Иными словами, вы верите в существование Второго Основания, но говорите об этом открыто, потому что глупы. Я верю, что оно существует, и тоже говорю открыто — но только потому, что принимаю меры предосторожности. Поскольку вы, кажется, внимательно читали романы Аркадии, вы, наверное, помните ее рассказ об изобретении ее отцом «Статического Ментального Аппарата». Он служит щитом от мысленной власти, которой обладает Второе Основание. Этот прибор существует и сейчас. Он опробован в условиях строжайшей секретности.
В настоящее время ваш дом скрыт от любопытных глаз. Зная это, вы позволите мне рассказать о предстоящей вам миссии?
— Что это за миссия?
— Вы должны узнать, действительно ли все так, как мы с вами думаем. Вы должны узнать, существует ли Второе Основание, и если да, то где. Это означает, что вы не вернетесь до тех пор, пока у вас не будет полной информации; если вам нечего будет рассказать, вы не вернетесь совсем и население Терминуса уменьшится на одного дурака.
— Как можно искать не раскрывая истины? Меня просто убьют, а вы не станете мудрее.
— Так не ищите их, наивный вы ребенок! Ищите что-нибудь другое, а если встретитесь с ними, вряд ли они станут привлекать к себе внимание, — отлично! В этом случае пошлете сообщение на защищенной кодированной волне, а в награду вам позволят вернуться.
— Очевидно, у вас есть какой-то план?
— Конечно есть. Вы знаете Янова Пилората?
— Никогда о нем не слышал.
— Завтра вас познакомят. Он скажет, что следует искать, и полетит с вами на одном из самых быстроходных кораблей. Вас будет двое — вполне достаточно для риска. А если вы вздумаете вернуться, не предоставив необходимых сведений, корабль взорвется за парсек до Терминуса. Вот и все. Разговор окончен.
Она встала, посмотрела на свои морщинистые руки, медленно натянула перчатки и повернулась к двери. Там появились два стражника с оружием в руках. Они шагнули в стороны, пропуская ее. В дверях она обернулась.
— Снаружи — другие стражники. Не делайте ничего, что может встревожить их, иначе вы раньше времени избавите нас от забот о вашем существовании.
— В таком случае вы потеряете выгоду, которую я могу принести вам, — сказал Тревиз. Он надеялся, что его реплика прозвучала достаточно легкомысленно.
— Будем надеяться... — сказала Бранно, невесело улыбнувшись.
На улице ее ждал Лион Кодил.
— Я все слышал, мэр. Вы были исключительно терпеливы.
— Я исключительно устала. Этот день, наверное, длился семьдесят два часа. Теперь ваша очередь.
— Я займусь этим, но сначала скажите, над домом и вправду установлен Статический Ментальный Экран?
— Ну, Кодил, — устало сказала Бранно, — вы же прекрасно понимаете. О чем вы говорите, какая слежка! Не думаете же вы, что Второе Основание следит за всем, везде и всегда? Я — не романтический юноша Тревиз, он может так думать, я — нет. И даже если бы это было так, если бы глаза и уши Второго Основания были повсюду, разве наличие СМА не выдало бы нас сразу? Именно поэтому не следует показывать Второму Основанию, что против него имеется щит, до тех пор пока они не обнаружат область недоступную для мысленного контроля. Существование такого щита — тайна до тех пор, пока мы не будем готовы пользоваться им в полной мере. Это ценнее Тревиза и нас с вами.
Однако же...
Они дошли до наземного кара и Кодил сел за руль.
— Однако же?.. — напомнил он.
— Что? Ах, да... Однако же, этот молодой человек очень умен. Я несколько раз назвала его глупцом, чтобы поставить на место, но он отнюдь не так глуп... Он молод и читал слишком много романов Аркадии Дарелл, они и навели его на мысли о путях развития Галактики... Он быстро все схватывает, жаль будет потерять его...
— Вы уверены, что он погибнет?
— Абсолютно, — печально сказала Бранно. — Строго говоря, это даже лучше. Нам не нужны романтические юноши, стреляющие куда попало и в один миг разрушающие то, что создавалось веками. Кроме того, он послужит делу.
Привлечет внимание Второго Основания — опять же, если допустить, что оно существует и действительно оказывает давление на нас. И, пока Второе Основание будет заниматься им, оно, возможно, будет игнорировать нас. Мы от этого лишь выиграем. Можно надеяться, что заинтересовавшись Тревизом оно ненароком выдаст себя и тогда появится возможность принять контрмеры.
