Немцы на Южном Урале

Именно Геннин организовал первый в России территориально-производственный комплекс – прообраз горных округов (так называемое Екатеринбургское ведомство), в котором сочетались разные формы собственности и вводилось планирование производства. Также Геннин активно привлекает к работе на уральских заводах специалистов из-за рубежа, организует профессиональное обучение мастеров из уральцев.

В 1734 году по неоднократным просьбам Геннина освобождают от уральских дел – ему 58 лет, управлять огромным краем ему тяжело. Впрочем, и покойной жизни у него тоже не получится: после Урала он служит в руководстве Военной коллегии, возглавляет Главную канцелярию артиллерии и фортификации, является управителем Сестрорецкого и Тульского оружейных заводов.

Жилище золотоискателя зимой. Фото рубежа XIX–XX веков

Die Behausung eines Goldsuchers im Winter. Foto an der Schwelle des 19. zum 20. Jahrhundert

Ставка на привлечение немецких горных специалистов оказалась весьма своевременной. Многие из конрактеров, приехавших на Урал, в итоге составили нашему краю горнозаводскую славу.

Одной из приметных фамилий в уральской истории во все века была фамилия Вагнеров. Основатель династии, Иоганн Карлович Вагнер прибыл на Урал в числе контрактеров еще в 1749 году, был поставлен руководителем всех медных рудников, техническим руководителем Алапаевских рудников, подготовил к маркшей-дерству десять русских учеников. Петр Иванович Вагнер служил лекарем на Богословском заводе в первой половине XIX века, однако известен как минералог, изучал золотоносные пески в Миасской долине и в окрестностях, в Кыштымском округе. Александр Васильевич Вагнер был смотрителем Златоустовской оружейной фабрики, работал на Кусинском и Кыштымских заводах.

А.В. Вагнер, смотритель Златоустовской оружейной фабрики

A.W. Wagner, Aufseher der Slatoustowsker Waffenfabrik

И.Ф. Герман (1755–1815), горный инженер, организатор производства, исследователь

I.F. Hermann (1755–1815), Bergbauingenieur, Organisator von Produktionen, Forscher

В первой группе контрактеров прибыл на Урал и Иван Федорович Вейдель, который специализировался на организации горнодобывающего производства. Именно его трудами начали работу железные рудники екатеринбургских заводов. Также Вейдель открыл несколько месторождений, подготовил горному делу более двадцати учеников.

Одним из известных ученых-немцев того времени станет Бенедикт Франц Йохан Герман – Иван Филиппович, как его называли на русский лад. Уроженец Штирии, немецкого княжества, он получил прекрасное образование в университетских городах Европы, в том числе и в Вене. Еще молодым исследователем, пополняя знания, знакомясь с работой металлургических предприятий, много путешествовал по Австрии, Германии, Италии. Прослушал курс лекций Горной академии Шемница (Венгрия). В 1781 году Герман сам получил разрешение читать курс металлургии в Венском университете. Затем снова отправился в путешествие – на этот раз в Польшу. Очутившись в Варшаве, в 1781 году он был приглашен на службу в Россию и принял это предложение. А уже буквально на следующий год его избирают членом-корреспондентом Императорской Академии наук, а затем ординарным академиком по кафедре минералогии.

Река Пышма близ Курей. Завод Ятес

Der Fluss Pyschma bei Kureja. Der Betrieb Jates

На Урал Герман приедет в 1783 году – по указу Екатерины II он был послан как специалист для знакомства с горнозаводской промышленностью, описания рудников и заводов, а также для руководства постройкой в Пышме «стальсковательного» завода – «фабрики». После пуска он был назначен ее директором и пожалован в надворные советники. Фабрика стала первым в России предприятием по выплавке специальных сталей непосредственно из чугуна, минуя непременную до того стадию по выковке кричного железа. Для получения стали была избрана технология, применявшаяся на Штейермаркских стальных заводах Штирии, с которой Герман был хорошо знаком.

