Князь Николай Борисович Юсупов. Вельможа, дипломат, коллекционер

Среди итальянских знакомых Николая Борисовича был и знаменитый скульптор Антонио Канова. Наверное, несколько преувеличенными звучат уверения в их дружбе, а если таковая имела место, то основывалась на известной поговорке – дружба дружбой, а денежки – врозь. Непосредственно в мастерской скульптора Юсупову удалось приобрести несколько готовых камерных бюстов работы самого Кановы, а также заказать ему две скульптурные композиции в рост. Они исполнялись в то время, когда Николай Борисович уже вернулся в Россию.

«Вся цивилизованная Европа» стояла в очередь за работами Кановы, но русского князя любезно пропустили с «черного хода». Скульптор был масоном очень высокой степени посвящения; не случайно после падения Наполеона именно его, а не какого-нибудь мелкого итальянского графа командировали во Францию, дабы вернуть захваченные «корсиканским чудовищем» художественные сокровища Италии, что удалось сделать весьма успешно, хотя и не без потерь. Благодаря Николаю Борисовичу Эрмитаж теперь обладает превосходной коллекцией скульптуры Антонио Кановы, правда, в музейном этикетаже это обстоятельство обычно не отражается. Лишняя информация вредна современному человеку, не склонному к воспитанию в себе исторической памяти. Ведь еще не так давно обходились просто памятью…

Д. Вольпато «Лоджии Рафаэля». Гравюра. ГМУА

Говорят, что, однажды попав в Италию, из нее трудно уехать, расстаться с нею, как трудно не попасть под обаяние итальянской природы, архитектуры, моря и бездонного голубого неба. Юсупов среди других городов Италии особенно любил Венецию. «Северной Венецией» называли в прежние времена Петербург, куда императрица Екатерина вызывала своего полномочного посланника для занятия много более высоких государственных должностей.

Чашка с портретом князя Н.Б. Юсупова по оригиналу Ж.Б. Лампи. 1810-е гг. Юсуповский фарфоровый завод. Архангельское. Белье Гарднера. ГЭ.

Глава 10

Министр русской культуры

Друг просвещения! Изящности любитель!

России верный сын! Вельможи образец!

Ф.Ф. Кокошкин.Подпись под гравированным портретом Н.Б. Юсупова

Северная Пальмира, Северная Венеция – так называли Петербург еще в ХVIII столетии восхищенные поклонники величественной красоты новой столицы России. Эстетическая цельность выдающегося творения зодчих разных эпох и стилей, художественное разнообразие и вместе с тем единство градостроительного ансамбля накладывали свой отпечаток и на самих жителей города тех давних лет. Особенно это касалось представителей высшего сословия, высшего Петербургского света, которые родились и получили воспитание на берегах Невы.

Князь Николай Борисович Юсупов, вернувшись в Россию, стал заметной фигурой последнего десятилетия пышного царствования императрицы Екатерины Великой. В эти годы он фактически возглавил русскую художественную жизнь, являясь не только официальным, но, что не менее важно, и неофициальным законодателем русской художественной моды. По возвращении в Петербург Юсупов предстал перед соотечественниками человеком, которому полагалось подражать, у которого полагалось учиться.

Под руководство князя постепенно передавались все основные художественные заведения России. Если бы он получил еще пост Президента Императорской Академии Художеств, а она в конце ХVIII столетия пребывала в полном упадке, то Николая Борисовича смело можно было признать первым официальным министром русской культуры. Увы, министром культуры Юсупов оставался неофициальным – при русском Дворе такового министерства никогда не существовало, равно как и министерств вообще вплоть до начала XIX столетия. Для его появления пришлось ждать комиссаров, октября 1917 и преобразования наркоматов. Впервые мысль о неофициальной должности Юсупова – министра культуры высказал историк искусства А.В. Прахов, занимавшийся изучением и описанием Юсуповского собрания в конце XIX века. «Будь в его ведении еще Академия художеств, – писал Прахов, – и князь Николай Борисович стал бы министром искусств и художественной промышленности в России»[131].