— Значит, Тревиз притянет молнию?
Губы Бранно скривились в улыбке.
— Верно, вот метафора, которую я искала. Он — наш громоотвод, поглощающий заряд и защищающий нас.
— А этот Пилорат тоже окажется на пути молнии?
— Он тоже может пострадать. Тут уж ничего не поделаешь.
Кодил кивнул.
— Ладно. Вы знаете, что Сальвор Хардин часто говаривал: «Никогда не позволяйте вашей морали удерживать вас от правильных поступков».
— В настоящий момент у меня нет никакой морали, — пробормотала Бранно. — У меня есть чувство физической усталости. Но все-таки... я могла бы перечислить массу людей, которыми пожертвовала бы куда охотнее, чем Голаном Тревизом. Красивый мальчик... Знаете ли... — Она не договорила, прикрыла глаза и задремала.
ИСТОРИК
Лицо седовласого Янова Пилората, выглядевшего много старше своих лет, было бесстрастным. Среднего роста и веса, этот человек имел привычку двигаться не спеша и говорить медленно и осмотрительно.
Он никогда не выезжал с Терминуса (не совсем обычное поведение для человека его профессии). Пилорат и сам не знал, вел ли он сидячий образ жизни благодаря или вопреки увлечению историей.
Эта страсть овладела им совершенно неожиданно в возрасте пятнадцати лет, когда в период небольшого недомогания он взял книгу ранних легенд. В ней он нашел все время повторяющийся мотив о планете, одинокой и изолированной, которая даже не ведала о своей изоляции, поскольку не знала ничего другого.
Его недомогание сразу прошло. За два дня он трижды прочел книгу и встал с постели. На следующий день он сидел за компьютером, просматривая все записи, какие имелись в университетской библиотеке Терминуса. Именно такие легенды и занимали его с тех пор. Университетская библиотека не была обширной по этой тематике, но, став постарше, он открыл радость межбиблиотечных займов. Он имел отпечатки, полученные по гиперлучевым сигналам даже из таких отдаленных мест, как Ифния.
И вот, тридцать семь лет спустя, когда он уже стал профессором древней истории и начался его первый отпуск, он решил совершить космическое путешествие (первое в жизни!) на легендарный Трантор.
Первое космическое путешествие в таком возрасте для жителя Терминуса!
Пилорат прекрасно понимал, что его поведение необычно. Но он никогда не стремился выделиться странным поведением. Просто всегда случалось так, что когда он мог бы отправиться в космос, на пути его вставала какая-то новая книга, новые занятия, новые исследования, и он откладывал задуманное путешествие до тех пор, пока новое дело не иссякало, добавив еще один факт, размышление или гипотезу к той горе, которую он собрал. В итоге, его путешествие на Трантор так и не состоялось.
Трантор был столицей Первой Галактической Империи. Он являлся метрополией Императоров в течение двенадцати тысяч лет, а до этого был столицей самого значительного доимперского королевства, которое мало-помалу захватило или присоединило другие королевства и образовало Империю.
Трантор был городом, опоясывающим всю планету, городом, одетым в металл. Пилорат читал о нем в работах Гаала Доркина, посетившего его во времена самого Хари Селдона. Книга Доркина более не издавалась, и собственный экземпляр Пилората можно было продать за полугодовое жалование историка. Однако даже намек на такую сделку возмутил бы Пилората.
На Транторе Пилората интересовала Галактическая библиотека, которая во времена Империи называлась «имперской» и была величайшей в Галактике. Город был столицей самой крупной и самой населенной Империи, созданной за всю историю человечества. Это был единственный город-планета с сорокамиллиардным населением, и его библиотека собрала всю творческую мысль человечества, колоссальный банк знаний. Все это было введено в компьютерную память такой сложной системы, что для управления ею требовались эксперты.
Самое удивительное, что библиотека выжила. Пилорату это казалось невероятным. Когда Трантор пал и был разграблен почти два столетия назад, он подвергся ужасающему разрушению, и рассказы о несчастьях и смертях передовались из поколения в поколение, но библиотека уцелела, защищенная, как говорили, студентами университета, которые воспользовались изобретенным оружием. Некоторые, правда, считали, что героизм молодежи был изрядно преувеличен.
