Жизнь замечательных людей - Гавен

      Гавен много раз докладывал на пленумах обкома о положении детей в Крыму. Он навещал детские городки. Бывал и в тех детдомах и колониях, где детишки болели паршой и стригущим лишаем. Во всех этих делах ему помогала неутомимая Арменуи, по-матерински спасавшая детей.
      7 мая Гавен выступил с отчетом о работе Крымпомгола на II Крымской беспартийной конференции трудящихся. Он говорил, что голод явился не только следствием небывалой в Крыму страшной засухи, но и результатом военной разрухи и гражданской войны. В 11922 году урожай в Крыму оказался в одиннадцать раз меньше среднегодового урожая за много лет. За счет фондов Крымпомгола в феврале 1922 года кормились 30 тысяч взрослых и 13 тысяч детей. В апреле Помгол кормил 25 процентов голодающих, в мае — 35 процентов. Центральные органы Советской России ассигновали в помощь голодающему Крыму 5 миллиардов рублей дензнаками и 100 тысяч рублей золотом на покупку продовольствия. Украина обещала дать Крыму 100 тысяч пудов зерна. Грузия — 60 тысяч пудов муки. Обещали продовольственную помощь из Италии и других стран.
      Участники конференции рисовали ужасные картины голода. Они говорили о трудностях в работе местных комиссий по борьбе с голодом. Конференция выразила доверие КрымЦКпомголу и удовлетворение его деятельностью, высказалась за расширение детдомов и пунктов питания в горных районах, за усиление общественных работ по спасению трудоемких, интенсивных культур. Было признано желательным применение самых суровых мер в отношении деревенских кулаков и городской буржуазии, чтобы заставить их платить налог в фонд Помгола.
      Гавен писал тогда в «Красном Крыме», что «представители трудящихся проявили необыкновенную стойкость и решимость к дальнейшей борьбе, непоколебимую уверенность в конечной победе над голодом и разрухой. Оказано полное доверие органам Советской власти». И действительно, в тех поистине отчаянных условиях, когда от голода в Крыму умерла почти десятая часть населения, доверие трудящихся к Советской власти было безграничным. То было не только доверие: все надежды на спасение, все упования народных масс связывались с содействием органам рабоче-крестьянского государства.
      17 мая на имя Гавена была получена из Анкары телеграмма полпреда Советской России в Турции С. И. Аралова. Он сообщил о начале массовой кампании среди трудящихся Турции по оказанию продовольственной помощи голодающему Крыму. В тот же день поступило сообщение, что московский пролетариат за счет своего скудного продовольственного пайка отгрузил в Крым голодающим 20 тысяч пудов муки и 40 вагонов картофеля. Каждый раз, получив подобные сообщения, Юрий Гавен сразу прикидывал: «А на сколько голодных ртов этого хватит? На сколько дней и часов?» Он жил помыслами и заботами о спасении голодающих.
      Вдруг навалилось новое бедствие — саранча, налетевшая с Кубани. У председателя КрымЦИК собираются экстренные совещания специалистов и агрономов. Срочно принимаются практические меры по борьбе с саранчой.
      В 1922 году в разгар уборки урожая в Крыму голодало более 300 тысяч человек. Помгол мог прокормить лишь половину. Подскочила кривая заболеваний тифом, занесена была эпидемия холеры, принявшая угрожающие размеры в Керчи и Феодосии. Гавену докладывали сводки: четыре с половиною тысячи случаев заболевания брюшняком за неделю, десятки смертных случаев от холеры. Сыпняк и брюшняк нещадно косили людей, ослабленных голодом. Это напоминало библейские египетские «казни божий»: кровь, мор, холера, все виды тифа, «испанка», голод, саранча, уголовные банды. Все силы областной партийной организации и комсомола, профсоюзного и сельского актива были брошены на борьбу с народными бедствиями.
