Десант «попаданцев» - Гвардия «попаданцев». Британию на дно!

Поэтому терзаюсь еще и по данному поводу. Шарлотте, правда, ничего не сказал. Зачем? Будет нервничать – это мальчишке передастся, а оно надо? Она ж основная сиделка, все время рядом. Сейчас пока относительно спокойна – сидит вот, тоже сказку слушает, с не меньшим интересом, чем брат (ну дети, что взять…), завернувшись в шаль. Поверила пока мне на слово… Тем более парню на вид вроде как лучше (толку-то: кровавый кашель остался и даже доктор Иванов (да и не только он – я много кого приглашал уже…) ничего внятного сказать не может, хотя осматривает больного регулярно, а мне остается уповать разве только на учителя моего Калиостро) и он не выглядит больше доходягой в последней стадии…

В конце концов я даже гипноз применил… Ну знаю я – как и все такие мои умения, чисто случайно – кое-что из шаманского арсенала. Запустил. Работает (как проверять – тоже знаю). Но есть ли в данном случае эффект? Уж слишком хворь сильная… В общем, остается тут только как графу Монте-Кристо – ждать и надеяться. В конце концов «… такие вещи случаются. Редко – но бывает…» (или как-то так). Известны случаи, когда организм сам справлялся с этой штукой, вырабатывая специальные антитела или что-то наподобие, так что человек преспокойно проживал жизнь, даже не ведая о том, что туберкулезник… Почему здесь так не может случиться? Почему мальчишке не может повезти?

Ну, наконец, вроде наше королевское величество уснуло.

Тихонечко встаю и направляюсь к двери, покивав на прощанье Шарлотте. У меня еще дел до черта на сегодня – опять буду полночи сидеть – революция у нас чай, как-никак! Каждая минута на счету. Не до задержек.

Но девушка неожиданно тоже выходит за мной в коридор.

– Господин генерал! Я хочу с вами поговорить…

Ну… Чего бы и не пообщаться немножко? И так редко видимся. А она все ж таки – типа моя гостья… Ага: все в той же тюрьме. И даже режим фактически не изменился. Разве что стал чисто добровольным: я честно попросил королевскую дочку не высовываться без надобности и без охраны за периметр замковых стен – по нынешним-то временам очень даже обоснованное требование – и она мою просьбу честно же выполняет.

Хотя вообще-то ей просто некогда выходить в город: практически все время приходится быть возле больного брата – пару раз только выезжала по магазинам, чтобы лично закупить и заказать что-то из одежды и еще какой-то бытовухи. Жизни она совершенно не знает, поэтому в поездках ее сопровождал Дюруа, обеспечивая ведение переговоров с продавцами, а по совместительству и командуя охраной. Он же мне и доложил об этих поездках – Шарлотта у меня не отпрашивалась. Ну не тиран же я какой домашний, в самом деле?

А так мы с ней практически не видимся. Я уезжаю, когда она еще спит, а ложусь спать, когда она уже давно уснула. Вот только так вот – вечерами, у Луи, когда я сказки рассказываю – встречаемся. Ну, иногда перекидываемся парой-другой слов. Несколько раз она ко мне с какими-то мелкими просьбами обращалась… Ну и – все, в общем… На большее – просто нет времени.

– Слушаю вас, мадемуазель?..

– Видите ли… – начинает девушка, продолжая усиленно кутаться в шаль, и на некоторое время умолкает. Что для ее решительной натуры абсолютно нетипично.

Кроме того, я с удивлением обнаруживаю, что под шалью моя собеседница облачена по последнему писку моды – в прозрачное муслиновое платье нынешних щеголих покроя «типа Античность» – чего раньше я за ней тоже как-то не замечал. Вот новости!.. Понятно, отчего она в шаль заворачивается – чтоб было хоть чем прикрыться с непривычки!..

– У вас глаза красные, – неожиданно сообщила мне Шарлотта, выйдя все же из ступора.

– Дык, крови много пью – такая работа! – тьфу, нашел, о чем шутить, болван! – Впрочем, Брэм Стокер еще не родился. – О чем вы хотели поговорить?

На Шарлотту опять нападает не свойственное ей смущение.

– Видите ли… – снова начинает она, опуская взгляд в пол. – Сегодня мне нанесли визит госпожа Тальен и госпожа Богарне…

Ну, блин!.. Эти мочалки в любую щель влезут! Ко мне уже трижды приставали – да я их отшил. Теперь вот, значит – так решили? Но это, по крайней мере, объясняет, откуда взялась сия муслиновая туника – знают старые бабы, чем молоденькой девчонке мозги задурить! Ну, я им хвосты накручу – как только попадутся еще хоть раз!

