось десять гостей, Мервин приготовил фазана из расчета по два кусочка на каждого. Один из гостей, отставной полковник и крупный землевладелец, обладал отменным аппетитом и положил себе четыре. Это означало, что кому-то блюдо не достанется вовсе.

Дворецкий Пол заметил это и немедленно бросился на кухню.

— Кто будет стоять там и принимать огонь на себя, когда одному из гостей не хватит фазана? — кричал он. — Могу сказать вам, кто — это буду я! Мне придется краснеть, хотя я не имею к этому никакого отношения. Что мне прикажете делать? Подойти к полковнику и забрать два куска с его тарелки?

Все это напоминало сцену из какой-то комедии.

Мервин заглянул в холодильник, увидел цыпленка, оставленного для собаки, и вытащил его.

— Извини, Тиджер, — сказал он, засовывая мясо в гриль. — Который из гостей наименее важный, Пол? Проследи, чтобы это подали ему.

К счастью, гости были увлечены беседой, и не всех еще успели обслужить, когда пять минут спустя появился Пол с двумя превосходными кусочками жареного цыпленка.

* * *

К сентябрю отношения принца и принцессы стали еще хуже. Диана, казалось, делала все возможное, чтобы досадить Чарльзу, который не замечал ее. Она задавала обычные вопросы намеренно саркастическим тоном.

— Кто сегодня удостоится твоего внимания? — спрашивала она, когда утром он появлялся в старой одежде для работы в саду. — Овца или кусты малины?

Принц игнорировал ее.

В пятницу 11 сентября приехала мать Дианы, миссис Фрэнсис Шенд Кидд. Знаменательно, что Чарльз в эти выходные отсутствовал. Мальчики были рады увидеться со своей второй бабушкой, особенно в такой непринужденной обстановке. Мать и дочь проводили дни у пруда и обедали вместе на террасе. Уильям и Гарри уже могли сидеть за общим столом и поддерживать разговор, и им нравилось есть вместе со взрослыми.

В эти выходные Диана получила так необходимую ей поддержку. Уезжая в понедельник утром, мать и дочь выглядели грустными. Очевидно, они многое обсудили в отсутствие принца Чарльза.

Зная о близких отношениях Ферджи и Дианы, мы с удивлением обнаружили в конце октября, что Йорки проводят уик-энды с Чарльзом. С тех пор как восхищение непостоянной прессы пошло на убыль, Сара стала прислушиваться к советам принца. Она часто звонила ему прямо в дом, если не могла сделать это по личному телефону, и спрашивала его мнение о своих проектах и планах. Чарльз, похоже, искренне любил свою невестку, восхищался ее сильной и жизнелюбивой натурой. Она так отличалась от мрачной и часто впадавшей в депрессию жены.

Когда шел дождь, принц, Эндрю и Сара часами беседовали в гостиной. Обстановка была спокойной и непринужденной, и в комнате создавалась атмосфера особой близости, разрушавшаяся в присутствии Дианы.

На следующий день Чарльз и Диана отправились в Германию с официальным визитом. Из первых газетных репортажей можно было сделать вывод, что встречи с братом и невесткой пошли Чарльзу на пользу. Принц и принцесса, похоже, держались мужественно и старались не подчеркивать своих разногласий.

Чарльз, казалось, находил утешение в кругу других членов семьи. Он пригласил принца Эдварда и его тогдашнюю подружку Джорджи Мей в Хайгроув на свой день рождения: 14 ноября ему исполнялось 39 лет. Был накрыт обед на четверых, во время которого Чарльз рассматривал открытки и небольшие подарки от родных и прислуги.

— Не очень-то похоже на день рождения, — пробормотала одна из мывших на кухне посуду девушек. — Кажется, они не особенно веселятся. Больше напоминает поминки.

