Мифология (№4) - Иначе – это миф

— Ну, я много размышлял об этом, и пришел к выводу, что нам самое время покинуть Поссилтум и переехать.

— Гм, Ааз, — обратился я.

— Знаю, знаю, — отмахнулся он. — Ты думаешь, что тебе нужна практика. Это так, но ты уже проделал долгий путь. Все это дело с улаженной тобой только что бедой, только доказывает мой довод. Ты готов к…

— Ааз?

— Ладно. Я знаю, что у тебя здесь есть друзья и обязанности, но в конце концов тебе ведь придется покинуть гнездо. А чтобы узнать, когда подошло время, тебе просто придется положиться на мое суждение и опыт в…

— Я уже завязал.

Ааз остановился, не закончив фразы, и уставился на меня.

— Завязал? — моргнул он.

Я кивнул и показал на упаковываемую нами кучу снаряжения. Какой-то миг он изучал ее, словно не верил своим глазам.

— А, — произнес он наконец. — А, ну в таком случае, я всего лишь заскочу поговорить с Гримблом и обсудить твое выходное пособие. Он страшный скупердяй, но если я не смогу вытрясти из него пяти сотен, то узнаю, почему.

— Я знаю, почему, — осторожно ответил я.

Ааз закатил глаза.

— Слушай, малыш. Это по МОЕЙ части, понимаешь. У меня тут большой опыт. Если пустишь торговаться с невысоким прицелом, по тебе пройдутся вдоль и поперек. Тебе придется…

— Я уже выторговал тысячу.

На этот раз Ааз «застыл» на более долгий срок… и не посмотрел на меня.

— Тысячу, — произнес наконец он. — золотом?

— Плюс щедрая премия от самого короля, — любезно дополнила Тананда.

— Ааз, старина, мы пытались втолковать тебе, — улыбнулся Кореш. — Скив без тебя действовал просто прекрасно.

— Вижу.

Ааз отвернулся и молча уставился в окно.

Признаться, я был немного разочарован. Я хочу сказать, может, я выполнил работу не первоклассно, но НЕБОЛЬШОЕ поздравление было бы приятно. А по тому, как вел себя мой учитель, всяк подумал бы, что он…

И тут меня осенило. Ударило, как обухом по голове. Ааз ревновал. Более того, он страдал.

Теперь я видел это с кристальной ясностью. Вплоть до этой минуты меня ослепляла надменная самоуверенность Ааза, но теперь вуаль внезапно раздвинулась.

Бегство Ааза с Извра прошло далеко не так легко, как он давал понять. Была драка — физическая, изустная или магическая — какие-то серьезные обиды, даны или нарушены какие-то твердые обещания. Он пробился обратно на Пент, думая только об одном: его ученик… его ЛЮБИМЫЙ ученик попал в беду. И какой же прием ему оказывают по возвращении? Я не только не в беде, но и, по всей видимости, действую без него даже лучше.

Тананда и Кореш все еще продолжали игру, весело болтая о том, как я был великолепен. Хотя и ценил я их поддержку, но отчаянно делал попытки придумать способ вдолбить им, что на самом деле они поворачивают нож в ране Ааза.

— Гммм… Ааз? — перебил я. — Если у тебя найдется минутка, то все-таки есть несколько дел, где мне нужен твой совет.

— Например? — донесся приглушенный ответ. — Судя по всему, ты ни в ком не нуждаешься, и меньше всего в учителе, лишенном собственных способностей.

Тананда сразу уловила в чем дело. Ее осиная манера спала, словно маска, и она отчаянно засигналила Корешу. Тролль, однако, тоже не страдал нечувствительностью. Он прореагировал, бросив на меня умоляющий взгляд.

Решать предоставляли мне. Восхитительно.

— Ну, вроде… гм.

И в помещение ворвалась Маша.

— Внизу все готово, стерва, и… о. Приветик, зелененький, чешуйчатый. Думала, ты пропал навсегда.

Ааз круто обернулся, широко раскрыв глаза.

— Маша? — запинаясь, выдавил он. — Ты-то что здесь делаешь?