– Они просили меня… – тут, наконец принцесса прекращает буравить пол и как обычно смело смотрит в глаза собеседнику. То есть мне. И даже решительно перестает запахиваться в шаль. Что выглядит, конечно, забавно… – Поговорить с вами об их знакомом. Который был арестован еще во время майского мятежа…

– И которого зовут Поль Баррас, – заканчиваю я за нее. Одновременно быстро протягиваю руку и легонько дергаю принцессу за ухо. Отчего глаза у нее становятся похожи на велосипедные колеса. Не меньше. – И который является, вообще-то, главным виновником произошедших беспорядков. Этого они вам не говорили?

– Н… нет, – слегка приходит в себя Шарлотта. – Они только говорили, что он ни в чем не виноват и что только злые обстоятельства и козни нечестных завистников заставляют вас…

– У вас тоже глаза красные, – перебил я ее. – Вам нельзя себя перенапрягать. Ради Луи. А Барраса оставьте мне – я уж как-нибудь с ним разберусь без помощи мадам Тальен и мадам Жозефины. Кстати – обе являются содержанками Барраса и его одновременными любовницами. А до того – не только его. И одной – Жозефине – не на что жить, а вторая до смерти озабочена тем, чтобы и дальше оставаться «первой леди» парижского света… Что бы они вам ни говорили, что бы ни дарили, – принцесса переступила с ноги на ногу, – их интересует только их собственное благополучие. И ничего больше. Передайте им, что вопрос еще не решен – это мой ответ. И попросите их – от меня – не докучать ВАМ своими просьбами. Иначе это плохо кончится ДЛЯ НИХ – этим своим поступком они обе очень меня разозлили.

Вот, блин… Чего я завелся? Даже девчонку, вон, похоже, напугал – хотя она не из пугливых. Но ведь знает же, что я нынче – и. о. Феликса Эдмундовича, сиречь «кровавой гэбни». А с такими полномочиями интонациями бросаться не стоит… Как-то бы успокоить ее надо. А то вот передаст она мои слова до-буквенно – а теток этих как хватит какой-нибудь удар! – и чего тогда дальше будет? Оно мне надо?

– А знаете что? Давайте-ка устроим с вами загородную прогулку? Вместе с Луи. На целый день! Погода нынче стоит отличная, брату вашему заметно лучше – легкое путешествие на природу в коляске ему ничуть не повредит. А наоборот: смена обстановки, сельские пейзажи, чистый воздух пойдут только на пользу!.. Ну как, согласны?

Глава третья Шале-Медон. Свидание с будущим-2

«Audio vocem de mirabili future…» (с)

латинский перевод Ю. Стасюка

Цокают по дороге копыта фиакра…

Или про это я уже говорил? И помню, помню: у фиакра нет копыт.

Да и цокать особо не по чему, если честно. Плохо у нас нынче во Франции обстоит с дорожным строительством. Хотя Школа мостов и дорог скоро уже полвека как имеется. Но вот с покрытием этих самых дорог – увы, никак… Что для будущего асфальтобетона, что для прошедшего римского мостового камня покуда не сезон… Даже в Париже не все улицы мощеные.

Ну, тогда пусть скрипят рессоры. Тем более дорога не профилированная ни шиша – проселок проселком – есть на каких ухабах переваливаться…

Это мы за город едем. На ту самую прогулку.

Демократично так. В фиакре. Том самом, реквизированном, что закреплен был за мной еще с весны. Вот пригодился.

А чего? Самое то – по хорошей погоде в открытом автомобиле… ну то есть, тьфу – в экипаже прокатиться. Южное лето – благостная пора. Не то что наша карикатура здешних зим. По формулировке Пушкина. Или он осень имел в виду? Вот черт – не помню… Ну да и фиг с ним! Здесь и сейчас – тепло, светло и мухи не кусают, что называется…

