Команчи - Нечаянный брак

— Я слышал ее, Большой Джим. — Священник виновато поглядел на девушку. — Только я не совсем уверен, что она имела в виду…

— Оставь сомнения при себе и заканчивай церемонию.

— Властью, данной мне Господом… — начал отец Уэллс, но его опять прервали.

— Шериф, почему бы вам не убрать свой револьвер от моего виска? — спросил Клинт.

— Вы нарушаете закон! — крикнула Речел. — В наше время мужчины больше не могут жениться на женщинах против их воли. У нас равные права!

— С этого момента объявляю вас мужем и женой! — как бы в подтверждение ее слов провозгласил отец Уэллс и с шумом захлопнул молитвенник.

В наступившей тишине Речел уставилась на отца, еще не веря, что он мог так с ней поступить. Отец, который всегда ее любил, которому она полностью доверяла.

Грустно улыбнувшись. Большой Джим неторопливо убрал оружие в кобуру:

— Итак, дорогая, на радость или на горе, но ты нашла себе мужа.

Глава 5

Спустя час она была уже в миле от города, наедине с совершенно незнакомым человеком, который стал ее мужем. Видимо, в отместку Рафферти не захотел нанимать фургон, поэтому она вынуждена сидеть перед ним в седле и терпеть его объятия.

Уверенная, что он в ярости (иначе и быть не могло. несмотря на его странное поведение в церкви), девушка искала способ умилостивить Клинта до того, как они приедут на ранчо и он совершит нечто такое, о чем они пожалеют.

— Мистер Рафферти?

Рука, придерживающая Речел за талию, слегка напряглась. Пальцы находились совсем близко от ее груди, как бы подчеркивая, что отныне Клинт имеет на нее права.

— Ты могла бы называть меня по имени, Речел.

Мужья и жены обычно так поступают.

— Хорошо, Клинт. Я, гм… — Она судорожно попыталась избавиться от комка, застрявшего в горле. Глаза наполнились слезами разочарования, отчего контуры леса еще более расплылись, а дальние горы, покрытые сверкающим снегом, казались ей бесформенными глыбами. — Я… в общем, я понимаю, что вы сердитесь, и не могу обвинять вас. Но я постараюсь все уладить.

— В самом деле? — Он сдвинул ей шляпку на затылок, чтобы видеть ее лицо. — И как ты собираешься это сделать? — По-моему, все уже отлично уладилось.

— Уладилось? Мы женаты, мистер Рафферти! Неужели вы с этим смирились?

— Наверное, ты испугалась больше, чем я.

— Почему я должна испугаться? — спросила Речел. — Скорее я чувствую себя неловко.

В уголках его рта проступили складки, когда его плотно сжатые губы расплылись в улыбке.

— Хорошо, — улыбнулся он. — Ты чувствуешь себя более неловко, чем я. И я тебя не виню. Едва знакомый человек вдруг получает право распоряжаться твоей жизнью. Это кого угодно выбьет из колеи.

Право распоряжаться ее жизнью? О Господи… Речел отвернулась, не зная, как прервать затянувшееся молчание, и желая оказаться в любом месте, только не здесь.

— Чтобы ты немного успокоилась, могу сказать, что я порядочный человек. Тебе не нужно боя… Ты не должна чувствовать неловкость.

Речел взглянула на него, и он вдруг показался ей еще выше и шире в плечах, настоящей горой мускулов, которая в любое время могла снова придавить ее. Право распоряжаться ее жизнью? «И даже более того», — в отчаянии подумала она.

Клинт устало вздохнул. Дома его ждали братья, не подозревавшие о том, что у них появилась невестка. Он женился на Речел, думая о будущем, и не жалел о своем поступке.

Им нужна женщина в доме, а Клинт никогда бы не смог найти жену, похожую на Речел Константайн. Она не только красива, что само по себе являлось большим достоинством, но у нее были также отличные манеры и приятный голос.

Она, несомненно, окажет хорошее влияние на братьев. Клинт представил ее в клетчатом фартуке, с вымазанными мукой щеками, и в животе у него заурчало. Господи, он не мог вспомнить, когда последний раз ел домашнюю пищу!