На следующий день в половине девятого утра прибыл Его преподобие Йен Хезелвуд. Он прошел через парадную дверь, держа в руке небольшой дорожный саквояж с серебряным блюдом и чашей, поскольку принц часто предпочитал совершать обряд причащения у себя дома. Чарльз единственный присутствовал на службе, после которой следовал традиционный английский завтрак со священником. Диана и мальчики предпочитали подольше поваляться в постелях.

Принцесса, дети, Эдвард и Джорджи уехали днем, а принц остался на запланированные встречи. Обстановка была ужасной. Чарльз и Диана с трудом заставили себя обменяться поцелуями, когда она, выйдя через заднюю дверь, садилась в машину. Дела обстояли так плохо, что мы сомневались, приедут ли они когда-нибудь еще вместе в Хайгроув на выходные.

И тогда, как по заказу, появился Джимми Сэвил. Подобно другому близкому другу Чарльза, Спайку Миллигану, Джимми мог в течение минуты разрешить все проблемы принца. Он ждал Чарльза и курил сигару, выпуская густые облака синеватого дыма. Он знал, что курить в доме не разрешено, но только смеялся, говоря:

— Хозяин не будет против. Он знает, как я люблю свои сигары.

Джимми Сэвил в своем дорожном костюме и незашнурованных ботинках был меньше всего похож на врачевателя душевных ран Чарльза. Он приезжал в своей громадной машине и оставлял этого нелепого монстра на заднем дворе.

— О, Джимми! — засмеялся принц, когда Пол провел его в гостиную. — Как хорошо, что ты приехал.

Они беседовали наедине больше часа.

Кризис еще больше обострился, когда на следующий уик-энд приехала миссис Шенд Кидд. Чарльз намеревался отправиться в Шотландию, но в последний момент изменил свои планы. Он, Диана и ее мать проговорили до глубокой ночи, пока мальчики спали безмятежным сном у себя в детской.

Чарльз и его теща чувствовали себя непринужденно в обществе друг друга, и, кроме всего прочего, он старался показать, что может быть внимательным и тактичным. Но когда она покинула Хайгроув, принц возобновил свой гедонистский образ жизни, охотясь и разъезжая по стране.

Двадцать второго декабря в Букингемском дворце устраивался бал для персонала. Открылись двери исторического Большого зала, и медленно вошла королева со своей семьей. Королева и принцесса выглядели просто потрясающе в своих бальных платьях и диадемах. Они обошли зал, беседуя с приглашенными.

В отличие от остальных, Диана держалась просто, хихикая и переглядываясь со служанками, как будто она была одной из нас, а не принцессой Уэльской. Я заметила, что Чарльз потихоньку наблюдает за ней. Он смотрел, как она обняла мать одного из слуг и расцеловала в обе щеки. На его лице застыло выражение ужаса, смешанного с восхищением, от того, что его жена может так вести себя с простыми людьми. И, похоже, ужас был вызван страхом, что она становится наиболее уважаемым и популярным молодым членом королевской семьи… и он ничего не может с этим поделать.

1988

Глава 8. Инструктор верховой езды

Было субботнее утро в начале января. Только что приехала Кэролайн Бартоломью, близкая подруга и бывшая соседка принцессы, а также крестная принца Гарри. Диана босиком бросилась ей навстречу, а за ней последовали Уильям и Гарри, одетые в свою любимую военную форму. Кэролайн тепло обняла и поцеловала обоих мальчиков.

Повернувшись к подруге, Диана спросила:

— Прежде, чем мы начнем сплетничать, угадай, кого еще я пригласила?

Кэролайн выглядела озадаченной. Принцесса разъяснила:

— Дэвида Уотерхауза. Ты знаешь, это тот офицер. Он будет к ленчу.

Диана была бодра и жизнерадостна. Похоже, рождественские каникулы в Сандринхеме [9] привели ее к каким-то важным решениям. Прежде всего, это было новое, оптимистическое отношение к жизни. «Новый год и, возможно, новая Диана», — подумала я, отправляясь еще раз проверить «зеленую» комнату, предназначавшуюся для Кэролайн.

