Антонов А
Птица
Антон Антонов
ПТИЦА
Хорошо темперированный клавир
И все эти годы я слышу, как колышется грудь, И от её дыханья в окнах запотело стекло, И мне не жалко того, что так бесконечен мой путь, В её хрустальной спальне постоянно, постоянно светло...
Наутилус Помпилиус
Opus №4. До-диез мажор. (ам нет преград)
- Купание детей в открытом водоёме - это смертельный номер: хождение по канату в клетке с хищными тиграми на высоте сто метров над уровнем суши, утыканной гвоздями и острыми кольями. Так любил говаривать старший воспитатель пионерского лагеря "Буревестник", инст руктируя вожатых на предмет водных процедур во вверенных им отрядах. При упомин ании о "хищных тиграх" новички прыскали в кулак, но старожилы "Буревестника" пр екрасно знали, что ничего смешного здесь нет. Ибо, купаясь в открытом водоёме, сиречь озере, неблагодарные и непослушные дети упорно норовили утонуть, а их ро дители наверняка не одобрили бы подобный результат летнего отдыха своих драгоценных чад. Поэтому к каждому купанию лагерь готовился, как к крупномасштабной боевой опера ции особой сложности. Купальное пространство огораживалось сеткой и превращалос ь в лягушатник, бурливший от обилия детских тел. С воды за порядком наблюдал фи зрук, с берега - вожатые и штатный спасатель. ачальник лагеря тоже был где-то поблизости. Естественно, в лягушатнике было тесно, а гвалт малолеток и девчоночий визг боль но задевал чувства настоящих мужчин из старших отрядов. Особенно если учесть, ч то за сеткой разворачивалась роскошная панорама просторного и глубокого озера. Она манила к себе, она звала, и "настоящие мужчины" (среди которых попадались и девочки), разумеется, бегали купаться без разрешения на большую воду, называя это мероприятие взрослым словом "самоход". А лето, как назло, стояло жаркое. а небе неделями ни облачка, на дворе июль - разгар купального сезона. То есть "самоходы" в старших отрядах случались каждый день. Кара за это развлечение полагалась самая радикальная - отправка домой. С первым пойманным вольным пловцом так и поступили, предварительно пропесочив его на планерке педсостава, а потом на утренней линейке. арушитель покинул "Буревестник" с гордо поднятой головой и сказал на прощание пророческие слова: - Всех не перевыгоняете! Пророчество сбылось. Следующего самоходчика извили через два дня, и педсостав с мекнул, что выгонять его теперь - себе дороже. Ибо каждое исключение из лагеря - это чрезвычайное происшествие, а за ЧП, происходящие по три раза на неделе, непосредственное начальство по головке отнюдь не погладит. о Юрик Лебедев по прозвищу Птица нарывался всерьёз. Он курил, играл в карты, в сячески хулиганил и не только сам ходил в самоходы, но и подбивал на это других. а этот раз его голова маячила чуть ли не на середине озера и периодически исче зала из поля зрения наблюдателей, заставляя их сердца замирать и уходить в пятк и. Птица плавал, как рыба, но мало кто об этом знал - в лягушатнике плавательные способности как-то нивелируются. А сейчас Птица просто нырял, демонстрируя собравшимся на берегу свое умение оставаться под водой больше минуты. аябедничала на него, конечно, ина Свечкина - разумеется, из лучших побуждений . Во-первых, она боялась, что Юрик утонет; во вторых, она искренне считала, что хороший пионер не должен купаться без разрешения; а в-третьих, она хотела сдела ть из Лебедева хорошего пионера. Исходя из этого, можно предположить, что иноч ка втайне была к Юрику неравнодушна. Впрочем, в лагере преобладала другая верси я - ина была гордостью дружины и отряда и считала своим пионерским долгом сдел ать всё для перевоспитания столь злостного нарушителя дисциплины, как Лебедев. Дело чести и священный долг. Ребята уже побежали за физруком и начальником лагеря. о вожатая Елена Юрьевна, более известная среди педсостава как Леночка, ждать не могла. Она отвечала за Ю рика головой и поэтому, решительно сорвав с себя платье, ринулась в воду, крикн ув своим более дисциплинированным подопечным, заполонившим берег в районе происшествия: - Всем оставаться на берегу! - Доброе утро, Елена Юрьевна, - поприветствовал вожатую Птица, когда она подплыла поближе. - Как спалось? - И тебе не стыдно? - спросила Леночка в ответ. - Тебя ведь выгонят из лагеря. - Правда?! - радостно вскричал Юрик. - меня выпустят из лягушатника в открытое море? - Тебе сообщат в школу о твоём безобразном поведении. - Я в ужасе, - заявил Юрик и погрузился в воду. Леночка стала шарить руками в воде около себя. ырять с открытыми глазами она не умела, а с закрытыми было бесполезно. Юрик вынырнул через минуту, когда сердце Леночки в очередной раз ушло в пятки о т ужаса, ибо вожатой представилось, что несчастный мальчик таки утонул, сраженный её словами. Вынырнул он в нескольких сантиметрах от девушки. Их тела соприкоснулись, но Лен а не обратила на это внимания. Она была просто счастлива, что Юрик выплыл на поверхность целый и невредимый. - Хотите секрет? - спросил Птица, наклоняясь к её уху, и, не дожидаясь ответа, таинственно зашептал. - В школе прекрасно знают о моём безобразном поведении. Они ждут не дождутся, когда я кончу восьмой класс, чтобы выпереть меня оттуда. А так просто нельзя. У нас всеобщее среднее образование. Сообщив это, он снова нырнул, но почти тут же вынырнул за спиной у вожатой. Она не придумала ничего лучше, чем продолжить беседу вопросом: - А что скажут родители? - У нас неблагополучная семья, - печально ответил Юрик. - Тяжёлое детство, деревянные игрушки. Мама давно махнула на меня рукой, - с неподдельной грустью закончил он. - Хорошо, давай продолжим этот разговор на берегу, - предложила Леночка. - Во-п ервых, там удобнее, а во-вторых, сюда уже плывёт Геннадий Палыч на лодке. Ты ве дь не хочешь, чтобы он вытащил тебя из воды за шиворот и доставил на берег с позором? - е хочу, - не меняя грустной интонации согласился Птица и тем же тоном добавил, - У вас купальник свалился. Леночка не сразу поняла, о чём это он. А Юрик тем временем уже был под водой и как торпеда стремительно удалялся от вожатой, держа в руке её лифчик. Увлекшис ь разговорами о грустном, Леночка не заметила манипуляций за своей спиной, и Юрик легко развязал тесёмки бикини. - Отдай, слышишь! - закричала Леночка, бросаясь в погоню. Птица опять вынырнул совсем рядом с нею, и на этот раз она почувствовала прикос новение его мальчишеского тела к своей открытой груди. Леночка отстранилась и схватила Юрика за руки - но в руках лифчика уже не было. - Знаешь, как это называется?! - чуть не плача закричала она. - Знаю, - ответил Юрик всё так же спокойно. - Хулиганство. А мне всего тринадцать лет, какая жалость. И свидетелей нет, буквально ни одного. Леночка машинально оглянулась. Действительно, и лодка с физруком, и берег, где число любопытствующих сильно возросло за эти несколько минут, находились слишком далеко, чтобы различать детали происходящего. В этот момент Юрик обнял её и поцеловал в губы. В результате они оба ушли под в оду, и Леночка оказалась лишена возможности адекватно отреагировать на эту нагл ость. К тому же она просто не решалась сопротивляться, боясь утопить своего визави. Вынырнув, она молча отвернулась от Юрика, несколько секунд восстанавливала дыха ние, а потом медленным размеренным брассом поплыла к берегу, целясь куда-то в сторону от толпы любопытных. Спустя некоторое время Птица всплыл впереди неё и преградил путь. Он лежал на с пине и лениво смещался в ту сторону, куда порывалась повернуть вожатая. К его ноге был привязан лифчик от Леночкиного бикини. - Куда же вы, Елена Юрьевна? - поинтересовался он. - Заберите своё имущество. Оно мне ни к чему - я хулиган, а не вор. Леночка сорвала своё имущество с чужой ноги, но надеть его оказалось делом непр остым. Лена не умела держаться на воде, не пользуясь руками, а мелководье было слишком близко к берегу, где полно народу. - Слушай, ты, трудный подросток, - процедила она сквозь зубы. - Сам снял, сам и надевай. В темпе - Спасибо за оказанную честь, - ответствовал Птица и, почти без нескромных прик основений завязывая тесёмки лифчика, светски осведомился. А что вы делаете сегодня вечером? - Провожаю тебя домой, к маме.