Нет, он правильно сделал, женившись на Речел. Ему на ум пришли слова о «манне небесной», чудом упавшей в его раскрытые ладони.

К тому же он не чувствовал за собой вины. Разве он соблазнил ее или что-то в таком роде? Совсем наоборот.

И повезло не только ему. Иначе девушку пригвоздили бы к позорному столбу так называемые добропорядочные жители Шэйди-Корнерса. Замужество было для нее лучшим выходом.

Посмотрев на спутницу, Клинт заметил, что ее красивые глаза еще оставались испуганными. А как может себя чувствовать молодая женщина, вышедшая замуж против своей воли? И к тому же за незнакомца? Вряд ли она будет на седьмом небе от счастья.

Не подождать ли ему с исполнением супружеских обязанностей? Но Клинт понял, что не может делить постель с Речел и не трогать ее. Одна лишь мысли об этом приводила его в волнение.

У него хватает проблем и без сексуального разочарования. По его мнению, близость поможет им стать друзьями и лучше относиться друг к другу. Кое-кто считает, что все наоборот, ну и пусть. Клинт был новичком в супружестве и по ходу дела придумывал свои правила.

Хотя его воспоминания о прошлой ночи оказались довольно туманными, но кое-что он помнил отчетливо. Например, как Речел вела себя в его объятиях, какой была мягкой и нежной, когда прижималась к нему всем телом, словно Господь Бог создал се именно для него. Даже в робком, неуверенном поцелуе чувствовалась страстность.

Теперь главное — заполучить Речел снова в объятия, а уж потом он, конечно, сможет довести ее до исступления.

Но сейчас еще раннее утро и, следовательно, до ночи очень далеко, поэтому Клинт выбросил из головы мысли о занятии любовью.

— Если Мэт действительно унизил твою сестру Молли на глазах у подруг и довел ее до слез, то я должен извиниться за него, — мягко сказал он.

— Он не просто довел ее до слез, он разбил ей сердце, — уточнила девушка, сердито блеснув глазами. — Если Молли всего четырнадцать лет, это еще не означает, что ей слишком рано влюбляться.

— Конечно, — согласился Клинт. — В таком юном возрасте любят, наверное, более сильно. Исходя из собственного опыта, могу заметить, что со временем мы уже не так поддаемся чувствам.

— Вы, кажется, считаете все это глупостью и чепухой? Я имею в виду то, что Мэт разбил ей сердце.

Клинт вдруг ощутил почти непреодолимое желание поцеловать сердитые морщинки у нее на лбу.

Честно говоря, он восхищенно поглядывал на Речел Константайн с тех пор, как обосновался в этих краях.

Впрочем, и на других девушек тоже, поскольку они со стариной Генри долгое время не имели удовольствия общаться с женщинами. Клинт готов был потерять самообладание.

— Нет, я не считаю это глупостью, — хрипло произнес он. — Но вряд ли Мэт действительно намеревался ее обидеть или хотя бы знает, что заставил ее страдать.

— Как он может об этом не знать?

— Речел, мой брат разбил, возможно, десятки сердец, даже не сознавая этого. Он красивый парень, умеет очаровывать женщин. И не однажды…

Впервые за день Речел улыбнулась. Слабо и мимолетно, но все равно это была улыбка, заставившая Клинта умолкнуть. Девушка так и не узнала, что он хотел сказать.

— Значит, он красивый и очаровательный? А вы понимаете, насколько вы оба похожи?

Ответа Клинт придумать не мог и решил вернуться к привычной ему откровенности, которая до сих пор никогда его не подводила.

— Мы с ним как два куска агата, только один отшлифованный, а другой нет. У меня та же самая поверхность, но ей не хватает блеска.

Глаза девушки медленно скользнули по его лицу, и она снова улыбнулась:

— Я никогда не видела вашего брата, поэтому не могу судить, но вряд ли он намного превосходит вас.

Не зная, как реагировать на столь неожиданный комплимент, он решил просто его проигнорировать.

