Оборона Одессы. 73 дня героической обороны города

Однако уже тогда в записке Кейтеля Риббентропу определялись истинные задачи германских войск в Румынии: «Защитить нефтяные месторождения, обеспечить повышение боеготовности румынской армии в соответствии с нашим планом по обеспечению интересов Германии… в случае, когда мы будем вынуждены вступить в войну с Советской Россией, подготовиться к использованию германских и румынских войск с Румынского направления…»[16]

В соответствии с этими задачами германский Генеральный штаб ускоренными темпами наращивал численность своих сил в Румынии: в конце ноября 1940 г. румынские власти имели сведения, что в стране находится более 25 тыс. военнослужащих рейха, в январе 1941 г. уже 170,6 тыс., а в феврале 1941 г. число германских военных в Румынии возросло до 367,7 тыс. человек.

В середине января 1941 г. И. Антонеску встретился с Гитлером. На повестке дня стоял вопрос власти. Отношения между генералом и железногвардейцами обострились. Гвардисты пользовались поддержкой нацистской партии, и поэтому, прежде чем расправиться с внутренним врагом, И. Антонеску поспешил заручиться поддержкой Берлина. Гитлер дал понять, что он большее значение придает контактам с И. Антонеску по государственной линии, чем партийным с железногвардейцами. И. Антонеску передал на рассмотрение Гитлера меморандум румынского правительства, в котором было изложено видение румыно-германского сотрудничества и роли Румынии в грядущей войне. Бухарест не собирался участвовать в грядущих боевых действиях на Балканах, но в то же время выразил готовность участвовать в войне против СССР. «Присоединяясь к Германии для совместных операций, – говорилось в меморандуме, – Румыния убеждена, что при будущей реконструкции Европы она встретится с полным пониманием со стороны Германии и великого фюрера – мудрого творца. Будучи связанной с Германией Дунаем, Румыния желает также иметь с ней прямую сухопутную связь на севере и северо-западе»[17].

Сделав столь прозрачный намек на проблему Трансильвании, И. Антонеску выразил надежду, что «в новой Европе Германия будет признавать естественную роль Румынии как регионального гегемона». Вот так, ни много ни мало! Понятное дело, что подобные претензии Бухареста вызвали в нацистских кругах только насмешку. Румыния была нужна Германии только в качестве поставщика сырья и «пушечного мяса» – и не более[18].

Чтобы оправдать свои захватнические планы и претензии на украинские земли, диктаторский режим Румынии внедрял в общественное сознание миф об исконно румынской земле Транснистрии (слово Транснистрия означало Заднестровье; лат. trans – за, через), что оказалась под властью «злых и отсталых захватчиков» – Российской империи, СССР, УССР. Диктатору И. Антонеску подпевали историки-шовинисты, доказывая, что район между Днестром и Южным Бугом с давних пор, «три тысячи лет – чисто румынский край». Поначалу – «земля гетодаков – Тирагетия», потом – часть Римской империи. А румыны хотели видеть себя «потомками легендарных римских легионеров», которые несли «свет цивилизации в темный варварский мир». Даже название одесского района «Молдаванка» трактовалось румынскими псевдоисториками как доказательство «румынской основы» Одессы. Румын начали искать всюду – особенно на степных просторах юга Украины. В типографиях печатались большие тиражи фантастических карт, на которых Одесщина, Николаевщина, Херсонщина, Кировоградчина, Винничина имела «окрас» румынской этнической территории. Всерьез утверждалось, что на этих землях живут 20–40 % румын и их прямых потомков, забывших свое происхождение…

Определенную роль в разработке геополитических концепций правящих кругов Румынии накануне Второй мировой войны сыграли труды И. Нистора «Румыны за Днестром», «Транснистрянские румыны», «Давность румынских поселений по ту сторону Днестра». Они подготавливали общественное мнение к захвату украинских земель. 10 июля 1942 г. И. Нистор прочел доклад «Геополитические и культурные аспекты в Транснистрии», полный восхищения тем, что «политические события с происходящими военными действиями создали новую ситуацию по ту сторону Днестра»; что между фашистской Германией и королевской Румынией «достигнуто конкретное территориальное размежевание и приобретена территориальная поддержка для создания новой румынской провинции, названной Транснистрией», а «администрация Транснистрии может опираться на старые этнические, политические и культурные основы» этого края. Сегодня работы И. Нистора переизданы в Бухаресте и пользуются популярностью у сторонников идеи «Великой Румынии»[19].

