Фитотерапия против онкологии

7. Восстановление нарушенных функций организма

Для реализации этого направления пришлось бы перечислить всю травяную «Материю медика». Но я все же упомяну аконит среди первейших средств этой группы.

8. Ликвидация болевого синдрома

Как следствие – повышение сопротивляемости больных недугу и повышение качества жизни. Аконит является ярчайшим из представителей растительного мира, используемых в этих целях. Я имею собственные клинические наблюдения, когда на фоне приема настойки аконита у больных снижалась интенсивность болевого синдрома настолько, что это позволяло уменьшать суточную дозу наркотических анальгетиков, иногда полностью их отменять и в подавляющем большинстве случаев избегать начала их приема.

Другие травы: болиголов пятнистый, дурман вонючий, красавка, паслен черный, ромашка аптечная, крестовник широколистный, солодка голая и др.

9. Ликвидация депрессии, страха и расстройств сна

Используют травы седативного и снотворного ряда, лучшими из которых являются синюха голубая, шлемник байкальский, кипрей, хмель обыкновенный, пустырник пятилопастный, валериана лекарственная, зверобой пятнистый, вероника лекарственная, шандра обыкновенная, дрема и др.

Особое место занимает аконит, так как алкалоид аконита зонгорин и его аналоги проявляют свою активность в первую очередь в центральной нервной системе. По фармакологическим свойствам зонгорин располагается между психостимуляторами и антидепрессантами.

Ярко выраженный антидепрессивный эффект, проявляющийся в повышении работоспособности и настроения, уменьшении чувства страха, опустошенности и отчаяния, был отмечен мной уже в ходе первого 39-дневного цикла лечения аконитом у онкологических больных III – IV стадий рака различной локализации.

10. Восстановление и «раскачка» биологических ритмов

Это направление, с незапамятных времен мастерски используемое в индийской и китайской медицине, только недавно нашло признание и научное обоснование на Западе. В России применение трав для нормализации нарушенных биоритмов разработано и описано профессором В. Г. Пашинским. Суть метода заключается в стимуляции функции всех внутренних органов в соответствии со временем их максимальной физиологической активности. Например, максимум функции толстого кишечника приходится на период с 5 до 7 часов утра. Следовательно, нужно принимать травы, нормализующие моторику толстого кишечника, из такого расчета, чтобы действие этой травы началось в указанный период времени. И так для каждого органа. Нередко требуют восстановления и циркадные ритмы. С этой целью на ночь необходимо принимать снотворные и седативные травы, а утром – растительные стимуляторы.

Отдельно следует выделить растения, противоопухолевая активность которых давно известна народной медицине, но механизм их действия еще не раскрыт, и поэтому отнести их к какому-либо из перечисленных выше терапевтических направлений довольно сложно: сабельник болотный (декоп), лопух большой, донник лекарственный, звездчатка средняя (мокрец), репяшок аптечный, зубчатка поздняя и некоторые другие.

Фитотерапия ядовитыми растениями

Траволечение онкологических больных, в особенности в исполнении народных травников и целителей, характеризуется одной ярчайшей особенностью: применением ядовитых растений.

Отсутствие специальных знаний у народных целителей, с одной стороны, и отсутствие интереса к народным методикам у ученых, с другой стороны, порождают ситуацию, когда феномен ядовитых растений в онкологии, довольно неплохо изученный, остается «темной лошадкой». Данный факт провоцирует неадекватную эйфорию у первых и такой же неадекватный пессимизм у вторых.

Не вдаваясь в тонкости определений, напомню слова Парацельса о том, что ядом может быть практически любое вещество в зависимости от того, в какой дозе применяется.

Иными словами, токсические свойства ядовитых растений проявляются в тех случаях, когда достигается соответствующая доза. Она может быть настолько велика, что наступит смерть. Именно эта фаза более всего обращает на себя внимание и характеризует растение как яд.

А что же происходит в организме под действием ядовитого растения до того, как будет достигнута токсическая доза?

Три стадии благотворного воздействия растительных ядов

Закономерности действия вещества на живую систему наглядно демонстрирует правило Арндта-Шульца (см. рис.). Оно гласит, что в низких дозах вещество стимулирует функцию, а по мере нарастания наступает ее угнетение. Дальнейшее наращивание дозы приводит к смерти.