Да и окрестности живописные по обочинам. Луга, поля, рощи – пастораль сельских пригородов Парижа. Коровки, пастушки, мельницы, огороды… А что – кто-то думал, что по причине голода все вокруг до травы уже поели? Ну так пусть так не думает… Голод-то он, конечно, голод – да только не для всех. У зеленщиков, мясников и молочников – вполне даже неплохие доходы все это время. Не поверите – иные тетки, торгующие перечисленной продукцией, содержат собственные выезды, покупают по новому платью каждую неделю и каждодневно могут позволить себе посещать театр. Чем и хвастаются друг перед дружкой, нисколько не стесняясь. А вы говорите – разруха… Нет уж кому что, а курице – просо!.. В смысле, буржуям – прибыль! И нет у Революции более благодарных сторонниц, чем эти «парижские крестьянки» – потому что получили они ту самую Свободу. Для экономического процветания… Вот такие вот пироги с котятами…

В общем – хорошо все, прекрасная маркиза… А только настроение у меня никак не летнее. Невзирая ни на погоду, ни на цветущие экономически окрестности. И даже на некоторые достижения в государственной деятельности с моей стороны…

Ну что тут за народ, черт возьми?

Две недели им твердил, что так жить нельзя – и что? Как об стенку горох. А когда мне надоело и я им сегодня доложил о своем персональном решении – так аж взвились! Ущемление свободы! Утеснение прав секций! Забвение идеалов революции!.. Два часа орали друг на друга в Ратуше. Причем что коммунары, что Конвент – просто как близнецы-братья: в едином строю, нерушимым фронтом!.. А ведь всего-то учредил я окружные департаменты. Для лучшего управления городским хозяйством. Чтоб не бегали по поводу каждого гвоздя в Тюильри, Ратушу или ко мне в Тампль. (Еще как бегают!) Двенадцать штук – по одному на каждые четыре секции. И ведь когда еще всем им предложил наметить кандидатуры своих представителей в штаты этих контор! Так нет же – даже не почесались!.. Ну так теперь у меня будет двенадцать «районных» чрезвычаек. Плюс к ним столько же управлений уголовной полиции (хотя про этих лучше лишний раз не поминать – просто головная боль сплошная… Но есть тем не менее люди, готовые по данной части работать. А там – посмотрим…)

А все остальные желающие пусть занимают места по принципу «кто не успел – тот опоздал». В общем: кто не спрятался – я не виноват!..

– Мой генерал! Впереди на дороге вооруженный разъезд!

Это Мюрат. Нынче он лично командует конвоем. Ну, еще бы – такой случай… Можно сказать, королевский выезд. Грех оставлять на рядового лейтенанта. Вот сам эскадронный и возглавил.

Хотя, по-моему, пора уже его эскадрон в полк переименовывать. Этот раздолбай умудрился совершить практически чудо: с нуля набрал людей и достал все необходимое снаряжение, включая конский состав. Посреди Парижа! Черт побери… И никаких шуток: по сути именно Мюрату мы и обязаны спокойствием в столице: конные патрули – основа поддержания порядка. Чешут город постоянно и весьма плотно и со всеми обнаруженными эксцессами разбираются прямо на месте. Что странно – жалоб пока не было ни одной. Я специально проверял: недовольные есть, а обиженных – нет. Вот тебе и раздолбай!..

– Пропустите их сюда, майор, – я вижу, что это нас встречают…

И действительно – встречают.

Хороший мне заместитель попался в Шале-Медоне. Службу знает. Ну не выезжает же он каждый раз сам на патрулирование? А сейчас вот – во главе разъезда, верхом… А, значит, наблюдение за окрестностями ведется и с воздуха. С дежурного шара нас рассмотрели, опознали и доложили. И исполняющий обязанности командира Второго Воздухоплавательного сам выехал встретить неожиданную экскурсию – я его о своей этой затее не предупреждал. И обычно он меня так не предвосхищает. Ох, чую – на базе нас наверняка будет ждать специально приготовленное представление…

– Приветствую, дружище! – взмахом руки я остановил собравшегося рапортовать по всей форме Огюста Берже. Тоже теперь майора. А чего? По случаю удачного проведения государственного переворота среди победителей всегда наблюдается карьерный рост… Да и другие поводы есть… Один из которых – капитан Куттель. Начальник Первого отряда. Блин… Да оставь я Огюста в равном с ним чине – Куттель его бы съел. Без соли. И даже не поморщился. Какую истерику он МНЕ закатил, когда объявился, наконец, в Париже – это надо было видеть!.. Ну все ему оказалось не так. Просто Баба-яга какая-то. Или капитан Смоллетт. Которому ничего не нравилось. Хотя понять, конечно, человека можно… Он как первопроходец – создал новый род войск. Вложил в это дело чертову прорву сил, пропадал на фронтах со своими шарами, выигрывал сражения… Совершенно обоснованно мог претендовать на то, чтобы войти в историю! А тут вдруг – какой-то выскочка, никогда раньше к воздухоплаванию не имевший касательства – захватил его место. Да не просто захватил – а не оставил камня на камне от всего им сделанного. Все перекроил. Да еще с таким размахом, какой самому первопроходцу Куттелю даже и не снился!.. Полное merde. Натурально.