Часть румынских историков на волне реваншистских планов выискивала доказательства для обоснования претензий Румынии на эти земли на том основании, что Одесса, Ольвия (Олбия), Белгород-Днестровский (Четатя-Албэ), Измаил и другие города «учредили и перестроили румыны». Аргументы историков не ограничивались эпохой Средневековья и уходили еще дальше, в глубь веков. Основой для политических претензий служили претензии «исторические». Территория между Днестром и Южным Бугом считалась искони «румынским краем».

Подобные «исторические» исследования активизировались в 1941–1942 гг. В декабре 1941 г. в Бухаресте была организована специальная конференция, посвященная «украинской Румынии», на которой К. Джиуреску в докладе «Молдавское население в устье Днепра и Буга в XVII–XVIII веках» утверждал: «Под Украиной следует понимать северную территорию с центром в городе Киеве… Земли, расположенные к востоку от Днестра, были заселены сотни лет назад румынами, что и дает нам сегодня неопровержимое право на эту область».

И. Антонеску убеждал румынский народ, что границы «Великой Румынии» должны простираться далеко на восток. Уже после битвы за Одессу, когда немецкие войска и их союзники подошли к Волге, бухарестская газета «Курентул» писала, что границы Румынии должны проходить… по Уралу и обеспечить создание «румынской империи до ворот Азии». Лидер Национал-либеральной партии Георге Брэтиану бредил «пространством безопасности» «великой Румынии», которое заканчивалось восточнее Днепра[20].

Захватнические планы румынской диктатуры дополнялись нацистскими, шовинистическими заявлениями о намерении властей изгнать из Бессарабии и Буковины евреев, русских и «украинский элемент».

Румынизации подверглись молдаване и жители других национальностей, у которых в роду были предки молдаване. «Установление, кто является молдаванином и кто нет, – отмечалось в рапорте правительственной комиссии, – производилось по наличию 25 % молдавской крови (бабушка или дедушка – молдаване)». Проводилась румынизация лиц, фамилии которых были созвучны румынским, румынизация детей из детских домов.

В Транснистрию планировалось переселить всех молдаван, проживавших в Приднепровье, Приазовье, Крыму, на Северном Кавказе. А местных жителей украинской и русской национальности решено было постепенно выселить за Южный Буг, полностью уничтожив евреев и цыган. Множество молдаван карались за «оскорбление румынской нации», выражавшееся в разговорах на русском или украинском языках. Само существование молдавского, украинского, русского, болгарского, еврейского, цыганского народов в Транснистрии было поставлено под угрозу.

Заручившись неформальной поддержкой фюрера, генерал И. Антонеску смог расправиться с легионерами, которые в январе 1941-го подняли мятеж, сопровождавшийся жесточайшим еврейским погромом. Избавившись от конкурентов, И. Антонеску сосредоточил неограниченную власть в руках военных и начал интенсивно готовиться к грядущей войне.

До 1940 г. румынская военная мысль и практика ведения военного дела ориентировались на французскую военную школу. Однако после поражения Франции в июне 1940 г. румынские военные стали отдавать предпочтение германской школе. В октябре того же года в Румынию прибыла постоянно действующая германская миссия. Ее главной целью стала подготовка румынской армии к войне. При этом главное внимание уделялось борьбе против танков и обучению младшего командного состава.

Румынский генералитет имел за плечами опыт Первой мировой войны, которую нельзя признать удачной для румынского оружия. Некоторые командующие дивизиями и корпусами успели также принять участие во Второй Балканской войне, которая для румынской армии была скорее прогулкой, и в боях против Венгерской Советской Республики. Этого опыта было явно недостаточно для войны в современных условиях. Консервативно настроенные румынские генералы были невосприимчивы к новым немецким методам обучения и действий. Несмотря на то что И. Антонеску пытался выдвигать на ведущие посты таких способных генералов, как Думитреску, Ласкэр и Корне, это не смогло переломить ситуации к лучшему.

