Война и мы - Освобождение 1943. «От Курска и Орла война нас довела…»

Э. фон Манштейн встречает Адольфа Гитлера на аэродроме в Запорожье. Крайний справа – командующий 4-м воздушным флотом В. фон Рихтгоффен.

Действительно, не было ни одной армии или армейской группы, положение которой не внушало бы опасений. Армейская группа Холлидта была вынуждена отойти на Миус, причем советские войска уже захватили плацдармы на Миусе. Кавалеристы 8-го кавалерийского корпуса захватили стацию Дебальцево, затруднив снабжение армейской группы. Соседняя 1-я танковая армия фон Маккензена была глубоко обойдена подвижной группой Попова и была вынуждена задействовать все свои боеспособные подвижные соединения для парирования кризиса у Красноармейского. Прибытие соединений 4-й танковой армии Гота на южный фланг советского наступления задерживалось. Тем временем брешь между 1-й танковой армией и армейской группой Ланца расширялась, и советские танки и пехота неудержимо рвались к Днепру и железнодорожным мостам через него.

Первым вопросом, который Гитлер хотел решить в штабе группы армий «Юг», было возвращение Харькова. Фюрер был разозлен тем, что, несмотря на все его приказы, город был сдан. Манштейн, напротив, был убежден в необходимости вначале прекратить наступление к Днепру. В этом конфликте, по существу, сталкивались политика и стратегия. Политика говорила о значении пятого по величине города СССР, удержание которого одной из сторон было вопросом престижа, психологического состояния людей на фронте и в тылу. Стратегия говорила о значении железнодорожных веток, тянувшихся от нескольких железнодорожных мостов на Днепре к тыловым станциям войск в Донбассе и в районе Харькова. Захват коммуникаций, конечно, еще не означал окружения войск. Однако увеличение плеча подвоза автотранспортом, потери времени на перегрузку из автомашин в вагоны и обратно означали ухудшение снабжения войск продовольствием, топливом и боеприпасами. В конечном итоге это могло привести к краху обездвиженных и лишенных патронов и снарядов дивизий из-за невозможности эффективно парировать выпады противника.

О произошедшей в штабе группы армий «Юг» в Запорожье сцене повествует Пауль Карель: «Советская 6-я армия неудержимо продвигалась к Днепру. Манштейн планировал задействовать там все свои наличные силы, прежде всего танковый корпус СС, вышедший из Харькова. Но Гитлер запротестовал. «Нет, – сказал он, – зачем такое количество сил против надуманного противника?» Гитлер желал, чтобы сначала отбили Харьков. Харьков! Он никак не мог смириться с фактом, что Хауссер сдал этот город вопреки строгому приказу. В слепом упрямстве он запрещал Манштейну использовать танковый корпус СС во фланговой атаке против советской 6-й армии и требовал в первую очередь осуществить частную контратаку на Харьков, только после ее успешного завершения Манштейн может выступить против 6-й армии Харитонова»[29].

Манштейн понимал, что игнорирование прорыва 6-й армии к Днепру в угоду контрудару по Харькову может привести к катастрофе. Он уговорил Гитлера отложить решение до следующего дня. Главным аргументом была необходимость сосредоточения II танкового корпуса СС на шоссе Харьков – Красноград. Это могло быть сделано самое раннее 19 февраля. Манштейн убеждал Гитлера, что только тогда можно было окончательно решить – выступать на север или на юг. Еще одним аргументом было то, что до 19 февраля нельзя рассчитывать на 4-ю танковую армию Г. Гота. Командующий группой армий «Юг» просто хотел любой ценой добиться задержки пребывания фюрера в Запорожье для получения представления о реальности. Здесь стоит вспомнить тезис из мемуаров Манштейна о решающем значении передачи группы Ланца в его подчинение. Как мы видим, даже Манштейну было тяжело переубедить Гитлера отказаться от целей политических во имя решения насущных задач группы армий. Если бы танковый корпус СС был по-прежнему подчинен Вейхсу, он был бы неизбежно брошен на Харьков и просто технически не мог бы предотвратить катастрофу в группе армий «Юг».