Можно выделить три основные фазы действия ядовитых растений на онкологический процесс:

• цитотоксическая;

• индуктивная;

• гомеопатическая.

Я располагаю фазы именно в таком порядке (то есть по мере снижения дозы) по признаку их изученности и, как следствие, по признаку их предпочтения в классической онкологии.

Правило Арндта-Шульца

На применении веществ, эффективных преимущественно в фазе цитотоксичности, основана практически вся ныне существующая химиотерапия опухолей. Этот принцип был заложен в основу Паулем Эрлихом в начале XX века и остается ведущим до сих пор.

Лекарства, действующие по этому принципу, представляют собой химические вещества, способные повреждать хромосомный аппарат клетки либо блокировать некоторые фазы митоза (деления), в результате чего клетки, чувствительные к таким лекарствам, гибнут. В идеале хотелось бы, чтобы ими были только раковые клетки, а на практике таковыми оказываются все клетки организма, для которых характерно частое деление.

Отсюда и все особенности лечения подобными препаратами: и избирательная чувствительность (в основном низкодифференцированных раковых клеток), и почти полное отсутствие эффекта в отношении высокоорганизованных клеточных типов, а также большая частота побочных реакций, возникающих из-за поражения здоровых стволовых клеток.

Все перечисленные особенности присущи также, хотя в меньшей степени, и лечению ядовитыми травами, когда их применяют в дозах, близких к цитотоксическим. В данном случае траволечение, по сути, является обычной химиотерапией с вытекающими отсюда положительными и отрицательными моментами.

Со стороны побочных эффектов травы имеют более мягкое действие. Это может быть объяснено, во-первых, низкими дозами ядовитых веществ, поступающих в организм с препаратами из трав (отварами, настойками), во-вторых, многообразием состава одного и того же растения, которое нередко наряду с ядом содержит и противоядие, а также вещества, в прежние годы весьма опрометчиво называемые балластными. Они улучшают работу различных органов и систем, за счет чего больной чувствует себя лучше.

Но здесь же кроется и отрицательный момент. Цитотоксичность носит дозозависимый эффект: чем больше доза, тем быстрее и надежнее погибнут злокачественные клетки. Если мы, применяя растение по принципу цитотоксичности, используем недостаточную дозу, то, с одной стороны, рискуем не получить опухолевый ответ вообще, с другой – проводим «воспитание» и отрицательную селекцию раковых клеток, взращивая тем самым такую опухоль, которая в дальнейшем уже не будет реагировать на данные растения.

Еще один минус – небольшая терапевтическая широта наиболее часто применяемых ядовитых растений, то есть доза, которая начинает давать лечебный эффект, не намного отличается от LD50 (LD50 – это такая доза вещества, в данном случае растения, от которой погибает половина экспериментальных животных). В таких обстоятельствах очень легко передозировать и получить серьезные побочные эффекты. Особенно это актуально для галеновых препаратов, которые нередко сложно стандартизировать. Гораздо более удобным и точным выглядит чистый фармацевтический препарат, дозы которого четко известны и фармакологические особенности дотошно изучены.

Нужно отметить также, что далеко не все ядовитые растения, традиционно применяемые в народе, в высоких дозах обладают прямым повреждающим действием на опухоль. Так, например, аконит в высоких дозах – это прежде всего сильнейший сердечный аналептик и обезболивающее средство, что само по себе хорошо для онкобольного в соответствующей ситуации. Однако цитостатический эффект растения не очень силен.

Траволечение с использованием ядовитых растений в цитотоксических дозах, безусловно, имеет место в современной народной фитотерапии (например, лечение отваром барвинка розового). Тем не менее по своей сути оно выглядит как анахронизм. В данном случае приоритет химически чистых цитостатических препаратов неоспорим: их проще дозировать с высокой точностью; имеются стандарты качества; протоколированы побочные эффекты и способы их преодоления; нет нужды готовить средства экстемпорально (непосредственно на месте и ко времени) и т. д.