      К Юрию Петровичу обращались профессора, писатели, работники музеев и заповедников. Работники ОХРИС добивались строгого запрещения изъятия из южнобережных дворцов ценных произведений искусства для Помгола. Заведующим Крым-ОХРИС работал Ян Бирзгал, до того бывший членом коллегии КрымЧК. Полотна этого одаренного художника выставлялись на выставках АХРР . Они вместе с Гавеном старались не допустить исчезновения ценнейших исторических реликвий.
      В начале двадцатых годов в Крыму работало более 30 тысяч коммунистов — целая армия. Гавен вспоминал, как выглядела крымская организация большевиков ко времени его первого прибытия сюда в 1917 году. В своем большинстве теперь это были бывшие фронтовики и красные партизаны. Три четверти из них нуждались в серьезном лечении и усиленном питании. Некоторые харкали кровью, но все они, больные и здоровые, самоотверженно боролись с бандами и голодом.
      Осенью 1922 года областной комитет партии утвердил бюро Историко-партийной комиссии, а Гавена — председателем Крымистпарта. Хотелось по свежим следам при участии творцов революции в Крыму писать ее историю. В то же время Гавена утвердили в группе ведущих лекторов областной совпартшколы, которым поручено было выступать с публичными лекциями по определенному кругу тем. Ни одна знаменательная дата не проходила без выступлений Гавена. В такие дни в «Красном Крыме», «Маяке коммуны» печатались статьи Гавена или газетные отчеты о его докладах.
      Обком партии прикрепил Гавена к областному комитету комсомола. Возглавляли тогда крымский комсомол очень крепкие ребята. Оскар Тарханов вскоре выдвинут был в секретари и члены президиума ЦК комсомола и Исполкома Коммунистического Интернационала Молодежи. Моня Хлусер затем работал в секретариате ЦК РКП(б). Миша Москалев — впоследствии профессор истории партии в МГУ. Максимова, Олонецкий, Шацкий и другие тоже были сильными, башковитыми ребятами. Они уважали Гавена как старшего товарища и оказывали ему огромную помощь в работе.
      3 октября 1922 года вышел специальный номер «Правды», посвященный выздоровлению Владимира Ильича Ленина и его возвращению к работе. Он опять председательствовал на заседаниях Большого Совнаркома. Весть об этом вселила много радости. «Ленин выздоровел!» — такими восклицаниями взамен обычного приветствия всегда крайне сдержанный Гавен встречал навещавших его товарищей.
      В октябре Гавен отчитывался о работе Крымпомгола на заседании областного комитета партии и на седьмой областной конференции. Он докладывал и о задачах восстановления сельского хозяйства. 25 октября, открывая II Крымский съезд Советов, Гавен сказал, что голодная смерть унесла «13 процентов населения Крыма. Героическими усилиями советских людей, при помощи международного пролетариата смертность от голода приостановлена и прекратилась… Съезду предстоит наметить меры и средства борьбы с разрухой и последствиями голода». Упоминая о помощи голодному Крыму со стороны разных заграничных организаций, Гавен от имени съезда Советов благодарил все эти организации.
      Основные факты и цифры из, доклада Гавена на съезде Советов таковы. Население полуострова уменьшилось с 822 тысяч (1917 г.) до 600 тысяч человек. Поголовье крупного рогатого скота сократилось со 164 695 голов до 90 455, поголовье лошадей со 167 564 до 56 319 голов, то есть на две трети, поголовье свиней уменьшилось в десять раз, поголовье овец почти наполовину и т. д. Посевная площадь сократилась с 778 тысяч десятин (1917 г.) до 186 тысяч десятин в 1922 году, то есть на три четверти. Урожай с десятины основных хлебных злаков упал с 30,3 пуда (1916 г.) до 5,27 в 1921 году и до 2,84 пуда в 1922 году. Площадь садов сократилась с 12 850 десятин (1916 г.) до 9 тысяч (1922 г.). Сбор винограда уменьшился с 5,9 миллиона пудов (1916 г.) до 280 тысяч пудов (1922 г.). Сбор табака уменьшился с 270 тысяч пудов до 20 тысяч пудов в 1922 году. Таковы были катастрофические последствия засухи, неурожая и голода.