По распоряжению И. Антонеску все офицеры запаса румынской армии должны были пройти двухмесячную переподготовку. В течение 1940 г. в армию, на разные сроки, было призвано 40 % офицеров запаса. Генеральный штаб румынской армии разработал план призыва мужчин двенадцати возрастов, подлежавших мобилизации в армию на случай войны с таким расчетом, чтобы к 1 июня 1941 г. все они были подготовлены в соответствии с уставными требованиями германской армии. В 1940–1941 гг. только на содержание призванных на переподготовку резервистов было израсходовано около 6,5 млрд леев. Увеличилось число военных школ и курсов. Был существенно увеличен военный бюджет. Если за пять с половиной лет (с 1935 г. до сентября 1940 г.) ассигнования на военные заказы составляли 80 млрд леев, то за два с половиной года после прихода к власти И. Антонеску они составили 230 млрд леев[21].

Но румынский военно-промышленный комплекс оставался слаборазвитым, и значительную часть вооружений приходилось закупать за рубежом. Программа модернизации и переподготовки оказалась успешной лишь отчасти. Это касалось и качества вооружений, и уровня подготовки и структуры войск.

Вооруженные силы Румынии состояли из сухопутных войск, военно-воздушных сил и военно-морского флота, корпусов пограничной охраны, жандармерии и строительного (фортификационного) корпуса. Общее руководство военным строительством осуществлял высший совет обороны под председательством премьер-министра. Непосредственно вооруженными силами руководило военное министерство (через Генеральный штаб).

На 1 сентября 1939 г. румынская армия состояла из 1 гвардейской и 21 пехотной дивизии[22]. В 1940 г. началось интенсивное формирование новых соединений. К 22 июня 1941 г. численность вооруженных сил Румынии была доведена до 703 тыс. человек, две трети из которых составляли резервисты.

Территориальные потери 1940 г. сократили человеческий ресурс Румынии с 2,2 млн человек до 1,5 млн. Румыния была вынуждена сократить три пехотные (12, 16 и 17-ю) и три резервные дивизии (26, 33 и 34-ю). В состав сухопутных войск Румынии входили три общевойсковые армии (21 пехотная дивизия и 14 бригад). На их вооружении состояло 3850 орудий, до 4 тыс. минометов, 236 танков.

Пехотная дивизия Румынии (по штату 1941 г.) включала в себя три пехотных полка, два артиллерийских полка (в одном полку – два батальона 75-мм орудий и один батальон 100-мм гаубиц, в другом – по одному батальону каждого вида орудий), батарею зенитных орудий, роту противотанковых орудий и пулеметов, разведывательный эскадрон, батальон связи, инженерный батальон и подразделения обслуживания. Всего, по штату, в дивизии должно было быть 17 715 человек, 13 833 винтовки, 572 пулемета, 186 орудий и минометов (75-мм полевые орудия, 100-мм гаубицы, 37-мм и 47-мм противотанковые орудия)[23].

Полки румынской регулярной армии носили номера с 1-го по 33-й и с 81-го по 96-й, причем полки первой группы по традиции назывались «гренадерами» – «доробанць» (Dorobanti). Некоторые дивизии имели полки «ванаторь» (Vanatori), то есть стрелковые, которые носили номера с 1-го до 10-й.

Каждый полк состоял из трех батальонов (каждый батальон из трех рот, каждая рота – из трех взводов, каждый взвод – из трех отделений), роту тяжелого вооружения (взвод 81,4-мм минометов, взвод 37-мм противотанковых пушек, взвод 47-мм противотанковых пушек, каждый по 6 орудий). К началу войны 7,92-мм новая винтовка чешского производства ZB образца 1924 г., являвшаяся модифицированной версией немецкой винтовки Mauser 98К, в румынской армии заменила старую винтовку системы «Манлихер» (последняя оставались на вооружении резервных частей)[24].

Каждое пехотное отделение имело на вооружении легкий пулемет ZB образца 1930 г. чешского или румынского производства. В первые месяцы войны отдельные подразделения начали получать новый пулемет чешского производства ZB-53 образца 1937 г. Остальные были вооружены устаревшим австрийским пулеметом Schwarzlose образца 1907/1912.