Майор Дэвид Уотерхауз приехал к ленчу в серебристом «ауди». Уильям и Гарри, очевидно, встречались с ним раньше и были рады, что «настоящий» военный остается у них на уик-энд.

— Дэвид, — объяснял Уильям брату, — убивает людей из настоящего оружия.

— Не думаю, Уильям, — усмехнулась Диана, когда все рассаживались в гостиной.

Принц Чарльз не приехал на выходные. В четверг он переночевал в Хайгроуве в одиночестве. Принц, как и Диана, казался спокойным и отдохнувшим. Он спал на большой кровати Дианы — это часто случалось в ее отсутствие — и очень хвалил матрас.

— Гораздо жестче, чем у меня, — говорил он мне. — Ощущение просто фантастическое.

Я промолчала, подумав, что если принцу так нравится эта постель, то почему бы ему не спать со своей женой каждую ночь.

Кэролайн училась вместе с Дианой в школе и была ее ближайшей подругой. В тот день они почти не разлучались. Дэвид, очевидно, тоже был ее хорошим приятелем — человеком, на которого можно положиться.

— Я знакома с Дэвидом много лет, — с улыбкой объяснила она, когда мы заметили, какие милые у нее друзья. — Он такой верный друг! Только мне нужно найти ему жену.

После того как Уильям и Гарри закончили урок верховой езды с грумом Мэрион Кокс, все собрались на кухне. Когда мальчики подросли, у них вошло в привычку в воскресенье утром приходить сюда. Диана выложила перед запыхавшимися детьми кусочки яблок и моркови. Оба вооружились ножами и под бдительным присмотром взрослых стали нарезать овощи для морских свинок и кроликов. Затем Уильям и Гарри набрали полные пригоршни сахара, чтобы «поблагодарить» пони за катание.

Мы не видели принца и принцессу вместе вплоть до 12 февраля, когда они вернулись из поездки по Австралии. Удивление вызывали газетные фотографии и телевизионные репортажи, продемонстрировавшие всему миру супругов, которые веселились и танцевали вместе при каждом удобном случае.

— Происходит что-то странное, — сказал Пэдди однажды утром, устроившись за большим кухонным столом. — Очевидно, кто-то посоветовал им разыграть весь этот спектакль.

Пол, с изумлением рассматривающий снимки счастливой пары, согласился с ним, добавив:

— Хотя, возможно, между ними что-то изменилось. Мы узнаем правду, когда они вернутся.

Первый совместный уик-энд в этом году прошел спокойно. Отношения супругов казались гораздо более ровными. Ночевали они по-прежнему в разных комнатах, но напряженность и мрачное настроение в доме стали менее заметными. Когда они в присутствии прислуги называли друг друга «дорогая» и «дорогой», их голоса звучали гораздо мягче и естественнее, чем в предыдущие месяцы. Как следствие, поведение Уильяма и Гарри тоже улучшились.

Уильям уже достаточно подрос, чтобы понимать происходящее между родителями. Никакое притворство не могло обмануть ребенка. Но в то февральское утро, сидя за столом с Дианой и Чарльзом, он видел мир и согласие, воцарившиеся в семье. Чарльз, в прошлом году отославший за плохое поведение старшего сына обратно в детскую после нескольких трапез, теперь только мягко пожурил Уильяма за то, что тот случайно опрокинул йогурт на стул. Диана с тревогой взглянула на мужа, когда Уильям захихикал, и была удивлена и обрадована произошедшей с Чарльзом переменой.

— По-прежнему не особенно близки, — сказал Пол, наполняя для них второй кофейник. — Но, думаю, теперь будут более миролюбивы.