      Гавен докладывал, что, по подсчетам Крымпомгола, на ближайшие десять месяцев потребуется завезти в Крым более двух миллионов пудов хлеба, а также рабочий и производительный скот. Он доложил съезду обширный план общественных работ. Эти работы должны были занять большую часть работоспособного сельского населения и безработных, число которых доходило до 15 тысяч человек. Съезд одобрил деятельность Крымпомгола и план работ по борьбе с последствиями голода.
      Съезд Советов избрал Гавена в новый состав КрымЦИК и делегатом на очередной Всероссийский съезд Советов. На заключительном торжественном заседании съезда по поводу принятия шефства КрымЦИК над учебными отрядами Черноморского флота Гавен в своей речи сказал о роли черноморских революционных моряков в революции и гражданской войне. «Теперь, — сказал он, — флот возрождается, и мы уверены, что флот окрепнет и вскоре станет опять мощной и грозной силой против империализма». На заседании КрымЦИК Гавен был вновь избран его председателем.
      6 ноября на торжественном заседании горсовета с общественными организациями Гавен выступил с докладом о событиях в Крыму со времени Октябрьской революции. Вечером на общегородском митинге трудящихся в городском саду он говорил: «Пять тяжких лет прошло со времени Октябрьской революции. За этот срок русские рабочие И крестьяне своей кргвью, борьбой и трудом сумели закрепить за собою господство на одной шестой части земного шара».
      Во вторую годовщину освобождения Крыма от врангелевщины Гавен на торжественном заседании рабочих организаций сказал: «Победа у Перекопа, как заключительный акт гражданской войны, представляет собою целый этап в истории нашей революции. Не случайно последним плацдармом контрреволюции оказался Крым… Мировой империализм неоднократно избирал Крым базой для продвижения на Восток. Вот почему Антанта способствовала укреплению Сиваша и Перекопа, созданию нового „Вердена“… Красная Армия, положив около 10 тысяч жизней, прорвала эти неприступные твердыни… Победа была одержана также благодаря поддержке крымских рабочих и крестьян, проваливших врангелевские мобилизации в белую армию и пополнявших отряды красных партизан».
      В начале декабря на съезде представителей местных комитетов помощи голодающим Гавен доложил о плане организации общественных работ за счет фондов Помгола по спасению садов, виноградников и табачных плантаций. Он добивался превращения общественных работ в кровное дело трудящихся. 13 декабря КрымЭКОСО обсуждал доклад Гавена об организации общественных работ и борьбе с безработицей в Крыму. В середине февраля 1923 года «Красный Крым» напечатал «Беседу с председателем КрымЦИК и председателем Крымпомгола т. Гавеном». в которой говорилось, что Помгол взял теперь твердый курс на производственную помощь пострадавшим от голода. Создана специальная комиссия общественных работ; усилена помощь сельскому населению посевным материалом, усилена работа по ремонту поливной водной системы, ремонту хранилищ, амбаров и жилищ.
      На другой день в этой же газете в статье Гавена «Последствия голода» говорилось о падении урожаев и разорении крестьянских хозяйств. Сильно увеличилось число беспосевных и безлошадных хозяйств. Кулаки навязывали сельской бедноте кабальные сделки. Общий дефицит продовольствия в Крыму составлял семь миллионов пудов зерна. 145 тысяч детей нуждались в общественном питании. Бродяжничало более 25 тысяч беспризорных.