Решение об изгнании Лебедева из лагеря действительно было принято в тот же день , однако его исполнение отложили до следующего утра. А ночью у Юрика подскочила температура, что говорит о вреде излишеств в области водных процедур. Врач конс татировала ОРЗ, а начальник лагеря принял мудрое решение не отправлять больного ребёнка к маме, а сначала вылечить его в медпункте "Буревестника". В первый день Птица вёл себя исключительно смирно по состоянию здоровья. о то, что и во второй день, когда температура спала и силы восстановились, Юрик не уч инил никакого хулиганства, удивило многих. Он даже покорно выслушал Свечкину, п ришедшую его навестить. Тема её увещеваний не подкупала своей новизной и крутил ась вокруг тезиса "Пионер - всем ребятам пример", а самая страшная угроза звучала так: "Тебя же не примут в комсомол с таким поведением". - е примут, - хрипло соглашался простуженный Юрик, никак не поясняя своего отношения к этому прискорбному факту. Ещё через два дня, когда настала пора выписывать Птицу из лазарета, Свечкина, к ак член совета дружины, обратилась к начальнику лагеря с просьбой не выгонять Л ебедева немедленно, а дать ему возможность исправиться. еожиданно Елена Юрьевн а поддержала это ходатайство, хотя четыре дня назад она придерживалась прямо противоположной точки зрения. В конце концов Юрик отделался всего лишь выговором и вернулся в отряд тихий, к ак овечка. о тем, кто хорошо знал Птицу, это затишье показалось весьма подозрительным.
А ещё несколько дней спустя Елена Юрьевна глубокой ночью в одиночестве возвраща лась в свой отряд. Более благоразумные вожатые уже спали в своих постелях, мене е благоразумные любили друг друга в лесу возле костра и купались голышом всё в том же озере. А благоразумие Леночки находилось как раз посередине между этими двумя крайностями, и когда вечеринка - очередная из многих, почти ежедневных - перехлестнула за грань приличия, она покинула коллег и одна отправилась через тёмный лесопарк к корпусам "Буревестника". Шла она босиком, в платье на голое тело, а сумку с мокрым купальником и тапочка ми несла в руке. Ей было приятно. Земля щедро отдавала накопленное за день тепл о, а трава уже готовилась встретить утро и покрывалась свежей росой. Прохладный ветер ласково прикасался к Леночкиной коже, едва прикрытой лёгкой тканью, а у озера просыпались птицы. о голос одной птицы вожатая никак не ожидала услышать в этот предрассветный ча с, а потому вздрогнула от испуга, когда Юрик Лебедев вкрадчиво произнёс прямо у неё над ухом: - Это ошибка - думать, будто дети слепые. - Ты что здесь делаешь? - машинально спросила Леночка, оборачиваясь. Птица стоял перед нею мокрый, в одних плавках, и весь вид его ясно показывал, ч то он тут делал - купался, естественно. о ответ его поразил Леночку. Глядя на вожатую честными лазами, Юрик преспокойно сообщил: - Я наблюдал за процессом размножения у высших приматов. Юннатское любопытство. - О Господи! - простонала Леночка. - Что ты видел? - Всё, разумеется, - ответил Птица. - А Бога нет, это медицинский факт. Доказан О.Бендером в 1927 году. Круговая порука, в которую был вовлечён чуть ли не весь младший и средний педсо став, как-то не предполагала присутствия при ночных вожатских бдениях любопытны х юннатов и прочих воспитуемых. Тем более, что на протяжении предыдущих лет не было случая, чтобы какой-нибудь не в меру любознательный ребёнок в три часа ночи пробрался по лесу за километр от лагеря к вожатскому костру. Старший педсостав тоже не был посвящён в подробности этих ночных бдений. После полуночного обхода начальник лагеря и старший воспитатель мирно отправлялись сп ать. Однако можно было предположить, что их вряд ли обрадует известие о тех дел ах, которые творятся по ночам возле упомянутого костра, да ещё на глазах у страдающих бессонницей пионеров. Пионер такой, собственно, был один, и его требовалось каким-то образом нейтрали зовать. Ведь даже если Птица не настучит начальнику лагеря, а только расскажет о своих наблюдениях товарищам по отряду, ночные гулянки немедленно придётся све рнуть. А без них вожатская жизнь станет беспробудно скучна, и виноватой со всех сторон окажется Леночка - ведь Птица из её отряда. - Ты собираешься кому-нибудь рассказать об этом? - спросила Леночка. - О чём? - захлопал глазами Птица. - е притворяйся дурачком! О том, что видел. - е исключено, - ответил Птица. Тут нервы Леночки не выдержали. Она разрывалась между противоречивыми желаниями - то ли гордо прервать никчемный разговор и уйти, то ли побежать к коллегам, ос тавшимся у костра, и сообщить о случившемся, то ли впасть в истерику и отхлеста ть Птицу по щекам. о ничего этого она не совершила, а просто расплакалась, бормоча: - у что я такого сделала? За что мне такое наказание?! Она прислонилась к дереву, закрыв руками лицо, и не сразу поняла, что Птица при близился к ней на недозволенное расстояние и ласково гладит её волосы и обнаженные руки, шепча на ухо: - е надо плакать. Я не наказание, а объективный факт окружающей реальности. Я никому ничего не скажу. В промежутках между фразами он прикасался губами к изящной ушной раковине девуш ки, и это почему-то подействовало на неё успокаивающе. Закрыв глаза, она прижал ась к шершавой коре дерева спиной, безвольно опустила руки и расслабилась всем