Непосредственное знакомство с обстановкой всегда отрезвляюще действует даже на самых экзальтированных политиков. 18 февраля поступило донесение, что советские войска находятся лишь в 60 километрах от Днепра и всего лишь в 100 км от Запорожья. Не только генералы, но и сам Гитлер прекрасно понимали, чего стоят 100 км в век мотора и гусениц при отсутствии сплошного фронта. Настало время фюреру глотать горькие пилюли:

«Гитлер подозрительно взглянул на полковника Буссе, начальника оперативного отдела группы армий «Юг». Не вводят ли его в заблуждение? «Я хочу знать об этом подробнее», – проворчал он.

И, будто он ждал реплики, Буссе быстро начал излагать детали. «Советская двести шестьдесят седьмая стрелковая дивизия находится здесь, южнее Краснограда, – говорил он, показывая на карте. Затем его палец переместился к Павлограду: – Танковый батальон тридцать пятой гвардейской стрелковой дивизии взял Павлоград. Итальянская дивизия, которая должна была оборонять город, бежала».

Гитлер смотрел на карту, стиснув зубы»[30].

Как нетрудно догадаться, «танковый батальон» советской стрелковой дивизии – это батальон капитана М.П. Закиева из 175-й танковой бригады 25-го танкового корпуса. Капитан Закиев вряд ли догадывался, какое впечатление его действия оказали на немецких генералов и самого Гитлера в Запорожье. В дальнейшем части корпуса П.П. Павлова продолжили интенсивную терапию, выйдя 19 февраля к железнодорожному узлу Синельниково и перекрыв две железнодорожные линии, по которым осуществлялось снабжение армейской группы «Холлидт» в Донбассе. Сюда же вышла 41-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора Н.П. Иванова. Первая атака дивизии, без поддержки отставшей артиллерии, была неудачной, но захват станции стал вопросом времени.

Манштейн впоследствии несколько драматизировал ситуацию: «Все же положение нельзя было считать безопасным, так как приезд Гитлера не был секретом и при въезде с аэродрома в город его узнавали и приветствовали солдаты, находившиеся в Запорожье, представители его партии и другие лица. Для охраны мы имели в Запорожье, кроме нашей караульной роты, только несколько зенитных подразделений. В ближайшее время вражеские танки должны были подойти настолько близко к городу, чтобы они могли обстреливать аэродром, расположенный восточнее Днепра»[31]. На самом деле в Днепропетровск с 18 февраля прибывала 15-я пехотная дивизия, которая вскоре была брошена против прорыва у Синельникова. Судьба соединения была типичной для прибывавших в группу армий «Юг» резервов. Возглавлявшаяся зимой 1943 г. генералом Бушенхагеном 15-я пехотная дивизия начала войну в СССР в составе группы армий «Центр». После того как она была наполовину выкошена, ее отправили на переформирование во Францию. Теперь пополненная по штатам и хорошо оснащенная зимним обмундированием дивизия должна была вновь попытать счастья на поле боя.

Однако наличие советских танков в нескольких переходах от штаба группы армий «Юг» произвело нужное впечатление на Гитлера. Мягко подталкиваемый свитой, он утвердил принятое Манштейном решение и засобирался обратно в Винницу. Когда Фокке-Вульф-200 в сопровождении истребителей оторвался от взлетной полосы в Запорожье, Манштейн облегченно вздохнул и приступил к реализации своего плана. Классические «клещи» должны были срезать ударную группировку наступающей к Днепру 6-й армии. С севера должен был атаковать II танковый корпус СС, с юга – XXXXVIII танковый корпус 4-й танковой армии Г. Гота. Последний включал в себя 6-ю и 17-ю танковые дивизии, с которыми Манштейн пытался деблокировать Паулюса. Теперь потрепанные дивизии должны были помочь взять реванш за неудачи осени 1942 г. Одновременно Манштейн произвел кадровые перестановки. Армейская группа, оборонявшая Харьков, получила нового командующего, место Хуберта Ланца занял Вернер Кемпф. Формальной причиной было то, что Кемпф обладал большим опытом как танковый командир, а в составе армейской группы были подвижные соединения. Но реально это выглядело как наказание Ланца за сдачу Харькова.