Персонал был покорен ощущением домашнего уюта и покоя, несмотря на то, что большую часть дня принц и принцесса проводили врозь. Несмотря на загруженность работой, Чарльз не запрещал мальчикам ходить по всему дому и даже, казалось, радовался их вторжению, отрывавшему его от груды бумаг. Когда он нуждался в абсолютной тишине и спокойствии, то просил их побыть часик на улице и обещал, что потом они поиграют в детской в «большого злого волка». Это была одна из любимых забав мальчиков. Чарльз стоял посередине комнаты и старался не пропустить старавшихся проскочить мимо сыновей. Иногда игра становилась довольно грубой, и маленькие Уильям и Гарри кувырком летели на диван. Мягкие подушки смягчали удар, и в детской раздавались взрывы смеха.

— Посмотрите на этот кавардак, Венди, — говорил обессиленный Чарльз, когда мальчиков укладывали спать. — Давайте, я поручаю вам навести здесь порядок.

* * *

Это произошло в четверг 10 марта, незадолго до обеда. Дома, в Формби, я как раз собиралась вынуть баранью ножку из духовки, когда зазвонил телефон. Это был Пол, дворецкий Хайгроува.

— Слава Богу, я застал вас, Венди! — скороговоркой выпалил он. — В Швейцарии произошел жуткий несчастный случай. С хозяином и принцессой все в порядке, но майор Хью Линдсей — вы знаете его, конюший, — погиб. Вам лучше вернуться как можно скорее.

Я включила вечернюю программу новостей и с ужасом увидела репортаж о снежной лавине, под которой едва не погиб принц.

Два дня назад Чарльз и Диана отправились в Клостерс с несколькими друзьями, среди которых была герцогиня Йоркская. Оба выглядели спокойными и с радостью ожидали предстоящий отдых. В четверг случилось несчастье. В то время, когда Диана и беременная Сара восстанавливали силы в своем домике, Чарльз, его друзья мистер и миссис Палмер-Томкинсон, Хью Линдсей и инструктор по горным лыжам Бруно Спречер были накрыты лавиной из снега и камней. Майор Линдсей погиб, а миссис Палмер-Томкинсон получила серьезные травмы.

Я была знакома со всеми и испытала сильнейшее потрясение. Несчастный случай едва не изменил всю жизнь семьи принца — ведь маленькие Уильям и Гарри могли остаться без отца. Я быстро приготовила детям ужин, вскочила в машину и через четыре часа была в Хайгроуве.

Принц вернулся в четверг, а Диана вместе с Сарой и вдовой Линдсея поехала в Кенсингтонский дворец. Чарльз, одетый в черное, прошел в гостиную. Его лицо потемнело, и он выглядел так, как будто несколько дней не спал.

— Какое горе, сэр, — сказала я, когда он пришел поздороваться со мной.

— Боюсь, Венди, эти несколько дней были худшими в моей жизни, — ответил он. — Просто ужасно…

В тот уик-энд во время организации похорон Линдсея Чарльз, казалось, находился в шоке. По нескольку раз звонили королева, принцы Эндрю и Эдвард. Принц разговаривал с ними из своего кабинета, где писал письма с выражением соболезнования вдове и семье Линдсея.

— Знаете, он винит себя за то, что случилось, — сказал Пол на следующий вечер, принеся поднос с легким ужином, к которому Чарльз почти не прикоснулся. — Он сидит перед телевизором с отсутствующим выражением лица. Похоже, принц никак не может осознать случившееся.

Диана, очевидно, думала, что ее место в Лондоне рядом с Сарой Линдсей и Ферджи. Тем не менее мы считали, что ее отсутствие в Хайгроуве — свидетельство разобщенности супругов даже в минуты горя. Казалось, только прикусив губу, Чарльзу удается удержаться от слез. Сознание того, как близко подошла к нему смерть, потрясло его больше, чем он мог представить. Рядом не было никого, кто бы успокоил и поддержал его, за исключением охраны и прислуги, с которыми он обычно не делился личными переживаниями.