Императрица Екатерина, обладавшая хорошим эстетическим вкусом, по большинству проблем развития художественной жизни России советовалась именно с Юсуповым, а проблемы эти волновали просвещенную императрицу ничуть не менее, чем восстание «дорого родственника» Емельки Пугачева или политические сплетни дворов Европы. Полагалось соответствовать культурному облику эпохи Просвещения, а равно и славе просвещенной правительницы. Этого императрица достигала не только собственным трудом, преимущественно эпистолярным, но и с помощью советников – их она, как правило, подбирать умела.

В 1788 году Екатерина отозвала Николая Борисовича из Европы. Он понадобился ей в Петербурге. Впрочем, заметная должность для него нашлась не сразу – царица приглядывалась к экс-посланнику, с которым в последние годы больше дружила по переписке, нежели лично. Она продолжала питать к Юсупову чувство искренней привязанности, своего рода женской дружбы, а Екатерина дружить умела, хотя настоящих друзей, а не просто знакомых, у нее имелось совсем немного. По возвращении из Европы князь постоянно бывал при Дворе, входил в интимный кружок царицы, который собирался в Зимнем дворце без особых церемоний. Ему, среди немногих царедворцев, разрешалось являться к Екатерине обедать без предварительного приглашения, запросто – Николай Борисович всегда оставался очень приятным, галантным в повседневном общении человеком.

Приходится еще раз повторить, что в огромном Юсуповском архиве документов ХVIII столетия, которые касаются личной жизни князя, а не вотчин и крестьянских недоимок, сохранилось совсем немного. Поэтому хронику жизни Николая Борисовича этого времени приходится в большей степени реконструировать по немногим достоверным сведениям и, увы, сплетням, что с наслаждением донесли до наших дней княжеские современники-недоброжелатели в своих немногочисленных воспоминаниях. Недоброжелателей и завистников у мудрого и обаятельного князя всегда имелось немало, особенно в среде не слишком образованного дворянства средней руки.

Среди всех рассказов-сплетен о Николае Борисовиче выделяется милый исторический анекдот о простоте нравов, царивших в ближайшем круге императрицы Екатерины Великой. Как-то раз Юсупов сидел с царицей за обеденным столом. Подали гуся. Екатерина спросила князя, памятуя его европейские привычки:

– Знаете ли вы, как разрезать такую важную птицу?

– Мне ли не знать, – отвечал Юсупов немного надменно. – Эта птица давно нам знакома и дорого обошлась нашему роду, предок мой поплатился за нее половиной своего имения!

– Как так? – удивилась царица.

– Да пригласил как-то прадедушка Дмитрий Сеюшевич патриарха Иоакима в гости. А дело было в пятницу на Страстной неделе. На стол подали жареного гуся; день же был постный. Патриарху казалось неловко отказаться от угощения, чтобы не обидеть радушного хозяина, вот он и оскоромился, а потом пожаловался царю. Это угощение от мусульманина сочли за оскорбление религии. Царь Федор Алексеевич и приказал отобрать у прадедушки половину имущества. Проступок свой Дмитрий Сеюшевич загладил принятием Православия, и царь возвратил ему отнятое.

Выслушав сей исторический анекдот о Патриархе, гусе и князе Дмитрии Сеюшевиче, Екатерина долго смеялась, после чего с улыбкой заметила:

– Ничего, князь, у тебя и без того много осталось. В случае чего и меня с семейством прокормишь[132].

На самом деле денег в конце царствования Екатерины II у Юсупова оставалось не так уж много; финансовые дела князя оказались порядком запущены и частью запутаны. Ему приходилось больше заниматься распутыванием дел государственных, нежели своих собственных.

Николай Борисович вернулся в Россию после долгой дипломатической службы в Европе, вероятно, только к концу 1788 года. Он уже не застал в живых тяжело болевшую мать княгиню Ирину Михайловну, которая умерла в марте на руках у дочери Александры Борисовны, по мужу Измайловой, – единственной из четырех сестер Юсупова, которая тогда была жива. Александра Борисовна после разъезда с мужем жила у матери. Ее супруг – Действительный Тайный Советник, Сенатор и Кавалер Иван Михайлович Измайлов исхитрился проиграть в карты почти все состояние – 80 тысяч рублей. Александра Борисовна продала свой петербургский дом, покрыла часть мужниных долгов и вместе с дочерью Ириной переехала в Москву к больной матери.