      В обращении Крымпомгола «К рабочим и крестьянам, ко всем гражданам Крымской республики!» говорилось: «Голод унес в Крыму более 100 тысяч жизней, почти на нет свел все наше полеводство и трудоемкие культуры… В июле 1922 года Помгол лишь остановил дальнейшее шествие голодной смерти… Урожая 1922 года хватило лишь на два-три месяца после его сбора… Теперь крестьянин опять, как в зиму прошлого года, стоит перед угрозой голода. Обессиленному от голода крестьянину не на что купить себе лошадь и семена, не на что дать кров и одежду своим детям… Инвалиды голода теперь гибнут от последствий голода… Средства Помгола оскудели… Спешите на помощь! Пусть никто не думает: „Моя хата с краю!“ Десять сытых должны прокормить одного голодающего, а голодает более одной трети сельского населения». Слова из обращения «Стыдно быть сытым» стали тогда девизом в борьбе с голодом.
      В конце февраля 1923 года на истерзанный голодом полуостров навалилось еще одно бедствие — гессенская муха, уничтожившая одну пятую озимого посева, а в ряде уездов — до половины озимых. Потребовалось огромное напряжение сил, чтобы уменьшить нанесенный урон.
      14 марта «Красный Крым» почти целиком был посвящен знаменательной дате — 25-летию РКП(б). Первую полосу занимала «Страница Истпарта», открывавшаяся большой статьей Ю. Гавела «Образование крымской организации РКП(б)». В ней он сжато изложил историю большевизма в Крыму. В том же номере была статья Гавена — «О первой крымской партийной конференции большевиков в ноябре 1917 года». 16 марта была напечатана еще одна статья Гавена — «Из истории партийной печати в Крыму». На торжественном заседании, посвященном 25-летию РКП(б), Юрий Гавен был председателем на правах одного из старейших членов партийной организации.
      В апреле 1923 года открылась VIII Крымская партийная конференция. В ее работе участвовал представитель ЦК РКП(б) заведующий агитпропом ЦК Илья Вардин (Илларион Мгеладзе), товарищ Гавена по енисейской ссылке.
      Гавен и Вардин выступили с речами по национальному вопросу. Конференция одобрила тезисы ЦК РКП(б) к XII съезду партии по национальному вопросу.
      «Красный Крым» поместил статью Ю. Гавена по национальному вопросу, в которой он требовал усиления работы партийных и советских органов по поднятию культурного уровня трудящихся нацменьшинств.
      8 мая на расширенном заседании областного комитета РКП(б) Гавен докладывал о работе КрымЦИК. Он говорил, что произошел перелом в сторону восстановления сельского хозяйства. Посевная площадь достигла почти половины довоенной. Засеяно 280 тысяч десятин (в 1922 году — 186 десятин), увеличена площадь под табак, усилена борьба с вредителями растений, проделана большая работа по землеустройству, мелиорации и т. п. Крым вышел из полосы голода.
      На второй сессии КрымЦИК Гавен доложил, что имеются хорошие виды на урожай и что восстановление хозяйства Крыма идет успешно. Он напомнил, что на Учредительном съезде Советов было сказано, что Крымская республика должна стать факелом, светящим всему Ближнему Востоку. Когда в зал заседания вошли студенты Татакойского педагогического техникума, Гавен назвал их садовниками пролетарской культуры на Востоке. Самое большое достижение РКП(б) сказал он, — завоевание симпатии и доверия народов Востока к стране социализма. На сессии была избрана постоянная комиссия ЦИК по вопросам сельского хозяйства, председателем которой стал Гавен. Вскоре его избрали председателем комиссии ЦИК по коллективизации сельского хозяйства в Крыму.
      На очередном расширенном пленуме обкома Гавен в докладе «Об улучшении быта детей» решительно возражал против предложения наробраза закрыть некоторые детдома. Гавен, наоборот, потребовал перебросить пятьсот наиболее слабых детишек в Феодосийский детский городок и в другие приморские санатории. Он добивался принятия профилактических мер против цинготных заболеваний и авитаминоза.