телом, позволив мальчику слизывать солёные слезинки со своих щёк. Когда Юрик стал целовать её губы, старательно следуя рекомендациям "Камасутры" и "Техники современного секса" (которые он собственноручно печатал на контрастн ой фотобумаге у себя дома в ванной с плёнок, под строжайшим секретом доверенных ему старшими друзьями), вожатая вдруг стала смеяться, шепча: "ет, нет, не надо , нельзя", - но её попытки уклониться от поцелуев казались несерьёзными, и Птиц а не обращал на них внимания. Руками он шарил по телу вожатой, и сквозь тонкую ткань платья она чувствовала жадные прикосновения мальчишеских ладоней. Это был о приятно - настолько, что она не находила в себе сил остановить запретное разв лечение. аоборот, греховность и недозволенность происходящего только усиливали наслаждение. аверно, виноват был алкоголь, вскруживший Леночке голову. Выпила она всего нич его, но видимо это всё-таки сказалось на исправности её внутренних тормозов. По чему-то чем дальше, тем больше её разбирал смех. Она - с её-то репутацией недот роги, ждущей принца,- позволяла какому-то юному хулигану делать с собой невесть что и вдобавок получала от этого удовольствие. а самом деле она уже имела кое-какой сексуальный опыт и даже попытку замужеств а, не доведенную, впрочем, до логического завершения. о в лагере все, кроме бл ижайших друзей, знали о ней только то, что было на виду, а именно - то, что в д анный момент у Леночки нет парня и она не очень-то жаждет его заиметь. С другой стороны, изобилия претендентов на её руку, сердце и прочие части тела вокруг то же не наблюдалось. Сильные духом мужчины предпочитали более доступных и эротичн ых подруг, а жертвы сексуальной неудовлетворённости не интересовали саму Леночку. Мысли на ту тему сумбурно проносились в голове девушки, пока Юрик Лебедев по пр озвищу Птица не без успеха пытался проникнуть под её платье, где, как он достоверно знал из наблюдений предыдущего часа, нет более никакой одежды. Смех Леночки тем временем достиг истерических пределов и вдруг оборвался. Она п орывисто прижала мальчика к себе, ощутив прикосновение его восставшей плоти, но не дала воли желаниям своего тела, а просто сказала Юрику серьезно и почти строго, глядя ему прямо в глаза: - Всё. Хватит. И Юрик повиновался, опустил руки и сделал шаг назад. А Леночка вдруг почувствов ала, что краснеет, и хотя в темноте, даже при полной луне, сиявшей над их голов ами, разглядеть этого было нельзя, она отвернулась от Юрика и, как девчонка, сорвалась с места, не разбирая дороги. Птица проследил взглядом за тем, как она скрывается за деревьями, потом показал луне большой палец, поднял Леночкину сумку с купальником и тапочками и поплелся в свой отряд. По пути он умылся и смочил голову в фонтанчике для питья, чтобы иметь алиби на предмет мокрых волос. Во сне ему снилась утренняя линейка, на которой все стоящие в строю почему-то б ыли голыми, в одних пионерских галстуках, причём у вожатой Леночки галстук был крохотный, словно игрушечный, особенно остро оттеняющий её наготу. А у члена со вета дружины, примерной пионерки Свечкиной галстук был, наоборот, чрезмерно большой, полностью закрывающий её налитые груди. о Свечкину в этом сне как раз исключали перед строем из пионеров за совместное купание с начальником лагеря в неположенном месте и неприличном виде. Поэтому б ольшой галстук с неё сняли под барабанный бой, и Свечкина осталась совсем голой , только почему-то сочла нужным прикрыть руками поросший светлыми волосами вене рин холмик, хотя он и раньше, до снятия галстука, был открыт на всеобщее обозрение и никого решительно не смущал. Голос с неба безапелляционно возгласил: "Тебя не примут в комсомол!", и все при сутствующие в удивлении посмотрели наверх. То, что они увидели, изумило многих ещё больше. Из белоснежных облаков выглядывал чёрный громкоговоритель, дурным голосом орущий "ам нет преград". Созерцая это, прямо скажем, необычное зрелище, Юрик блаженно улыбался во сне.
Утром, на настоящей линейке, невыспавшийся Юрик не преминул сообщить Свечкиной: - А ты мне сегодня во сне приснилась. В неприличном виде. - Это в каком? - поинтересовался откуда-то сзади Шура Семицветов, чьи оттопырен ные уши, как локаторы, улавливали все звуки вокруг, даже те, которые не были для этих ушей предназначены. - В голом, - охотно пояснил Птица, и сразу несколько юношей бросили на Свечкину удивленный взгляд. Раньше этот аспект как-то ускользал от их внимания. икто ни когда не думал, что строгая и примерная Свечкина может быть голой. Подобная мыс ль была почти столь же кощунственной, как изредка посещавшее отдельных пионеров озарение, что Ленин, оказывается, тоже ходил в туалет. Под раздевающими взглядами Свечкина покраснела до корней волос и наверно убежал а бы с глаз долой - но уже протрубили горнисты и простучали барабанщики, а с да льнего конца строя к центру пронесли знамя. Покинуть строй в этот момент означа ло сорвать линейку, а на такое Свечкина была не способна. Пионерский долг пересилил, и она, сдержав слёзы, вскинула руку в салюте. После линейки благоразумный, умеющий никогда не попадаться и не попадать Женька Гуревич сказал Юрику: - Зря ты нарываешься. Она опять настучит, и полетишь ты отсюда белым лебедем. - а то и гадкий утёнок, чтобы лебедем летать, - гордо ответствовал Юрик.