Качественная сталь Пышминской фабрики ни в чем не уступала иностранным образцам, значительная часть ее поступала на Екатеринбургский монетный двор для изготовления штампов, чеканов и матриц для монет. Поставлялась пышминско-германовская сталь и на оружейные заводы Тулы. Кстати, в Пышме под руководством И. Ф. Германа было налажено производство кос, которые до этого ввозились из-за границы.

В 1796 году Германа отозвали в Петербург, Павел I направил его в Берг-коллегию и в 1799 году назначил инспектором Петербургского горного училища. Как ученый, Герман к тому времени был уже достаточно известен. За издание научного труда «Сочинения о сибирских рудниках и заводах…» и значительный вклад в развитие горнозаводской промышленности император Павел I произвел Германа в чин действительного статского советника, соответствовавший в военной службе рангу генерал-майора. Александр I возвысил его в горный чин обер-берг-гауптмана.

В начале 1802 года Герман был снова отправлен на Урал в должности главного начальника вновь учрежденного Екатеринбургского горного начальства. Создание горного начальства стало одним из этапов реформирования горнозаводского дела. Некоторые историки именно его называют автором уральской системы горных округов по образцу промышленных областей Германии. По проекту горного положения казенные заводы Урала были разбиты на пять округов и подчинены горным начальникам.

Статус центра горного округа получил Екатеринбург и, естественно, старался ему соответствовать. В частности, в 1804 году по инициативе Германа утверждается новый план застройки города. В 1808 году открылась Главная горная школа, при ней минеральный кабинет, давший начало уральской геологии. Герман уделял большое внимание развитию золотодобычи. Началась интенсивная разведка месторождений золота и были открыты новые рудники при них, построены «золотопромывальные» фабрики. В итоге при Германе добыча золота на Урале увеличилась более чем наполовину. Фактически десять лет он исполнял обязанности главы казенных заводов всего Урала.

Блестящий путь прошел и его сын Франц Иванович Герман. Он начинал в 1802 году в чертежной мастерской Екатеринбургского горного начальства, где дослужился до звания бергмейстера. В 1824 году он – помощник начальника Златоустовских заводов. Занимался геологией, ему принадлежат несколько открытий, в том числе месторождения золота в Миасской долине.

Расцвет казенных горных округов

Фелькнеры, Иосса

В XIX век горнозаводской Урал входил уверенно и ровно: практически все горные заводы успешно работали, хотя уже требовали модернизации. Горные округа были очерчены, взаимоотношения между горной администрацией и владельцами заводов сложились и «не искрили», как это было когда-то прежде. В целом, была проведена огромная организационная работа. Ее дальнейшее развитие будет тесно связано с двумя немецкими фамилиями: Фелькнеры и Иосса, которые в XIX веке руководили правлением уральских округов.

Выходцы из лифляндских дворян, Фелькнеры оказались в России еще в первой половине XVIII века. Федор Христианевич Фелькнер свою службу начал как переводчик при рижском городском управлении. «Письменный» дар позволил ему продолжить службу в северной столице уже сенатским секретарем. Вскоре фаворит императрицы Елизаветы граф А. Г. Разумовский пригласил его к себе в качестве личного секретаря. В 1774 году Ф.Х. Фелькнер становится конференц-секретарем при директоре Академии художеств Л. О. Закревском, занимаясь при этом литературным трудом и историческими исследованиями по древнейшей русской истории.

Между тем его старший сын Иван Федорович Фелькнер выбрал совсем иное поприще – горную службу. Он начинает в лаборатории Барнаульского завода, где проводит опыты по промывке руд, и к концу службы достигает горного чина берг-гауптмана 6-го класса (воинкий чин – полковник, гражданский – коллежский советник).

Сыновья Ивана Федоровича стали горными инженерами, получив образование в Горном кадетском корпусе. Михаил Иванович Фелькнер был смотрителем Нижнеисетского завода и Екатеринбургского монетного двора, бергмейстером Екатеринбургских золотых промыслов, управлял Кусинским, Каменским и Суксунским заводами. Закончил службу начальником Олонецкого горного округа. Он дослужился до генеральского звания, став членом Горного совета и ученого комитета Корпуса горных инженеров.