Уязвимым местом румынской пехоты была противотанковая артиллерия, хотя немцы и снабжали румын трофейными 47-мм орудиями. Только горнострелковый корпус получил современные артиллерийские орудия «Шкода». Большинство же полевых орудий состояло на вооружении еще с начала Первой мировой, хотя в армию поступило небольшое количество трофейных французских и польских орудий. Основная часть артиллерии была на конной тяге. После Первой мировой войны были сформированы элитные горные части (по итальянскому образцу), наподобие альпийских стрелков. Каждая из таких четырех бригад имела один артиллерийский и два стрелковых полка, разведывательный эскадрон[25].

Показательным является состояние бронетанковых частей румынской армии. К моменту вступления в войну с СССР румынская армия располагала двумя танковыми полками и танковыми разведывательными эскадронами, находившимся в составе кавалерийских дивизий. Материальная часть включала 35 танкеток R-1 и 126 легких танков R-2 (LT-35), закупленных в Чехословакии (до оккупации этой страны Германией), 75 французских R-35 (41 закуплен во Франции, 31 – бывшие польские, интернированные в 1939 г.), и 60–75 – старых «Рено» FT-17. Всего румынская армия имела 480 бронированных транспортных средств. В это число входили и транспортеры «Малакса», как закупленные во Франции («Рено-UE»), так и собранные по лицензии на местных заводах. Единственным танком румынской армии, отвечавшим условиям современного боя, был R-2. 1-й танковый полк был вооружен R-2 (Skoda LT 35). 2-й танковый полк был вооружен R-35 (Renault). А учебный танковый батальон – Renault FT 17[26].

В организации 1-й броневой дивизии активное участие приняли немецкие военные специалисты. Однако проблем избежать не удалось. Стоявшие на вооружении дивизии французские и чешские танки различались по своим боевым качествам и предназначению настолько, что 2-й танковый полк пришлось придать 4-й армии. Фактически в составе дивизии остался только 1-й танковый полк[27].

К началу войны в румынской армии было 26 кавалерийских полков: 12 полков рошиорей (rosiori), 13 полков каларишей (calarasi) и гвардейский кавалерийский полк. Рошиори были регулярной кавалерией – элитой румынской армии, а калариши были территориальной кавалерией. 12 полков рошиорей и 6 полков каларишей сформировали 6 кавалерийских бригад. Остальные 7 полков каларишей были разделены между крупными соединениями в виде разведывательных подразделений: каждый корпус имел кавалерийский батальон, а каждой дивизии был придан кавалерийский эскадрон. С 1941 г. начался процесс моторизации кавалерии. Первоначальной целью было моторизовать один из трех кавполков каждой кавбригады. Но из-за нехватки транспортных средств к июню 1941 г. были частично моторизованы только три бригады: 5, 6 и 8-я (составили кавкорпус, который воевал в составе 3-й румынской армии). Немоторизованные бригады вошли в состав 4-й румынской армии и приняли участие в сражении за Одессу. Все отличие заключалось в отсутствии моторизованного кавалерийского полка, а вместо него существовал обычный кавалерийский. В механизированной разведывательной роте было 4 танка R-1. Вследствие этого мощь обычной кавбригады была несколько ниже: 192 пулемета, 16 13,2-мм зенитных пулеметов, 1 60-мм миномет, 12 81,4-мм минометов, 14 37-мм противотанковых пушек, 16 75-мм полевых орудий и 4 танка R-1[28].

Румынские ВВС имели в своем распоряжении 621 боеспособный самолет, из них 276 боевых самолетов (а именно 82 разведчика (IAR-37, -38, -39), 121 истребитель (PZL-11, Не-112, Hurricane Mk.1), 34 бомбардировщика (SM-79, Bloch МВ-210), 21 легкий бомбардировщик (Potez-63, Bristol Blenheim) и 18 гидросамолетов (Savoia). Еще 440 самолетов находились в летных школах и центрах подготовки[29]. В штате числилось 1947 пилотов, бортрадистов, бортмехаников и бортстрелков. Румыны имели в своем распоряжении развитую авиационную промышленность: три авиастроительных завода, предприятия по выпуску запчастей для авиации.

Сюда можно добавить Управление сооружений ВВС и ВМФ, куда входили Авиационный арсенал, в качестве основного подразделения, а также авиаремонтные мастерские в Бухаресте, Галаце, Яссах, Текуче и Медиаше.