За два месяца до смерти, 20 января 1788 года, Ирина Михайловна отправила Николаю Борисовичу последнее письмо, наполненное чувством материнской любви и гордости за единственного сына, которого, как и предполагала, увидеть ей больше не довелось. Понятно, что приехать из Италии в Россию на погребение матери Юсупов не мог – в те времена дорога занимала почти месяц, если не более по весенней распутице. Даже дипломатическая почта доставлялась не без трудностей.

Ирина Михайловна завещала похоронить себя в подмосковном имении Спасское-Котово, где прожила большую часть времени после смерти мужа. В специальном приделе усадебной церкви позднее нашли последнее упокоение и сам Николай Борисович, и его сын Борис Николаевич, и некоторые другие представители рода.

Ф. Титов. «Портрет княгини Ирины Михайловны Юсуповой за вышиванием». 1765. ГМУА.

Юсупов, слывший среди современников «западником, вольтерьянцем и татарским князем», как именовали его за спиной недоброжелатели, приказал ежегодно в день памяти святой мученицы Ирины в приходском московском храме Трех Святителей у Красных ворот отмечать «День памяти Ея Сиятельства покойной княгини Ирины Михайловны» положенной заупокойной службой. В московском Богоявленском монастыре, который находится неподалеку от Кремля между Никольской и Ильинкой, где тогда тоже имелись родовые захоронения князей Юсуповых, по указанию Николая Борисовича ежегодно в середине мая или в начале июня управитель Московской домовой канцелярии И.М. Щедрин заказывал «…поминовение родителей Его Сиятельства и служение ранних обеден». Когда же Юсупов переехал в Москву, то сам непременно присутствовал на ежегодных панихидах по родным. Как говорит народная мудрость – «живы родители – почитай, умерли – поминай». Вот такое «западничество и вольтерьянство» Юсупова, о котором так много и охотно судачили современники да и потомки Николая Борисовича, достаточно плохо представлявшие себе и его религиозные воззрения, и домашнюю жизнь.

В Петербурге Юсупову пришлось задуматься об устройстве собственного дома. Первоначально он поселился в старом отцовском особняке на Английской набережной. Это небольшое строение могло удовлетворить запросы «именитых людей» только в эпоху Петра Великого, когда дворянство не успело еще привыкнуть к европейской роскоши. К тому же в петровскую эпоху дворяне не испытывали такой безудержной страсти к коллекционированию, как во времена императрицы Екатерины Великой, а известно, что приличную коллекцию ни один дом не вместит.

Со времен Петра Петербург сильно разросся; то, что в первые десятилетия жизни новой столицы казалось загородной усадьбой, полвека спустя почиталось, можно сказать, центром города. В 1724 году князь Борис Григорьевич, отец Николая Борисовича, устроил себе на Фонтанке деревянный загородный дом, своеобразную «ближнюю дачу», называвшуюся по обычаю того времени мызой. Тут имелся и обширный парк, и всякие иные садово-огородные угодья, столь необходимые в деревне. В середине ХVIII столетия деревянный дом заменили на каменный, сооруженный в стиле позднего – очень яркого и помпезного барокко. Главный фасад нового дома ориентировался на реку.

Именно здесь Юсупов и решил обустроиться на постоянное жительство, ведь тогда он и в мыслях не предполагал становиться москвичом. В 1790 году Николай Борисович заключил договор со знаменитым зодчим Джакомо Кваренги на перестройку главного усадебного дома и работы по пейзажному парку. Кваренги не случайно называли волшебником. Работал он, правда, очень медленно, но выполненные им проекты способны были преобразить любой уголок природы, любое архитектурное сооружение. Кваренги многие годы являлся главным проектировщиком в Павловске, загородной резиденции наследника престола Павла и его супруги – Марии Федоровны, близких друзей Николая Борисовича, так что выбор архитектора являлся вполне оправданным и говорил о хорошем вкусе князя.

Примечания

1

Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения… C. 14.

2

Самым блистательным примером такого легендарного «изучения» истории рода князей Юсуповых должно признать труд доктора технических наук и профессора политологии Г.З. Блюмина (см. библиографию). Он выводит княжеский род от пророка Магомета и царей египетских. Последнее, вероятно, связано с возникшей у россиян модой отдыхать на курортах Египта.

