Предателей казнят без приговора

      – Клянусь, что прекращаю охоту... – вслед за Нефедовым клятву давал Серега.
      Произносил он ее зло, стараясь не смотреть ни на кого из нас. После Млынского слово взял Коля, затем Кравцов, потом Дятлов. Последним дал клятву озадаченный и заметно сконфуженный Игорь. Произносил он ее очень внятно, пожалуй, несколько дольше, чем остальные. При этом пару раз бросил на меня виноватый взгляд.
      – Десять минут отдыха, – произнес я, как только Игорь закончил говорить.
      Будем надеяться, что я выиграл у «охотника» время. И самое главное теперь это время не упустить.

Глава 4

      Дятлов рассказал очередной анекдот, и обстановка несколько разрядилась. Будем считать, что наступило временное перемирие. Чтобы немного отдохнуть мозгами и размять мышцы, я решил поупражняться со Степанычем в рукопашном бое. Нефедов привычно хмыкнул, оценив в который раз мою стойку, и принял свою – немного ссутуленную, но с прикрытой челюстью и нижней частью тела. Такие обычно бывают у специалистов по боевому самбо. У меня же стойка, надо сказать, не слишком характерная для классического бокса – корпус подан назад, при этом какое-то корявое припадание на правую ногу. Впрочем, подобная «неправильная стойка» была у Валерия Попенченко, что не помешало ему стать олимпийским чемпионом. Я же скромно выполнил норматив мастера спорта на третьем курсе Рязанского десантного... Однако сейчас я не на ринге. Степаныч сам имел боксерскую подготовку на уровне первого разряда, но при этом был прекрасным специалистом по боевому самбо, ушу и был неплохо знаком с прочими костоломными системами. Ни он, ни я не торопились атаковать. После недавней беседы и клятв настроение было неспортивным. Если бы мы находились на ковре, то судья-рефери неминуемо влепил бы нам обоим по замечанию за пассивное ведение боя. Неожиданно Степаныч вышел из боевой стойки, подняв вверх правую руку, что по неписаным правилам означало конец поединка.
      – Давай-ка, Валентин, кое на что проверю тебя, – произнес Нефедов.
      – На вшивость? – не очень любезно отозвался я, также выйдя из стойки.
      Нефедов молча вытащил из собственной кобуры пистолет Макарова, вынул обойму, проверил, не осталось ли патрона в стволовой части.
      – Держи! – Степаныч резким движением бросил мне оружие, и я исхитрился поймать его на лету.
      – Тебе нужно обыскать меня, а я весьма опасен! – тут же сформулировал боевую задачу Степаныч. – По голове меня при этом бить нельзя, по почкам и по печени тоже.
      – Отчего же? – усмехнулся я.
      – Твоему командованию я нужен целеньким, – пояснил Степаныч. – Начинай!
      Вполне логичное объяснение – измордовать пленника до потери сознания штука нехитрая, а вот взять и доставить целым и невредимым совсем другое дело.
      – Руки в гору, падла! – тут же рявкнул я на Степаныча.
      – Без хамства, пожалуйста, – дернул усами Нефедов, но команду выполнил.
      Обычно в таких случаях пленника ставят к стене и заставляют максимально широко расставить ноги. Затем обыскивают его, контролируя одну из конечностей. Если пленный дернется, то его тут же бьют под коленный сгиб, и он теряет равновесие. Однако в сложившейся обстановке стены у меня не было. Поставить на колени? Крайне неудобно обыскивать, особенно с учетом того, что потайная кобура может быть закреплена где-нибудь на голени... В этот самый момент Степаныч хлопнул самого себя по затылку, точно убил муху или комара.
      – Не двигаться! – напомнил я.
      – Кусаются, заразы, – пояснил Степаныч и вторично хлопнул себя по голове.
      – Ну-ка опусти руки! – скомандовал я.
      Недоумевающий Степаныч опустил обе конечности на уровень пояса.
      – Снимай штаны! – продолжил я.