По итогам переговоров 19 сентября 1940 г. Гитлер принял решение об отправке в Румынию затребованных войск для обучения румынской армии и обеспечения безопасности румынских границ. С 12 октября по 15 ноября этого же года в Румынию прибыла 13-я моторизованная дивизия (генерал фон Роткирх-Пантен), Воздушный экспедиционный корпус (генерал Вильгельм Шпайдел) и соответствующие штабы. Все вышеупомянутые войска были подчинены генералу Эрику Хансену. Воздушный экспедиционный корпус, согласно распоряжениям ОКВ, а точнее, маршала Вильгельма Кейтеля, должен был обеспечить в первую очередь ПВО нефтяного района Плоешти и, соответственно, подготовить личный состав румынской армии. Исходя из поставленной задачи, Воздушный экспедиционный корпус имел в своем составе усиленную дивизию зенитной артиллерии, два полка ПВО, группу истребителей, части связи, а также инженерные части для проведения работ по защите от воздушных налетов и пожаров. Помимо этого, в задачи немцев вошло и создание сети полевых аэродромов для истребительной и бомбардировочной авиации. Отряд летчиков-инструкторов под командованием подполковника Г. Хандрика, располагавшихся на аэродроме Пипера, начал тренировки румынских летчиков-истребителей.

В связи с создавшимся положением немецкое командование согласилось поставить румынским Королевским ВВС более современные боевые самолеты: Bf-109E и Не-111Е. В Германию в срочном порядке были посланы экипажи для прохождения двухмесячных курсов повышения квалификации. Программа подготовки состояла в обучении летчиков ночным полетам, полетам при нулевой видимости, навигации, полетам в сложных метеорологических условиях с использованием радиолокационных систем Fischen и Roland, посадкам с использованием радиомаяка Lorenz. После прохождения курсов экипажи направлялись в 1-ю бомбардировочную флотилию, которая участвовала в летней кампании 1941 г., вплоть до захвата Одессы. Всего за период с октября 1940 по июнь 1941 г. было подготовлено, как в Румынии, так и в Германии, более 2 тыс. военных специалистов, из которых 1500 для ВВС и 500 для зенитной артиллерии.

В марте 1941 г. приступила к работе немецкая военно-морская миссия, возглавляемая контр-адмиралом Ф.-В. Флейшером. Из Германии на румынский флот прибыли эксперт по минным заграждениям и группа специалистов различных родов вооружений. Предполагалась доставка в Румынию сухопутным путем нескольких малых подводных лодок, однако из-за трудностей с их транспортировкой и недостаточного количества таких лодок у самих немцев германское морское командование от этого мероприятия отказалось[30].

Нацистское руководство Германии достаточно критично оценивало силы своих союзников. Генерал Ф. Гальдер писал в своем дневнике: «От румын вообще ничего нельзя ожидать. Возможно, они будут в состоянии лишь обороняться под прикрытием сильной преграды (реки), да и то только там, где противник не будет атаковать. Антонеску увеличил свою сухопутную армию вместо того, чтобы уменьшить ее и улучшить. Судьба крупных германских соединений не может быть поставлена в зависимость от стойкости румын».

Директива № 21, известная как план «Барбаросса», четко предусматривала, что румынские части будут нести вспомогательную задачу. «Задача Румынии, – отмечалось в директиве, – будет заключаться в том, чтобы отборными войсками поддержать наступление южного фланга германских войск, хотя бы в начале операции, сковать противника там, где не будут действовать германские силы, и в остальном нести вспомогательную службу в тыловых районах».

Приготовления Румынии к войне не прошли незамеченными для советских спецслужб. В преддверии большой войны советская разведка активизировала заброску своей агентуры и диверсионных групп на румынскую территорию. Каждый месяц происходили диверсии, в результате которых пускались под откос поезда с горючим и продовольствием для Германии, тонули баржи с нефтью и хлебом, возникали пожары на нефтепромыслах, взрывы на нефтеочистительных заводах. Например, 6 октября 1940 г. в Бухаресте сгорела фабрика красителей и нефтеперегонный завод; 10 декабря – взорваны резервуары с горючим, подготовленным для отправки в Германию, 16 декабря – выведен из строя нефтепровод Плоешти – Бузэу; 27 марта 1941-го – разрушена прядильная фабрика в Галаце, выполнявшая военные заказы. Весной 1941 г. в Констанце, под руководством коммуниста Ф. Сырбы, были осуществлены диверсии на ряде румынских предприятий[31].