— Разве ты ходишь по городу с закрытыми глазами? — удивился Клинт.

— Не поняла.

— Иначе ты бы непременно обратила внимание на моего брата.

— Я не так выразилась, — покраснела Речел. — Конечно, я его видела, только издалека.

Клинт не мог поверить, что Мэт, которого хорошенькие женщины влекли словно пчелу мед, никогда не интересовался ею.

— Поверь, дорогая, Мэт не просто слегка затмевает меня. Если оценивать его по реакции женщин, то мы имеем дело с полным затмением. И я хочу быть уверенным, что ты не станешь очередной жертвой. Пусть по недоразумению, но ты вышла замуж за меня, а не за Мэта.

Он чуть пришпорил лошадь, и в этот момент на дорогу выскочил кролик. Жеребец от неожиданности встал на дыбы, молотя в воздухе передними копытами. Речел удержалась в седле только благодаря Клинту. Испугавшись за нее, он еще крепче сжал ее талию, в то же время пытаясь совладать с конем.

Когда животное наконец успокоилось, Клинт понял, что его рука лежит на груди Речел. Но девушка, похоже, не заметила этой вольности, она почти не дышала.

— Речел!

Осторожно убрав руку, он слегка наклонился и посмотрел на девушку. Глаза зажмурены, сжатые губы подрагивают, видимо, она еле сдерживается, чтобы не заплакать.

— Речел… — повторил он. — Все в порядке.

— Мы раздавили его?

— Кого?

— Бедного кролика, — сказала она тонким голосом.

Бедного кролика? Клинт с недоумением уставился на ее побледневшее лицо. Конечно, она родилась и выросла в городе, но это вряд ли изолировало ее от действительности, в которой не последнее место занимало жаркое из кролика.

— Нет, мы его не раздавили, он перебежал через дорогу и даже не повредил свой мех.

Речел громко вздохнула, открыла глаза и улыбнулась:

— Слава Богу. Они таки милые существа, правда?

Мне особенно нравится, как они двигают носом.

С минуту Клинт изучающе смотрел на нее, потом мысленно одернул себя. Зачем думать о плохом? Если Девушка беспокоится о каком-то диком кролике, это еще не значит, что она откажется приготовить рагу из его собратьев.

Конечно, нет.

Глава 6

Когда в зеленой долине, окруженной лесистыми горами, девушка наконец увидела среди высоких сосен ранчо братьев Рафферти, у нее возникло ощущение, что так уж ей предначертано судьбой. Похоже, всю жизнь она ждала этого момента, а возможно, и этого человека. Безумие, настоящее безумие. Ее замужество не имеет смысла, это пародия на брак, который должен быть расторгнут. Думать иначе может только сумасшедшая.

Клинт подъехал к крыльцу, и Речел заметила какое-то белое пятно у странного пня, торчащего около дома.

Вглядевшись, она поняла, что перед ней разделочная колода, а вокруг разбросаны куриные перья. Чтобы не видеть свежую или уже засохшую кровь, она перевела взгляд на дом — приземистое строение из грубо оструганных бревен. При всем желании его нельзя было назвать красивым, хотя, если очень постараться, он мог бы стать вполне привлекательным.

Видимо, таких попыток никто никогда не делал, скорее наоборот. На парадном крыльце стоит ржавая ванна, в ней полусгнившая стиральная доска и грязные серые носки. Рядом кто-то оставил вскрытый мешок с мукой, частично высыпавшейся, намокшей под дождем, а потом затвердевшей на солнце. К стене притулился сиротливо пакет картошки, поставленный так, чтобы до него было легко дотянуться с крыльца. В общем, дом выглядел так, словно здесь похозяйничали мародеры.

— Тут не помешало бы слегка навести порядок, — сказал Клинт извиняющимся тоном.

— Здесь славно. Мне нравятся бревенчатые дома. А вам? — Речел предпочитала доски, но не осмелилась в этом признаться.

Глядя на твердый рот Клинта, она вспомнила, как он обнимал ее прошлой ночью, а она, забыв обо всем, отвечала на его поцелуи.