3

Талалайкина В.Н. История герба князей Юсуповых. В кн. «Юсуповский дворец». 2-е изд. С. 334–340.

4

Юсупов Ф.Ф. «До изгнания…». С.9.

5

Там же.

6

Сахаров И.В. Из истории рода Юсуповых. «Ученая прихоть». С. 29.

7

Юсупов Ф.Ф. «До изгнания…». С.12.

8

Гурлянд И.Я. Романовские мурзы и служилые татары…

9

Юсупов Н.Б. О роде князей Юсуповых. Ч. 2. С. 3–5, 343–347. Русский Биографический словарь. Ст. Юсуповы.

10

От Ибрагим-мурзы происходит обширная ветвь рода Юсуповых, точнее – Юсуповых-Княжево, которая к началу ХVIII столетия окончательно обеднела. Большинство ее представителей не смогли документально доказать своих прав на княжеский титул и утеряли его. О существовании этой ветви свидетельствуют изыскания отечественных генеалогов, а также «Алфавит членов Московского Английского клуба» в ОПИ ГИМа, другие документы.

11

Гурлянд И.Я. Указ. Соч. Сахаров И.В. Указ. соч.

12

Юсупов Н.Б. О роде Юсуповых…, Сахаров И.В. Указ. соч.

13

Талалайкина В.Н. Указ. соч.

14

Сахаров И.В. Указ. соч.

15

Там же. Григорий Дмитриевич являлся татарином уже наполовину.

16

Сахаров И.В. Указ. соч., РБС, Юсупов Н.Б О роде… По этим изданиям изложена основная биографическая канва Г.Д. и Б.Г. Юсуповых.

17

Юсупов Ф.Ф. «До изгнания». Справедливости ради надо сказать и о существовании второго источника родового проклятия – наказание за перемену Веры предков, которое на вторую ветвь рода как-то совсем не действовало. Просто были «бедные князья».

18

Цит. по изданию: Романюк С.К. «У Харитонья в переулке…» в кн. «В поисках пушкинской Москвы». С. 80–85.

19

Там же. С. 82.

20

Юсупов Н.Б. О роде Юсуповых…, ст. Г.Д. Юсупов.

21

Там же. Могила при советской власти, видимо, оказалась уничтожена, т.к. следов ее не удалось найти во время частичного археологического обследования подклета здания Собора в конце 1990-х гг. В первой половине ХIX в. она была еще цела, и князь Николай Борисович Юсупов ежегодно заказывал в монастыре заупокойную службу.

22

Соловьев С.М. «История…». Т. 19. Кн. 3.

23

В нем текла уже только четверть крови далеких татарских предков.

24

Юсупов Н.Б. О роде…, ст. Г.Д. Юсупов.

25

Основными источниками биографических сведений о Б.Г. Юсупове являются: статьи в РБС, Юсупов Н.Б. О роде князей Юсуповых…, Сахаров И.В. Указ. соч. и приводимые ниже работы.

26

О роде…, ст. Б.Г. Юсупов.

27

РБС, ст. кн. Б.Г. Юсупов.

28

Там же.

29

Там же.

30

О роде Юсуповых…

31

Там же.

32

В Русском Биографическом словаре приводятся следующие сведения: в 1741 г. князь определен Президентом Коммерц-коллегии, а в 1742 г. – Главным Директором Ладожского канала, вероятно, с совмещением этих должностей. Проверить даты назначений по другим источникам возможности не представилось.

33

РБС., ст. Б.Г. Юсупов.

34

Висковатов А.В. Краткая история первого Кадетского корпуса.

35

О дате рождения кн. Н.Б. Юсупова в 1751 г. см. ниже.

36

Соловьева Т.А. Особняки Юсуповых в Петербурге.

37

Синюхаев Б.Г. Садовая улица. С.135.

38

Сахаров И.В. Указ. соч.