— Разве этот герой дня тебе не сообщил, — улыбнулась она, хлопая своими здоровенными ресницами. — Я его новая ученица.

— Ученица? — откликнулся словно эхо Ааз, и в голосе его стал слышен прежний огонь.

— Э… это и есть одно из дел, о которых я хотел с тобой поговорить, Ааз, — кротко улыбнулся я.

— Ученица? — повторил он, словно не расслышал. — Малыш, нам с тобой надо поговорить… СЕЙЧАС ЖЕ.

— Ладно, Ааз. Как только я…

— Сейчас же.

Точно. Ааз вернулся.

— Э-э-э, извините нас, ребята, нам с Аазом надо…

И второй раз в помещении раздался БУХ.

Теперь получилось громче, оно и понятно, так как появилось больше народу. А конкретней, в комнате стояли четыре девола… и они не казались довольными.

— Мы ищем Великого Скива, — прогремел один из них.

Сердце мое сжалось. Неужели так быстро раскрыли мою связь с Синдикатом?

— А кто спрашивает?

Ааз небрежно поместил свою массу между мной и непрошенными гостями. Тананда и Кореш тоже очутились на ногах, а Маша потихоньку отошла в сторону, чтобы получить открытый сектор обстрела. Восхитительно. Все, что мне нужно для завершения дня — это заставить друзей расхлебывать заваренную мной кашу.

— Мы представители купцов с Базара на Деве и добиваемся аудиенции у Великого Скива.

— По какому поводу? — преградил им путь мой учитель.

Девол заморгал и заморозил его ледяным взглядом.

— Нам нужен Великий Скив, а не праздная болтовня с извращенцем.

— Ну, данный конкретный ИЗВЕРГ является, между прочим, управляющим делами Великого Скива, и тот не станет тратить зря время на деволов, если я не допущу их.

Я чуть было что-то не ляпнул, но вовремя передумал. Загнан я в угол или нет, сейчас не время перехватывать у Ааза инициативу.

Девол поколебался, и затем пожал плечами.

— На Базаре возникло новое затруднение, — сообщил он. — Группа организованных преступников приобрела доступ в наше измерение и угрожает расстроить нормальный ход деловых операций, если мы им не заплатим процента с прибылей.

Тананда и Кореш обменялись взглядами, в то время как Маша подняла бровь в мою сторону. Я же с крайним вниманием изучал потолок. Невозмутимым остался один только Ааз.

— Круто. И какое же это имеет отношение к Великому Скиву? — осведомился он.

Предвидя ответ, я пытался решить, что мне следует сделать — драться или бежать.

— Разве это не очевидно? — нахмурился девол. — Мы желаем воспользоваться его услугами для борьбы с этой угрозой. Судя по тому, что мы можем сказать, он тут единственный маг, годный для такой работы.

Это меня остановило. Из всех странных поворотов истории, этот мог считаться самым непредвиденным… и, ну, причудливым, что ли.

— Ясно, — пробормотал себе под нос Ааз, с нехорошим блеском в глазах.

— Вы, конечно, понимаете, что время Великого Скива очень дорого и что такое массированное предприятие потребует равно массированного и вознаграждения?

У меня включились все сигналы тревоги.

— Э-э… Ааз?

— Заткнись, ма… я хочу сказать, будьте терпеливы, мастер Скив. Через минуту это дело будет сделано.

Я не мог смотреть на это.

Вместо этого я подошел к окну и уставился во двор. Прислушиваясь через плечо я услышал, как Ааз назвал астрономическую цифру, и сообразил, что выход, возможно, есть. Если Ааз будет достаточно жаден, а деволы достаточно прижимисты…

— Заметано, — бросил представитель купцов.

— …Это, конечно, только аванс, — поднажал Ааз. — С полным расчетом придется обождать до завершения работы.

— Заметано, — донесся ответ.

— …И это только гонорар. Расходы будут возмещены отдельно.

— Заметано. Аванс будет ждать вашего прибытия. Еще что-нибудь?

В день щедрости деволов даже Ааз был не в состоянии придумать, под каким бы еще предлогом выбить из них деньги.