Что будет, если он снова начнет ее целовать? Может, днем его объятия покажутся ей не менее скучными, чем приставания Лоусона? Или у нее опять перехватит дыхание, едва он коснется ее губами?

Лучше не думать об этом. Теперь Речел понимала сестру, она и сама пережила нечто подобное, убедившись при этом, что красивым мужчинам не нравятся девушки ее типа.

Придерживаясь за луку седла, Клинт наклонился вперед, чтобы перекинуть поводья, она ощутила, как заиграли его мускулы. А когда он спрыгнул на землю и протянул к ней руки, по ее телу пробежала дрожь.

— Я справлюсь сама, — запротестовала она.

Но Клинт уже с легкостью оторвал ее от седла и бережно поставил перед собой.

— Я не хочу, чтобы ты справлялась сама. Здесь восемь мужчин, готовых в любую минуту помочь тебе. Не забывай об этом. — Его почти суровое лицо осветилось улыбкой.

Интересно, не потому ли он повеселел, что догадался о ее нескромных мыслях? Речел покраснела.

Поля шляпы бросали тень на его лицо, но она все равно заметила блеск голубых глаз и почувствовала, что не может сдвинуться с места. Да и не хочет. Клинт обладал способностью зачаровывать. Чем и как, было для Речел загадкой, однако стоило ему посмотреть на нее, и она становилась безвольной. Это же просто глупо.

— Мы бы немного прибрались здесь, если бы… гм… кого-то ждали. — Словно в подтверждение этих слов он пнул ногой мешок с мукой. — Ранчо отнимает много сил и времени, до остального уже руки не доходят. Я не хотел сказать, что ты здесь гость, Речел. Считай этот дом своим.

Клинт распахнул дверь в кухню, показавшуюся девушке на удивление запущенной. Всю середину комнаты .занимал длинный стол, погребенный под горой немытой посуды. Если бы не тарелки с остатками пищи, Речел никогда не поверила, что за ним кто-то действительно ест.

— О, мой…

Клинт стиснул ее руку.

— Мы с ребятами поможем тебе навести здесь чистоту. А я постараюсь раздобыть доски для обшивки стен.

Насколько я знаю, женщинам нравится оклеивать их обоями, вешать картины и все такое.

В доме было сумрачно, возможно, из-за бревен, потемневших от времени. Кухня, разделенная перегородкой, служила также гостиной, к которой примыкали под углом жилые комнаты. На втором этаже была мансарда.

Если братья Рафферти собираются помогать ей с уборкой, то им понадобятся большие совковые лопаты. Правда, и с лопатами им будет нелегко. Вокруг, куда ни погляди, свалены груды хлама. Старые газеты, пустые консервные банки, грязное постельное белье, книжки, грифельные доски… Создавалось впечатление, что все это снесли из комнат в большую кучу, раскидали ее по полу, а потом разгребли узкие дорожки для ходьбы. Никогда в жизни Речел не видела такого ужасающего беспорядка.

Неожиданно среди этих руин возник черноволосый мальчуган. Протирая кулачком глаза, он уставился на девушку.

— Ты кто?

Когда он подошел достаточно близко, чтобы Речел смогла разглядеть, та сразу подумала, что еще не встречала столь привлекательного ребенка. На вид ему было около шести, и выглядел он так, как, по ее мнению, должен был выглядеть в этом возрасте Клинт: крепкий, жилистый, с гладкой кожей и копной непослушных черных волос.

— Ну, здравствуй. Меня зовут Речел. А тебя?

— Коди.

Он заморгал, пытаясь разлепить длинные черные ресницы, и внимательно оглядел ее. Причем с таким серьезным выражением, какого вряд ли можно было ожидать от мальчика его возраста.

— Мне почти семь лет, — прошепелявил он.

— Если не считать оставшихся девяти месяцев, — уточнил Клинт. — А чем ты занимался? Спал в гостиной, малый?

— Вчера никто меня не разбудил, чтобы я пошел наверх. — Коди поправил подтяжки. — И не называй меня «малый», Клинт. Я уже большой.

Речел не смогла подавить улыбку.