Но существуют ситуации, когда использование ядовитых растений по принципу цитотоксичности все же возможно и необходимо.

Во-первых, у ослабленных больных, и особенно у больных IV клинической группы, которым основные методы лечения не показаны. Применение растений по принципу цитотоксичности в такой ситуации, безусловно, не даст яркого опухолевого ответа, но позволит на некоторое время стабилизировать ситуацию, что скажется на улучшении качества жизни больного.

Во-вторых, в общей структуре химиотерапии ядовитые растения как дополнительное средство нередко усиливают эффект основных средств. Данный факт был доказан в отношении горичника русского и выделенного из него пеуседанина. Аналогичную ситуацию можно отследить и на примере аконита. Корейскими учеными был доказан эффект алкалоидов аконита, заключающийся в избирательном подавлении гена, отвечающего за защиту клетки от лекарственной интоксикации.

В-третьих, применение ядовитых растений оправданно в ситуациях, когда ожидаемый эффект традиционной химиотерапии оставляет желать лучшего. Например, при опухолях щитовидной железы, почечно-клеточном раке и т. п. Разумеется, нужно отдавать себе отчет в том, что и травы могут оказаться малоэффективными. Тем не менее растения имеют несравнимо более низкий потенциал побочных действий.

Со времен Митридата VI Евпатора известен способ «закаливания» организма от всевозможных болезней путем приема ядовитых веществ в постоянно возрастающих дозах. Царь Митридат таким путем хотел уберечься от яда, который, как ему казалось, могли подсыпать враги.

Не имея ни малейшего представления о MDR-гене (ген лекарственной устойчивости), уже в то время люди знали, каким образом «взрастить» тахифилаксию (нечувствительность, приобретаемую к веществу в ходе его частого употребления). Пропись, полученная Митридатом, оказалась весьма эффективна при самых различных болезнях, в том числе и инфекционных, и раковых. Лекарство это так и было названо – терьяк митридат, о чем в весьма похвальных выражениях пишет Авиценна.

Со временем терьяк, включающий не менее десятка компонентов, основным из которых был змеиный яд, претерпевал всевозможные изменения. Но сам принцип постепенного увеличения доз яда сохранился до наших дней.

Наиболее часто этот принцип используют для создания защиты (иммунитета) против инфекционных болезней. Возбуждение в организме факторов защиты называют индукцией (в данном случае индукцией иммунитета), а саму методику с постепенным наращиванием доз – индуктивной.

Можно привести массу широко распространенных индуктивных методик: аутогемотерапия, специфическая иммунотерапия в аллергологии, иммунотерапия препаратами тимуса (тималин, тимоген) и препаратами, содержащими полисахариды клеточных мембран бактерий, лечение хронических бактериальных инфекций через обострение с применением пирогенов (веществ, искусственно вызывающих повышение температуры тела) и т. п.

Уже простое перечисление данных методик позволяет увидеть их общий знаменатель, а именно – иммунитет. Действительно, практически все они работают через реактивацию иммунной системы, которая в подавляющем большинстве случаев носит неспецифический характер и направлена на клеточное звено иммунитета. Исключение составляет специфическая иммунотерапия аллергических заболеваний.

В онкологии по методу индуктивной терапии применяют вакцину БЦЖ, препараты тимуса, реже интерлейкины (интерферон альфа и бета, ИЛ-2).

Индуктивно используют препараты сока омелы белой. Этот метод хорошо изучен и активно практикуется в Германии и других странах Западной Европы, где он получил название мистель-терапии. Нередко аналогичным образом применяют ферментированный сок чистотела, известный под названием «Украин» (он же анабластин, или ЧФЖ).

Можно вспомнить и болиголов. Самые ранние серьезные данные, посвященные использованию болиголова в онкологии, относятся к XVIII веку и принадлежат представителю старой венской клинической школы Антону Шторку (1731 – 1803).

На первый взгляд метод Шторка тоже напоминал индуктивную схему с постепенным наращиванием доз. Но при более глубоком рассмотрении оказывается, что Шторк, начиная с минимальной дозы, всегда доводил ее до максимально эффективной (или максимально переносимой на грани побочных реакций). По его словам, это делалось по причине невозможности с самого начала лечения определить потребную дозу для каждого индивида. Таким образом, методика Шторка – еще один яркий пример применения ядовитого растения по принципу цитотоксичности.