Федор Иванович Фелькнер был главным начальником Уральских горных заводов в 1856–1861 годах. Он начал инженерную службу в Екатеринбурге, занимался разведкой золотоносных месторождений на Урале, был руководителем одной из «золотоискательских» партий, открывшей Мало-Мостовское месторождение, которое разрабатывалось в течение долгих лет. В 1826 году Фелькнер назначен помощником управляющего Монетным двором и берг-пробирером в управление Екатеринбургских заводов. В 1830 году он командирован на заводы Швеции, Пруссии, Саксонии и других стран для изучения технологии выплавки серебра. Опыт, полученный во время двухлетней командировки, затем помог в проведении опытов по обогащению руд. Фелькнер был награжден за улучшение технологии отделения серебра от свинца.

В 1837 году Ф. И. Фелькнера ставят горным начальником: сначала Пермского, а затем Гороблагодатского горного округа. Здесь он усовершенствует плавку меди, открывает месторождение серного медного колчедана. В 1856 году Фелькнер становится членом ученого совета и ученого комитета Корпуса горных инженеров.

В том же году генерал-майор назначен главным начальником горных заводов Хребта Уральского. Готовится отмена крепостного права, которая касается и горных заводов, и Фелькнер принимает участие в подготовке нового горного устава, а также «Положения о горнозаводском населении казенных горных заводов ведомства Министерства финансов». Часть предложений главного начальника вошла в новый устав, в том числе и относительно устройства горнозаводских товариществ.

Екатеринбургская мужская гимназия. Фото конца XIX века

Das Ekaterinburger Mannergymnasium. Foto von Endes des 19. Jahrhunderts

Еще одна важная инициатива Федора Ивановича Фелькнера – открытие в Екатеринбурге мужской гимназии «для доставления средств к приобретению общего образования жителей тамошнего края, а также приготовления детей горных чиновников в Горный институт». В 1861 году первое среднее учебное заведение в городе приняло гимназистов.

Заметен Фелькнер и в развитии просвещения среди рабочих. Он способствовал обучению в воскресной школе «фабричных мастеровых и их детей». «Пермские губернские ведомости» назвали Ф. И. Фелькнера «первейшим ревнителем» и в деле развития женского образования. Не без его участия в 1860 году в Екатеринбурге было открыто женское училище, впоследствии преобразованное в гимназию.

В 1863 году Ф. И. Фелькнер вышел в отставку в чине генерал-лейтенанта. «На пенсии» прожил 14 лет, писал статьи в «Горный журнал». Награжден орденами Святой Анны 2-й и 3-й степени, Святого Владимира 4-й степени.

На платиновом прииске. Сдача платины администрации. Фото конца XIX – начала XX века

In der Platinmine. Die Abgabe des Platins bei der Verwaltung. Foto von Ende des 19./ Anfang des 20. Jahrhunderts

Его преемником на посту главного начальника горных заводов станет Александр Андреевич Иосса.

А. А. Иосса принадлежал к горной династии, что вела начало из гессен-дармштадских дворян Иотца, приглашенных в Россию Екатериной Великой. В конце XVIII века Габриэль Иотца-Иосса управлял Юговским медеплавильным заводом в районе современного Донбасса. Его сын Андрей Григорьевич Иосса по окончании в 1797 году Горного училища в столице был направлен на Богословские заводы. Горную службу выбрали четыре сына Андрея Григорьевича – Григорий, Александр, Николай и Павел. Все они успешно окончили училище, ставшее при них Горным кадетским корпусом, и стали видными учеными, инженерами, горнозаводскими руководителями.

А.А. Иосса (1810–1894), горный инженер, ученый-металлург, в 1863-70 годах – Главный начальник заводов Уральского Хребта

A.A. Jossa (1810–1894), Bergbauingenieur, Gelehrter der Metallurgie, in den Jahren 1863-70 oberster Chef der Betriebe des Uralruckens

Это была удивительная семья. Григорий Андреевич Иосса (1804–1874) после Горного кадетского корпуса и двухлетней практики, которую он, по положению того времени, употребил «на осматривание горных заводов и рудников и на приучение себя к служебному порядку», был поставлен на должность смотрителя Гороблагодатского рудника, где и занялся опытами по усовершенствованию способов получения платины. Заметив его склонности к исследованиям, горное ведомство отправило молодого инженера для обучения в Фрейбергскую академию в Германии.