Свечкина, однако, и не подумала стучать. Правда, любители этого дела имелись в отряде и помимо неё, но они были лишены доступа в высокие сферы, так что их сту к не пошёл дальше вожатой, которая и так краем уха слышала разговорчики в строю. А день был банный, и Леночка была одна на весь отряд. Второй вожатый Дима ещё в начале смены явился на летучку с тяжёлого похмелья, вдрызг разругался с начальником и тут же был уволен, а замены ему пока не нашли. Так что Леночке пришлось самой купать сначала мальчиков, а потом девочек. С мал ьчиками она, естественно, была в купальнике, а сами мальчики - в плавках. Тольк о Птица явился без плавок, закрутив в обоснование этого замысловатую фразу в своей привычной манере: - Каждый, кто хоть раз видел античную статую, знает, что находится у мужчины под трусами. И что странно - чуть ли не любая выходка или эффектная фраза Юрика могла бы пос лужить замечательным поводом для насмешек или (взять хотя бы гадкого утёнка) дл я обидных прозвищ, - но никто никогда над ним не смеялся, никто не дразнил его и не выдумывал кличек - даже Птицей Юрик назвал себя сам. Все просто опасались - ведь неизвестно, какую месть Юрик может выдумать и по безбашенности своей воплотить в жизнь. Вот и теперь только малолетний гигант Лёша Кучин, простой, как три копейки мелочью, и не привыкший думать о последствиях, лениво пробасил: - А ты что, Геракул что ли, или что? Юрик воззрился на Лёшу в немом изумлении. Он никак не подозревал Кучина в знани и древнегреческой мифологии. Однако тут же вспомнил, что Лёша только что законч ил пятый класс, где изучается история Древнего мира, и очевидно, Геракл вместе с оракулом случайно засели в его не засорённом излишними знаниями мозгу. А может, Лёшу самого кто-нибудь называл Гераклом - благо, было за что. - ет, - прогнав изумление, ответил Юрик. - Я Давид. А ты Голиаф, - он щёлкнул гиганта по лбу со словами, - Если хочешь знать, что Давид сделал с Голиафом, почитай энциклопедию. Лёша не знал, что такое энциклопедия, и разговор иссяк сам собой. Малолетний ги гант стал Юрику неинтересен. Птица направился к вожатой и, скромно потупив взор, попросил: - Елена Юрьевна, потрите мне спинку. Пожалуйста! - А больше некого попросить? - Совершенно некого! - развёл руками Птица. - ас тринадцать человек, и я как раз тринадцатый. Вожатая засмеялась и подтолкнула Птицу в душевую кабинку - с боковыми стенками, но без двери. Юрик встал в позу свежепойманного гангстера из американских боеви ков - руки на стену, ноги на ширине плеч. Леночка стала тереть его спину мочалк ой, не жалея сил - любому другому было бы больно, а Юрик только кряхтел от удовольствия. Удовольствие это имело побочные последствия. Когда Юрик повернулся, предмет его мужской гордости имел весьма боевой вид, чем поверг вожатую в смущение. - ет, ты невыносим, - сказала она, продолжая смеяться. Потом склонилась к его уху и шепнула. - Холодная вода, говорят, помогает. - Врут, - уверенно сказал Юрик, отобрал у Леночки мочалку и мыло и стал методично покрывать себя пеной.
Девочкам было проще - они все мылись голые, и Елена Юрьевна тоже. Дебоширили он и во время купания почище мальчиков, оглушительно при этом визжа, чего юноши се бе не позволяли. Леночка попыталась их усмирить, но не сумела даже перекричать, а потому спряталась от сего стихийного бедствия в одной из кабинок и стала нежиться под тугой струёй воды. Через некоторое время к ней подошла Свечкина. Она стояла молча, неуверенно пере минаясь с ноги на ногу, пока вожатая не открыла глаза и не бросила на девочку вопросительный взгляд. - Елена Юрьевна, скажите - а я очень некрасивая? - тихо, чтобы не услышали другие, спросила ина, когда вожатая обратила на неё внимание. а самом деле Свечкина была очень даже ничего. Рано созревшая акселератка с мил ым лицом, ладной фигуркой и не по годам развитой грудью. о несмотря на это ин а всё ещё оставалась ребёнком, сохраняя детскую наивность и романтические предс тавления о любви, а уже посещавшие её нескромные желания подавляла повышенной общественной активностью. И изо всех сил старалась казаться взрослой. о в этом её вопросе проявились сразу и детская наивность, и сомнения переходно го возраста, и взрослое желание посмотреть на себя со стороны. И она ждала ответа, как решения своей судьбы. - у что ты говоришь?! - ответила Леночка, глядя ей прямо в глаза. - Ты очень к расивая. Кому-кому, а тебе нечего об этом беспокоиться. За тебя побеспокоилась природа. - А почему тогда они смотрят на меня, как на... Как на... - девочка не смогла подобрать сравнения, но вожатая поняла, что ина хотела сказать. - А ты просто не будь такой строгой. адо радоваться жизни, и тогда жизнь будет радовать тебя. Свечкина ничего не сказала на это. Она долго молчала, словно что-то обдумывая, и наконец, решилась: - Елена Юрьевна, а почему люди снятся друг другу? "ичего себе вопросики", - промелькнуло в голове у вожатой, а вслух она сказала: - А он тебе тоже снится? ина кивнула и покраснела. Потом заговорила очень тихо и быстро, постоянно оглядываясь, не слышит ли кто: - Я боюсь теперь, Елена Юрьевна. У него же мухи в голове. Он нарывается всё время. Учудит что-нибудь, и выгонят его из лагеря. А я что буду делать? - А вот это ты брось. "Буревестник" ведь не вся жизнь. К тому же никто его пока из лагеря не выгоняет. - Всё равно. Это стихийное бедствие какое-то. И угораздило же меня... ина резко оборвала себя и скрылась в другой кабинке. "...в него влюбиться, - договорила Леночка про себя. - Стихийное бедствие - это точно. С ума сойти".