Танк Pz.III, провалившийся при попытке форсирования реки по льду. Несмотря на появление «Тигров», танки Pz.III с 50-мм длинноствольными орудиями были основной «рабочей лошадкой» зимнего контрнаступления под Харьковом.

II танковый корпус СС атакует. К моменту вывода из боев за Харьков корпус Хауссера уже понес существенные потери, ослабившие его ударную мощь. Лидером контрнаступления должна была стать 2-я танкогренадерская дивизия СС «Дас Райх». На 17 февраля «Дас Райх» располагал только двадцатью боеготовыми танками: четырнадцать Pz.III, два Pz.IV и четыре «Тигра». В течение последующих нескольких дней дивизия получила несколько машин с заводов и ремонтировала вышедшие из строя танки и к 20 февраля уже могла выставить 41 танк: тридцать три Pz.III, семь Pz.IV и один «Тигр». Снижение числа боеготовых «Тигров» может быть объяснено выходом тяжелых танков из строя на марше. Также в дивизии было несколько трофейных Т-34. Однако не танки стали основной ударной силой соединения: ведущую роль играли пехота и артиллерия. Помимо гаубичной артиллерии «Дас Райх» располагал 35 противотанковыми орудиями калибром 50 мм или 75 мм, 37 другими противотанковыми пушками, включая захваченные в ходе боев 76,2-мм пушки и 75-мм самоходные противотанковые орудия. Помимо этого, в дивизии было 48(!!!) 88-мм зениток и 15 САУ «Штурмгешюц».

В лучшем, чем «Дас Райх», состоянии находился «Лейбштандарт». Он вступил в сражение позднее и не успел еще растерять технику в ходе тяжелых боев. На 19 февраля в танковом полку «Лейбштандарта» насчитывалось сорок пять Pz.IV, десять Pz.III и двенадцать Pz.II. Противотанковая артиллерия была представлена тридцатью двумя буксируемыми или самоходными 75-мм противотанковыми пушками, сорока пятью 50-мм противотанковыми пушками. В батальоне штурмовых орудий дивизии была 21 САУ «Штурмгешюц». Однако у Манштейна, по существу, не было выбора: из сражавшихся за Харьков эсэсовских дивизий нужно было кого-то оставить для сдерживания советского наступления на запад, а кого-то бросить во фланг 6-й армии Харитонова. Поэтому было принято решение оставить «Лейбштандарт» в заслоне фронтом на северо-восток. В создании заслона также должна была участвовать вырученная Пайпером 320-я пехотная дивизия и корпус «Раус» в лице злосчастной 168-й пехотной дивизии и «Великой Германии». На усиление корпуса «Раус» прибывала в Полтаву 167-я пехотная дивизия. Она не выбивалась из ряда соединений, ставших резервами, остановившими советское наступление. Жестоко побитая зимой 1942 г., она была выведена в Голландию и после переформирования возвращалась на фронт. Для контрудара во фланг 6-й армии было решено использовать прибывающий «Тотенкопф» и выведенный из боя «Дас Райх». Последний должен был начать наступление, не дожидаясь сосредоточения всех выделенных для контрудара сил. Навстречу эсэсовским дивизиям должны были наступать XXXX и XXXXVIII танковые корпуса 4-й танковой армии Г. Гота. Фронт наступления Гота составлял почти 80 км и включал в себя занятое подвижной группой Попова Красноармейское.