Раздалось еще одно БУХ и делегация пропала.

— Как насчет этого? — возликовал Ааз. — Наконец-то я продиктовал цены деволу.

— А что ты там всегда говоришь о всяком, кто думает, будто он заключил с деволом выгодную сделку? — сладко спросила Тананда.

— Позже, — приказал мой учитель. — В данный момент нам нужно собирать вещи и махнуть на Базар разведать противника.

— Мы уже знаем, что это за противник.

— Это как это? А, малыш?

Я повернулся лицом к нему.

— Противник — Синдикат. Помнишь, группа организованных преступников, финансировавших армию Большого Джули?

Лицо Ааза нахмурилось и он решительно взглянул на меня.

— И можно мне спросить, как же тебе достался такой лакомый кусочек информации?

Я ответил ему таким же взглядом.

— Это и есть другие дела, где мне требовался твой совет.

15

«В войне с организованной преступностью выживание — это смертельный удар, иначе оно миф.»

— Теперь давайте посмотрим, правильно ли я понял, — нахмурился Ааз, расхаживая взад-вперед под нашими обеспокоенными взглядами. — Нам требуется помешать Синдикату захватить власть на Базаре, не позволяя ему узнать, что противодействуем им мы, а деволам — узнать, что именно мы-то и спустили Синдикат на Базар. Правильно?

— Ты это можешь, Ааз, — с энтузиазмом подхватил я.

На этот раз с моей стороны не потребовалось никакого наигранного энтузиазма. Хоть я и прилично действовал самостоятельно, когда дело доходило до заранее обдуманной путаной интриги, я быстро признавал кто из нас настоящий мастер. Возможно, во множестве измерений и есть кто-то, способный найти закулисные выходы из затруднительных положений лучше Ааза, но я их пока не встречал.

— Конечно, могу, — заговорщицки подмигнул в ответ мой учитель. — Просто я хочу, чтобы все признали, что это будет не легко. Все эти разговоры о Великом Скиве вызвали у меня некоторую неуверенность.

— Некоторую? — оскалилась Тананда.

— Я думаю, это очень даже неплохо, — Кореш ткнул сестру локтем в бок.

— Я всегда слышал, как грозен Ааз, когда он кидается в бой. Я лично умираю от желания увидеть, как он в одиночку управится с этим довольно-таки щекотливым положением.

Плечи Ааза слегка обвисли, и он испустил тяжелый вздох.

— Тпру. Стоп. Наверное, я в своем энтузиазме наговорил лишнего. А я ХОТЕЛ сказать, что мой скользкий, но гибкий ум может обеспечить план для выполнения ЭТОЙ задачи. Конечно, исполнение названного мной плана будет зависеть от способностей и доброй воли моих достопочтенных коллег. Так лучше, Кореш?

— Немного, — кивнул тролль.

— Теперь, когда это решено, — нетерпеливо перебил Гэс. — Нельзя ли нам приступить к делу? Это, знаете ли, мое деловое предприятие, и чем дольше я держу его закрытым, тем больше денег я теряю.

Для тех из вас, кто пропустил мимо ушей и глаз прежние справки, Гэс — это горгул. Он также владелец-управляющий трактира «Желтый полумесяц», ведущего базарного заведения с подачей несложных блюд и нашей текущей полевой штаб-квартирой. Подобно Корешу и Тананде, в прошлом он помог мне выпутаться из пары передряг и, как только услышал о нашем текущем кризисе, снова предложил свои услуги. Однако, как и всякий, кто зарабатывает себе на жизнь на Базаре, он по привычке косит одним глазом на кассу. Даже хотя он закрыл двери, чтобы дать нам оперативную базу для предстоящей компании. И все же он рефлекторно ощетинивался из-за упущенных прибылей.

Тут меня осенила одна идея.

— Успокойся, Гэс, — приказал я. — Выдай цифру твоей нормальной торговли за день, приплюсуй к ней приличную сумму и, когда это дело закончится, мы возместим тебе расходы.

— Что? — завопил мой учитель, мигом теряя выдержку. — Ты с ума сошел, малыш? Кто, по-твоему, вообще будет это оплачивать?