"Стихийное бедствие" в этот день ещё раз дало о себе знать - правда, только на уровне слухов. До Леночки дошли разговоры о том, что Птица готовил групповое вт оржение в душевую во время купания девочек и подбил на это нескольких пацанов. Планировалось ворваться в душ с фотоаппаратом, сделать несколько снимков и быст ро убежать, чтобы спасти плёнку. Версия источников информации гласила, что в по следний момент план был отменён по техническим причинам - из-за неисправности вспышки, без которой фотоаппарат в душевой был бы бесполезен. еизвестно, насколько точна была эта информация, но только на следующий день Пт ица с важным видом расхаживал по лагерю в тёмных очках и с фотокамерой "Зенит" без вспышки и всем встречным представлялся: - Репортёр Шрайбикус. Во время легального купания в лягушатнике Юрик в воду не полез и даже раздевать ся не стал, хотя жара стояла невыносимая. Он шастал по берегу, поминутно щёлкая камерой, причём основное внимание уделял Свечкиной, которая удивила всех тем, ч то вместо своего мрачного закрытого купальника надела бикини, причём чужое - так что лифчик был заметно меньше, чем полагалось бы для её роскошных форм. Hаверное, этой ночью ина сознательно решилась подставить себя под град насмеше к. В конце концов её интересовало мнение только одного человека. И результат пр евзошёл все ожидания. "Репортёр Шрайбикус" не только обратил внимание на измене ния в купальном костюме Свечкиной, но и приструнил насмешников, прикрикнув на них: - По какому поводу базар? Человек следует новейшим веяниям моды. Какие могут быть вопросы? Братищев, у тебя есть вопросы? Братищев был коллегой Юрика по хулиганским выходкам, но в противовес Птице славился своей тупостью. Вопросов у него не было, зато имелся вечный ответ: - А чего сразу я? - А потому что, - стандартно ответил на то Птица. Удовлетворённый таким пояснением Братищев умолк, а Свечкиной после этого говорили про новый купальник только хорошее, типа: "инка, а тебе идёт". - Действительно, идёт, - сообщил ей и сам виновник перемен, в очередной раз запечатлевая Свечкину на плёнке. После этого ина чуть ли не весь день старалась быть поближе к Юрику вдруг он скажет ещё что-нибудь ласковое. о он больше ничего такого не говорил и вообще несколько часов кряду играл в шахматы с Гуревичем, разглагольствуя на разные темы, но больше всего - о женщинах. ачали вообще-то с литературы и, постепенно сужая тему, сконцентрировались на Г рине, перешли на босоногую Ассоль и, оттолкнувшись от неё, углубились в рассужд ения о том, почему женщинам подобает ходить босыми, а мужчинам обутыми. - Всё пошло от первобытных, - убеждёно говорил Птица. - Представь, живёт себе т акая пещерная баба. Сидит у костра, суп варит, детишек нянчит. а что ей башмак и? Ещё лишнюю шкуру на неё тратить, и работы сколько. Другое дело мужчины. Ему за мамонтом бегать надо - а у него заноза в пятке. Тут без обуви никак. Гурвич внимал благосклонно и вставлял замечания, но его больше интересовали шахматы, и он раз за разом выигрывал у Юрика, чему тот нисколько не огорчался. Свечкина тоже внимала их беседе с соседней скамейки, притворяясь, что читает - как раз "Алые паруса". Собственно, и сама беседа Птицы с Гурвичем о литературе и женщинах началась с того, что остроглазый Юрик узрел в руках у Свечкиной эту книжку. а следующее утро ина вместо пионерской формы надела лёгкое платье и почти вес ь день проходила босая, чего никогда прежде себе не позволяла - даже сандалии на босу ногу казались ей легкомысленными, и она всегда носила туфли и гольфы. Факт столь вопиющего отхода Свечкиной от собственных принципов в ношении одежды дал новую пищу для обсуждений. Теперь уже весь отряд и ещё пол-лагеря знали, чт о гордость "Буревестника" ина Свечкина по уши влюбилась в первейшего хулигана Юрика Лебедева. Странный этот мезальянс побудил многих вспомнить народную мудро сть про то, что "любовь зла..." А ночью, когда Птица курил в кустах, а некурящи й Гуревич составлял ему компанию, они пришли к выводу, что любовь - это болезнь, которая может протекать в острой, хронической и прогрессирующей форме. - У Свечкиной - прогрессирующая, - поставил диагноз Гуревич. - А у меня иммунитет, - сказал Птица.
А потом вдруг зарядили дожди, и накрылись разом и разрешённые купания, и самохо ды, и взрослые игры у вожатского костра, и ночные прогулки мучимых бессонницей подростков. В некоторые ночи бушевали такие грозы, что девчонки во всех отрядах - даже в старших - визжали от страха, особенно когда порывы ветра пригибали к з емле молодые деревья и казалось, что порядком обветшавшие отрядные корпуса вот-вот развалятся. Под этот аккомпанемент вожатые продолжали жить весёлой жизнью, в том числе поло вой, хотя на территории лагеря это было сопряжено с немалым риском. Одно дело п ьянствовать и морально разлагаться где-то за территорией, в километре от лагеря , где никому не должно быть дела до того, как развлекается в своё свободное вре мя младший и средний педсостав. И совсем иной коленкор - заниматься тем же самы м у себя в вожатской или в служебных помещениях, куда может в любую минуту нагр януть начальство, а ещё того хуже - неугомонные дети могут услышать не предназначенные для их ушей звуки из-за закрытых дверей. Елену Юрьевну всё это, впрочем, почти не затрагивало. Любовью ни у себя в вожат ской, ни в гостях она не занималась и к алкоголю после случая с юннатским любо пытством Лебедева относилась с большой осторожностью. Сидела всё больше в своей каморке, читала или слушала музыку. Иногда другие вожатые заглядывали в гости, но чаще компании собирались в других местах, где было попросторнее - например, у художников или в клубе. А пионерам было совсем скучно. Даже Птица, казалось, приуныл. Всё время ходил с мурной, а то и вовсе спал - благо, ввиду дождей пионерам разрешали оставаться в палатах и валяться на кровати хоть целый день. Птица и раньше отличался тем, что в тихий час спал как сурок. о тогда это можно было объяснить его ночными самоходами. А теперь чем? Однажды ночью Леночка решила проверить, чем же это занят Лебедев в то время, ко гда все спят. Войдя в палату часа в два пополуночи, она обнаружила его кровать пустой. А на улице бушевал ливень. Грозы, правда, не было, но Леночка всё равно обеспокоилась страшно, побежала его искать, но, не имея никаких ориентиров, ест ественно, не нашла. Промокшая до нитки, она вернулась в отряд. Кровать Птицы была по-прежнему пуста. Обессиленная Леночка свалилась на неё и тут же уснула. Проснулась она от непонятного ощущения тепла, блуждающего по её телу. Открыв гл аза, она увидела Птицу, который с невозмутимым видом сидел на краю кровати с кв арцевой лампой в руках. Этой лампой он осторожно водил над лежащей Леночкой, согревая её платье и волосы. - е шалю, никого не трогаю, починяю примус, - сообщил он, увидев, что вожатая открыла глаза. - И считаю своим долгом предупредить, что Птица есть древнее неприкосновенное животное. Леночка "Мастера и Маргариту" не читала и про кота Бегемота