— А я думала, тебе не меньше восьми. Ты очень высокий для своих лет.

Коди довольно улыбнулся, продемонстрировав нехватку передних зубов.

—  — Клинт говорит, что я достаю ему только до колена.

— Ну, если учесть, на какой высоте находятся его колени, ты совсем не маленький, — дипломатично заметила Речел и взглянула на Клинта. — Вы не говорили, что ваш брат такой… — Она чуть не сказала «маленький», но вовремя спохватилась.

— Взрослый? — быстро подсказал он.

— Вот именно, — улыбнулась девушка.

— Теперь видишь, почему я не возражал против женитьбы… — многозначительно сказал Клинт.

Да, познакомившись с Коди, она поняла, что старший брат готов на все ради счастья мальчугана. Даже разыгрывать из себя жениха под дулом пистолета.

Но дело в том, что он непременно пожалеет об этом, узнав о ее плохом зрении, и тем более когда увидит ее в очках. Толстые стекла испортят внешность любой женщины, будь она хоть первой красавицей в мире. Речел убедилась на собственном опыте, что красивые мужчины хотят иметь такую же красивую спутницу, а с очками на носу она выглядит настоящей уродиной.

В кухню, застегивая на ходу брюки, спустился мальчик постарше, увидел Речел и остолбенел.

— Черт побери, Клинт! — Он быстро справился с оставшимися пуговицами. — Мог бы предупредить, что у нас будут гости.

— Познакомься с Дэниелом. — Клинт взглянул сначала на девушку, потом кивнул в сторону брата. — Ему всего четырнадцать, а ворчит он, как восьмидесятилетний старик. Не обращай внимания на его слова. К сожалению, у меня не доходят руки намылить ему шею.

«Да, мыло тут явно бы не помешало», — подумала Речел, ибо когда-то серая майка юноши стала уже коричневой.

— Здравствуй, Дэниел, — улыбнулась она. — Рада с тобой познакомиться.

— И я.

Видимо, хорошие манеры братьев — еще одно упущение Клинта.

Она стояла, глядя на окружающий ее беспорядок и чувствуя полную беспомощность. Клинт решил жениться, так как ему нужна в доме женщина, и не скрывал этого.

Проще говоря, он предлагал ей жить здесь, а взамен Речел должна выполнять обязанности экономки и кухарки.

Многие женщины на ее месте пришли бы в ярость.

Они хотели, чтобы мужчина восхищался их внешностью, любил за черты характера и женился по велению сердца.

Но Речел давно отказалась от иллюзий, поэтому не чувствовала себя оскорбленной предложением Клинта. Напротив, она была приятно возбуждена и к тому же надеялась его заинтересовать.

Тревожило Речел другое. Ей было четыре года, когда умерла мать, поэтому хозяйство в доме Константайнов вела нанятая отцом экономка миссис Радклифф. Она не допускала вмешательства в свои дела, никогда не просила девочек помочь ей, поэтому знания Речел в области домашнего хозяйства были крайне ограниченными. Точно следуя рецепту, она могла приготовить какие-нибудь нехитрые блюда, а здравый смысл, как она надеялась, поможет ей в уборке. Но белье? Несколько раз она прополаскивала свои чулки, но, кроме этого, никогда ничего не стирала, не отбеливала и не гладила. Хотя предложение Клинта и казалось ей заманчивым, она вряд ли подходила для такой роли.

С другой стороны, ей выпал шанс — может быть, единственный — получить в дар то, о чем мечтает большинство девушек: молодого красивого мужа, при виде которого у нее сильнее билось сердце, а по телу бежали мурашки.

До сего времени Речел могла рассчитывать лишь на какого-нибудь второсортного жениха вроде Лоусона. Играть роль жены священника, притворяться, что ей не нужно и не хочется никаких удовольствий. Но теперь благодаря иронии судьбы она может иметь большее. Гораздо большее. Каждый раз, вспоминая поцелуй Клинта, она дрожала от неясных предчувствий.