Как писал Шторк, а позднее и многие гомеопаты, лечение болиголовом нередко приводило к хорошему результату. Однако в отличие от Шторка гомеопаты применяли болиголов в большинстве своем в виде спиртовой настойки, постепенно наращивая дозу от одной капли. В этом не было бы ничего нового, если бы не выраженный противоопухолевый эффект, возникавший всего на нескольких каплях препарата задолго до достижения явной цитотоксической дозы. Именно эта методика послужила прообразом применения болиголова в виде индуктивной схемы, популяризированной В. В. Тищенко и столь модной сегодня.

Использование ядовитых растений по индуктивному принципу – наиболее распространенный способ в народной медицине. Обычно применяют спиртовые извлечения из болиголова, аконита, веха, чистотела, омелы и других ядовитых растений. Настойки дозируют каплями по возрастающе-убывающему принципу, получившему названия «горка» или «циклование».

По нашим наблюдениям, особенно эффективна индуктивная схема с настойкой аконита в отношении меланомы. Уже на 7 – 8-й день лечения, когда суммарная суточная доза настойки составляет 20 – 25 капель и говорить о значимом непосредственном цитотоксическом действии алколоидов аконита на клетки меланомы не приходится, у больного появляются признаки острого воспалительного процесса в организме: повышение температуры до 38 С, лихорадка, головная боль, тошнота и проч. Меланомные узлы становятся резко болезненными даже вне пальпации, отечными, покрасневшими. Со временем их поверхность приобретает гладкость, а черный цвет меняется на коричневый. Узлы значительно уменьшаются в размерах. Причины такой реакции меланомы, вероятнее всего, кроются в ее высокой иммуногенности (это свойство ткани, клеток или целых микроорганизмов вызывать по отношению к себе реакции иммунитета – распознавание, инактивацию, выведение и т. п.).

Особо отмечу, что при применении ядовитых растений в индуктивном режиме никогда не нужно превышать пределы доз, поскольку в противном случае по мере набора дозы, а также в результате способности алкалоидов к кумуляции (накопление в организме и суммирование действия некоторых лекарственных веществ и ядов) концентрация действующих веществ в крови будет стабильно высокой, что приведет к устойчивой иммуносупрессии.

Нам при изучении иммунного статуса больных, принимавших настойку аконита в дозах, превышающих индуктивные, доводилось наблюдать снижение абсолютных показателей всей популяции Т-лимфоцитов без изменения их процентных соотношений.

В то же время при соблюдении индуктивных доз абсолютное и процентное число лимфоцитов не меняется. Зато происходит так называемый правый сдвиг формулы крови: процент сегментоядерных уменьшается в пользу мононуклеаров. Данный факт еще раз свидетельствует о том, что при лечении ядовитыми растениями в индуктивном режиме стимулируются неспецифические иммунные механизмы, и прежде всего макрофагальное звено. А макрофаги играют серьезнейшую роль в противоопухолевой защите.

Переоценивать роль иммунитета в подобном лечении, однако, нельзя. Результаты серьезных исследований последних лет в области иммунотерапии опухолей убедительно доказали невысокую эффективность работы только через иммунитет. Исключение составляют лишь некоторые опухоли, такие как меланома, в меньшей степени почечно-клеточный рак, а также хронические лейкозы.

Когда мы обсуждаем индуктивные схемы применения ядов растений и констатируем факт эффективности, скорее всего, нужно говорить об индукции противоопухолевого ответа, нежели об индукции только противоопухолевого иммунитета в чистом виде, хотя бы эта интерпретация напрашивалась в первую очередь.

Какие еще механизмы, кроме иммунных, задействованы в формировании противоопухолевого ответа, сейчас сказать сложно. Возможно, имеет место влияние ядов на тканевые факторы роста, на процессы неоангиогенеза (образование новых кровеносных сосудов) в опухолевых узлах. Может быть, еще что-то в настоящий момент изученное мало либо неизвестное вовсе.