— Купцы Девы, — спокойно ответил я. — У нас расходы за счет фирмы, помнишь? Я думаю арендовать это заведение, пока мы выполняем задание, не будет неразумным расходом. А ты?

— О, верно. Извини, Гэс. Старые рефлексы.

Смутился Ааз только на миг, затем его глаза задумчиво сощурились.

— Фактически, если мы вставим вас в договор, то ваша помощь попадет под рубрику «гонорар консультантам» и никогда не приблизится к нашим собственным прибылям. Мне это нравится.

— Прежде, чем тебя чересчур занесет, — быстро вставила Тананда, — я думаю, мы с братом предпочтем работать за процент в деле, чем за заурядный гонорар.

— Но, милая — моргнула Маша. — Ты же еще не слышала даже, какой у него план. Что заставляет тебя думать, что на проценты ты выдавишь больше гонорара?… Строго между нами, девочками.

— Строго между нами, девочками, — подмигнула Тананда. — Ты никогда раньше не работала с Аазом. А я работала. И хотя, возможно, он и не самый приятный напарник, я питаю непоколебимую веру в его способности выколачивать прибыли.

— А коль мы теперь коснулись этой темы, — твердо уставился на Машу Ааз, — то с тобой мы раньше никогда не работали вместе, и поэтому давай сразу установим четкие правила. У меня, видишь ли, есть свой стиль, и он обычно не позволяет тратить много времени на всякие «пожалуйста», «спасибо» и объяснения. Покуда ты делаешь, что тебе говорят, и когда тебе говорят, мы прекрасно поладим. Верно?

— Неверно.

Мой ответ выскочил прежде, чем Маша смогла сформулировать свой. Я смутно осознавал, что в помещении сделалось очень тихо, но большая часть моего внимания сосредоточилась на Аазе, когда тот медленно повернул голову и скрестил со мной взгляд.

— Послушай, малыш, — начал он опасным тоном.

— Нет, это ТЫ послушай, Ааз, — взорвался я. — Я тоже, и твой ученик, но Маша-то моя. Вот если она захочет похерить соглашение и записаться к тебе, тогда все прекрасно. Но до тех пор, пока она этого не сделает, она моя ученица и находится под моей ответственностью. Если ты думаешь, что она может помочь, то предложи это мне, и уж я решу, годится ли она на это. Ты, дорогой мой наставник, много раз вдалбливал мне в голову один урок, хотел ли ты этого или нет. «Никто не опирается на твоего ученика, кроме тебя, никто…» Если ты не хотел преподать мне такой урок, то тогда тебе, возможно, лучше быть поосторожней в следующий раз с тем примером, какой ты подаешь ученику.

— Ясно, — тихо произнес Ааз. — Становимся чересчур большими для своих штанов, так, малыш?

— Да вообще-то, нет. Я отлично понимаю, как мало я знаю, спасибо. Но это мое задание, или, по крайней мере, его приняли от моего имени, и я намерен уделить ему все свои силы… как бы плохо они не могли соответствовать ему. Так вот, для этого задания мне нужна твоя помощь, Ааз… черт, вероятно, мне всегда будет нужна твоя помощь. Ты — мой учитель, и я должен еще многому научиться. Но намерен не бухаться и не умирать без этой помощи. Если получение твоей помощи означает передачу тебе моего задания и моей ученицы, то забудь о ней. Я просто попытаюсь управиться с этим делом без тебя.

— Тебе вышибут мозги.

— Может быть. Я не говорил, что одержу победу, только что попробую сделать все, что в моих силах. А все мои силы извлекаешь на свет ты, Ааз. Ты толкаешь меня на дела, пугающие меня. Но покамест мне как-то удавалось выкарабкаться. Мне НУЖНА твоя помощь, но мне НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО получать ее. Даже если ты не хочешь признаться в этом мне, я думаю, тебе следует признаться в этом самому себе.

И с этим мы оба впали в безмолвие.