      Однажды в майский вечер Гавен застрял из-за очередной аварии старого лимузина у «Хаоса» в Воронцовском парке в Алупке. С ним были несколько товарищей, возвращавшихся из Ялты в Симферополь. Кто-то предложил заночевать во дворце. Забрались на львиную террасу мраморной лестницы, спускающейся к морю. Помогли и Гавену устроиться верхом на белом льве.
      Под яростный шум прибоя пели любимые песни. Кто-то затянул: «На фонари буржуев вздуем…» из «Карманьолы». Так и просидели всю ночь верхом на мраморных львах, любуясь красотой ночного Черного моря. В Симферополь попали к началу занятий в КрымЦИК.
      Весной 1923 года из Турции в Крым переселили двести детишек — сирот армян, погибших в резне, организованной турецкими шовинистами в Анатолии и Карской области. Гавен и Арменуи участвовали в устройстве репатриантов. Переселение армянских ребятишек послужило предметным уроком в интернациональной пропаганде, проводившейся крымской партийной организацией.
      В ряде капиталистических стран усиливались репрессии. Бюллетени МОПР сообщали: в Италии — 8 тысяч политзаключенных, в Испании — 22 тысячи, в панской Польше — 12 тысяч, в хортистской Венгрии — 7 тысяч, много тысяч заключенных в Финляндии, Эстонии и Латвии, в Турции и на Балканах. Бывшие политкаторжане Гавен и Оввян возглавили организацию МОПР в Крыму. Наряду с помголовской деятельностью начались сборы взносов, безвозмездная отработка сверхурочных часов в пользу МОПР.
      В конце сентября со стороны Сиваша нагрянуло новое бедствие. В Крым лавиной вторглись массы полевых грызунов, угрожавших хлебным закромам, запасам продовольствия, с такими усилиями созданным после первого урожая. Гавен вновь сосредоточил все силы на организации борьбы против грызунов. На ноги были поставлены весь сельский и городской актив, вся парторганизация и советский аппарат. Грызуны отступили.
      На очередной сессии КрымЦИК совместно с депутатами Симферопольского горсовета Гавен подробно доложил о борьбе с. последствиями голода. Перечислив, сколько и какого продовольствия было завезено в Крым зарубежными миссиями помощи голодающим, он указал, что семьдесят процентов продовольствия поступило в Крым из РСФСР. Находясь в тисках голода, Россия протянула руку братской помощи голодающему Крыму. Крымпомгол выдал крестьянам безвозмездно на семена более 700 тысяч пудов зерна.
      В третью годовщину освобождения Крыма в Пушкинском сквере состоялся большой общегородской митинг трудящихся. Гавен начал свою речь призывом вспомнить о тех, кто погиб в борьбе за освобождение Крыма. Затем он сообщил о постановлении КрымЦИК приступить к массозому добровольному сбору средств в фонд постройки на Перекопском перешейке «Памятника павшим в борьбе за освобождение Крыма». После митинга его участники в скорбном молчании прошли мимо братской могилы жертв революции, находящейся рядом, в бывшем семинарском саду.
      21 ноября 1923 года на собрании членов МОПР в Центральном клубе Гавен выступил с отчетным докладом временного правления крымского отделения МОПР. Он говорил о подавлении пролетарского движения в Западной Европе, о фашизме, гневно осуждал западную социал-демократию за отказ от борьбы с буржуазией.
      В начале декабря была утверждена особая землеустроительная комиссия КрымЦИК. Председателем назначили Гавена. Комиссию наделили самыми широкими полномочиями. Во избежание дробления виноградников их решили передавать только в коллективные хозяйства, а виноградники особо ценных культур оставить в совхозах. В ряде районов намечалось увеличить крестьянское землепользование за счет совхозов. Гавен вникал во все дела.