В общем – разругались мы с ним мало что не до дуэли. Чего, честно признаться, я никак не ожидал. Ведь все ж вроде в одно и то же небо поднимаемся. Ан нет… Что-то у нас с ним решительное несовмещение характеров оказалось. Так что теперь, по сути, отрядов у нас не два. А один. Потому что осваивать новые методики воздухоплавательного дела под моим чутким руководством Куттель не пожелал. И гордо прошествовал в отставку. Где сейчас, по наведенным мною справкам, подвизается в светских салонах и ведет среди бомонда антибонапартистскую пропаганду. Которую, к счастью для бедолаги, местные пикейные жилеты, не будучи воздухоплавателями, воспринять не могут. И считают обычными жалобами неудачника. («Ну он же угольным газом шары наполняет! Угольным! Вместо водорода! В три раза подъемная сила падает! Это же профанация прогресса! Возврат к монгольфьерам!» Ага… Как раз для нынешнего высшего общества аргументация…)

До сих пор обидно… Я ж на него рассчитывал.

Ну а чем, в самом деле, Шале-Медон не годится в качестве объекта загородной прогулки? И пейзажи тут тебе пожалуйста, и пейзане, и воздух чистый, не отравленный городским смогом.

И не опасно – все свои. Не нападет никто внезапно с каким-нибудь р-рэволюционным лозунгом на устах, навроде «Кингсайз – для всех!». А с другой стороны, и пиететом излишним перед королевской кровью тоже никто не страдает. Так что не будут сюсюкать перед «их величеством» в надежде попасть ко двору. На фиг никому оно не нужно.

А с третьей стороны – экзотика здесь. Самая в нынешнюю эпоху экзотическая. Воздухоплавание. Ну и я – в качестве экскурсовода… «Посмотрите направо, граждане, – вы изволите видеть перед собой первый в мире завод по производству светильного газа, способный при непрерывной работе осветить весь Париж! (Ну, почти. Уж на Версаль-то хватило бы точно). А теперь посмотрите налево! Здесь перед вами расстилается летное поле – тоже первый в мире воздухоплавательный порт!..» Впечатлениям нет предела… «Тут будет Сибкомбайн!» Цитата…

Впрочем, впечатлениям предела действительно нет. Экскурсанты у меня попались исключительно неизбалованные. Да и где бы им избаловаться, в тюрьме-то сидючи? Публика безостановочно вертит головами, беспрерывно же таращит глаза и без умолку засыпает меня и Огюста Берже вопросами. Кажется, идея таки была правильная… Во всяком случае королевское величество стал на человека похож. В смысле – на нормального мальчишку. А не на ненормальное привидение. Только по недоразумению затесавшееся в мир живых. Даже не кашлянул ни разу за все время поездки. Что совсем уже здорово. А висящие в небе над полем шары его просто заворожили (ну так и вправду внушительное зрелище, чего там…). Так что надо будет такие прогулки в практику ввести…

Буме! Вью-у-у!..

Буме! Вью-у-у!..

– Что это? – недоуменно спрашивает Шарлотта. Глядя на две дымных полосы, вылетевшие из-за стены капонира, недавно насыпанной наконец-то и аккуратно обложенной дерном. Мощное сооружение, да… Дирижабля у нас для хранения там покуда нет, но место не использовать – просто грех. Вот пока и оборудован полигон для не шибко безопасных экспериментов…

– Это ракеты, – сообщил я под аккомпанемент продолжающейся канонады. – Майор, какую серию они отстреливают?

– Двадцатую, мой генерал! – охотно пояснил майор Берже.

– Навеску ингредиентов уточнили или пока нет?