39

Романычева И.Г. К биографии Ф.С. Рокотова. В Архангельском сохранилась целая комната «головок Ротари», предположительно доставшаяся Николаю Борисовичу среди немногочисленных картин из отцовского дома. Первоначально они украшали малый дворец «Каприз», а затем висели в одной из трех небольших комнат первого этажа дома, где обыкновенно жил сам владелец усадьбы. Современники Николая Борисовича были за редким исключением людьми злыми и завистливыми. Так, про эту комнату говорили, что она наполнена изображениями бывших любовниц Юсупова, тогда как на момент создания «головок» и смерти художника юному князю едва исполнилось десять лет, но может ли сплетников и особенно сплетниц остановить такая маленькая несуразность… В историю эта сплетня вошла благодаря исключительной памяти «бабушки Яньковой», дальней Юсупову родственницы, женщины не злой в принципе, но твердо придерживавшейся пресловутого «общественного мнения». Многие современные «исследователи» сплетню эту с завидным постоянством пересказывают и в наши дни, особенно в своих Table-tolk. Кстати, коллекция «головок» в Архангельском после революции весьма поредела. Большевистские «искусствоведы» отправили лучшие из них в пресловутый «музейный фонд», из которого только две вещи попали в Третьяковскую галерею. Теперь полотна лишили принадлежности кисти самого Пьетро Ротари, но их не смогли лишить удивительного обаяния той давней эпохи. Особенно хороши «Читательницы», знакомые многим любителям прекрасного по репродукциям в журнале «Работница», когда он издавался миллионными тиражами.

40

Висковатов А.В. Указ. соч.

41

Всеволодский-Гернгросс В.Н. Русский театр 2-й пол. ХVIII в. Он же. Русский театр от истоков до середины ХVIII в.

42

Висковатов А.В. Указ. соч.

43

Сведениями о современном состоянии могил Юсуповых в Александро-Невской Лавре я, к сожалению, не располагаю. В Интернете имеются сообщения об уничтожении части захоронений, но они нуждаются в дополнительной проверке.

44

Энцикл. Отечеств. История. т. 1. Ст. Голицыны.

45

Руммель В.В., Голубцов В.В. Родословный сборник русских дворянских фамилий… Любопытно, что Г.З. Блюмин видит в А.Б. Измайловой московскую тетку Татьяны Лариной, которая жила неподалеку от родового дома Юсуповых у Красных ворот. Между тем тетушка Татьяны, как сообщает А.С. Пушкин, носила титул княжны, чего никак не скажешь о замужней А.Б. Измайловой. Создается впечатление, что маститому доктору наук неведома разница между княжной и замужней дамой… Кстати, историки Москвы давно обнаружили и описали место расположения и сам скромный деревянный домик, который послужил прототипом для пушкинского «домика Татьяны Лариной», но что, спрашивается, литературное краеведение рядом со страстным желанием выдающегося политолога?

46

Сахаров И.В. Указ. соч.

47

Юсупов Н.Б. О роде князей Юсуповых.... Е.Б. Юсупова. Сахаров И.В. Указ. соч.

48

Там же.

49

Булавина Л.И. и др. Архангельское. Раздел «Парадная спальня».

50

РБС., т. Юсупов.

51

Там же.

52

Иногда эти пометки оказывают большую пользу науке. Так, академик М.В. Нечкина при подготовке нового издания «Алфавита декабристов» через газету «Книжное обозрение» обратилась с просьбой сообщить в Институт истории Академии наук СССР все пометки, встречающиеся в первом издании «Алфавита». Многие из них помогли уточнить биографические данные декабристов.

53

Ныне в ГМУА. Сведения приводятся по РБС.

54

Этому посвящена статья кандидата наук В.М. Симоновой «Князь Н.Б. Юсупов-младший и его религиозно-философские воззрения» в сб. Юсуповский дворец., 2-е изд.

55

Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей.

56

Вот только мата Юсупов не переносил; его часто вставляла в собственные драматические сочинения императрица Екатерина Великая – маленькая женская слабость и естественное стремление правительницы «быть ближе к народу». Как искренне верующий человек, Николай Борисович знал учение о том, что Богородица на три года отворачивается от всякого, кто употребляет нецензурные выражения.

57

«Записки» А.Р. Воронцова цитируются по изданию «Русский быт в воспоминаниях современников. ХVIII век». Ч. 1 М., Книгоиздательство «Задруга», 1914 («Русский Архив» 1883 г.) и 8а там же.

58

Дружинина Е.В. Усадебная библиотека Н.Б. Юсупова в Архангельском. Книга. Исследования и материалы. Сб.68. М., 1994. С 320–336. В настоящее время высказывается предположение, что автором рисунка и надписи мог быть князь Николай Борисович–младший.