      На открытии III съезда Советов Крымской АССР Гавен предложил вспомнить тех, кто пролил свою кровь на революционном фронте, кто отдал свою жизнь, отстаивая рабоче-крестьянское отечество. Съезд избрал В. И. Ленина почетным членом президиума и направил ему теплое приветствие. Затем Гавен отмечал, что первый год существования Советской власти в Крыму характеризуется небывалыми бедствиями — острейшим голодом после ужасающих разорений длительной и ожесточенной войной, стихийных бедствий и эпидемий. Было очень трудно, но силы пролетариата, силы трудящихся, сплотившихся вокруг Советской власти, оказались несокрушимыми. Второй год существования Советской власти стал годом несомненного перелома во всех областях хозяйства и на фронте просвещения масс. Съезд должен наметить меры к еще большему укреплению союза рабочих и крестьян. В докладе Гавена также выдвигалась важнейшая задача — воспитание молодого поколения в духе пролетарского интернационализма, солидарности с народами, борющимися за свое освобождение.
      Ввиду намечавшегося решения ЦК РКП(б) о переводе Юрия Петровича в Москву председателем ЦИК Крыма был избран татарин Вели Ибрагимов, а Гавен стал его заместителем.

1924 ГОД

      Весть о смерти Владимира Ильича Ленина застала Гавена совершенно больным. Со времени последнего Крымского съезда Советов он почти все время находился в постели и практически не занимался делами КрымЦИК. В день смерти Ленина Гавен не смог остаться в постели. Он явился в областной комитет партии, как солдат в свою часть в час тревоги. Так поступали в тот день все коммунисты.
      24 января возле здания КрымЦИК состоялся большой траурный митинг. Со всего города и ближайших сел стекались люди. Гавен говорил о жизни Ленина, отданной целиком делу освобождения рабочего класса, делу социалистической революции. Этому были отданы весь титанический ум, все силы и весь светлый гений Владимира Ильича Ленина. Гавен говорил о Ленине как о марксистском теоретике и об организаторе партии, Советского государства и Коммунистического Интернационала. Он призывал учиться у Ленина высокой принципиальности, глубокому пониманию жизненных явлений и социальной борьбы.
      Гавен не любил цитатничества. Но в день смерти вождя он напомнил слова Фридриха Энгельса, сказанные им на смерть Карла Маркса: «Человечество стало ниже на одну голову и притом на самую значительную из всех, которыми оно в наше время обладало. Движение пролетариата идет дальше своим путем, но нет того центрального пункта, куда, соответственно, обращались в решающие моменты французы, русские, американцы, немцы и каждый раз получали ясный, неопровержимый совет, который мог быть дан только гением во всеоружии знания». «Борьба была его стихией. И он боролся с такой страстью, с таким упорством, с таким успехом, как борются немногие».
      По призыву партийной организации 27 января, в день похорон Владимира Ильича, в рабочих клубах состоялись вечера воспоминаний о Ленине. Выступали старые большевики: Гавен, Елагин и другие.
      Началась кампания ленинского призыва в партию. В одной из статей, напечатанных в те дни в «Красном Крыме», Гавен ратовал за то, чтобы в Крыму вовлечь в партию одну треть рабочих от станка и чтобы треть коммунистов-рабочих выдвинуть на работу в аппарат республики. В статье «Как я стал ленинцем» (отрывок из воспоминаний о V Лондонском съезде партии) Гавен писал: «Я никогда не забуду светлый образ великого вождя пролетарской революции, который сложился у меня, остался ярким и одухотворяющим в течение долгого заключения в каменных мешках царской каторжной тюрьмы, в сибирской ссылке и в огне пролетарской революции». 1 марта 1924 года в новой статье «О задачах партии» Гавен писал: «Больше почина и самодеятельности масс, больше товарищеского общения… больше кипучей деятельности и живой жизни внутри партии и… воспитания ее членов в ленинском духе».