      Выход найден. Спущенные штаны (а вслед за ними и трусы) весьма затрудняют способность к сопротивлению. Извини, Григорий Степанович, но ты сам дал мне такое задание... В который раз недовольно дернув усами, подполковник Нефедов молча выполнил команду. Спущенные до щиколоток камуфляжные штаны сковывали теперь любые движения ног.
      – Теперь трусы!
      Нефедов взялся было за плавки, но тут же хлопнул себя по спине.
      – Кусают, твари, сил нет! – пояснил тут же.
      – Трусы снимай.
      При выполнении боевой задачи нужно быть непреклонным, но вежливым. Степаныч вновь взялся было за плавки, бросил на меня укоризненный взгляд и тут же вновь дернул руку за спину. Теперь уже я бросился к нему, вывернул руку, упер пистолет под ухо. Таким образом, Степаныч оказался в крайне неудобном, согнутом положении.
      – Сам видишь, нету у меня оружия, – сдавленно произнес Нефедов.
      В самом деле, под камуфлированной майкой ничего нет, штаны спущены, под трусами тоже вряд ли что-либо имеется. Я ослабил хватку. Степаныч стал разгибаться медленно, и в этот момент я совершил ошибку. Надо было немедленно отступить на два шага назад и контролировать каждое движение пленного. Я же замешкался всего на секунду, и пистолет оказался в опасной близости со Степанычем. Обычно опытные рукопашники не упускают такого момента и попросту выбивают оружие из рук противника. Далее же, как говорится, посмотрим, чья возьмет. Степаныч же сделал молниеносное движение, провел захват и в считаные доли секунду пистолет уперся мне в грудь. При этом я продолжал сжимать его, просто ловкий Степаныч исхитрился таким образом захватить кисть моей руки. В следующую секунду Нефедов нажал своим пальцем на мой указательный палец... Если бы пистолет был заряжен, получилось бы, что я сам выстрелил себе в грудь. Со столь близкого расстояния подобное ранение, скорее всего, было бы смертельным.
      – Главное, чтобы пистолет противника был совсем близко к тебе. Лучше, если ствол будет уперт тебе в грудь. Но в этом случае действовать надо молниеносно, – пояснил Степаныч, видя, что я несколько ошарашен.
      А ошарашен я был от четкости и быстроты действий Нефедова. Точно сказано – молниеносно. Несмотря на возраст, Степаныч отнюдь не потерял хватки. Попадешься на такую «удочку», все... Еще и в самоубийцы потом запишут, в церкви отпевать откажутся. Ничего не скажешь, прием отличный! Если его удается провести, то получается, что ваш вооруженный противник неожиданно застрелился. Сам.
      – На практике применять не приходилось? – спросил я Степаныча.
      – По счастью, нет, – ответил тот.
      – Я бы, несмотря на приказ, все же по голове для начала врезал, – подал голос Кравцов, наблюдавший за нашей тренировкой.
      – И расколол бы пленному череп, – кивнул на ручищи Кравцова Степаныч. – А ценная информация? У кого ее после этого получишь?
      – Тоже верно, – пожал могучими плечами Кравцов.
      – Поэтому приказы надо исполнять четко, – Нефедов напомнил Кравцову о субординации. – Еще вопросы имеются?
      – Никак нет, – пошел-таки на попятную капитан.
      – К нам очередные гости! – неожиданно подал голос Игорь, ведущий наблюдение в инфракрасный бинокль за тем, что происходило под горой, то есть под нами.
      Вооружившись собственным биноклем, я и в самом деле увидел, что под горой осторожно прогуливались трое вооруженных людей. Они прогуливались именно в том месте, где еще недавно находился наш временный лагерь.
      – Точно нас ищут, – заметил Игорь. – И, по-моему, удивлены нашим отсутствием.
      Все трое были белыми, причем двое явно европейской внешности. Третий... Третий показался мне знакомым. И лицо, и походка. Точно вот так вот когда-то его в бинокль и высматривал. Или в прицел...