Наконец, если вести речь о неизвестном и малоизученном, нужно перейти к третьей фазе действия ядовитых растений – гомеопатической.

Этот принцип был открыт немецким ученым Ганеманом двести лет назад и с тех пор носит его имя. Однако многие положения ганемановской теории нередко встречаются в древних индийских и тибетских трактатах. Например, Данзин Пунцог в трактате «Кунсал нанзод», ссылаясь на еще более древних авторов, пишет об изменениях свойств воды в процессе встряхивания (по Ганеману – динамизации).

Чтобы ядовитое растение заработало в онкологии по гомеопатическому принципу, оно должно отвечать трем основным условиям:

1) быть испытано на здоровом человеке;

2) вызвать у здорового человека симптомы опухолевой болезни;

3) быть динамизировано, то есть сильно разведено с сопутствующим встряхиванием в воде или спирте.

Например, испытание силы аконита в Тибете проводили на здоровых людях, а уже упомянутый Антон Шторк делал то же самое с болиголовом еще до Ганемана. Целью таких испытаний являлось именно определение силы лекарства. Шторк был ближе к ганемановскому испытанию, так как на здоровых людях он фиксировал побочные эффекты, хотя и оговаривался, что они будут разными у здоровых и у больных.

Ганеман пошел еще дальше и заметил, что яды в субтоксических дозах вызывают лекарственную болезнь не у всех участников испытания и не в одни и те же сроки. Четко выделялась группа людей, имеющих общие внешние и психические особенности. Эта группа реагировала на яд наиболее остро и в кратчайшие сроки. Так родилось понятие «гомеопатическая конституция».

Динамизация, или потенцирование (усиление), – это процесс постоянного разведения исходного яда в воде или спирте с обязательным длительным встряхиванием каждого разведения. Ганеман считал, что чем сильнее разведено средство (а оно может быть разведено в миллионы и триллионы раз), тем сильнее и глубже оно действует на организм. Изучая рекомендации старых гомеопатов, можно увидеть, что наиболее часто для лечения рака применялись низкопотенцированные препараты, полученные на основе растительных ядов. Речь, как правило, идет о первом – четвертом десятичном разведении.

Например, это касается излюбленного многими болиголова (кониума), кондуранго и т. п. Такие средства принимали по нескольку капель в небольшом объеме чистой воды 3 – 4 раза в день. На мой взгляд, речь в данном случае идет не о гомеопатическом принципе, а скорее об индуктивном. Тем более что о гомеопатическом подобии в контексте не упоминается. В лучшем случае специфика лекарства обусловлена регионом поражения. Например, кондуранго – молочные железы, желудок и губы.

Методика arborivital доктора Роберта Купера (начало XX века), представляющая собой применение препаратов, полученных путем настаивания целого растения, подается Дж.-Г. Кларком и Е.-Л. Кампстоном как гомеопатическая на основании того, что «заключается в использовании однократных нечасто повторяемых доз тинктуры (настойки)». Дозы дают больному 1 раз в 2 недели.

Считать ли такой способ лечения ядовитыми растениями гомеопатическим или же он относится к индуктивным методикам? Вопрос сложный. Тем не менее речь идет хоть и о редком, но применении тинктуры, то есть спиртового препарата, содержащего порой до 1 – 3% алкалоидов исходного растения.

Нужно также отметить, что практически все рецепты применения ядовитых растений, используемые гомеопатами, с давних времен известны у народностей, проживающих в регионах произрастания данных растений.

Думается, говорить о действии яда по гомеопатическому принципу можно лишь при условии назначения его в потенции не ниже 6 – 12-сотенного. Именно такие примеры можно найти в монографиях доктора Джона Генри Кларка, английского гомеопата начала XX века, занимавшегося вопросами онкологии.

Хочется особо отметить факт, мимо которого ни в коем случае нельзя пройти: наиболее поразительный, радикальный эффект ядовитого растения, назначенного по гомеопатическому принципу, проявляется только при максимальном соблюдении ганемановского принципа подобия.