никогда не слышала, а потому сочла эту фразу за очередной перл самого птицы и почему-то разозлилась . А разозлясь, перешла на педагогический жаргон, которым в обычных условиях не злоупотребляла. - Это, в конце концов, переходит все пределы! Кто дал тебе право издеваться надо мной?! Тебе дали возможность исправить своё поведение, а ты... А ты!.. - Вот именно, - всё так же невозмутимо отреагировал Птица. - Я тебя тоже люблю. И не надо орать. Детей разбудишь. Леночка задохнулась от негодования. Юрик воспользовался этим, чтобы всучить ей какую-то фотокарточку, и пока она увлеклась её рассматриванием, мирно улёгся в постель, выключив предварительно кварцевую лампу. А Леночка как-то вдруг забыла, что не закончила воспитывать ночного бродягу Леб едева. В восхищении глядя на фото и ничего не замечая вокруг себя, она покинула палату и походкой лунатика ушла к себе в вожатскую. а фотографии была изображена она сама. В белом платье, босая, стояла она, прип однявшись на пальцах ног, на валуне, похожем на постамент, и вся была устремлен а куда-то вперёд и ввысь, точно птица, которая вот-вот взлетит. Леночка поразил ась тому, какой сказочно красивой вышла она на этом снимке. В жизни так не быва ет - подобное просветление всегда мгновенно; миг - и оно уже ушло, как будто и не было его. епонятно только, как это Лебедев сумел уловить тот единственный нужный миг. Что снимок сделал именно Лебедев, Леночка знала точно. Она вспомнила, как это б ыло. Как раз в тот день, когда Птица выступал в роли Шрайбикуса и щёлкал у воды всех подряд, Леночка забралась на одинокий прибрежный валун обломок древнего ледника - чтобы лучше видеть купальное пространство и пляж. Мимо неё пролетал в олан, срезавшийся с чьей-то ракетки, и он непременно упал бы в воду, не рискни Леночка его поймать. А рисковала она сильно - ничего не стоило, оступившись, св ерзиться с почти двухметровой высоты. аверно, оттого и эта вдохновенная целеус тремлённость на её лице. Да и сам волан виден - только он почти скрыт кистью руки, и оттого кажется, будто на руке этой - птичьи перья. Поразительно, из какого банального события оказалось возможно создать столь замечательное творение. Леночка всегда знала, что по умственному развитию Лебедев на голову выше больши нства ребят её отряда. о особых талантов, кроме умения к месту и вовремя вверн уть эффектную фразу, она за ним не замечала. А если и подозревала какие-то особ ые способности, то скорее криминального свойства. Как ловко тогда в воде он сня л её лифчик! А ещё раньше, самом начале смены, он подобным же образом - только на суше, при ярком свете дня и в спокойной обстановке - снял с шеи ины Свечкин ой пионерский галстук и ушёл с ним, а она заметила пропажу лишь через несколько минут. едаром на историческом педсовете, где принималось так и не исполненное решение об изгнании Лебедева из лагеря, некоторые прочили ему карьеру вора-карманника. о ещё что-то важное крутилось в Леночкиной памяти. Что-то из той же оперы, но не криминальное, а совсем даже наоборот. у конечно - бадминтон и настольный те ннис. Ракетка в руках Птицы притягивала волан или мячик, словно магнит. Его рук а и он сам в нужный момент находились в нужном месте, чтобы нанести удар в нужном направлении И по этой же причине с ним опасались драться, хотя чрезмерной силой Птица не от личался. Просто он умел вовремя правильно уклониться от чужого удара и ответить своим целенаправленным ударом ещё до того как противник успеет перейти от атаки к обороне. И всё это умение сконцентрировалось в одном потрясающем фотоснимке, который лежал теперь перед Леночкой. А может, и не в одном - других она не видела. А кстати, где Лебедев сделал саму эту фотокарточку? Ведь к фотоклубу Буревестни ка его и близко не подпустят в силу плохого поведения. Конечно, у него есть дру зья, но что-то подсказывало Леночке, что этот снимок от начала и до конца сработан одной рукой. Куда это Птица ходил среди ночи под дождём?
Днём Леночка не задала Птице ни одного вопроса, только поблагодарила взглядом з а подарок. День был тёплый, переменно-облачный, и соскучившиеся по нормальной п огоде дети разбрелись по лагерю, так что Лебедева вожатая за день видела всего четыре раза - на завтраке, обеде, ужине и перед отбоем. После отбоя она хотела проследить за Птицей, но последствия вчерашней ночи дали о себе знать. Она свалилась на постель и заснула прямо в одежде, а около полуно чи проснулась от какого-то неудобства и в полудрёме переоделась в ночную рубашк у и забралась под одеяло. о во сне её преследовало сознание невыполненного дол га, которое в конце концов разбудило её в третьем часу ночи - как раз вовремя, чтобы увидеть, как Птица в одних плавках и с "планшетом репортёра Шрайбикуса" через плечо скрывается в кустах. а улице бушевал ливень, но думать было некогда. Леночка накинула плащ прямо на ночную рубашку и босиком выбежала из отрядного помещения. С галереи второго этажа она увидела Птицу ещё раз - похоже, он направлялся в ст орону кружкового корпуса. Леночка стремительно побежала за ним, стараясь в то же время оставаться незамеченной. Юрик тем временем дошёл до кружкового корпуса и, внимательно осмотревшись, скло нился над дверью, которой, насколько было известно Леночке, никто не пользовался и кажется, даже ключ от неё был давно потерян. Сама Леночка в это время была уже поблизости и пряталась за стволом дерева. Она уже изрядно промокла, но холода не чувствовала - ливень был тёплым. Замок таинственной двери щёлкнул, и Птица проскользнул внутрь. Успевшая отдышаться Леночка набрала с места небывалую скорость, в одно мгновени е преодолела расстояние от дерева до двери и вскочила в неё. Дверь за её спиной тихо стукнула, и Птица почти бесшумно задвинул хорошо смазанный засов. - Хорошо бегаешь, - похвалил Птица вожатую, прижимаясь к ней всем телом и расстёгивая плащ. - Только громко. А она-то думала, что бежит почти беззвучно, да и дождь скрадывает шорох её шагов. о главным было не это, а то, что Птица опять перехватил у неё инициативу, и вм есто того, чтобы задавать непослушному мальчику вопросы, она теперь отвечала на его поцелуи. В кромешной тьме она не могла сопротивляться, тем более, что Птица шепнул: "Осторожно, здесь ступеньки", а где - не сказал. А может, она просто не хотела сопротивляться. В мозгу пульсировал сигнал тревог и: "ельзя! ельзя! ельзя! адо что-то делать! Иди прочь, негодный мальчишка!" - а тело тем временем расслаблялось, расслаблялось, расслаблялось. И руки её уж е не слушались разума и гладили, ласкали, царапали нежную спину мальчика. И он урчал от удовольствия, как кот, которому чешут за ухом. А Леночка опять смеялас ь то ли от удовольствия, то ли от того, что ситуация казалась ей комичной. И ск возь смех пыталась, всё-таки пыталась протестовать - но не всерьёз, но не желая, чтобы мальчик внял этим протестам: - Глупый, ну зачем... Зачем тебе я?.. ельзя... е надо... Тебя Свечкина любит. А он отвечал ей ласково, но серьёзно: - Ты думай, что говоришь. Свечкиной