Когда он в тот вечер поднимался к себе в спальню, то выглядел очень одиноким. Его семья была занята исполнением своих официальных обязанностей, Диана с Уильямом и Гарри остались в Лондоне, и Чарльз был в Хайгроуве совсем один.

Казалось, снежная лавина и ее ужасное последствие уничтожили только что возникшее взаимопонимание между Дианой и ее мужем. И принц, и принцесса нуждались в человеке, который помог бы пережить горе и смириться с потерей, но они не потянулись друг к другу. Трагедия по-разному повлияла на дальнейшую жизнь каждого из них, но, похоже, положила конец их совместным усилиям достичь сближения.

В то лето установилось перемирие, основанное на безразличии. Больше не было ссор и взаимных обвинений, однако прекратились и спонтанные попытки наладить отношения. Ни один из них не выказывал ни малейшего интереса к занятиям другого. В присутствии мальчиков они вели себя вежливо и воспитанно, но, уложив детей спать, почти не общались.

Диана оставила свои просьбы построить теннисный корт, но с удивительной легкостью нашла, чем занять свободное время. Ее увлечение изумило всех нас, включая Пэдди. Она видела, какое удовольствие получают Уильям и Гарри от катания на пони, и решила сама заняться верховой ездой.

Пэдди отреагировал язвительно. Когда прошло первое удивление после того, как Диана проявила интерес к «занятиям принца», он заметил:

— Это ненадолго. Она слишком слаба и робка, чтобы справиться с лошадью. Посмотрите, через месяц она откажется от своей затеи.

Он ошибался.

Никогда раньше не садившаяся на лошадь, в Хайгроуве Диана изменила старым привычкам и начала кататься со своим новым приятелем, который также занимался и с мальчиками. Инструктор верховой езды произвел хорошее впечатление на Диану, и она оживленно рассуждала с сыновьями о рыси и галопе, радовалась их успехам. Это был красивый рыжеволосый кавалерийский офицер по имени Джеймс Хьюит. Прекрасные манеры и скромное обаяние делали его идеальным учителем для маленьких принцев. Они его так полюбили, что еще задолго до выходных просили, чтобы он приехал на уик-энд. Диана с готовностью согласилась, игнорируя удивление, которое вызывала ее глубокая симпатия к инструктору верховой езды.

Поначалу визиты Джеймса были нерегулярными, и он посещал поместье в отсутствие принца. Он без труда сошелся с персоналом, и его часто можно было увидеть на кухне болтающим с Уильямом и Гарри, когда они резали овощи для кроликов или кормили золотых рыбок.

Дружеские отношения между Дианой и Джеймсом вызывали тревогу у окружающих. Было очевидно, что взаимная симпатия толкает их на опасный путь.

— О, Джеймс, вы стащили его! — хихикала она, когда он угощал собравшуюся в кухне прислугу «королевским» печеньем. — Пойдемте лучше на прогулку и не будем мешать их ленчу.

Мы с беспокойством наблюдали, как взволнованная и раскрасневшаяся Диана ведет его на террасу.

— Итак, у Дианы появился друг. Как и у принца, — усмехнулся Крис Барбер, один из поваров. — Этого следовало ожидать.

Меня беспокоили частые приезды Джеймса, и я боялась, что Чарльз станет напрямую расспрашивать меня о нем: я бы не знала, что отвечать. Мне казалось, что Диана не делала тайны из его посещений из-за присутствия детей. Я решила считать это простым увлечением, пока нет доказательств чего-то более серьезного. Прошло еще двенадцать месяцев, прежде чем они появились.

Летом Чарльз с такой страстью и увлечением отдавался игре в поло, что даже Пэдди удивлялся.

— Он слишком изнуряет себя, — однажды заметил он. — Как будто чувствует необходимость постоянно доказывать свое мастерство в верховой езде. Не понимаю, что на него нашло…

Зато мы понимали. Он обнаружил, что его жена близко сошлась с еще одним игроком в поло, майором Джеймсом Хьюитом, и не желал терпеть соперника.