Как бы то ни было, библиотека пережила период опустошений. Эблинг Мис вел свою работу в нетронутой библиотеке разоренного мира, когда почти обнаружил местонахождение Второго Основания (согласно версии, которой население Основания все еще верило, но к которой историки относились сдержанно). Три поколения Дареллов — Бейта, Торан и Аркадия — все в то или иное время побывали на Транторе. Однако Аркадия почему-то не посетила библиотеку и с тех пор хранилище знаний не посягало на галактическую историю.
Ни один из жителей Основания не был на Транторе на протяжении последних ста двадцати лет, но не было и никаких оснований предполагать, что библиотека прекратила существование. Воцарившийся в Галактике мир, служил доказательством этого. Уничтожение библиотеки, конечно, наделало бы шуму.
Библиотека оставалась древней и архаичной — как во времена Эблинга Миса — что само по себе было благом. Пилорат всегда мысленно потирал руки, когда думал о старой и забытой библиотеке. Чем древнее она, тем более вероятно, что в ней есть все необходимое для исследований. В мечтах, с замиранием сердца он входил в библиотеку и спрашивал: «Библиотека модернизирована? Вы не выкинули старые ленты или записи?». И всегда он воображал, как высохшие древние библиотекари отвечают: «Как было, профессор, так и осталось».
Теперь его мечта была близка к осуществлению. Сама мэр уверила его в этом. Откуда она узнала о его работе? Он мало публиковался. Очень немногое из того, что он сделал было достаточно весомым и заслуживающим публикации, а то, что появлялось — не замечалось. Но говорят, что Бранно знает все, что происходит на Терминусе, у нее глаза на кончике каждого пальца. Пилорат почти не верил этому, ведь если она знала о его работе, почему же раньше она не замечала ее ценности и не оказывала ему хотя бы небольшой финансовой поддержки?
«Почему-то, — думал он с горечью, — Основание смотрит только в будущее. Оно смотрит на Вторую Галактическую Империю и поглощено своей будущей судьбой. У него нет ни времени, ни желания оглядываться назад, на прошлое, и оно досадует на тех, кто это делает».
Конечно, жители Терминуса, в большинстве своем, недальновидны, но глупость не смахнешь как крошки со стола движением руки. Он поступит лучше: осуществит великий прорыв и когда-нибудь о нем будут вспоминать как о величайшем пионере.
Разумеется это означало (Пилорат был достаточно честен и самокритичен, чтобы не отрицать очевидное), что он и сам устремлен в будущее — будущее, в котором его ждет слава, как Хари Селдона. В сущности, он может стать даже заметнее. Ведь работа над ясно обозримым, пусть и тысячелетним будущим, не может сравниться с изучением далекого двадцатипятитысячелетнего прошлого.
И этот день настал.
Мэр сказала, что его день придет после появления изображения Хари Селдона. Это была единственная причина, по которой Пилорат заинтересовался кризисом Селдона, несколько месяцев занимающим умы всего Терминуса и всей Федерации.
Ему было совершенно безразлично, останется ли столица Федерации здесь, на Терминусе, или будет перемещена куда-нибудь. Теперь кризис был объявлен, причем, Пилорат не был уверен в победе Селдона...
Достаточно того, что Селдон появился, и этот день настал.
Чуть позже двух часов дня у изолированного домика на окраине Терминуса остановился наземный кар. Открылась задняя дверца, и из нее вышел человек в форме Корпуса Безопасности, за ним — молодой человек, а следом еще два охранника.
На Пилората это произвело сильное впечатление. Мэр не только знала о его работе, но и явно оценила ее важность. Его будущему спутнику дали почетный эскорт, а ему самому обещали первоклассный корабль, который будет пилотировать этот компаньон. Очень лестно! Очень...
Домоуправительница Пилората открыла дверь. Молодой человек вошел, а двое стражников встали по обеим сторонам у входа. Через окно Пилорат увидел, что третий стражник остался снаружи и что подъехал еще один наземный кар.
Дополнительная охрана!
Странно!
Он повернулся к молодому человеку и с удивлением обнаружил, что знает его. Он видел его на снимках. Пилорат воскликнул:
— Вы — советник! Вы — Тревиз!
— Голан Тревиз. Верно. А вы профессор Янов Пилорат?
— Да, да. Значит, вы будете...
— Мы будем товарищами по путешествию, — деревянным голосом перебил его Тревиз. — По крайней мере, мне так сказали.
— Но вы не историк.