– Последних пару серий ничего не меняли… Разброс результатов был одинаковым. Но мы можем заехать туда сами и спросить…

– Нет, не стоит… – я сюда, что – работать приехал? Не хватало мне только сейчас в техпроцесс закапываться… Не взрываются в полете – и это уже огромный успех. По сравнению с тем, что сперва было… Хорошо еще – я когда-то ракетомоделизмом занимался и представляю, что там и с чем едят… Но и то поначалу хлебнуть пришлось – не удавалось добиться равномерного горения пороховой шашки и все тут! Мы-то ведь в кружке двигатели готовые получали. А тут все с нуля набивать требовалось… Вот и помучались… Но модели, кажется, и в самом деле освоили. Пора переходить уже к полномасштабным образцам. И к боеголовкам заодно… – А как обстоят дела с картечницами?

– Увы… – уже не так охотно отвечает Огюст. – Пока все также – никак! Пробой газов при выстреле практически не дает расчету работать – находиться рядом с казенником орудия невозможно!..

Н-да… Вот ведь… Ну, эту картечницу я изобрел. Типа вместо пулемета. Знаю ведь – появиться уже скоро должны. Так почему не напрогрессорствовать?.. Опять же вместо дорогих пушечных стволов использовать относительно дешевые ружейные. Да еще нарезные – для большей дальности стрельбы. Всем понравилось. А оно вон как… Собрать блок штуцерных стволов и поставить на лафет было ничуть не сложно. А вот устроить заряжание с казенной части – вот это оказалась проблема… Чисто технологическая. То есть – сделать-то можно, но – запредельно дорого. Никого не устраивает. А если не дорого – то не получается… Точность прилегания обоймы с патронами (ну, привычную всем по поздним временам «обойму» эта стальная болванка напоминает мало, но функция у нее именно такая – подать в каждый ствол по стандартному бумажному патрону с пулей, вставленному в персональное гнездо) к срезу стволов выходит недостаточная. И так и сяк вертим – а оно никак! Причем именно из-за того, что фейерверкер каждый раз, производя выстрел, рискует получить ожог – слишком близко от орудия он находится. И чего сделать – непонятно!..

Блин, а я еще хотел безоткатную пушку сотворить… Типа: вот оно, чудо-оружие – без отдачи стреляет!! Можно без всякого лафета использовать! Да вообще гранатомет ручной сварганить – для стрельбы с плеча! РПГ, тудыть его… Ага… Представляете, если кавалерия с такими штуками в рейд пойдет? Или горные егеря? Никто ж не будет ждать от них серьезной огневой мощи. А тут – нате!.. Аж дух захватывает! Причем даже у Наполеона. А вот теперь что-то сомневаюсь я в гениальности такой идеи…

– Ракеты? Что это такое? Это то, чем устраивают фейерверк? – между тем спрашивает Шарлотта. Ну да… Откуда ей знать при ее специфическом образовании? Слышала что-то – уже хорошо.

Приходится отвлечься на лекцию о сути предмета. Не скрывая его боевого применения… А чего скрывать? Как раз в это время индийцы в Индии ракетами по англичанам палят. Именно после этого Конгрев свои ракеты и «изобрел». Тоже где-то уже вот-вот. Хотя не слышно пока. В общем – если кто про данную вундервафлю не знает еще – так он сам себе злобный Буратино. А я никаких государственных секретов не разглашаю. Было бы что разглашать…

– Ой, а это что?.. – на сей раз Луи опередил сестру.

Это мы капонир проехали. И стало видно стоящую поодаль за ним дюжину ветряков.

Самых разнообразных. И с двумя лопастями, и с тремя. И с еще большим количеством. Есть привычные – с горизонтальной осью. Есть нетрадиционные – с вертикальной. Большие, маленькие… Всякие. Все вертятся. Мечта Дон Кихота. (Ага…) Рядышком с ними – сарай. Где под навесом можно рассмотреть сложенные разномастные лопасти как минимум еще на такое же количество.

– А здесь у нас аэродинамическая лаборатория…

Хорошо быть попаданцем: ври, чего слышал – все тебе в рот смотрят. Знаешь четыре действия арифметики – в Древнем Египте за математического гения сойдешь… Если, конечно, сумеешь обратить внимание на такие свои способности… Чего я знаю про аэродинамику? Что она есть. Ну и еще так – обрывки какие-нито. Вот с этого мы и начали…

– Здесь у нас изучается возможность повышения мощности ветряных мельниц. Экспериментируем с формой и конструкцией крыльев. Есть интересные результаты…