Он вернулся в Горный кадетский корпус, который когда-то окончил, уже профессором и сразу приобрел огромную популярность среди студентов. «В своих лекциях, живых и безыскусственных, он умел сосредоточить внимание слушателей на самом существенном и внушить им ту же искреннюю любовь к горному делу, которая воодушевляла его самого», – писал слушатель его лекций.

После Урала Григорий Андреевич будет возглавлять Горный департамент Царства Польского, затем в Петербурге снова займется научной и преподавательской деятельностью, будет членом Горного совета, Горного ученого комитета и совета Горного института, в который вырос кадетский корпус. Григорий Андреевич неплохо рисовал, писал стихи, в основном юмористические. За свою службу награжден несколькими орденами, а также бриллиантовым перстнем и золотой табакеркой с императорским вензелем.

Его брат, Александр Андреевич Иосса, также начинал службу на Гороблагодатских заводах. В 20 лет получил должность смотрителя Кушвинского завода, затем стал помощником управителя, а в 1836 году был переведен в Златоустовский горный округ.

Златоуст станет свидетелем его расцвета и взлета – и как ученого-исследователя, и как руководителя. Иосса проводил опыты на золотых промыслах в Миасской долине по лучшему извлечению золота, получил пост помощника управителя Саткинского завода, затем исполняющего должности управителя Златоустовского завода и управителя Артинского завода. Известность принесли ему инновации – так, в выплавке железа он ввел новый, более производительный и экономичный так называемый «контуазский» способ. Кстати, это усовершенствование положило начало общему преобразованию кричного производства на Урале – на «контуазский» способ были переведены почти все казенные заводы.

В 1847 году энергичного инженера отправляют в двухлетнюю командировку на лучшие заводы Германии, Англии и других стран, которая позволила ему оценить новые возможности и продолжить техническую реконструкцию металлургических заводов на родине. После возвращения он осуществляет применение газа в пудлинговых и сварочных печах на Боткинском заводе, который считался опытной школой для инженеров Урала.

Вид на Златоустовскую Князе-Михайловскую фабрику. Акварель неизвестного художника второй половины ХIХ века

Blick auf die Slatoustowsker Furst-Michajlowski-Fabrik. Aquarell eines unbekannten Malers aus der zweiten Halfte des 19. Jahrhunderts

В 1851 году Иосса становится горным начальником Златоустовских заводов. Страна готовится к войне, и Иосса успешно выполняет возросшие заказы военного ведомства. «Деятельность шла настолько кипучая, – вспоминает горный инженер И. Кот, – что работы производились даже в частных квартирах, причем часть служб в доме горного начальника была обращена во временную фабрику для окончательной отделки снарядов».

Неудача в Крымской кампании послужила началом перевооружения русской армии. Делом первостепенной важности стало налаживание сталепушечного производства и усиление мощи военных кораблей. В решение этой задачи А. А. Иосса принял самое активное участие, но уже на Боткинском заводе в качестве горного начальника. Здесь началось строительство первого в России завода по производству броневых плит для кораблей и береговых укреплений. Иосса снова за границей для изучения броневого дела – итогом этой поездки стало строительство Камского броневого завода, оснащенного по последнему слову тогдашней техники. Так, на смену старым паровым молотам пришли более современные бронепрокатные станы. К слову, Камский прокатный стан был одним из крупнейших в мире.

На Боткинском заводе Иосса провел первые в стране бессемерования стали. Непосредственно проведение опытов горный начальник поручил старшему сыну Александру. Ваграночную мастерскую оборудовали ретортной системой из Англии и паровой воздуходувкой из Германии. Для изучения технологии бессемерования Александр Иосса-младший побывал на заводах Германии и Бельгии, его опыты бессемерования оказались успешными.