— Нет, не историк. Как вы сами сказали, я — советник, политик.
— Да-да. Но о чем я говорю? Я — историк, зачем нужен второй? Вы можете вести корабль?
— Безусловно!
— Прекрасно, именно это нам и нужно. Великолепно! Боюсь, что я не практик, и если вы — думающий, деятельный человек, то мы составим хороший экипаж.
— В данный момент, — сказал Тревиз, — мои идеи не отличаются блеском, но, похоже, у нас нет выбора, так что попытаемся стать хорошим экипажем.
— Тогда будем надеяться, что я перешагну свою неуверенность в отношении к космосу. Я, знаете ли, никогда не был там. Я — сурок, если можно так выразиться. Не желаете ли стакан чаю? Клауда, приготовь нам что-нибудь. Как я понимаю, пройдет еще несколько часов, прежде чем мы вылетим. Однако я готов хоть сейчас. У меня есть все необходимое для нас обоих. Мэр очень посодействовала. Ее интерес к проекту потрясающ!
— Значит, вы знаете о нем? — спросил Тревиз. — Давно?
— Мэр обратилась ко мне, — Пилорат слегка нахмурился, припоминая — две или три недели назад. Я был счастлив! А теперь, когда я отчетливо осознал, что мне нужен пилот, а не второй историк, — я в восторге, что моим спутником будете вы, мой мальчик.
— Две или три недели назад, — слегка растерянно повторил Тревиз. — Значит, она готовилась все это время. А я... — он замолчал.
— Простите?
— Ничего, профессор. У меня просто дурная привычка бормотать вслух. Вам придется кое к чему привыкнуть, если наше путешествие затянется.
— Конечно, оно затянется, — сказал Пилорат, подталкивая собеседника к столовой, где домоправительница уже приготовила чай. — Мэр сказала, что мы можем путешествовать сколько угодно, что перед нами вся Галактика, и куда бы мы не отправились, мы можем рассчитывать на фонды Основания. Правда, она просила, чтобы мы в этом отношении были разумными. Я, разумеется, обещал это. — Он хихикнул и потер руки. — Садитесь, мой дорогой друг, садитесь. Может быть, это наша последняя трапеза на Терминусе...
Тревиз сел.
— У вас есть семья, профессор?
— У меня есть сын. Он в университете Сантании. Кажется, он химик или что-то в этом роде. Он стал на сторону матери. Она уже очень давно оставила меня, так что, как видите, у меня нет ни обязательств, ни привязанностей.
Уверен, что и у вас нет... Берите сэндвичи, мой мальчик.
— В настоящее время я ничем не связан. Есть женщины, но они приходят и уходят.
— Да, да. Восхитительно, когда это начинаешь понимать. Еще более восхитительно, когда обнаруживаешь, что ничего не нужно воспринимать всерьез. Детей у вас нет?
— Никаких.
— Прекрасно! Вы знаете, я в самом деле в наипрекраснейшем настроении. Признаться, когда вы появились, я был ошеломлен. Но теперь я заметил, что вы чудесно поднимаете дух. Мне необходимо ощущать энтузиазм юности для того, чтобы проложить путь через Галактику. Мы ведь в поиске, вы ведь знаете?.. В замечательном поиске. — Пилорат воодушевился, хотя ни выражение лица, ни интонации вроде бы не изменились. — Ну, я полагаю, вам говорили насчет этого...
Тревиз нахмурился.
— Замечательный поиск?
— Ну да. Бесценная жемчужина скрывается среди десятков миллионов обитаемых миров Галактики, а у нас есть лишь слегка заметный след. Но если мы найдем ее, нас ждет невероятный успех. Если мы с вами выиграем этот приз, мой мальчик — извините, я должен был сказать — Тревиз, потому что не намереваюсь относиться к вам покровительственно — наши имена будут звенеть в веках до конца времен.
— Приз, о котором вы говорите, эта бесценная жемчужина...
— Я, кажется, заговорил в стиле Аркадии Дарелл — знаете, была такая писательница. Неудивительно, что вы выглядите оторопевшим. — Пилорат откинул голову назад, словно собираясь расхохотаться, но лишь улыбнулся. — Уверяю вас, ничего такого глупого и неосуществимого я не имел в виду.
— Но, если вы говорите не о Втором Основании, профессор, тогда О чем же?
Пилорат внезапно стал серьезен.