в куклы играть надо. Если я Свечкину совращу, ты меня первая без соли съешь. - Съем, - согласилась Леночка, постепенно теряя контроль над собой и втягиваясь в настоящий взрослый поцелуй, глубокий и страстный. Её язык проник глубоко в рот мальчика и блуждал там, повергая его в изумление и восторг - ведь одно дело читать об этом в "Кама-сутре" и совсем другое чувствовать самому. - Съем! Съем! - стонала она, прижимая мальчика к себе, целуя его шею, покусывая плечи и мочки ушей, прикасаясь губами и языком к глазам. Почувствовав, как под руками Птицы рвётся её ночная рубашка, Леночка слегка опомнилась и попробовала вырваться, шепча: - Тебе самому надо в куклы играть... о Птица уже припал губами к её обнажившейся груди и отвечал: - Ты моя кукла. И опять её благоразумие оказалось бессильно. Когда Юрик скомандовал: "Пошли вни з", - она покорно подчинилась. Теперь её глаза привыкли к темноте, и она сама в идела ступеньки. Подобно лунатику или зомби она стала спускаться вниз, а оставшийся сзади Птица окончательно сорвал с неё плащ и бросил его у двери. Внизу была ещё одна дверь, и Леночка остановилась. Юрик догнал её, обнял сзади, обхватил груди ладонями, потом повёл руками вниз, буквально сдирая с девушки остатки ночнушки. Дверь была закрыта на обыкновенную задвижку. Птица открыл её и впустил спутницу в подвал, спросив: - Ты мышей боишься? - Я боюсь тебя, - ответила Леночка. Она стояла посреди тёмного подвала, чувствуя вокруг себя нагромождение каких-то предметов, а Птица чем-то шуршал поодаль у стен и бросал к её ногам какую-то тк ань. Потом опустился перед девушкой на колени и осторожно, почти благоговейно снял с неё трусики, обхватил руками её бёдра и приник лицом к её лону. Она тоже опустилась на колени рядом с ним, опять вовлекла в долгий поцелуй, зас тавила мальчика лечь и принялась целовать его тело, сантиметр за сантиметром. П тица испытывал высшее наслаждение, но не мог дождаться, когда она дойдёт до гла вного - или вовсе не был уверен, что дойдёт. Поэтому он поспешил в очередной ра з перехватить инициативу, сорвал с себя плавки, заставил девушку перевернуться на спину и стал искать рукой сокровенную пещеру или ножны для своего меча, как выражаются искушённые в этих делах жители Востока. Девушка сама помогла ему и постаралась использовать весь свой не очень богатый сексуальный опыт, чтобы всё прошло как можно лучше. К её удивлению, акт кончилс я не так быстро, как можно было ожидать, принимая во внимание возраст партнёра. о всё же он кончил раньше, чем она, не забыв, правда, о технике современного с екса - сразу не уснул и не ушёл, а несколько раз коротко поцеловал Леночку в гу бы, спустился к её груди и замер, словно спящий младенец, едва прикасаясь губами к соску. Леночка погладила Птицу по голове, взъерошила ему волосы и спросила: - у, теперь ты доволен? - Я всё делал неправильно, да? - спросил он, не отрывая лица от её грудей. - Здесь не бывает "правильно" и "неправильно". Если понравилось тебе и мне, значит, всё хорошо. - А тебе понравилось? - Конечно. Ты ведь не думаешь, что я отдалась тебе только ради твоего удовольствия. Обрадованный Птица тут же вскочил и уселся верхом на её живот. - И ты согласна... любить меня и дальше, - он пытался, но не смог подыскать слово более подходящее, чем "любить". Она задумалась. а самом деле ей этого очень хотелось. А с другой стороны, така я любовь по определению была запретной, и рассудок противился ей изо всех сил. - А то я пойду и совращу Свечкину, - прервал её раздумья Птица. - Это грубый шантаж, - парировала Леночка, а сама подумала, что он ведь не угом онится. Гормоны бушуют, а в голове мухи и никаких тормозов. И что самое страшно е - совратить Свечкину он может в два счёта. Бастионы морали не в силах выдержать натиска прогрессирующей любви. "Лучше я, чем она, - подумала Леночка. - Я взрослая". Но на самом деле эта мысль была лишь самооправданием - этакий кляп для холодног о рассудка. Ведь она всем телом и всей душой - кроме этого маленького гнездилищ а благоразумия - хотела, хотела, ещё раз хотела снова оказаться в объятиях маль чика, который доставил ей чуть ли не большее наслаждение, чем все взрослые мужчины до него. - Ты уже готов продолжить? - спросила она вслух. Птица обрушился на неё сверху, покрыл её лицо поцелуями, а потом приказал: - Лежи, не двигайся. Леночка замерла, не зная, что он ещё придумает. А Птица поднялся на ноги и заше буршился где-то у стены. И вдруг как раз там, откуда доносились звуки, вспыхнул красный свет. Горел обыкновенный фотолабораторный фонарь, но Леночка в первый м омент вспомнила о других красных фонарях и зашлась в приступе безудержного смех а. Юрик расхохотался за компанию, снова бросился её целовать, поднял на ноги, и они затанцевали на узком пятачке между какими-то станками, ящиками и этажерками под задорную песенку "ам не страшен серый волк". В этот момент они легко могли выдать себя, поскольку их песни и пляски были слы шны снаружи. о по счастью в этот то ли поздний, то ли ранний час мимо никто не проходил, а Юрик вовремя опомнился и закрыл рот Леночки поцелуем. Оторвавшись от его губ, Леночка стала осматриваться по сторонам. В красном свет е окружающая обстановка выглядела мистически. Токарный станок по дереву с навек и вросшим в него незаконченным изделием казался какой-то фантастической машиной , оружием пришельцев. Высокие этажерки, забитые книгами и бумагами, наоборот, навевали мысль о Средневековье. Леночка взглянула под ноги и тут же раздался новый взрыв смеха. Оказывается, он и занимались любовью на плакате "Кукуруза - царица полей" и огромном флаге како й-то из союзных республик. Умный Птица даже узнал, какой, но Леночке не сказал. Со стены на них смотрел покосившийся портрет незабвенного икиты Сергеича с дыр ками на месте глаз и рта и с неприличной надписью поперёк лба. Присмотревшись к книгам и журналам, Леночка обнаружила, что они тоже относятся к той кукурузной эпохе. Похоже, дверь в этот подвал не открывали лет двадцать. Юрик тем временем обратил внимание на притулившийся в углу бюст Ленина, показал на него пальцем и возмущённо воскликнул: - А чего он подсматривает?! Недолго думая, он развернул бюст на 180 градусов и прочёл на его подножии: - "Абашвили". е знал, что Ленин был грузин. - Дурак, это Сталин был грузин. А Абашвили - скульптор. - Без тебя бы не догадался. И они снова занялись любовью, да так увлеклись, что чуть не попали в безвыходно е положение. Подвал они покинули в последний момент, когда это ещё можно было с делать незаметно. Дежурный воспитатель Александр Валентинович, шедший на кухню проверять готовность к началу нового дня, проводил долгим взглядом необутую вож атую третьего отряда в наглухо застёгнутом плаще и с блаженным выражением лица. А когда Александр Валентинович увидел известного всему лагерю Юру Лебедева по п розвищу Птица бегающим в одних плавках по стадиону, он невольно подумал, что на до меньше пить, особенно в ночь перед дежурством. А то мерещится потом чёрт знает что.