Перегруппировка «Дас Райха» началась после полуночи 17 февраля. Для полностью моторизованной дивизии не составило труда достаточно быстро совершить марш к Краснограду по хорошей дорожной сети, окружавшей Харьков. Уже в 16.50 17 февраля выведенный их Харькова полк «Дойчланд» Хайнца Хармеля сосредоточился у Краснограда. Его первой задачей было сдерживание наступления правого крыла советской 6-й армии в этом районе. Главной задачей было наступление на юг с захватом плацдарма на реке Орель в Перещепино, продвижение в направлении Ново-Московска и далее удар на Павлоград.

Как это обычно случается в большинстве контрнаступлений любой армии, ввод частей и соединений в бой происходил по частям. Усиленный танками и артиллерией полк «Дойчланд» начал наступление в одиночестве. По плану наступления полк двигался в двух колоннах в предбоевых порядках. Первую составляли I батальон «Дойчланда», усиленный I батальоном танкового полка «Дас Райха». Мотоциклетный батальон К-2 «Дас Райха» должен был прикрывать правый фланг наступления от контратак окружаемых 267-й стрелковой дивизии и 106-й стрелковой бригады. Вторая колонна состояла из II батальона «Дойчланда», усиленного 88-мм зенитками и батальоном «Штурмгешюцев». Третий батальон «Дойчланда» находился в резерве. Полк «Дер Фюрер» к началу наступления не прибыл, а части «Тотенкопфа» только начали прибывать в район Краснограда, когда «Дойчланд» уже ушел на юг, к Перещепину. Дивизия Теодора Эйке должна была начать наступление 22 февраля по параллельному движению «Дас Райха» маршруту.

37-мм зенитная автоматическая пушка 61-К обр. 1939 г., район Харькова, зима 1943 г. Войска Красной армии все больше насыщались этими орудиями, пригодными как для отражения атак с воздуха, так и для стрельбы по танкам. Пушка изначально разрабатывалась как противотанково-зенитная.

В 5.00 утра наступление, которое должно было изменить ход зимней кампании, началось. Осью наступления было шоссе, проходившее из Харькова в Днепропетровск через Красноград и Перещепино. Несмотря на контратаки и необходимость преодоления минных полей (которыми 6-я стрелковая дивизия предусмотрительно прикрыла фланг 6-й армии), наступление развивалось успешно. К 11.00, когда погода улучшилась, в воздухе появились неизменные спутники немецких наступлений – пикирующие бомбардировщики Ю-87. Они поддержали атаку на деревню Бесека. После того как деревня окуталась дымом от сброшенных на нее тяжелых бомб, при поддержке бьющих с прямой наводки 20-мм автоматов и артиллерии эсэсовцы пошли в атаку. Следующей точкой на пути наступающих стала деревня Отрада, после захвата которой была произведена перегруппировка. Двигавшийся во втором эшелоне III батальон «Дойчланда» вышел вперед, поддержанный прибывшим II батальоном танкового полка «Дас Райха». Помимо танков батальон получил поддержку батальона САУ «Штурмгешюц», батареи самоходных гаубиц и несколько 20-мм зениток, шквал огня которых, как мы видим, часто сопровождал атаки эсэсовцев.

К конечной цели наступления – Перещепину и мосту через реку Орель – передовой отряд немецкого наступления вышел уже после наступления темноты. Автомашины, танки и полугусеничные транспортеры с 20-мм зенитками неслись по окруженной заснеженными полями дороге во мраке ночи. Нет ничего удивительного, что охрана моста через Орель приняла уверенно приближающуюся колонну за своих. Не останавливаясь, эсэсовцы пересекли мост и после этого атаковали оборонявших его красноармейцев. Разрывы гранат и треск пулеметных и автоматных очередей превратили тихую зимнюю ночь в ад. Грохот боя поднял гарнизон Перещепина на ноги. Захватившие мост гренадеры были немедленно контратакованы, но все атаки были отбиты. Наступавшие обычно во втором эшелоне подвижных соединений в 1941 г. эсэсовцы в массе своей не успели почувствовать вкус «блицкрига». В 1943 г., несмотря на временные неудачи, очередь врываться в спящие города и захватывать мосты у ошарашенной появлением танков в глубоком тылу охраны все увереннее переходила к Красной армии. Но под Харьковом практически последний раз в войну эсэсовцам дали почувствовать вкус приключений «блицкрига».