— А разве мэр не сказала вам? Странно, знаете ли. Я десятилетиями негодовал на наше правительство за его неспособность понять мою работу, а теперь мэр Бранно оказалась такой великодушной.
— Да, — заметил Тревиз, не пытаясь скрыть иронию в голосе, — эта женщина удивляет скрытой филантропией, но она ничего не говорила.
— Значит, вы не знаете о моих исследованиях?
— Простите, нет.
— Вам нечего извиняться. Все в порядке. Я не выставлялся напоказ. Ну, так я вам скажу: мы едем с вами искать — и найдем — потому что у меня в мозгу великолепные возможности — Землю.
Тревиз плохо спал в эту ночь. Он снова и снова обдумывал ловушку, которую старуха подстроила для него, и не находил выхода.
Он был отправлен в ссылку, и ничего не мог поделать. Старуха была тверда и неумолима, и даже не потрудилась как-то замаскировать не конституционность своих действий. Он был лишен прав и как советник, и как гражданин Федерации, а мэр не предприняла даже попытки признать свою вину.
А теперь еще Пилорат, этот старый ученый, который, похоже, не от мира сего, говорит ему об очаровательной старой даме, устроившей все за несколько недель...
Тревиз чувствовал себя мальчишкой.
Он выслан вместе с историком, который называет его «дорогим другом», и, кажется, не находит слов от радости, что начнет поиски — чего? Земли?!
Кажется, бабушку Мула звали так?
Конечно, он тут же спросил:
— Простите меня, профессор, но я полный профан в вашей области. Вам не покажется скучным объяснить мне простыми словами — что такое Земля?
Пилорат серьезно уставился на него, и, немного помолчав, сказал:
— Это — планета. Изначальная планета, на которой впервые появились человеческие существа.
Тревиз изумился.
— Впервые появились? Откуда?
— Ниоткуда. Это планета, на которой человечество развилось путем эволюции из низших животных.
Тревиз задумался, потом покачал головой.
— Не понимаю, что вы имеете в виду.
По лицу Пилората пробежало выражение досады. Он откашлялся.
— Было время, когда на Терминусе не было людей. Потом его заселили люди с других миров. Надеюсь, это вы знаете?
— Да, конечно, — нетерпеливо отозвался Тревиз. Ему не понравилось, что Пилорат вдруг перешел на поучающий тон.
— Прекрасно. Это справедливо и для всех других планет — Анакреона, Сантании, Калгана — для всех. Когда-то в прошлом, все они были колонизированы. Народ прибывал на них с других планет. Это справедливо также и для Трантора. В течение двадцати тысяч лет там возникли великие метрополии.
— А что же там было раньше?
— Пустота! Во всяком случае, человеческих существ там не было.
— Трудно поверить.
— Тем не менее — это так! Древние записи подтверждают это.
— Откуда же пришли люди, заселившие Трантор?
— Вот это-то точно и неизвестно. В туманной древности заселялись сотни планет, и теперь их народы рассказывают сказки о первом появлении человечества. Историки же пренебрегают сказками и размышляют о «Вопросе происхождения».
— А это что? Я никогда не слышал об этом.
— Не удивительно. Должен признать, теперь эта историческая проблема непопулярна, но во времена упадка Империи интеллектуалы проявляли к ней определенный интерес. Даже в мемуарах Сальвора Хардина есть упоминания об этом. Это вопрос об установлении местонахождения одной планеты, с которой все началось. Если мы заглянем в глубь веков, отсчитывая время вспять, то увидим, как человечество перетекает с недавно освоенных миров в более древние, до тех пор, пока все не сконцентрируется на одной планете — изначальной. Тревиз сразу же заметил явную брешь в рассуждениях.
— А не могло быть много первоначальных планет?
— Конечно, нет. Все человеческие существа в Галактике единого образца. Один род не может возникнуть на разных планетах. Это совершенно невозможно.
— Откуда вы знаете?
— Во-первых, — Пилорат поднял палец, но затем, как видно, подумав, сколь долгим и трудным будет объяснение, опустил руку и сказал с жаром:
— Мой дорогой друг, даю вам честное слово.
Тревиз церемонно поклонился.
— Я и не думал сомневаться в нем, профессор Пилорат. Пусть первоначальная планета одна, но разве не могут сотни других претендовать на эту честь?
— Не только могут, но и претендуют. Но все эти претензии беспочвенны.