Это безумие! Неужели последний случай так ничему ее и не научил? Разве она настолько глупа, что хочет снова пережить такую боль? Ведь рано или поздно кто-нибудь из братьев застанет ее в очках, и Клинт узнает, что она почти слепа, а чтобы исправить недостаток, должна носить уродливые стекла. Тогда уже не будет одурманивающих поцелуев. Может, он выдумает любой предлог, лишь бы от нее избавиться.

Если только не… Возможно… О Господи, не стоит и думать об этом. Но она слышала о браках, которые начинались отвратительно, а затем оказывались счастливыми.

Даже отец как-то обмолвился, что мать Речел вовсе не горела желанием выйти за него.

Конечно, мама не была такой слепой. Или умолчать об очках? Без них она не могла обойтись, только когда читала, а она постарается не делать этого у всех на виду.

Если быть осторожной, по-настоящему осторожной, пройдут месяцы, пока Клинт узнает правду. Может, к тому времени она понравится ему настолько, что и очки уже не будут иметь никакого значения.

Пусть ее затея неосуществима, но попытаться стоит.

Клинт самый красивый из всех знакомых ей мужчин, и девушка вроде нее, давно переставшая мечтать о сказочном принце, обязана использовать свой шанс. Если ничего не выйдет, то так тому и быть. По крайней мере ей не придется упрекать себя за то, что она не захотела даже попытать счастья.

Итак, решение принято. Речел снова обвела взглядом кухню, с беспокойством думая о том, что ей, полуслепой, будет совсем не просто ходить по незнакомому дому, а тем более подниматься по лестнице.

— Я… не знаю, с чего начать… — повернулась она к Клинту. — Вы собирались поработать на ранчо?

— Недолго, — успокоил он. — Сегодня воскресенье, и большую часть дня мы проводим дома. Я скоро закончу и помогу тебе.

— У вас есть хлеб? — с надеждой спросила Речел, которая никогда в жизни не занималась его выпечкой.

— Нет. В воскресенье мы как раз печем хлеба побольше, чтобы хватило на всю неделю.

У Речел екнуло сердце.

— Надеюсь, у вас есть поваренная книга, а то я не помню наизусть, что туда надо класть.

— Книги нет, зато есть рецепты, мама и бабушка собирали их много лет. Ничего

особенного, просто отдельные листочки. Они хранятся в деревянном ящике, который специально для них соорудил отец.

— Там есть и рецепты хлеба?

— А как же! Иначе бы я пропал. Я тоже не помню наизусть.

Речел немного успокоилась. Если у нее под рукой будут рецепты, она сможет приготовить что-нибудь съедобное. Уборка особых трудностей не вызовет, нужно только действовать с умом. А вот стирка… Тут ей без помощи не обойтись. Может, если она справится со всем прочим, Клинт не откажется…

— Спускайтесь немедленно! — крикнул тот, и Речел вздрогнула от неожиданности. Уже полдень! Пора за работу!

Наверху заскрипели кровати, послышался топот ног, и не успела девушка опомниться, как перед ней возникли четверо молодых людей, удивительно похожих друг на друга. По мере «прибытия» каждого из них Клинт называл его имя и возраст:

— Коул, семнадцать. Джереми, двадцать четыре. Джошуа, девятнадцать. Зак, двадцать два.

Когда он закончил, Речел дружески кивнула юношам и улыбнулась:

— Рада познакомиться со всеми вами.

— Не со всеми, — поправил ее Коди. — Здесь нет Мэта. Ему двадцать.

— Ах да, еще Мэт. Как я могла забыть?

Коди многозначительно посмотрел на Клинта.

— Ты не сказал, сколько лет тебе самому, — напомнил он брату.

— Мне двадцать семь, бездельник, — ответил тот, обнимая девушку за плечи. — И мне давно пора было остепениться, что я и сделал. Утром мы с Речел обвенчались.

— Вы что?

— Почему ты не сказал нам?

— А я-то хотел быть у тебя шафером!

— Всемогущий Боже! Ушам своим не верю.

— Я думал, ее жених Лоусон Уэллс.