В течение ночи все части «Дойчланда» и средства усиления собрались в Перещепине. Сюда же подтянулись части второго танкогренадерского полка «Дас Райха». До Ново-Московска оставалось менее 40 километров. «Блицкриг» не терпит промедления, и уже в 5.00 утра 20 февраля наступление продолжилось. Лидером его стал III батальон «Дер Фюрера», который занял место III батальона «Дойчланда» на острие наступления. Это был батальон «Дас Райха» на БТР «Ганомаг», идентичный по своей структуре и возможностям батальону Йоахима Пайпера из «Лейбштандарта». Батальон Винценца Кайзера был усилен батальоном штурмовых орудий и несколькими 10,5-см самоходными гаубицами «Веспе». Первой жертвой наступления стала деревня Губиниха. САУ «Веспе» расположились на соседних высотах и взяли Губиниху под обстрел. Вновь на позиции советских войск обрушился шквал 20-мм снарядов зениток, огонь 75-мм орудий САУ «Штурмгешюц», под прикрытием которого в атаку двинулись «Ганомаги» Кайзера. Уже в 6.50 20 февраля Губиниха была захвачена. Контратака советских частей с целью возврата Губинихи была отбита. Пока гренадеры Кайзера отбивали контратаки, на острие наступления был вновь выдвинут III батальон «Дойчланда», который двинулся к Ново-Московску и уже в 14.00 установил контакт с 86-м пехотным полком 15-й пехотной дивизии северо-западнее Ново-Московска. Тем временем мотоциклетный батальон осуществлял фланговое прикрытие действий «Дас Райха». Батальону было придано несколько танков, которые с десантом «спешившихся» мотоциклистов на броне произвели несколько контратак. Задачей батальона было прикрытие дороги Красноград – Перещепино.

Глубокий обход 15-го стрелкового корпуса не обескуражил командование 6-й армии. Контрудары во фланг перестали вызывать шоковое состояние у советских командармов. Харитонов решил парировать его своими силами, одновременно продолжая выполнение основной задачи армии. Парировать фланговое вклинение должны были 106-я стрелковая бригада и 6-я стрелковая дивизия, то есть атаковать Перещепино, первая – с запада, а вторая – с востока. Охваченная с тыла 267-я стрелковая дивизия вместе с 16-й танковой бригадой должны были атаковать Ново-Московск с запада. Аналогичную задачу должен был решить 4-й гвардейский стрелковый корпус. Он должен был продолжить выполнение задачи овладения Ново-Московском. 25-й танковый корпус получил задачу прорваться к Запорожью и захватить мосты через Днепр. 1-й гвардейский танковый корпус должен был к исходу 21 февраля овладеть Синельниковом. Советские командующие уже выучили старую истину: победа в маневренной войне достается стороне с самыми крепкими нервами и до последнего момента висит на волоске. Никакие охваты и обходы не могут априори считаться окончательным выигрышем. Окружающий может завтра сам оказаться в окружении.

В течение 20 февраля эсэсовцы «Дас Райха» отбивали многочисленные атаки на Перещепино и Ново-Московск, сами часто переходили в контратаки. Эффективную поддержку в отражении атак соединений 6-й армии оказали пикирующие бомбардировщики. К вечеру 20 февраля эсэсовцы контролировали всю местность вокруг Ново-Московска. Следующей задачей «Дас Райха» стала железная дорога между Ново-Московском и Синельниковом. Она должна была быть возвращена для использования в качестве коммуникации снабжения. Части «Тотенкопфа» все еще двигались по дороге из Краснограда в Перещепино, и «Дас Райх» вновь должен был действовать в одиночку. Потери в ходе 75-километрового марша из Краснограда оценивались как умеренные. В танковом полку числились боеспособными двадцать семь Pz.III восемь Pz.IV и три командирских танка.