Ни одна из сотен планет не внушает доверия в смысле приоритета, потому что на них нет и следа докосмического общества, никаких намеков на существование организмов, предшествующих человеку.
— Значит, вы считаете, что первоначальная планета есть, только она по каким-то причинам не заявляет о себе?
— Вы попали в самую точку.
— И вы летите искать ее?
— Мы летим. Это наша миссия. Мэр Бранно все устроила. Вы поведете наш корабль на Трантор.
— На Трантор? Но вы ведь только что сами сказали, что первоначальная планета — Земля. Почему мы не летим туда?
— Я не совсем точно выразился. Земля — легендарное название. Оно содержится в древних мифах, но это не означает, что я уверен в его правильности. Может быть было удобно пользоваться коротким словом, как синонимом «планета, откуда произошел человеческий род». Но какая именно планета в реальном пространстве определена нами как «Земля» — неизвестно.
— А на Транторе знают?
— Я надеюсь найти там эту информацию. На Транторе находится крупнейшая в Галактической системе библиотека.
— Конечно, эта библиотека была перерыта теми людьми, которые, как вы говорили, интересовались «Вопросом происхождения» во времена Первой Империи.
Пилорат задумчиво кивнул.
— Да, но, возможно, недостаточно хорошо перерыта. Я изучил многое о «Вопросе происхождения», чего имперцы не знали. Я могу с большим пониманием просматривать старые записи. Я долго размышлял над этим. У нас больше шансов.
— Я думаю, вы говорили обо всем этом мэру Бранно, и она одобрила?
— Одобрила? Мой дорогой, она пришла в восторг. Она сказала, что Трантор — именно то место, где нужно искать необходимое мне.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Тревиз.
Это было частью того, что занимало его в эту ночь. Мэр Бранно послала его узнать все возможное о Втором Основании. Она послала его с Пилоратом, чтобы замаскировать истинную цель мнимыми поисками Земли — поисками, которые могут привести Тревиза в любое место Галактики. Это отличное прикрытие, и он поражался изобретательности мэра.
На Трантор? Какой смысл в этом? Попав на Трантор, Пилорат тут же отправится в Галактическую библиотеку и оттуда не вылезет. Бесконечные штабеля книг, фильмов, лент, бесчисленные компьютерные записи и символические изображения, конечно, Пилорат никогда не захочет их оставить.
Кроме того...
Эблинг Мис когда-то был на Транторе во времена Мула. Говорили, что он определил местонахождение Второго Основания, но умер, не успев раскрыть секрет. Но осталась Аркадия Дарелл, и ей удалось найти Второе Основание. Она нашла его на самом Терминусе, и гнездо Второго Основания было уничтожено.
Теперь Второе Основание может быть где угодно, и чем ему может помочь Трантор? И если ему, Тревизу, нужно искать Второе Основание, то он должен лететь в любое другое место, только не на Трантор.
Кроме того...
Он не знал, каковы были планы Бранно на будущее, но не желал подыгрывать ей. Бранно выбрала Трантор — отлично! Значит, они не полетят туда.
Только перед рассветом Тревиз, наконец, забылся.
Следующий день после ареста Тревиза был очень удачным для Бранно. Ее превозносили сверх всяких мер, а об инциденте никто даже не упомянул.
Ясно, что Совет скоро очнется от паралича, посыпятся вопросы.
Необходимо действовать быстро. Вот почему отложив в сторону кучу дел, она занялась делом Тревиза.
В то время, как Тревиз беседовал с Пилоратом о Земле, Бранно встретилась с Манн Ли Кампером в своем кабинете. Когда тот непринужденно сел за стол напротив нее, она еще раз оценивающе оглядела его.
Он был меньше ростом и тоньше Тревиза и всего на два года старше его.
Оба были свежеиспеченными советниками, молодыми и дерзкими, но лишь это объединяло их, во всем остальном они были совершенно разными.
Там, где Тревиз, казалось, излучал пылающую энергию, Кампер сиял почти безоблачной самоуверенностью. Может быть, дело было в его светлых волосах и голубых глазах, редких среди жителей Основания.
Они придавали ему почти женскую изысканность, что, по мнению Бранно, делало его менее привлекательным для женщин, чем Тревиз. Кампер явно гордился своей внешностью, следил, чтобы его длинные волосы были тщательно уложены волнами.
Он накладывал легкие голубые тени под бровями, чтобы подчеркнуть цвет глаз (тени разных оттенков стали модными среди мужчин в последние десять лет).