Так, например, мне доводилось наблюдать отличный эффект кондуранго в 6-сотенном разведении в отношении больной с раком правой молочной железы в стадии распада с сопутствующим поражением лимфоузлов шеи. Уже через два месяца лечения дефект на молочной железе закрылся, а на месте самого большого из шейных лимфоузлов (диаметром около 3 см) образовался тонкий рубец.

К сожалению, гомеопатическая практика, мягко говоря, не изобилует такими примерами. Причин тому несколько, и не все они носят сугубо медицинский характер.

Таким образом, можно четко обозначить три основные фазы действия растительных ядов с противоопухолевой целью: цитотоксическая, индуктивная и гомеопатическая. Эффект будет зависеть от дозы.

Начиная со сверхмалых доз царит гомеопатия. По мере нарастания дозы до D1 – D4 (или 0,01 – 10%-ная настойка) гомеопатический эффект уступает место индукции, которую затем перебивает цитотоксичность.

Легко заметить, что одно и то же растение может быть применено по любому из трех принципов. Однако нельзя ожидать, что любое из растений будет обладать именно противоопухолевым действием на каждой фазе доз. Так, есть растения, которые действуют на опухоль преимущественно в цитотоксических концентрациях (безвременник, тисс, катарантус, княжик). Другие предпочтительно применять в индуктивной фазе (вех, цикута, аконит). Третья же группа, гомеопатическая, содержит представителей как первой, так и второй групп, но с условием соблюдения ганемановских принципов.

Есть ли «универсалы», действующие на опухоль во всех трех фазах? Думается, что в такую группу с некоторыми оговорками можно включить болиголов, лаконос американский, тую западную и еще ряд растений, что тем не менее не делает их панацеей.

Однако любое ядовитое растение, применяемое в разных фазах, обладает кроме противоопухолевого эффекта массой интересных свойств, которые нельзя игнорировать. Так, аконит в больших дозах – сильный сердечный аналептик и обезболивающее средство. Болиголов в больших дозах также обладает противоболевым действием, но, кроме того, имеет неплохой противосудорожный потенциал. Барвинок снижает артериальное давление. Чистотел обладает желчегонным, а безвременник – антиподагрическим эффектом и т. д.

Специфика действия каждого конкретного ядовитого растения позволяет подбирать травы в лечебную схему с максимальным учетом индивидуальных особенностей больного.

Рак и аконит

Использование аконита (борца) для лечения злокачественных новообразований уходит корнями в глубокую древность. Авторитетом в данном вопросе может служить тибетский трактат «Чжуд-ши» («Четверокнижие»), датируемый как письменное произведение XII веком, но сформировавшийся в виде устного знания гораздо раньше. «Аштанга хридая самхита», послужившая основой для лекарственного раздела «Чжуд-ши», была написана индийским врачом Вагбхатой еще в VII веке.

Трактат «Чжуд-ши» может быть известен читателям под названием «Вандурья-онбо» («Голубой берилл»). Это письменный комментарий к «Четверокнижию», созданный дэсридом Санчжай-Чжамцо (1653 – 1705).

Столь настойчивое мое обращение к тибетскому трактату объясняется просто: ни один из изученных мной авторитетных источников западной медицинской литературы («Садик» Валафрида Страбона, «О свойствах трав» Одо из Мена, «Салернский кодекс здоровья» Арнольда из Виллановы) не содержит такой всеобъемлющей информации по акониту, как «Чжудши». Борец ядовитый применялся тибетскими врачами при всех видах «скранов» (опухолей), а также при всех типах хронической патологии (скйа-рбаб, ор, дму, брас и т. д.).

При переводе клинических терминов «Чжуд-ши» я часто сталкивался с фразами такого рода: «Борец разнолистный в сочетании с другими травами приносит облегчение при опухолях желудка, когда вода от легких падает к печени и почкам». Не правда ли, очень напоминает описание клиники рака желудка с отдаленными метастазами в печень с развитием асцита и задержкой мочевыведения? Таких примеров в «Четверокнижии» много.

Аконит и его свойства описаны во многих источниках монголо-тибетской медицины: «Кунсал-нанзод» Данзина Пунцога, «Лхан-табс», «Дзейцхар-мигчжан» Жамбалдорчже.