11 июня 1941 г. И. Антонеску выехал в Мюнхен. Во время встречи с Гитлером, Кейтелем и Йодлем он подтвердил свою готовность предоставить все материальные и людские ресурсы страны для ведения войны и принять в ней участие с первого дня. За это ему были обещаны возврат Бессарабии и Северной Буковины, а также то, что Румыния сможет оккупировать и администрировать и другие советские территории «вплоть до Днепра». Возвратившись из Мюнхена, генерал созвал кабинет и официально поставил в известность министров о скором совместном военном выступлении Германии и Румынии.

Глава 2

БОИ НА ДАЛЬНИХ ПОДСТУПАХ К ОДЕССЕ (22 июня – 22 июля)

Первые дни Великой Отечественной войны стали рубежом для миллионов советских людей: рубежом между жизнью и смертью, рубежом, за которым заканчивалось «мирное время» и начиналось время испытаний, испытаний стойкости, чести, преданности, веры и надежды. На огромном пространстве от Балтийского до Черного моря разгоралась битва за жизнь и свободу миллионов… В то же время в Придунавье, где вместе с немецкими агрессорами выступили румынские, положение на границе СССР было иным.

Современные румынские историки называют события первого месяца войны Румынии против СССР «победной кампанией 33 дней», в результате которой были аннексированы Бессарабия и Северная Буковина (22 июня – 26 июля 1941 г.). Хотя румынской стороне нет причин для гордости за деяния румынской военщины и политиканов – организаторов военных преступлений и преступлений перед человечеством.

Утром 22 июня 1941 г. король Румынии Михай II и руководитель государства И. Антонеску призвали румын к «священной войне» за освобождение Бессарабии и Северной Буковины[32]. В своем приказе по армии от 22 июня диктатор Румынии И. Антонеску взывал: «Солдаты, приказываю вам: вперед, через Прут! Уничтожайте врага с Востока и Севера. Освободите из красного большевистского рабства наших захваченных братьев. Верните нашей стране славу предков земли Бессарабской и княжеских лесов Буковины, ваши земли и родные места… Сражайтесь за освобождение братьев ваших с земель Бессарабии и Буковины, за честь церквей, за жизни и дома, оскверненные вражескими захватчиками. Сражайтесь, чтобы отомстить за унижение и несправедливость. Вас просит Нация, Король и ваш генерал»[33].

Вскоре румынский диктатор заявит: «Мстителями возвращаемся мы на молдавскую землю Стефана Великого, повсеместно восстанавливая основы румынизма». На заседании румынского правительства 8 июля И. Антонеску откровенничал: «…Я выступаю за насильственную миграцию всего еврейского элемента Бессарабии и Буковины, его нужно выставить за пределы наших границ. Также я за насильственную миграцию украинского элемента, которому здесь нечего делать в данный момент. Меня не волнует, войдем ли мы в историю как варвары. Римская империя совершила целую серию варварских актов по отношению к современникам, и все же она была самым величественным политическим устройством. В нашей истории не было более подходящего момента. Если нужно, стреляйте из пулеметов»[34].

Гитлер подтвердил назначение И. Антонеску командующим румынскими и немецкими войсками, которые находились в Румынии. Но сам И. Антонеску был ограничен в действиях оперативными установками генерал-фельдмаршала фон Рундштедта, командующего группой армий «Юг». Штаб 11-й немецкой армии представлял связующее звено между И. Антонеску и группами армий и консультировал диктатора в оперативных вопросах[35].

Румыния напала на СССР одновременно с германскими войсками. На рассвете 22 июня румынская и германская армии начали артиллерийский обстрел и авиационные бомбардировки советских городов на берегу Дуная (Рени, Измаил, Килия, Вилково, Бельцы, Кишинев, Болград). Румынско-немецкая авиация нанесла бомбовые удары по аэродромам и военным объектам. За день до начала войны авиация округа была рассредоточена по запасным аэродромам, штаб округа занял полевой командный пункт под Тирасполем. Эти меры не позволили противнику застать войска врасплох.