Он не был бабником. Он спокойно жил со своей женой, но не стремился стать отцом, и никаких тайных подружек за ним не числилось. Это тоже отличало его от Тревиза, который менял любовниц так же часто, как и перчатки кричащих тонов, которыми он славился.
Кодил знал о каждом из молодых людей все, и сам сейчас смиренно сидел в углу комнаты, как всегда, в удобном кресле.
— Советник Кампер, — сказала Бранно, — вы оказали большую услугу Основанию, но, к сожалению, и к несчастью для вас, это не то, за что вознаграждение можно получить публично или в общем порядке.
Кампер улыбнулся. У него были белые ровные зубы, и Бранно мимолетно подумала, все ли обитатели сектора Сириуса выглядят также. Слухи о происхождении рода Кампера из особого, удаленного района шли от его бабки по материнской линии. У нее тоже были светлые волосы и голубые глаза, и она уверяла, что ее мать была из сектора Сириуса. Однако, по сведениям Кодила, твердого подтверждения этому не было.
— Женщины есть женщины, — говорил Кодил. — Она вполне могла приписать себе далеких экзотических предков, чтобы прибавить очарования своей удивительной красоте.
— Все женщины таковы? — сухо спросила тогда Бранно, и он с улыбкой пробормотал, что имел в виду обычных женщин.
Кампер успокоил ее:
— Вовсе необязательно, чтобы люди Основания знали о моей услуге. Вы знаете — этого достаточно.
— Я знаю и буду помнить о ней. Но должна предупредить: не считайте, что ваш долг полностью выполнен. Вы начали сложную игру, придется продолжать и дальше. Мы желаем знать о Тревизе больше.
— Но я рассказал вам все!
— Вы хотели бы уверить меня в этом. Очень возможно, что вы сами этому верите, тем не менее, отвечайте на мои вопросы. Знаете ли вы джентльмена по имени Янов Пилорат?
Кампер наморщил лоб, но тут же разгладил его и осторожно ответил:
— Может, я и узнал бы его, если бы увидел, но это имя не вызывает никаких ассоциаций.
— Он — ученый.
Губы Кампера округлились в безразличное «О», словно он удивлялся, как мэр может думать, что он знает всех ученых.
— Пилорат, — сказала Бранно, — интересная личность, у него есть причины посетить Трантор. Советник Тревиз будет сопровождать его. Теперь, поскольку вы были другом Тревиза, и лучше всех знаете строй его мыслей, скажите: как по-вашему, Тревиз согласиться лететь на Трантор?
— Если Тревиз сядет на корабль, а корабль полетит на Трантор, что останется Тревизу? Не думаете же вы, что он поднимет мятеж и захватит корабль?
— Вы не поняли. Он и Пилорат будут на корабле вдвоем, причем управлять кораблем будет Тревиз.
— Значит, вас интересует, полетит ли Тревиз добровольно?
— Да.
— Мадам мэр, откуда мне знать, что он сделает?
— Советник Кампер, вы были близки с Тревизом, вы знаете, что он верит в существование Второго Основания. Он никогда не делился с вами догадками о его местонахождении?
— Никогда, мадам мэр.
— Как вы думаете, он найдет его?
Кампер хихикнул.
— Я думаю, Второе Основание, каким бы оно ни было значительным, уничтожено еще во времена Аркадии Дарелл. Я верю ее рассказу.
— В самом деле? В таком случае, почему вы выдали своего друга? Если он собирался искать несуществующее, какой вред он мог причинить, распространяя свои эксцентричные теории?
* * *
— Повредить может не только правда, — сказал Кампер. — Пусть его теории смешны, но они могут вызвать волнения на Терминусе, породить сомнения насчет роли Основания в великой драме Галактической Империи. Ясно, что вы и сами так думали, иначе бы не схватили его прямо на Совете и не послали бы без суда в ссылку. Могу я вас спросить, мадам мэр, почему вы так поступили?
— Наверное, я излишне осторожна, и если есть хотел один шанс на то, что он прав, советник становится опасным.
Кампер ничего не сказал. Бранно продолжила:
— Разделяю ваше мнение, но мое положение обязывает учитывать все возможности. Позвольте снова спросить, есть ли у вас какие-либо мысли насчет того, где, по мнению Тревиза, находится Второе Основание, и куда он может направиться?