      – Снизу они нас не увидят? – задал довольно глупый вопрос Игорь.
      – Без специальной оптики нет, – ответил я. – А вот этот... Чернявый... Ну знаю ведь его! Или нет?
      К нам присоединился Коля Водорезов, доставший свой бинокль.
      – Руку на отсечение даю, – произнес он, – это боевик из отряда Черного Шамиля!
      В самом деле?! Да, да – ориентировка на розыск и задержание самых опасных террористов из отряда легендарного Черного Шамиля была роздана всем офицерам спецподразделений, находящихся на территории Чечни... Самого Шамиля уже несколько месяцев как нет в живых. Сумели-таки его выследить и взорвать. Как и верхушку его отряда. Но что может делать в Африке чеченский террорист? Не мог же он оказаться в отряде полковника Анда... Или мог?
      – По нашу душу явились, – проговорил Коля.
      – Может, и так, – согласился я. – Коля, сможешь разведать?
      – Придется, – ответил Водорезов, пристегивая к поясу компактный пистолет-пулемет.
      Невысокий, хорошо тренированный и знающий местные джунгли Коля отправился вниз. Между тем вооруженные незнакомцы потоптались еще немного, потом связались с кем-то по радиостанции и отправились в глубь джунглей. Через двадцать минут вернулся Николай.
      – Разговаривали по-русски, – сообщил он. – Сообщили кому-то, что объекты исчезли, но стоянка была. Скорее всего, ушли в горы, но в горы они втроем лезть не решаются. Затем поспешно ушли. Идти за ними не решился, не обессудьте.
      – Идти за ними приказа не было, – произнес я.
      Картинка получалась следующая. Эти бандиты (а это явно бандиты, раз за старшего у них такой персонаж) отлично знали, где должна быть наша временная стоянка. Кто об этом знал, кроме моих подчиненных? Генерал Леонтьев, разрабатывающий вместе с нами всю операцию и отлично знающий карту. Бандиты сильно удивились, не обнаружив нас. Значит, их послал не полковник Анд. Чего Анду удивляться? После того, что ему сообщил негр-наблюдатель, он, скорее всего, сам предположил бы, что отряд, прибывший по его душу, либо покинет остров, либо поменяет место дислокации... А эти удивились, даже Игорь заметил. Кто же они?
      – Григорий Степанович, давай отойдем! – сказал я Нефедову.
      С командиром не спорят. Нефедов поднялся, и мы поднялись вверх, на довольно приличную высоту. Наши бойцы могли видеть нас, но не слышать.
      – Как говорится, одно к одному, – начал разговор я. – Что скажешь?
      – Охотятся на нас, – привычно дернул усами Нефедов.
      – Мы в западне, – кивнул я. – Даже если мы попытаемся связаться с вертолетчиком и улететь обратно, нет никакой гарантии, что вертолет не расстреляют с земли из ПЗРК...
      – Хочешь сказать, Леонтьев бросил нас на верную гибель?
      – Не знаю... Но нашим противникам оказался известен район высадки. Что еще можно подумать?
      Нефедов уже в который раз зашевелил усами, на сей раз молча. В самом деле, думать должен командир, а он всего лишь мой зам.
      – Многовато нам выпало, Григорий Степанович, – прервал молчание я. – Мало «вымпеловца»-перебежчика с отрядом наемников, так еще имеются упыри, охотники и вот... Господа террористы, невесть откуда здесь взявшиеся. И никуда нам теперь от этого не деться... А Упырь ведь между всем этим сейчас сам начнет... Охотиться на охотника.
      Степаныч лишь невесело усмехнулся, но промолчал. Что тут скажешь: Охотник на Упыря – профессионал высокой пробы. Впрочем, других в моем отряде и быть не могло. И Упырь – профи не меньший, чем охотник. И никакими клятвами Упыря не остановишь. Не бывает у Упырей клятв.
      – Главное, Степаныч, мы должны доверять друг другу. Ты и я! Веришь, что я не Упырь? – в моем голосе появилась жесткая командирская интонация.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.