Стоит сказать и о так называемом спасительном онкологическом рецепте китайской медицины, его состав:

• дудник китайский (корень) – 10,0 (по правилам выписки рецепта состав пишется в граммах, при этом обозначение типа «г» или «гр» не ставится. Целые числа до запятой – это всегда граммы, один знак после запятой называется деци, 2 знака – санти, 3 знака – милли. Например, запись «0,1» читается «один деци» и т. д.);

• пион белоцветковый (корневище) – 10,0;

• соссюрея лопуховидная (трава) – 3,3;

• аконит Фишера (корень) – 16,5;

• евгения гвоздичная (бутоны) – 3,3;

• имбирь (корень) – 10,0.

Разные авторы, комментируя данный рецепт, допускают ряд неточностей.

Заблуждение № 1: некоторые считают, что «спасительность» препарата определяется высокими противоопухолевыми свойствами и в том, конечно же, заслуга аконита. Ничуть не бывало! Во-первых, аконит не обладает прямой цитотоксической активностью. Во-вторых, аконит подвергается «укрощению» дважды. Первый раз при обработке сырья, второй раз при приготовлении лекарства (кипячение 2 часа). В-третьих, особая ценность рецепта – в его высоких аналептических свойствах. Это своего рода реанимационное средство, или, правильнее, средство интенсивной терапии. Оно «спасает» тяжелых больных любого, не только онкологического, профиля при условии, что у них имеется сердечно-легочная недостаточность.

Заблуждение № 2: имбирь и гвоздику добавляют в состав для нивелирования токсических свойств аконита. Однако рецепт составлен на основании весьма специфических воззрений китайской медицины на целебные свойства растений. Это скорее энергетическая характеристика, нежели фармакология в привычном понимании этого термина. В традиционной китайской фармакологии аконит и имбирь принадлежат одной группе лекарств Гю хань, то есть «изгоняющих полный холод». Эти средства повышают энергию ян при остром снижении и противопоказаны при пустоте инь. Сочетание в одном рецепте аконита и имбиря весьма устойчиво для китайской медицины. В частности, в рецепте Сы Ни Тан аконит и имбирь работают вместе с солодкой уральской. В рецепте Инь Чэнь Сы Ни Тан к этой троице добавляется полынь волосовидная. А в рецепте Чжень By Тан кроме аконита и имбиря есть пория кокосовая, пион молочно-цветковый и атрактилодес крупноголовый.

В китайской медицине применяют в основном два вида аконита:

1) Фу цзы (У тоу, Фу пянь, Чуань ву) – Acon?tum carmicheli Debx;

2) Цао ву (или Као ву, Чао ву) – Acon?tum kusnezoff?? Reichb.

В отличие от индусов и тибетцев, корифей армянской медицины Амирдовлат Амасиаци ограничивает применение борца в онкологической практике лишь раком кожи.

В русской народной медицине борец – одно из основных противоопухолевых средств наряду с болиголовом, чистотелом, чагой и другими растениями. Точно определить, с какого времени борец используют таким образом, не представляется возможным из-за отсутствия письменных источников. Широта показаний и частота использования аконита в лечебной практике достигают максимума в странах Юго-Восточной и Южной Азии, постепенно уменьшаясь по мере продвижения на северо-запад. В связи с этим логично предположить, что применение аконита в русской народной медицине имеет восточные корни. Впрочем, это спорный вопрос. Тем не менее традиции применения борца в России настолько стары и сильны, что это позволило народу эмпирическим путем сформулировать достаточно четкие рекомендации по лекарственным формам, дозировкам, схеме приема и критериям отмены препаратов аконита.

Изучением аконита в качестве потенциального противоопухолевого средства занимался известный врач старой Венской школы Антон Шторк, больше известный у нас как исследователь болиголова. Отличительной особенностью практики Шторка является стремление к максимально допустимым дозам.

Самой ранней публикацией, посвященной изучению противоопухолевых свойств аконита, которую мне удалось разыскать, является работа А. А. Петрова, опубликованная в 1965 году. В ней рассказано об исследовании хлоргидрата оснований киргизских аконитов (каракольского, джунгарского и круглолистного), а также их изолированных алкалоидов.