      По предложению Гавена крымская мопровская организация взяла шефство над политзаключенными в тюрьмах Константинополя, Александрии и Седлеца. Его избрали делегатом на Всероссийскую конференцию МОПР. Из-за болезни он не поехал в Москву. В статье «Вспомним мучеников капитала» он писал: «Революционные борцы должны знать, что они не останутся без поддержки, что их жен и детей спасет от голодной смерти единственный их союзник — международный пролетариат… Через железные решетки застенков протянем им братскую руку помощи…» В мопровских делах Гавену и Оввян постоянно помогали бывшие политкаторжанки — Фаина Ставская, Ксения Несвадьба, Анна Булатова и другие.
      18 марта 1924 года Юрию Петровичу исполнилось сорок лет. Вечером в «Коммуне» собрались самые близкие друзья. Разместились в большой дубовой столовой и просторной гостиной. Юбиляру было сказано много добрых пожеланий.
      Голод остался позади — на столе были вина и закуски. Незадолго до этого торжества приехала мать Арменуи — Анна Мкртичевна, в молодости известная драматическая актриса. Мать семерых детей, которые все были членами партии, она была и талантливой стряпухой и в этот день сервировала стол на славу. Подымали тосты. Равен вообще не пил и не курил из-за болезни почек, нажитой на каторге. Но в тот вечер он отведал всего понемногу.
      В середине апреля в Крыму шел суд над провокаторами из царской охранки. Их приговорили к различным срокам заключения. Гавен присутствовал на суде как представитель бывших политкаторжан. Он люто ненавидел провокацию и считал приговор слишком мягким. Но ему и в голову не приходила мысль о возможности вмешательства в дела суда.
      В конце апреля состоялся Всекрымский съезд по самороспуску партии эсеров. Такие съезды прошли во многих губерниях по почину их старейшей златоустовской организации. На Крымском съезде все города полуострова были представлены старейшими деятелями; среди них и бывшие политкаторжане. На съезде присутствовали секретарь обкома РКП(б) Н. Уфимцев и Гавен.
      После доклада Уфимцева о международном положении съезд послал приветствия ЦК РКП(б) и Исполкому Коминтерна и принял декларацию о роспуске крымской организации эсеров. Гавен напомнил, какое было соотношение большевиков и эсеров в Крыму в предоктябрьские дни 1917 года. Тогда большевиков была горсть, а эсеров — десятки тысяч. Теперь эсеров не осталось вовсе как партии и как политического течения. Состоявшийся позже Всероссийский съезд эсеров постановил распустить все нелегальные эсеровские организации в стране и за границей. Съезд протестовал против вхождения эсеровского эмигрантского центрального комитета в так называемый двухсполовинный Венский социалистический интернационал.
      В первомайском номере «Красный Крым» напечатал большую статью Ю. П. Гавена «Первое мая в каторжной тюрьме». Он делился воспоминаниями о первом Первомае, проведенном им в Рижском централе.
      На IX областной партийной конференции Гавен был единственным делегатом — участником всех крымских областных партийных конференций со времени Октябрьской революции. В работе конференции участвовал член ЦК РКП(б) Андрей Сергеевич Бубнов, знавший Гавена с V съезда РСДРП. Для Гавена это была последняя крымская партконференция, в которой ему довелось участвовать. Уже был окончательно решен вопрос об отзыве в Москву в распоряжение ЦК РКП(б). Ему дали возможность продолжить до конца лета лечение в Крыму под постоянным наблюдением специалистов по костному туберкулезу.
      23 июня 1924 года ЦК РКП(б) решил направить Ю. П. Гавена в Госплан СССР. Через три дня председатель Госплана Г. М. Кржижановский назначил Гавена заведующим (председателем) сельскохозяйственной секции Госплана. 1 июля Совнарком СССР утвердил Гавена членом Госплана СССР. Но лишь осенью Гавен окончательно переехал в Москву.
      Перед отъездом Гавен побывал на месте гибели комиссара Глазова; потом под Алуштой, где погибли народные комиссары Республики Тавриды, и в других памятных ему местах.