59

С. 325.

60

«Записки» А.Р. Воронцова.

61

Симонова В.М. А.С. Пушкин – Юсуповы. Вестник архивиста.

62

Порошин С.А. Сто три дня из детской жизни императора Павла Петровича. 1765 г. «Тетради Порошина…», «Русский Архив», 1869 г. Выпуск 1.

63

Там же.

64

«Записки» А.Р. Воронцова.

65

Там же.

66

Всеволодский-Гернгросс. Указ. соч.

67

«Записки» А.Р. Воронцова.

68

Прахов А.В. Происхождение художественных сокровищ князей Юсуповых. В сб. Юсуповский дворец. С. 26.

69

РБС., ст. Н.Б. Юсупов.

70

РБС., ст. Н.Б. Юсупов.

71

Левинсон-Лессинг В.Ф. История картинной галереи Государственного Эрмитажа. Л., «Искусство», 1985.

72

«Столетие С.-Петербургского Английского собрания». СПб., 1870 (список членов).

73

Копия списка членов Московского Английского клуба 1831 г. в собр. современного Московского Английского клуба.

74

«Русский быт в воспоминаниях современников». Выпуск 2. М., 1922.

75

Серков А.И. «Русское масонство». Энциклопедический словарь. М., 2001. Ст. Юсупов.

76

Каталог выставки «Ученая прихоть».

77

Жихарев С.П. «Дневник студента». М., 1998.

78

Цит. по изданию Левинсон-Лессинг. Указ соч.

79

Цит. по изданию: Симонова В.М. А.С. Пушкин – Юсуповы… Вестник архивиста. Специальный выпуск, посвященный 200-летию со дня рождения А.С. Пушкина.

80

Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь…

81

Юсупов Б. Н.– мл. О роде Юсуповых…

82

Столетие С.-Петербургского Английского собрания: Исторический очерк. Воспоминания. Список Старшинам. СПб., 1870 (далее – «Столетие…»).

83

Романюк С.К. Из истории московских переулков. М., 1998.

84

Столетие… Вступление.

85

Там же.

86

Цит. по: Ежегоднику Санкт-Петербургского Английского клуба (собрания) на 2004 г.

87

Столетие…

88

В литературе бытует двоякое написание – Мальцев и Мальцов, что довольно характерно для ряда дворянских фамилий. Так, известный также по Владимирской губернии род Кузьминых-Караваевых первоначально писался как Кузьмины-Короваевы.

89

Столетие…

90

Лишь в 2005 году вышел «Очерк истории Петербургского Английского клуба», написанный петербургским историком-библиотекарем Л.В. Завьяловой.

91

Примером тому служат письма братьев Куракиных, Румянцевых и т. д.

92

Цит. по: Симонова В.М. Указ. соч.

93

Архив Князей Куракиных. Цит. по: Симонова В.М. Указ. соч. Публикатор перевода письма В.М. Симонова почему-то называет корабль «пароходом», хотя паровой двигатель на море появился только к концу жизни Юсупова, но вот хочется даме сделать приятное сиятельному князю. Он ведь и ее обаял, если судить по обилию и превосходному качеству трудов г-жи Симоновой, посвященных Николаю Борисовичу.

94

Опубликованы в Архиве князей Куракиных, в 1899 г. Цит. по Симоновой В.М. Указ. соч.

95

Там же.

96

Там же. Надо отметить, что к сибирскому генерал-губернатору Ивану Пестелю, отцу повешенного декабриста Павла Ивановича, упоминаемый Юсуповым ученый отношения не имел.

97

Датировка и перевод Е.В. Дружининой. См.: Дружинина Е.В. Указ. соч.

98

Там же. См. об этом также Симонову В.М. Указ. соч. В приводимом переводе вызывает некоторое сомнение обращение учителя к любимому ученику на ты – это совершенно не характерно для той галантной поры, хотя надо сказать, что современные переводы часто грешат приблизительностью передачи оригинала.

99

Дружинина Е. В. Указ. соч.

100

Симонова В.М. Указ. соч.

101

Там же.

102

Там же.

103

Там же.

104

РБС. Ст. Н.Б. Юсупов.

105