Все оставшиеся ночи этой смены Лена и Юрик провели в том самом подвале, от кото рого не было ключа. Открывать его умел только Юрик, используя для этого свой незаурядный талант взломщика. В этом подвале у Птицы была оборудована тайная фотолаборатория, и он вовсе не с обирался ради любви отрываться от фотографического ремесла. Более того, он прив лёк к нему и Леночку. Сразу по приходе они раздевались догола, но не бросались сразу любить друг друга, а принимались колдовать над увеличителем и реактивами. Обычно ничего путного у них не выходило из-за чрезмерного возбуждения, но они к опили в себе это возбуждение, пока оно не выплёскивалось через край. В конце ко нцов они давали волю чувствам, и Юрик за несколько ночей научился доводить свою подругу до оргазма, особенно сильного оттого, что ей приходилось сдерживать крик. И никто за это время так и не обнаружил ни их преступной связи, ни их тайного убежища. А ещё удивляло (и радовало) Леночку то, что она не забеременела после всех этих развлечений, хотя разгар вакханалии пришёлся на самые опасные по расчётам дни. Тогда она списала эту удачу на незрелое семя Юрика - и лишь гораздо позже узнал а, что это она сама бесплодна. А Юрий Лебедев впоследствии с гордостью заявлял, что у него "Двадцать пять детей только по эту сторону Ла-Манша - двенадцать девочек и тринадцать мальчиков. Причём тринадцатый - весь в меня". о это всё потом. А сейчас июль стремительно подошёл к концу. Юрик уезжал домой, а Леночка остава лась на третью смену. В ночь перед отъездом они занимались любовью в последний раз. - Мы увидимся ещё? - спросил он. - е думаю, - ответила она. - Почему? - Потому что всякое сумасшествие хорошо в меру. - Тогда я совращу Свечкину. - Она сама тебя совратит.
Они всё-таки виделись ещё несколько раз, когда Птица вдруг ни с того ни с сего появлялся в "Буревестнике" или в его окрестностях. То он дразнил начальника лаг еря и физрука, купаясь на открытой воде рядом с лягушатником. То нахально появл ялся среди ночи прямо у вожатского костра и просил закурить - и ему давали. Пот ом он вдруг приехал чуть ли не официально, с удостоверением фотокора пионерской газеты "Искорка", но был разоблачён - и не потому что кто-то сумел уличить его в подделке документа (а его птица, разумеется, сделал собственноручно), а прост о потому что начальник лагеря несмотря на выходной день сумел дозвониться до гл авного редактора этой газеты, а тот, естественно, не знал никакого фотокора Лебедева. После этого Вениамин Петрович, топая ногами и пуская из ноздрей огонь и дым, пр игрозил, что найдёт способ пришить Лебедеву статью за хулиганство и отправит ег о в колонию, если только ещё раз увидит его ближе чем за 5 километров от "Буревестника". Юрику как раз исполнилось 14 лет и он не захотел рисковать. А через неделю из лагеря сбежала Свечкина. Все и так, конечно, знали, что Юрик ездил сюда именно к ней - кроме, разве что, Вениамина Петровича, полагавшего, очевидно, что люди размножаются почкованием. о это уже его личное несчастье.
Под овый год Елена Юрьевна получила письмо. Оно пришло не по почте, а было просто брошено в почтовый ящик. А Леночка готовилась к сессии в своём пединституте, никого к себе в гости не зв ала и сама ни к кому не собиралась. Какой к чёрту овый год, если через два дня экзамен по историческому материализму?! А с другой стороны, какой к чёрту материализм, если тебе перед овым годом не д осталось колбасы?! Да ещё в очереди обматерили. А из выпивки - только водка и б ормотуха. И хотелось бы напиться до беспамятства, да воспитание не позволяет. И сессия на носу. А в письме - фотография. Совершенно голая ина Свечкина стоит на снегу по стойке "смирно", и алеет на её груди пионерский галстук, и отдаёт она пионерский салют чему-то перед собой, и лицо её лучится восторгом и вдохновением. И не "чему", а "кому" отдаёт она салют. Юрику Птице - вот кому! Леночка убедилась, что дома никого нет - мама ушла в гости встречать новый год. а всякий случай заперла дверь изнутри. Включила телевизор. Разделась догола. е слишком-то жарко в квартире, но Леночка поставила прямо перед своим креслом рефлектор. Зажгла гирлянду на ёлке. За неимением шампанского налила в фужер гриб из банки и поставила на журнальный столик. По телевизору новый генеральный секретарь ЦК КПСС поздравлял советский народ с наступающим овым годом. А красивая молодая женщина, полулёжа в кресле, ласкала себя перед телевизором - словно дразнила этого немощного старика, вообразившего себя спасителем Отечества от чуждых внешних влияний и внутреннего разложения. Он ещё не понимал, что всё давно рухнуло. Что тринадцатилетние девочки и мальчи ки занимаются любовью на его знамёнах, а его кумиров отворачивают носом в угол, чтобы не подсматривали. И чуть ли не каждый, кто смотрит в эту предновогоднюю м инуту телевизор, мечтает только об одном: как бы написать этому старому маразматику неприличное слово поперёк лба. А впрочем, вряд ли. Какое дело нормальным людям до всех этих стариков из телевизора? ет никакого дела. Елена Юрьевна, бывшая вожатая и будущий педагог, ласкала себя, закрыв глаза, и под бой курантов вспоминала самого удивительного своего любовника. Тринадцатилетнего мальчика. Юрика Лебедева. Птицу.
Он позвонил через тринадцать лет, но говорил так, будто они расстались максимум позавчера. - У меня контракт с русским "Плейбоем". Срочно требуется красивая зрелая женщина. Деньги и слава гарантируются. - А я-то тут при чём? - у вот. Её приглашают сниматься для "Плейбоя", а она ещё спрашивает. - Ты сумасшедший, да? Какой "Плейбой"? Какая красивая женщина? Я не зрелая, я старая. И скромная к тому же. Я "Плейбой" даже смотреть стесняюсь при людях. - А в одиночестве, стало быть, смотришь? И не клевещи на себя. Тебе тридцать тр и года, замужем не была, детей нет. А твой любимый пляж прямо у меня под окнами. - При чём здесь пляж? - Подумай и догадаешься. И не пытайся возражать. Я всё равно своего добьюсь. Ты же меня знаешь.