Тем временем ночные визиты Чарльза к Камилле не прекращались. Принц старался проводить как можно больше времени с женой бригадного генерала. Он нередко пользовался не своим «астон-мартином», а машиной для персонала, когда отправлялся к Камилле или живущим неподалеку друзьям. Предварительные договоренности и время встреч торопливо менялись в последнюю минуту. Как-то отправление королевского поезда вместо одиннадцати вечера было перенесено на одиннадцать утра следующего дня.

— Почему поезд отправляется так поздно? — невинно спросила я, поставленная в известность об этих изменениях.

— Он собирается на обед, — сказал Пол. — Который, скорее всего, затянется.

* * *

В день рождения Дианы Хайгроув был переполнен обслуживающим персоналом и детьми. Диана, Эвелин и няня Рут Уэллис приехали в пятницу, и мальчики направились прямиком к плавательному бассейну. Сияющая Диана в хлопковых брюках и цветастой блузке ворвалась в дом с сумками, полными подарков. Я поставила у нее в комнате букет тюльпанов, и она поблагодарила меня за цветы и за открытку, которую я днем раньше послала в Кенсингтонский дворец. Принцесса сказала, что это будет семейный уик-энд, на который к Уильяму и Гарри пригласили Эллу — маленькую Габриэллу Кент, дочь принца Майкла, которую Диана обожала.

Вечером из Шотландии приехал Чарльз со своим телохранителем Колином Триммингом. Новый повар-итальянец Энрико приготовил праздничный обед. Он быстро выяснил вкусы принца и заразил идеей попробовать в качестве закуски сrudite — мелко нарезанные овощи с майонезом или томатным соусом, а также кусочками пармской ветчины. Чарльзу так понравилось это блюдо, что он просил подавать его перед каждым обедом. В дни, когда оно запаздывало, он звонил в буфетную и притворно грозным голосом спрашивал.

— Где это проклятое сrudite?

Его очень забавляла игра слов. [10]

Праздничный вечер прошел тихо и благопристойно. Чарльз и Диана рано разошлись по отдельным спальням. Диана сделала несколько поздних телефонных звонков и около полуночи заснула. Она с самого начала говорила, что не хочет суеты, и Чарльз пошел навстречу ее желаниям.

— Я так устаю, Венди, — жаловалась она на следующее утро, — что к десяти вечера мои глаза совсем слипаются.

Чарльз отправился играть в поло, а Диана, Элла, Уильям и Гарри посетили Бовуд-Хаус, принадлежавший одному из друзей принца, графу Шелборну. Позже ходили слухи, что замок служил местом тайных встреч Чарльза и Камиллы. Диана, казалось, не обращала на это внимания и смотрела на их визит как на развлечение для детей. В гостях произошел несчастный случай: Элла упала с лесенки и сломала ключицу. Кроме того, врачи обнаружили у нее сотрясение мозга, и девочку пришлось немедленно отправить в больницу. Рут, которая раньше была ее няней, осталась на ночь в больнице, чтобы успокоить перепутанную Эллу. Это означало, что на следующий день мы с Эвелин должны были присматривать за Гарри, когда Диана повела Уильяма на матч с участием Чарльза.

Гарри очень расстроился, что не увидит игру отца. Диана раздраженно взглянула на меня:

— Вы ведь понимаете мои проблемы, Венди? Там будет полно прессы, а без Рут мне трудно удержать мальчиков в рамках приличия. Сейчас мне это меньше всего нужно. Не переживай, дорогой, — добавила она, обращаясь к младшему сыну. — Давай попросим Джеймса в следующий раз научить тебя играть в поло.

Гарри посмотрел на нее, и губы его растянулись в улыбке, как две капли воды похожей на материнскую.

Глава 9. Собака и герцогиня

Беременная рыжеволосая женщина, сопя и отдуваясь, появилась в дверях парадного входа. По ее лицу стекали струйки пота.