В октябре 1863 года Александр Андреевич переезжает в Екатеринбург, где он назначен на должность начальника горных заводов хребта Уральского. Одной из его основных задач становится строительство пушечных заводов. В это время уже работает Златоустовская Князе-Михайловская фабрика. Однако ее местоположение нашли нецелесообразным, поэтому было принято решение о строительстве крупного завода для отливки стальных орудий на берегу судоходной Камы. Завод был построен стремительно и дал первые стальные пушки уже в сентябре 1864 года. Неподалеку от него начал работу и чугуннопушечный завод. Впоследствии Пермские пушечные заводы вошли в единый горнозаводской производственный комплекс.

А. А. Иосса оставил по себе добрую славу. Например, он вошел в число учредителей Уральского отделения Русского технического общества, которое занималось рассмотрением новых технических устройств и технологий, новшеств металлургии Урала. Он поддерживал и работу Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ) – одного из самых известных, «продвинутых» любительских научных объединений в стране. Проект устава УОЛЕ подписал именно А. А. Иосса.

В 1870 году он переезжает в столицу, где занимает должность председателя Горного ученого комитета. В его «активе» – множество печатных трудов по выплавке чугуна и стали, восемь орденов, в том числе Святой Анны всех трех степеней, двух степеней Святого Владимира и Станислава и польский орден Белого Орла, и также, как у брата Григория – бриллиантовый перстень и золотая табакерка с императорским вензелем.

Два других его брата, Николай и Павел, на Урале почти не служили. Николай Андреевич Иосса по окончании Института корпуса горных инженеров работал на Колываново-Воскресенских заводах и на Петербургском монетном дворе. Павел Андреевич Иосса работал еще дальше – на Нерчинских заводах в Забайкалье. Отсюда он приехал на Урал, где управлял Сергинско-Уфалейскими заводами, затем служил в Горном департаменте.

Сын А. А. Иосса – Александр Александрович Иосса – пойдет по стопам отца. После Института корпуса горных инженеров он начнет свою горнозаводскую службу в Боткинском заводе. Отсюда его переведут на должность смотрителя цехов Пермского сталепушечного завода, позднее он станет помощником горного начальника всех Пермских пушечных заводов. В 1870-х годах он работает помощником управляющего Уральской химической лабораторией, главным начальником Уральских горных заводов. В историю отечественной металлургии он войдет как исследователь передовых технологий производства стали на уральских заводах. Действительный статский советник, член УОЛЕ, А. А. Иосса выйдет в отставку в 1895 году по болезни.

Главный лесничий Урала Шульц

Масштабы задач, стоявших перед людьми той эпохи, конечно, не могут не пленять воображение. Становление огромного промышленного края, государственный размах в решении стратегических вопросов – все это формировало особый уральский характера, смелый, независимый, склонный к государственному мышлению. Немцы добавили в этот характер свою особую черту – основательность, перемноженную на доскональное знание предмета.

Ярче всего это, пожалуй, можно показать на судьбе еще одного удивительного «уральского немца» – главного лесничего горных заводов Ивана Ивановича Шульца.

Можно сказать, весь «лесной» XIX век принадлежит ему. Он заступил на лесную службу на горнозаводском Урале в столь приметном в российской истории 1812 году. На далеком западе страны гремели сражения с армией Наполеона, а на лесном Урале, на Гороблагодатских казенных заводах к должности смотрителя за лесами приступает новый ученый фортмейстер – так называли в то время лесничих.

Именно Шульц станет первым главным лесничим уральских горных заводов, первым уральским ученым лесоводом, одним из выдающихся организаторов лесного дела в России. Он закончил Царскосельский лесной институт – первое высшее лесное заведение в России. Формулярный список о «службе и достоинствах» фиксирует восхождение по служебной лестнице. С 1814 года Шульц – фортмейстер, а затем главный лесничий Екатеринбургских казенных заводов, с 1839-го – главный лесничий горных заводов Хребта Уральского. Уральским лесам И. И. Шульц отдал 45 лет своей жизни, из них 18 лет ведал ими, руководил их изучением, использованием и восстановлением.