Что до меня, то я не мог придумать, чего бы еще сказать. Вплоть до этой минуты, меня влекли мой гнев и ответ Ааза. И вдруг мой наставник неожиданно перестал отвечать. Вместо этого он разглядывал меня ничего не выражающими желтыми глазами и не говорил ни слова.

Это более чем малость пугало. Если я и мог всегда рассчитывать на какое-то качество Ааза, так это на его экспрессивность.

Либо выражением лица, либо жестами, либо ухмылками или же изустными взрывами, мой учитель обычно давал знать всем, кто поблизости, что именно он чувствовал или думал по поводу любого события или выраженного мнения. Однако, в данную минуту я не знал, взорвется он сейчас или просто уйдет.

Я начал уже сожалеть, что вызвал это столкновение. А затем внутренне ожесточился. Сказанное мной было правдой и сказать ее требовалось. У меня промелькнуло в голове, что из-за этого задания я могу потерять Ааза. Моя решимость заколебалась. Правда это или нет, я мог бы сказать ее лучше… мягче. По крайней мере мог бы выбрать время, когда не будут смотреть и слушать все наши друзья. Может быть…

Ааз внезапно отвернулся, встав лицом к Тананде и Корешу.

— ВОТ ТЕПЕРЬ я готов вам поверить, — объявил он. — Малыш действительно сам управился с передрягой на Пенте, не тал ли?

— Именно это мы и пытались тебе втолковать, старик, — подмигнул Кореш. — Твой ученик взрослеет и, как нам кажется, более чем способен в последнее время сам стоять на ногах.

— Да, я заметил.

Он снова посмотрел на меня, и на этот раз в его глазах имелось выражение. Я не узнал этого выражения, но, по крайней мере, оно имелось.

— Малыш… Скив, — сказал он. — Если я когда-нибудь гадал, зачем я потрудился брать тебя под свое крыло, то ты только что дал мне ответ. Спасибо.

— Э-э… Спасибо. Я хотел сказать… пожалуйста. Нет. Я хотел сказать…

Как всегда, я оказался очень речистым перед лицом неожиданного. Я привык сносить тирады Ааза, но как справиться с ЭТИМ, я не знал. К счастью, на выручку пришел мой любимец.

— Глип? — спросил он, просовывая голову в дверь и мотая ею.

— …Но если ты воспринял все, что я тебе показывал, то я, наверное, сделаю перерыв и преподам ту же науку этому дракону, — взревел мой наставник. — Нам с тобой предстоит выйти на пару раундов. Мы понимаем друг друга, ученик?

— Да, Ааз.

На самом-то деле я не понял. И все же это, казалось, неподходящее время просить разъяснений.

— Осади назад, Глип, — приказал я. — Пойди, поиграй с Лютиком или займись еще чем-нибудь.

— Глип, — и голова дракона исчезла так же быстро, как и появилась.

— Слушай, стерва, — протянула Маша. — Как ни сильно я ценю, что ты вступился за меня, мне в некотором роде любопытно услышать, что за план у Большого Зеленого.

— Верно, — кивнул я. — Извини, Ааз, я не хотел перебивать. Каков план?

— Ну, во-первых, — начал Ааз, снова занимая свое привычное место в центре внимания. — У меня есть вопрос к Гэсу. С чем, покамест, подъезжал Синдикат?

— Судя по тому, что я слышал, — ответил горгул, — ихняя шайка подваливает к купцу и предлагает продать ему какую-то страховку. Знаешь — «заплатите нам столько-то со своего дохода и с вашим бизнесом ничего не случится». Если кто-то не торопился с согласием, они устраивают небольшую демонстрацию того, что может стрястись: несколько «случайных» повреждений товара или парочка хулиганов, стоящих перед лавкой и досаждающих покупателям. Пока это оказалось действенным. Деволы не любят терять бизнес.

— Хорошо, — усмехнулся мой учитель, показывая все до единого многочисленные заостренные зубы. — Значит, мы можем их обставить.

— Как?

Если я не научился ничему, то очень даже навострился подавать Аазу нужные реплики.

— Легко. Только задайте себе такой вопрос: если бы ты был деволом и платил Синдикату за защиту твоего бизнеса, а с ним все равно что-нибудь стряслось бы, что бы вы сделали?