— Я обскакал Лоусона и первым сделал ей предложение, — заявил Клинт. — Пусть это будет для вас уроком. Не оставляйте хорошенькую девушку надолго, иначе вы скоро услышите, что она вышла замуж за другого.

— Я даже не знал, что ты так хорошо знаком с Речел, — сказал Зак.

— Почему ты не говорил нам о своем намерении жениться на ней? — обиженно спросил Джошуа.

— О! — вскрикнул Коди. — Значит, она останется у нас?

— Да, она останется у нас, — подтвердил Клинт и, обращаясь к остальным братьям, добавил:

— Мы просто решили пожениться, вот и все. Я полагаюсь на вас и надеюсь, что Речел будет чувствовать себя как дома.

— Да, мы тебе очень рады! — успокоил ее Коди. — Особенно если ты умеешь печь такое печенье, которое наш Клинт в прошлом году принес домой с церковного собрания.

— Конечно, я смогу испечь печенье, если в тех листках, про которые говорил Клинт, есть его рецепт.

Хотя и не с таким энтузиазмом, но все же с искренней теплотой старшие братья Рафферти тоже выразили свою радость, и Джереми закончил приветствие словами:

— Почтем за честь называть тебя сестрой, Речел.

Добро пожаловать в твой новый дом.

Сестра… У Речел почему-то выступили слезы. Девушка быстро заморгала, уверенная, что ее сочтут ненормальной, если она вдруг заплачет по такому глупому поводу.

Но ей всегда хотелось иметь брата, а теперь их целых семь, четверо из которых старше ее.

— А я, в свою очередь, с удовольствием стану называть вас братьями, — твердо произнесла она.

Когда все приличия были соблюдены, Клинт убрал руку с ее плеча и тут же перешел к делу.

— Речел собирается навести здесь порядок, — заявил он, — и каждый из вас должен ей помогать. Ясно?

Джер, отнеси багаж Речел в спальню. Джошуа, наполни ведра, чтобы она смогла нагреть их на плите. Надеюсь, ей не придется самой ходить за водой. Зак, собери все, что нужно: щетку, швабру, чистые тряпки и прочее. Коул, Дэниел и Коди будут пока разбирать завалы и выносить мусор. Учтите, каждая вещь должна лежать на своем месте, а не валяться где попало. Коди! Не прячь ничего под кровать, понял? С этого момента слово Речел — закон.

Конечно, она установит здесь какие-то свои правила, и все обязаны ее слушаться, включая меня. Усвоили? Не вздумайте дерзить или будете иметь дело со мной.

Зак стоял рядом с ней, поэтому Речел увидела, как парень улыбнулся и весьма непочтительно ей подмигнул.

Кажется, старшему брату не удалось его запугать.

Клинт потер руки и вопросительно обернулся к Речел:

— Если я что-нибудь упустил, добавь сама.

— Хочу только поблагодарить вас за такой радушный прием, — улыбнулась девушка.

— Радушный? — удивленно воскликнул Джошуа. — Речел, странно, что мы до сих пор не упали на колени от избытка чувств. По-моему, никто из нас уже не помнит, когда в последний раз по-настоящему обедал. Мы почти забыли вкус нормальной еды.

Ей оставалось лишь надеяться, что она их не разочарует. Ладно, всему свое время. Прежде чем пробовать свои силы в готовке, она должна навести чистоту на кухне. К счастью, в помощниках недостатка не было.

Глава 7

Через два часа она достаточно хорошо расчистила кухню, чтобы заняться тестом для хлеба. Когда малыш Коди поставил ящик с рецептами в удобное место, Речел объявила всем братьям, что им не мешало бы отдохнуть. Желательно подальше от кухни.

Те предложили ей свою помощь, но она только махнула рукой:

— Нет, нет! Мне нравится готовить в одиночестве.

Как гласит пословица, когда на кухне много поваров, каша обычно пересолена.

— Никогда не слышал ничего подобного, — отозвался Джошуа.

Речел тоже, но ей необходимо выпроводить их отсюда, чтобы надеть очки и прочесть рецепт хлеба.

Когда последний Рафферти удалился, она сунула руку в карман юбки и тут же выдернула обратно.