Шульц был из тех, о ком говорят: «строг, но справедлив». Его вспоминают суровым стариком в синем генеральском мундире – он напоминал старого служаку из остзейских немцев, каких было немало в первой половине XIX века. В служебных бумагах о нем отмечалось, что «слабым в отправлении обязанностей службы замечен не был, беспорядков и неисправностей между подчиненными не допускал…» В лесных архивах сохранились документы о его работе по «сбережению лесов и устроению лесной части заводов Хребта Уральского по правилам науки и доброго хозяйства». Не было ни одной стороны сложного лесного хозяйства горнозаводских дач, на которую бы этот человек в течение почти полувека не оказывал самого благотворного влияния.

Жжение угля кучным способом. Акварель И. Бояршинова, 1827 (фрагмент)

Das Kohlern von Holzkohle. Aquarell von I. Bojarschinow, 1827 (Fragment)

Ко времени Шульца уральские леса уже не были столь дремучими, как прежде. Они уже больше века вырубались на «домовое строение», дрова, а больше всего – на угольное жжение. Около полутора сотен горных заводов действовало тогда на Урале, и вокруг них курились тысячи угольных куч-кабанов, а по дорогам тянулись обозы с древесным углем для доменных печей и кузнечных горнов.

Проблема лесодобычи, которую требовалось упорядочить, становилась все актуальнее. На лесосеках велась рубка «наголо», «степью», а не делянами, – читаем мы в донесении куренного мастера Сарапульцева. «Лес уничтожается напольными пожарами, и, по обширности места, оно само собой не обсеменяется». Рубить так, чтобы лес возобновлялся, – в этом видел свою главную задачу И. И. Шульц.

«Для удобнейшего естественного восстановления лесов, – пишет главный лесничий, – порядок рубки призван производиться узкими делянами, сообразно свирепствующих (то есть господствующих. – Прим, авт.) в то время ветров, когда разверзаются шишки и выпадают семена, дабы вырубленные места с удобностью могли обсеменяться». Узкие деляны Шульца буквально спасут уральские леса от промышленного уничтожения. Этот способ рубок, начатый его наставлением в 1818 году, насаждался во всех казенных и частных дачах Урала, пока не стал применяться повсеместно. На аэрофотоснимках в контурах современных лесов смутно угадываются деляны того далекого времени, вырубленные так, что они быстро позаросли, став «новым лесом».

Еще одно дело жизни – обследование, учет и составление карты всех лесов Урала. Отсутствие таковой становилось серьезным препятствием в развитии заводов. Так, практически ни один заводовладелец не представлял, на сколько лет «заводского действия» ему достанет лесу, – он мог только предполагать количество и качество «топливной базы». «Описание лесов есть главное дело, которое должно произвести самым аккуратнейшим образом», – докладывал Шульц главному начальнику уральских горных заводов.

«Приведение лесов в известность» началось в 1832 году и продолжалось целых 20 лет, охватив огромную территорию – свыше 80 тысяч квадратных километров. Десятки межевщиков, горных землемеров с астролябией и мерной цепью прошли тысячи верст по дебрям, топям и каменистым кручам, намечая трассы квартальных просек и производя съемку лесов по планам главного лесничего Урала. Сотни мужиков своими топорами расчертили зеленый покров Урала на тысячи и тысячи квадратов. Изредка в числе участников промелькнет имя практиканта или ученого. Шульц – руководитель этого грандиозного предприятия. Он на ходу обучает исполнителей, вменяет в обязанность проводить детальную таксацию на пробных десятинах. Это и позволило вычислить «ежегодную прибыль (прирост) леса», то есть ту самую величину, больше которой нельзя брать из него, чтобы он не оскудел.