— На это я могу ответить, — отозвалась Маша. — Я либо потребовала бы лучшей защиты, либо завопила: «деньги назад», либо и то, и другое.

— Не улавливаю, — нахмурился я. — А что случится с защищаемым Синдикатом бизнесом?

— Мы, — усмехнулся Ааз.

— Наш стратег пытается сказать, — любезно пояснил Кореш, — что самая лучшая оборона — это хорошее нападение. Не жутко оригинально, но тем не менее действенно.

— Ты чертовски прав, оно действенно, — воскликнул мой учитель. — Вместо того, чтобы защищаться от Синдиката, мы подымаем волну преступности прямо здесь, на Базаре. И тогда посмотрим, насколько хорош Синдикат в защите от нас.

16

«Разрушать всегда легче, чем созидать.»

Любой генерал, любой армии, любого века.

— Эй, Гвидо, как дела?

Рослый телохранитель круто повернулся, обозревая толпу и высматривая, кто окликнул его по имени. Когда он увидел меня, лицо его просветлело.

— Мастер Скив.

— Никак не ожидал наткнуться на тебя здесь, — соврал я.

По описанию Гэса я знал, что и Гвидо, и его кузен Нунцио служат в контингенте Синдиката на Базаре. Эта «случайная встреча» произошла после того, как я почти полдня искал и руководствовался слухами.

— Что вы здесь делаете? — доверительно спросил он. — Покупаете штучки, чтобы потрясти народ Поссилтума?

— Просто устроил себе небольшой отпуск. Мы с этой новой королевой не очень-то ладим. Я подумал, что если я на время исчезну, то накал спадет.

— Очень жаль. Если бы вы покупали, я бы мог сосватать вам несколько «особых сделок», если вы понимаете, что я имею в виду.

— Значит, вы, ребята, действительно подвалили? — подивился я. — Как идут дела? Есть какие-нибудь затруднения?

— Не-а, — похвалился телохранитель, выпячивая грудь. — Вы были правы. Эти деволы такие же лавочники, как и везде. Чуть нажал, и они ходят по струнке.

— Не говори мне, что ты с этим управляешься в одиночку. Я имею в виду, я знаю, ты молодец… но…

— Шутите? Я теперь администратор… ну, по крайней мере, бригадир. Нам с Нунцио подчиняется дюжина парней, благодаря нашему «широкому знакомству с Базаром». Здорово, а?

— Ты хочешь сказать, что руководишь всей операцией?

— Это работа Шайк-стера. Мы с Нунцио обо всем докладываем, но приказы парням отдаем мы.

Я выжидающе оглянулся кругом.

— Твоя бригада рядом? Я хотел бы познакомиться с ребятами.

— Не, этот район мы обработали пару дней назад. Я иду встретиться с ними и дать задание на сегодняшний день. Сегодня нам предстоит пощупать район у загонов с живностью.

— А команда Нунцио?

— Они примерно в трех часах к западу отсюда. Знаете, это действительно замечательное место.

Я надел на лицо маску предельного разочарования.

— Очень жаль, мне бы хотелось встретиться с кем-нибудь из тех, кто выполняет НАСТОЯЩУЮ работу.

— Вот что я вам скажу, — воскликнул Гвидо. — Почему бы вам иногда не заскочить в «Салон Спагетти» Толстяка? Мы все ошиваемся именно там. Если нас там нет, то там всегда могут сказать, где мы.

— Обязательно заскочу. Ну, не надрывайся на работе… будь осторожен. Эти парни, возможно, сквернее, чем кажутся.

— Проще пареной репы, — засмеялся он, уходя своей дорогой.

Я все еще весело махал вслед его удаляющейся фигуре, когда из толпы вокруг меня появились остальные члены моей «шайки».

— Все слышали? — спросил я уголком рта.

— Две бригады, но в этом районе ни одной из них нет. Спектаклем руководит Шайк-стер и он же, значит, держит мешок с деньгами, — перечислила Тананда. — Этот район и чист, и под защитой.