Румынские самолеты были перехвачены советскими истребителями И-16. Летчики 67-го истребительного авиаполка утром 22-го сбили 4 румынских бомбардировщика, не потеряв ни одной машины. Румынские данные отличаются с точностью до наоборот. За 22 июня, в районе действия румынской авиации, по советским данным, было сбито на аэродромах и в воздухе 37 самолетов. По румынским данным, за первый день войны румынская авиация потеряла 11 самолетов.

Румынские войска пытались форсировать в нескольких местах Дунай и Прут на участках Куконешти-Веке, Скуляны, Леушени, Кагул… Силами подготовленных ударных групп, используя промежутки в обороне, румынские подразделения сумели захватить небольшие плацдармы у Бранешт, Скулян, Унген, Вален. В пределах Одесской области границу по Дунаю стойко защищал 4-й Черноморский отряд пограничных судов и 79-й Измаильский пограничный отряд: 2, 23, 24 и 25-й погранполки и отдельные погранбатальоны. В 4 часа утра 22 июня румыны открыли огонь по советскому берегу реки Дунай, по погранпостам, заставам, комендатурам 79-го погранотряда (командир – подполковник С.И. Грачев), кораблям Дунайской военной флотилии (командир – контр-адмирал Н.О. Абрамов) и судам Дунайского пароходства. Но все попытки атаковать границу в этот и последующие дни были сорваны пограничниками 15 погранзастав и соседними частями на всем 170-километровом участке границы. Только в районе Скулян, где держали оборону части 8-й румынской пехотной дивизии, отбросить врага за Прут не удалось. На других направлениях неоднократные попытки румынских войск захватить в июне переправы и плацдармы были отражены[36].

К началу войны границу с Румынией в районе Молдавской ССР протяженностью 480 км прикрывали войска Одесского военного округа (365 тыс. бойцов, 950 самолетов, командующий генерал-лейтенант Я.Т. Черевиченко).

По плану операции «Барбаросса» действия румынской армии поначалу носили сковывающий характер. Переход в решающее наступление планировался после того, как группа армий «Юг» добьется успеха на направлении главного удара на Украине. Группа армий «Юг» фельдмаршала Герда фон Рундштедта, которой были подчинены румынские силы, была разделена на две части. Ее главные усилия в начале операции «Барбаросса» были сконцентрированы на северном участке, в то время как силы в Румынии должны были ожидать наступления, целью которого было продвижение в глубь Украины. Германские механизированные соединения группы армий «Юг» были сконцентрированы в Польше, в то время как на румынском фронте находились только румынские моторизованные подразделения. Немецкое командование считало реку Прут серьезным препятствием для наступления с участием моторизованных подразделений, а наступательный потенциал румынских войск вызывал у них сомнение.

Состояние и качество румынских войск оценил генерал-полковник вермахта Ф. Гальдер, который прибыл на фронт с целью инспекции румынских оборонительных позиций. Он сделал такие выводы – румынские вооруженные силы не готовы к боевым действиям: отмобилизованный контингент имеет слабую дисциплину и прошел лишь краткосрочную подготовку, офицерский корпус не имеет достаточного опыта и представления о новейших методах войны, армия вооружена устаревшей техникой, в войсках не хватает транспортных средств.

Еще 14 июня 1941 г., в связи с нарастанием угрозы нападения с запада, Одесский военный округ получил указание о выделении управления 9-й армии (командующий генерал-лейтенант Я.Т. Черевиченко) с выводом его в Тирасполь. 21 июня политбюро ЦК ВКП(б) решило образовать Южный фронт. К 4 часам утра 22 июня большинство частей 176, 95, 25, 51-й стрелковых дивизий, а также 9-й кавалерийской дивизии первого эшелона (35, 14-го стрелкового и 2-го кавалерийского корпусов) заняли подготовленную линию оборону вдоль реки Прут. На каждую дивизию, по приказу, приходилось около 100 км границы, но дивизии заняли оборону в полосе 60 км, и между ними остались промежутки, которые прикрывались только силами пограничников. Первая неделя боев сводилась только к мелким стычкам и артиллерийским дуэлям. Потери румынской стороны (22–30 июля) составляли около 1,5 тыс. бойцов.

24–25 июня советские войска перехватили инициативу, ворвавшись на территорию королевства Румыния – Дунайская военная флотилия высадила тактический десант на румынском берегу Дуная.