Д.Ф. Фехнер (1897–1973). Уральский пейзаж. Работа из собрания В.В. Романико

D.F. Fechner (1897–1973). Urallandschaft. Arbeit aus der Sammlung W.W. Romanikos

Иван Иванович проводит специальное исследование по приросту лесов на разных почвах, сравнивая их с данными знаменитых тогда немецких лесоводов Гартинга и Котта. И приходит к утверждению, что данные по лесам Германии и объемы ежегодного прироста «для уральских лесов оказываются не соответственными, ибо местные обстоятельства Урала весьма различны от таковых в Германии, и посему приличнее бы было руководствоваться на точном основании, на опыте бывших порубок, на климате и большей или меньшей производительности почвы».

В середине XIX века на стол главного лесничего легли планы 83 уральских лесных дач, данные таксации почти 35 тысяч пробных десятин. Это, по существу, было первое в России научное описание огромного лесного края. «Теперь, – с удовлетворением пишет И. И. Шульц, – избыток лесов у заводов на ежегодной их потребности и для продовольствия жителей дознан, на сколько лет каждый завод имеет в наличии лесов известно. А потому нужно, чтобы заводы не употребляли никогда больше той потребности, какая для заводов и жителей в таксации леса была принята. И тогда утвердительно можно сказать, что заводам лесов будет на вечные времена».

Увы, на практике дело обстояло много сложнее. Уже скоро из заводских контор посыпались жалобы на нехватку леса, на истощение лесных дач. И в самом деле: все близлежащие леса были вырублены или выжжены. Никто не хотел видеть, что в лесной глубинке тем временем гибли от буревалов и насекомых тысячи десятин нетронутого леса. Вскоре даже пополз слушок, что «шульцевские расчеты – липа», а посему не лучше ли предать их забвению?

Благо, этого не произошло. Сегодня можно с полной уверенностью говорить, что первое «приведение лесов в известность» было сделано с высокой для того времени точностью, вполне достаточной для научного расчета долгосрочного пользования лесами. Его материалы исключительно интересны, как один из первых документов лесной картографии, отечественного лесоустройства и таксации, и дают картину тех изменений, которые претерпел уральский лес за последние сто лет.

Можно сказать, что лесная картография – настоящее завещание И. И. Шульца будущим поколениям. И создавалась она на фоне постоянной борьбы: за сбережение уральских лесов, рачительное использование этого богатства. Кстати, Шульц одним из первых буквально восстал против перевода почти четверти древесины в щепу при вырубке ее топорами – и ввел в обиход пилы собственной конструкции. При нем был усовершенствован выжиг угля так, что сберегалось почти тридцать тысяч сажен леса ежегодно. Были и первые десять тысяч десятин пустырей, засеянных с помощью шульцевских семенных сушилок и сеялок новым сосновым лесом.

Это была большая – и на века основательная – работа…

Часть третья

В российском «арсенале»

(Златоустовский горный округ)

Немецкий горнозаводской XVIII век первой своей половиной практически не коснулся Южного Урала. И причин тому было несколько.

Южный Урал – это край башкирских земель, а по договору с Иваном Грозным, заключенному при добровольном вхождении башкир «под руку Белого царя» в московское подданство, русские не могли заходить, а тем более строить заводы на их вотчинных землях. Это условие соблюдалось и в начале XVIII века, когда Средний Урал уже стал обрастать горными заводами.

Вторая причина – необустроенность и незащищенность края, что раскинулся на размытых юго-восточных границах империи. Фактически Российское государство стало осваивать башкирский Урал лишь в 1730-е годы, с обустройством и укреплением границы по реке Яик (Урал), – тогда и появилась защита этого края от набегов киргиз-кайсаков. Потому и первые заводы (Каслинский, Нязепетровский, Кыштымские, Симский, Катав-Ива-новский, Златоустовский…) будут основаны здесь лишь в 1730–1740 годы.

Наконец, в-третьих, все южноуральские заводы будут частновладельческими – Коробковых, Твердышевых, Демидовых, Осокиных, Лугининых. Немецкие же специалисты, как правило, работали на казенных заводах, заводовладельцы заключать контракты с ними не спешили: дорого и накладно.

Появились немецкие специалисты на Южном Урале лишь в конце века и лишь на Златоустовских заводах. Шлюзы для немецкой инженерной и научной экспансии открыл новый владелец Златоустовского завода – немец Андреас Кнауф.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.