— Их штаб в «Салоне Спагетти», у Толстяка, где мы и можем найти Шайк-стера, — заверил Кореш. — Есть еще что-нибудь?

— Да, — усмехнулся Ааз. — Скив получил постоянное приглашение заскакивать, и когда он заскочит, они будут готовы рассказать ему, какая в тот день бригада работает, и в каком районе. Неплохая работа.

— Повезло, — признал без всякого смущения я. — Ну, приступим?

— Верно, — кивнул Ааз. — Все, как наметили, Тананда и Кореш в одной команде, Гэс, ты со мной. Скив и Маша, вы начинаете здесь. Мы все расходимся в разные стороны и наносим удары так, чтобы не было никакой системы. Идет?

— Только одно, — добавил я. — Не спускайте глаз со своих личин. Я не уверен, в каком именно диапазоне могу удержать это заклинание. Если ваша личина начнет таять, смените направление на параллельное моему.

— Встретимся в «Желтом Полумесяце», — закончил Гэс. — И следите все за своими спинами. У меня не так уж много средств первой помощи.

— Хорошая мысль, — добавил я. — Ладно. Хватит разговоров. Давайте, рассыпаемся, и начнем причинять Синдикату головную боль.

Две другие команды растаяли в толпе даже раньше, чем я повернулся к Маше.

— Ну, тебе попалось на глаза что-то притягательное для нас?

— Знаешь, ты начинаешь говорить малость как тот тролль.

Это прозвучало немного резче, чем обычно для Маши, ее стиля. Я с любопытством изучал ее.

— Тебя что-то беспокоит?

— Полагаю, просто немного нервничаю, — призналась она. — Тебе приходило в голову, что в этом плане есть один крупный изъян? Что осуществление его означает потенциально натравить на нас весь Базар, так же как и Синдикат?

— Да, это так.

— Разве тебя это не пугает?

— Да. Пугает.

— Ну, а как же ты с этим справляешься?

— Думай об этом как можно меньше, — ответил я ровным тоном. — Слушай, ученица, помимо показа фокусов во дворце для развлечения масс, эта наша профессия весьма опасна. Если мы начнем размышлять обо всем, что может стрястись в будущем, мы наломаем дров уже в настоящем, из-за того, что наши мысли будут заняты не тем, что мы делаем в ДАННУЮ МИНУТУ. Я стараюсь осознать потенциальную опасность этой ситуации, но не беспокоиться о неприятностях, пока они не произошли. Это немного шатко, но пока срабатывало.

— Если ты так говоришь, — вздохнула она. — А, ладно, снаряжай меня, и начнем.

Сделав мысленный пасс, я изменил ее черты. Вместо того, чтобы быть массивной женщиной, она стала теперь массивным мужчиной… в некотором роде. В последнее время я экспериментировал с цветом, и поэтому сделал ее пурпурной с рыжеватыми бачками, тянущимися у нее по рукам до самых костяшек пальцев.

Добавьте несколько костистых рогов на кончиках ушей и шершавую дубленую кожу на лице и кистях рук, и вы получите существо, с которым я не хотел бы связываться.

— Интересно, — поморщилась Маша, обозревая то, что она могла видеть в своей персоне без зеркала. — Ты сам это выдумал, или есть какое-то скверное измерение, где я еще не побывала?

— Мое личное изобретение, — признался я. — Тебе предстоит приобрести такую репутацию, какой я не желаю стяжать ни одному измерению. Назову это измерение Хтоетом из измерения Хто.

— Кто?

— Ты уловила.

Она в раздражении закатила глаза.

— Сделай милость, стерва, учи меня только магии, ладно? Оставь свое чувство юмора при себе. У меня и так хватает врагов.

— Нам все еще требуется цель, — напомнил я ей, слегка обиженный.

— Как насчет той? Она выглядит поддающейся ломке.

Я посмотрел, куда она кивнула, и согласился.

— Подходит. Дай мне фору, сосчитав до двадцати. Если она не под защитой, я вернусь. Если не увидишь меня через двадцать секунд, она — законная добыча. Сделай все, на что способна. Самое худшее.

— Знаешь, — улыбнулась она, потирая руки. — Это может быть забавным.