Немецкое наступление постепенно набирало обороты. Основные силы «Тотенкопфа» (исключая задействованный в создании заслона к западу от Харькова полк «Туле») сосредоточились в Краснограде 20 февраля. Серьезно оторвался от главных сил дивизии только I батальон танкового полка, находившийся на марше из Полтавы. Утром 21 февраля Эйке получил приказ в штабе II танкового корпуса СС в Краснограде. Дивизия должна была пройти маршем до Перещепина. Далее танковый полк и танкогренадерский полк «Тотенкопф» должны были атаковать Павлоград с севера, поддерживая наступление «Дас Райха». Первой частью дивизии Эйке, достигшей Перещепина, был III батальон полка «Тотенкопф», который вошел в Перещепино в 18.00 21 февраля. Наибольшие трудности в продвижении в исходное положение для наступления испытывал танковый полк дивизии. Не имевшие опыта движения по российским дорогам водители танков двигались очень медленно. Это привело к тому, что единственный участвующий в наступлении комплектный танковый полк долгое время не вводился в бой, а месил грязь на дорогах.

Не дожидаясь подхода частей «Тотенкопфа», лидирующая в немецком наступлении дивизия «Дас Райх» ночью 21 февраля начала наступление в направлении Павлограда. Поскольку дивизии не требовалось прорывать прочную оборону, немцами постоянно производилась ротация батальона на острие удара. Если в предыдущем наступлении лидировал III батальон полка «Дер Фюрер», то в 3.00 21 февраля на исходные позиции для атаки вышел II батальон того же полка, поддержанный батальоном штурмовых орудий соединения. Командовал II батальоном «Дер Фюрер» Сильвестр Штадлер. Впоследствии он возглавил полк «Дер Фюрер» и печально прославился акцией в Орадур-сюр-Глан (Oradour-sur-Glane) во Франции. Этот поселок 10 июня 1944 года был целиком уничтожен эсэсовцами, проводившими репрессии против французского населения. Подразделения полка «Фюрер» дивизии СС «Райх» расстреляли всех мужчин, а женщин и детей собрали в церковь и затем ее взорвали. Всего погибло около тысячи человек. Каратели разграбили поселок и сожгли его. Именно вследствие таких акций СС была признана преступной организацией: подразделения войск СС без особого труда совмещали боевую работу с карательными акциями.

Первой задачей атакующих гренадеров Штадлера был захват мостов через Самару в районе Ново-Московска. Эта задача была выполнена совместной атакой с фронта и тыла. Первая проводилась силами поддержанного «Штурмгешюцами» батальона, а вторая – форсировавшими реку на «Швиммвагенах» пехотинцами. Немцам удалось прорваться через боевые порядки 101-го гвардейского стрелкового полка 35-й гвардейской стрелковой дивизии и уже к 10.00 выйти к Павлограду. Командир полка «Дер Фюрер» Кумм назначил атаку на 13.00. Она должна была начаться с удара «штук» с воздуха по позициям советских войск в Павлограде. Атака началась точно в назначенное время. Три волны пикирующих бомбардировщиков обрушились на город. Затем на окутанные дымом позиции двинулись гренадеры при поддержке подтянувшихся танков дивизии «Дас Райх». К 16.00 вся южная часть города была в руках наступающих. Бои продолжились за северную часть Павлограда. В судьбе боя за Павлоград 21 февраля существенную роль сыграл тот факт, что части «Тотенкопфа» не успели выдвинуться к городу и «Дас Райх» действовал, по сути, в одиночку, одновременно решая задачу прикрытия фланга наступления. Контратакой частей 4-го гвардейского стрелкового корпуса при поддержке 17-й танковой бригады к 23.00 Павлоград был очищен от противника. Однако удержать город не удалось, и к утру 22 февраля полк «Дер Фюрер» установил контроль над большей частью Павлограда.

К 21 февраля командующий 6-й армией Харитонов уже начал оценивать положение как серьезное и направил 1-й гвардейский танковый корпус на «уничтожение прорвавшегося противника в Павлоград». Однако остальные соединения 6-й армии должны были наступать. 25-й танковый корпус по-прежнему нацеливался на Запорожье.