— Привет! — крикнула Ферджи, проходя мимо Пола в гостиную. — Принц здесь?

За ней шла ее фрейлина Хелен Хьюджес, согнувшись под тяжестью нескольких переполненных сумок.

В отличие от дружбы с Дианой, которая начала ослабевать, отношения Сары и Чарльза становились все более близкими. Она часто звонила ему, спрашивая совета, интересовалась игрой в поло, прелести которой старалась понять.

— Не могли бы вы принести чаю? — попросила она, ни к кому персонально не обращаясь, когда ей сообщили, что принц вернется к шести. — Я и Хелен умираем от жажды.

Мы с Полом переглянулись. Похоже, скучать нам не придется.

Выйдя замуж за принца Эндрю, Сара Фергюссон очень сильно изменилась, превратившись из довольно скромной девушки в требовательную молодую даму. Я смотрела на ее совершенно новые, красивые и дорогие саквояжи и улыбалась при мысли о том, как не похожи они были на старые пластиковые чемоданы, с которыми она приезжала до замужества. Она явно наслаждалась новыми возможностями, которые ей давал титул герцогини, и собиралась быть строгой в мелочах.

— Ну и женщина, — процедил Пол сквозь сжатые зубы, когда по пути в кухню мы едва не налетели на Бендикс, собаку Сары.

Чарльз, вернувшись, приветствовал ее с теплотой, какую редко проявлял по отношению к жене.

— Чарльз, — щебетала Сара, — как я рада тебя видеть!

Вечером принц, герцогиня и ее фрейлина вместе ужинали в гостиной. Диана отсутствовала, и смех наполнил весь дом. Беременная своей старшей дочерью Беатрис, Сара находилась в прекрасной форме, и ее грубоватые шутки не умолкали до позднего вечера.

Меня попросили подать завтрак рано утром и упаковать вещи герцогини. Подходя к двери ее комнаты, я услышала доносящиеся оттуда лай и хохот. Тихонько постучав, я вошла и увидела самую невероятную картину, какую только можно себе представить. Лежа на спине с задранной до самой груди ночной рубашкой, как выброшенный на берег кит, герцогиня Йоркская удерживала собаку на своем огромном животе. До родов оставался примерно месяц, и живот Ферджи был таким большим, что Бендикс была не в состоянии вскарабкаться на него. Когда я вошла, Сара, смеясь, хватала скулящую и лающую собаку за лапы.

— О, доброе утро. — При моем появлении она сильно покраснела, сбросила собаку и укрылась простыней. — Поставьте поднос здесь, пожалуйста.

Я взглянула на ее саквояж и спросила, не нужно ли уложить вещи.

— Нет, не стоит, — сначала сказала она, а затем передумала: — Впрочем, сложите все это заново.

Я в ужасе уставилась на две сумки, доверху набитые одеждой.

— Все, мэм?

— Да, — подтвердила она. — Все.

* * *

Ферджи, одетая в тщательно отглаженный костюм для беременных, в течение нескольких минут о чем-то тихо беседовала с Чарльзом, а затем присоединилась к Хелен, ждавшей ее в машине.

— Все будет в порядке. Я уверена, Чарльз, — сказала она, когда они остались одни. — Просто должно пройти время.

После поцелуя и краткого «пока», адресованного мне и Полу, она, тяжело ступая, подошла к машине и уехала.

На следующий день Диана появилась очень поздно без няни и служанки. Когда она вышла к завтраку, Чарльза не было: он отправился играть в поло. В тот день они не разговаривали, поскольку, когда он вернулся, Диана и Гарри уже легли спать. В воскресенье принцесса в слезах уехала в Лондон, пряча лицо за козырьком бейсболки. Она была так расстроена, что выскочила через заднюю дверь, даже не попрощавшись.

Я взглянула на Пола, недоумевая, что могло послужить причиной подобной сцены. Телефон Дианы не умолкал ни на минуту, но мы не слышали обычных скандалов.