— Только вспомни, что и я буду там, прежде чем решить, что именно сегодня «самое худшее».

Выбранная ею цель была небольшой трехсторонней палаткой с полосатым верхом. Ее перечеркивали полки, заставленные массой заткнутых бутылок всех размеров и цветов. Войдя, я заметил, что в каждой из бутылок что-то есть — дымчатое вещество, шевелящееся, словно живое.

— Чем могу служить, сударь? — спросил девол-продавец, скаля зубы в том, что, несомненно, считал обаятельной улыбкой.

— Да я просто шатаюсь, смотрю, — зевнул я. — На самом-то деле, ищу, где бы укрыться от сплетен. Все до одного только и говорят об этой стае громил, продающих свою страховку.

Лицо девола потемнело и он сплюнул за дверь.

— Страховку. Я называю это вымогательством. Они разгромили два моих сокровища, прежде чем я сумел остановить их на такой срок, чтобы подписаться на их услуги. Мрачный это был день, когда они впервые появились на Базаре.

С деланным безразличием я приподнял одну бутылочку не больше чем на высоту ладони и присмотрелся к ее содержимому. Мой взгляд уловил неясные движения и смутную искорку.

— Осторожней, — предостерег продавец. — Если выпустить джина, его можно обуздать, только обратившись к нему по имени.

— Джина?

Девол окинул меня расчетливым взглядом. Поскольку я тяжелой работой не занимался, то личины не надел и выглядел… ну, собой…

— На Пенте, по-моему, их называют гениями.

— А. У вас здесь очень приличная коллекция.

Девол просиял от этой похвалы.

— Пусть вас не обманывает величина подборки в моей бедной лавочке, юноша, они крайне редки. Я лично прочесал дальние пределы всех измерений… с большими личными расходами, могу добавить… чтобы найти эти немногие образчики, заслуживающие…

Я гадал, когда же Маша намерена выйти на сцену. Ну, она вышла. Ну, и вышла же она. Прямо сквозь стену палатки.

Чуть ли не с музыкальным хором полки вдоль той стены опрокинулись, сваливая на пол бутылки. Поднялось облако выпущенных джинов и хлынуло в открытую сторону палатки, визжа на лету от нечеловеческой радости.

Девол, понятное дело, расстроился.

— Идиот, — завопил он. — Что ты делаешь?

— Очень хилые полки, — пробасила Маша.

— Хилые полки?

— Разумеется. Я хочу сказать, я ведь всего лишь сделал вот такой…

Она пихнула одну из оставшихся двух полок, и та послушно опрокинулась на последний стенд с товарами.

На этот раз джины даже не потрудились воспользоваться дверью. Они устремились в небо, прихватив с собой верх палатки, когда, вопя, пролагали себе дорогу к свободе.

— Мой товар, моя палатка! Кто за это заплатит?

— Я — Хтоет, а не Ктозаэто, — огрызнулась Маша. — И платить я, конечно, не буду. У меня нет денег.

— Нет денег? — ахнул продавец.

— Нет. Я просто зашел сюда укрыться от дождя.

— От дождя, от дождя. Но никакого дождя нет.

— Неужели? — моргнула моя ученица. — Тогда дасвидания.

С этими словами она вышла вперевалку, проделав по выходе дыру в стене, еще не тронутой стороне палатки.

Девол бессильно опустился на разбитые остатки товаров и закрыл лицо руками.

— Я разорен, — простонал он. — Разорен.

— Извините, что спрашиваю в такую минуту, — обратился я к нему. — Но почему вы не назвали их по именам и не обуздали их?

— Назвать их по именам? Да не могу же я помнить имена всех джинов в своей коллекции. Каждый раз, когда я продаю бутылку с джином, мне требуется смотреть их в списке.

— Ну, по крайней мере, эта проблема теперь у вас позади.

Это снова завело его.

— Разорен, — повторил без надобности он. — Что мне придется теперь делать?

— Я, в общем-то не понимаю, чего вы так расстраиваетесь, — заметил я.

— Разве вы мне только что не говорили, будто застраховались?