Общая обстановка была все еще крайне неустойчивой, не дававшей решительного преимущества ни одной из сторон. Выдвижение частей «Тотенкопфа» было вновь задержано. Отрезанная 106-я стрелковая бригада организовала атаку на Перещепино, которая хотя и была отбита, но задержала выдвижение на юг III батальона полка «Тотенкопф». Только в 11.30 батальон был сменен I батальоном того же полка и выдвинулся по следам «Дас Райха» в Губиниху. Достигнув Губинихи, он повернул на параллельный движению «Дас Райха» к Павлограду маршрут. Одновременно дивизия Эйке выстраивалась частью своих сил фронтом на восток. Для этого были задействованы 3-й танкогренадерский полк и разведывательный батальон соединения. Танковый полк «Тотенкопфа» по-прежнему боролся с тяжелыми дорожными условиями, безнадежно отстав от пехоты. Несколько танков вышли из строя вследствие столкновений друг с другом на ледяной дороге. Уныло двигавшаяся по дороге колонна танков ко всем прочим неприятностям подверглась в Перещепине атакам 106-й стрелковой бригады. Бригада пыталась вырваться из окружения и атаковала проходившие одна за другой части эсэсовских дивизий, проверяя их на прочность.

Несмотря на все трудности продвижения «Тотенкопфа» по пятам «Дас Райха», постепенное прибытие частей дивизии Эйке позволило высвободить занимавшиеся прикрытием фланга наступления части. Первым высвободили мотоциклетный батальон «Дас Райха», который в глубоком рейде из Павлограда на восток установил связь с 4-й танковой армией Г. Гота в лице дивизии «Викинг». Тем самым наметилось смыкание «клещей» корпуса Хауссера и 4-й танковой армии за спиной вышедших к Днепру частей 6-й армии Юго-Западного фронта. После вывода с позиций на фланге дивизии полк «Дойчланд» был задействован для атаки на Синельниково. Боевая группа Хармеля для атаки станции была собрана из I и III батальонов «Дойчланда», III батальона «Дер Фюрера» (поскольку он был оснащен БТР «Ганомаг») и двумя дивизионами артиллерии. Уже к 14.30 22 февраля боевая группа Хармеля установила контакт с частями 15-й пехотной дивизии в Синельникове. Выходом к Синельникову II танковый корпус СС окончательно ликвидировал угрозу переправам на Днепре и завершал окружение вырвавшегося вперед 4-го гвардейского корпуса 6-й армии М.Ф. Харитонова. Помогали им в этом дивизии XXXXVIII танкового корпуса 4-й танковой армии. Успеху соединений корпуса способствовал тот факт, что 1-я гвардейская армия была задержана борьбой за Красноармейское и Славянск. Вследствие этого прикрытие разрыва между вырвавшимися вперед соединениями 6-й армии было довольно слабым. Собственно на фланге 6-й армии была недавно ей переданная 244-я стрелковая дивизия, занимавшая позиции по реке Самара, к востоку от Павлограда. 44-я и 58-я гвардейские, 195-я стрелковая дивизии находились на марше в район Павлограда. Все это позволило XXXXVIII танковому корпусу безнаказанно выйти на тылы 6-й армии. Наступавшая на правом (восточном) фланге корпуса 17-я танковая дивизия к 23 февраля вышла на реку Самара и захватила плацдарм в районе Петропавловки. Вторая дивизия того же корпуса – 6-я танковая – вышла к Самаре, форсировала ее и заняла город Богуслав, менее чем в 10 километрах от Павлограда. Заслон за спиной пробивавшихся к Синельникову советских дивизий стал трехслойным: с ними вела бой боевая группа Хармеля из «Дас Райха», позади Хармеля с частями немцев в Павлограде соединялась 6-я танковая дивизия, а уже за ней был установлен контакт с «Викингом». Одновременно в течение 22–23 февраля последний, 3-й танкогренадерский полк дивизии «Тотенкопф» сосредоточился в Красноармейском. Теперь все три немецкие танкогренадерские дивизии СС были готовы в полном составе принять участие в сражении за Харьков.