— Господи! — прошептала Речел, с недоумением глядя на выступившую кровь.

Осторожно пошарив в кармане и нащупав металлическую оправу, девушка едва не лишилась чувств. Ее очки!

Разбитые стекла вывалились из оправы, о них Речел и поранила руку.

Она молча уставилась на то, что некогда было очками. Когда и как это могло случиться? Ну конечно. В церкви. Прошлой ночью. При падении.

Справившись с потрясением, Речел повернулась к ящичку с рецептами, и ее охватила паника. «Спокойно!» — приказала она себе. Читать без очков все-таки можно. Если поднести листок к самому носу, то удастся различить буквы. Это займет немало времени и сил, но выбора нет.

— Матерь Божья! — прошептала Речел. — Почему сломались именно очки? Почему не рука или нога? Мне легче было бы обходиться без них.

Сунув разбитые очки в карман и гордо задрав подбородок, она решительно подошла к ящичку с рецептами.

После длительных поисков ей удалось найти рецепт хлеба. С трудом разбирая написанное, она смогла приготовить дрожжевое тесто, поставила три кастрюли на плиту, в которой еще тлели угли, дождалась, пока тесто поднимется, и сделала шесть караваев.

Миссис Радклифф всегда натирала караваи растопленным салом, накрывала полотенцем и оставляла на еле теплой плите до тех пор, пока они не становились вдвое больше. Разыскав чистые льняные полотенца, что было совсем не просто, Речел последовала примеру экономки, а когда отступила назад, чтобы вволю налюбоваться плодами своего труда, то чувствовала не меньшую гордость, чем если бы выносила и родила шестерых детей.

Вернувшись к картотеке, она решила найти что-нибудь подходящее к ужину. Поскольку Речел не терпела ничего мясного, уверенная, что страдают ни в чем не по» винные животные, то остановилась на рагу из оленины, исключив саму оленину. «О да, это не может не понравиться», — заверила она себя и начала чистить овощи.

Пышный горячий хлеб и тушеные овощи на ужин произведут впечатление на всех Рафферти — от детей до взрослых.

— Боже милостивый!

Клинт не поверил своим глазам: кухонная плита напоминала громадный бесформенный гриб! Потом он разглядел, что шляпка у него вроде бы из теста, и вся эта масса сползает на пол, а Бесполезный, их грязный пес неизвестной породы, жадно отрывает от нее куски.

— Речел?

Клинт обвел взглядом кухню, претерпевшую, к счастью, более приятные изменения, чем плита. Даже окно над раковиной блестело. В центре опустевшего стола возвышалась большая кастрюля с водой, в которой плавали очищенные и порезанные овощи. «Заготовка для рагу или супа», — подумал Клинт и действительно увидел открытый рецепт оленьего рагу, любимого блюда его мамы, Услышав голоса наверху, он понял, где находится Речел. Она разговаривала с его братьями. Не хватало по-прежнему только Мэта, еще не вернувшегося из города и наверняка страдавшего от жуткого похмелья.

Речел сидела на кровати Зака, прислонившись к бревенчатой стене, положив ногу на ногу и скромно натянув поверх юбку. Шесть мальчиков — ибо Клинт до сих пор считал их детьми — сгрудились вокруг нее, а в центре образовавшегося круга лежали карты.

— Ну, ребята, вам крышка, — сообщил Коул.

— Крышка? — смеясь, переспросила Речел и обратилась к Джереми:

— А вы уверены, что новичкам действительно везет? Я же не смогу расплатиться с вами за проигрыш.

Мгновенно забыв о творящемся внизу, Клинт прислонился к одной из невысоких перегородок, разделявших верхний этаж на три спальни. Он немного понаблюдал за Речел, а затем поочередно взглянул на братьев, которые, видимо, учили ее играть в покер и нещадно обдирали. В другое время Клинт, наверное, устроил бы им нагоняй, но ребята уже давно так беззаботно не отдыхали, и он не мог сердиться. Хотя ему претила мысль о надувательстве, однако у людей есть право на развлечение.