      Чуждый всякой мистики и меланхолии, он теперь не мог отделаться от обступивших его теней товарищей, отдавших жизнь за освобождение полуострова.
      Золотилась осень в Крыму. В садах до земли сгибались ветви под тяжестью плодов. На виноградниках наливался виноград. Близилась пора ломки табака. Близкие друзья и товарищи тепло и сердечно проводили Юрия Петровича в Москву.
 
      Семь лет отдал Гавен первой революции. Больше восьми лет у него было отнято каторгой и ссылкой. Семь лет он отдал борьбе за Советский Крым — борьбе по мандату партии, с личного одобрения и благословения Ленина.

ГОДЫ В МОСКВЕ

      Гавен не стремился к большим постам и высоким должностям, не думал о карьере. Не сразу проходила тоска по Крыму. Отведенная ему комната люкс-литер 13 в гостинице «Метрополь» казалась неуютной по сравнению с его прежним крымским жильем. Жил он пока один. Арменуи с детьми осталась в Крыму, где заканчивала свои дела, связанные с ее деятельностью в обществе «Друг детей» и в Крымском МОПР. Его назначили на большую и трудную работу — членом президиума Государственной плановой комиссии СССР, руководителем сельскохозяйственной секции. По новизне и масштабу это было несравненно труднее, интереснее того, что ему приходилось делать в Крыму. Но там практическая работа на месте, со всей ее конкретностью и осязаемостью, казалась намного более продуктивной. Потребовались не только все самые ценные качества Гавена, как человека и коммуниста, но и государственный размах, достаточно глубокие знания.
      Сельскохозяйственная секция Госплана СССР тогда занималась главным образом планированием совхозного хозяйства, его финансированием и организацией; планированием развития сельскохозяйственного машиностроения и машиноснабжения, вопросами ирригации и вообще планами роста сектора интенсивных культур — сырья для пищевой промышленности.
      Кто сам не был причастен к большой работе в центральных плановых органах, в частности в те годы первых годовых «промфинпланов», и не соприкасался с подготовительными работами по составлению контрольных цифр и наметок первых пятилеток, тому почти невозможно представить себе трудности и напряжение всего дела планирования хозяйства в масштабе Союза ССР. Труднее всего было планировать именно сельское хозяйство, где ко всем известным конкретным данным объективного характера постоянно примешиваются такие факторы, как суховеи, засухи, град и другие.
      Прежде чем докладывать СТО, готовые планы рассматривали в сельскохозяйственной секции Госплана и на заседаниях его президиума. Затем доклады и годовые планы согласовывали с ВСНХ, Наркомземом, Наркомфином, Сельскохозяйственным банком и союзными республиками. Лишь после прохождения всех этих инстанций планы докладывались Совету Труда и Обороны или Совнаркому СССР.
      Началась напряженная работа. 26 ноября 1924 года Гавен выступил на заседании Совета Труда и Обороны (СТО) с докладом о плане финансирования сельскохозяйственного машиностроения. Через два дня он докладывал на заседании ЭКОСО РСФСР «Проект постановления ЦИК и Совнаркома СССР о порядке финансирования сельскохозяйственного машиностроения на 1924–1925 годы». 28 ноября ему был выдан мандат с поручением выступить на заседании СТО при обсуждения этого проекта.
      В середине декабря ему поручили участвовать от Госплана на Всесоюзном съезде по сельскохозяйственному кредитованию, представлявшему в те времена важнейший рычаг регулирования и стимулирования развития всего сельского хозяйства страны.
      В декабре же Гавен докладывал на заседаниях Госплана, затем — в СТО годовую смету Наркомзема, кредитный план Сельскохозяйственного банка на 1924/25 год, результаты обследования комиссий СТО ирригации в Туркестане, итоги восстановления и планы развития тонкорунного овцеводства в СССР.
      В январе 1925 года Гавена назначили докладчиком на разных заседаниях СТО.