Корпус Рауса прикрывает контрудар. Действия «Дас Райха», а затем и «Тотенкопфа» могли быть успешными только в случае обеспечения их левого фланга, обращенного к Харькову. Эта задача была возложена на 320-ю пехотную дивизию, моторизованную дивизию «Великая Германия» и полк «Туле» дивизии «Тотенкопф», объединенные под управлением корпусного командования, получившего название «корпус Рауса» по имени своего командира, Эрхарда Рауса. Ранее он командовал 6-й танковой дивизией, которую вел в бой в ходе попытки деблокировать армию Паулюса в декабре 1942 г.

Задача корпуса Рауса была не из легких. Во-первых, он должен был совместно с танкогренадерской дивизией «Лейбштандарт Адольф Гитлер» корпуса Хауссера прикрывать сосредоточение «Дас Райха» и «Тотенкопфа» в районе Краснограда. Во-вторых, задачей корпуса была оборона коммуникаций наступающей ударной группировки эсэсовских дивизий. Основной линией снабжения II танкового корпуса СС была железнодорожная линия Полтава – Люботин – Красноград. На эту же железную дорогу опиралось снабжение самого корпуса Рауса. Захват транспортной магистрали также означал выход советских войск на тылы корпуса Хауссера.

Линия обороны корпуса Рауса пролегала в 15–20 километрах к западу от только что оставленного эсэсовцами Харькова. За северное крыло обороны нес ответственность полк «Туле», занимавший цепочку опорных пунктов к западу от города Ольшаны. Северный фланг полка висел в воздухе, поскольку в районе Ахтырки и Богодухова были только отдельные части разбитой 168-й пехотной дивизии, с которыми к тому же не было никакого контакта. Южнее, в районе Люботина, оборонялись части «Великой Германии». Далее к югу располагались позиции 320-й пехотной дивизии и «Лейбштандарта».

Основным противником немецких войск, прикрывающих наступление II танкового корпуса СС из района Краснограда, была 3-я танковая армия. К началу боев западнее Харькова 3-я танковая армия насчитывала 49 663 бойца и командира, 6455 лошадей, 36 000 винтовок, 414 станковых пулеметов, 837 ручных пулеметов, 7601 автомат, 1044 миномета различного типа, шестнадцать 152-мм орудий, сто шесть 122-мм орудий, сто девяносто шесть 76-мм орудий, 189 противотанковых орудий, 1109 противотанковых ружей, 1937 автомашин. Состояние танкового парка армии см. табл. 4.

Таблица 4

Состояние 3 ТА после окончания боев за Харьков

62-я гвардейская стрелковая дивизия была оставлена в качестве гарнизона города Харьков и занималась строительством укреплений в городе. Остальные соединения армии П.С. Рыбалко после захвата Харькова продолжили наступление в западном направлении, на Полтаву.

Обороняясь на широком фронте, соединения корпуса Рауса могли только вести подвижную оборону, периодически переходя в контратаки. Единственное свежее соединение корпуса – полк «Туле» оборонялся против 15-го танкового корпуса и части 180-й и 160-й стрелковых дивизий справа и слева от железной дороги на Полтаву. 16–17 февраля бои шли за подступы к Люботину, а с 18 по 22 февраля – за сам город Люботин. К утру 22 февраля Люботин и Старый Люботин были взяты, «Туле» отошел на Валки.

Поскольку основной осью наступления 3-й танковой армии было полтавское направление, а 6-я армия была вовлечена в тяжелые бои за Павлоград и Синельниково, находившийся на правом фланге корпуса Рауса «Лейбштандарт» мог предпринимать атаки локального значения, приносившие успех. К тому же благодаря восстановлению техники на 21 февраля «Лейбштандарт» насчитывал 71 боеготовый танк.