Ну а чего я еще мог народу сказать? Зато силовой набор крыла – нервюры, лонжерон, стрингеры, обтяжка полотном, пропитка лаком – уже делать научились. И статиспытания проводить на прочность. (Ну и расчеты соответствующие тоже – начала сопромата, понимаешь, прорабатываем помаленьку…) Коллектив реально в восторге: легкость, прочность, эффективность… В принципе для большой мельницы пробные лопасти уже готовы – шестиметровые… С элеронами. А что – думаете, мельничным крыльям рулевые органы не нужны? Вполне даже имеет смысл: чтоб по ветру поворачивать было удобней – винт-то управляемого шага… Ну и змеев воздушных под это дело тож маломало клепаем. До подъема человека без всякого моего участия додумались – еле успел пресечь… А кое-кто даже об установке таких крыльев на морском судне заикается – в качестве жесткого паруса… Работает соображаловка. Модели профилей в аэродинамической трубе гоняют пачками, пишут снимаемые характеристики. Ищут закономерности. Формулы выводят. Больше меня уже в вопросе разбираются… Так что с некоторым испугом даже жду, что в любой момент кто-нибудь идею полноценного планера родит – птиц в трубе продувать уже пробуют. Ага…

– Неужели это все возможно? – искренне удивляется принцесса. (Ну, не все я, конечно, ей рассказал. Но некоторыми успехами похвастался, да…) – Ведь воздух – это нечто такое, что почти не осязается… Пустота!

– Ну, при сильном ветре очень легко заметить, что это не такая уж и пустота! – резонно встревает аэронавт Берже. – Да и при таком, как сейчас, можно убедиться… Хотите один фокус посмотреть? У нас специальная тележка есть. И легкий винт – в руках держать можно. Встаешь на эту тележку, поднимаешь винт перед собой – ветром его раскручивает и ты едешь как под парусом!

Ну, это я их подучил… Старая игрушка – вращаемый ветром двухлопастный винт вместо паруса. С ручкой наподобие как у зонта. На коньках, лыжах или роликах – вполне можно кататься даже по пересеченке. Для аборигенов – чистое откровение. (Ну как те четыре действия арифметики в Египте…) Главное же – наглядность. Буквально в руках держишь демонстрацию возникновения той самой подъемной силы на профилированном крыле. Вот я и не стал упускать такую возможность. Теперь регулярно можно видеть, как кто-нибудь по полю рассекает…

– Хотим! – немедленно выкрикивает Луи.

Приходится остановиться. Впрочем – за тем же мы сюда и ехали, чтоб поразвлекаться, нэ?..

Глава четвертая Возвращение со строительства Сибкомбайна

«Верно! – отвечал барон, нахлобучив шлем,

Но хладное железо властвует над всем!» (с)

Завершающие пункты нашей программы: подъем на воздушном шаре и обед. Так сказать – на сладкое.

Обед, понятное дело, не на воздушном шаре. И даже не на лоне природы. А во вполне приличной столовой. (Я в конце концов прогрессор из Светлого Будущего или кто? Потому питание у нас централизованное. Остается только своим примером остальных заразить… Вот только как?) Ну а то, что после, а не до… Так оно надежнее. Поскольку побалтывает шар на привязи-то – куда деваться?.. Поэтому лучше уж – когда на землю обратно спустимся. Заодно и аппетит нагуляется… Ну, а затем домой. А что вы хотите – время… Пока туда, пока сюда, десяток километров в каждую сторону – не ближний свет концы получаются…

Хоть в самом деле железную дорогу до Парижа строй… Деревянную то есть. Понятно, думаю, о чем речь: рельсов-то нынче мы пока еще не производим. Так что и железка у нас соответственно из бруса… (Ну – пилорама-то уже работает. Нераспиленное бревно использовать было б совсем уж варварством… У нас тут не Сибирь! Древесина вполне себе в дефиците, направо и налево не поразбрасываешься…) К местной речке «магистраль» протянута. Ее мы уже осмотрели. И даже прокатились на деревянном паровозе с конским приводом, к вящей радости Луи. Порт наш пока толком тоже еще не работает – потому можно себе было такое позволить. Хотя с портом, да – неладно получилось… Речку несколько плотин ниже по течению перегораживают. И грузы приходится на каждой перегружать с лодок на лодки. Так что много не повозишь. Видимо, и впрямь потянем ветку к Сене – саперы уже трассу размечают… Ну, через задницу все, да, а что делать, если сразу не подумал?.. Зато опыт приобретен. Блин…

А шарик хорош… Первенец наш. Все целиком по новой технологии – и оболочка, и сеть с кольцом, и корзина из ивового прута. И даже шили его на той самой швейной машинке… Потому что нормальную так до сих пор сделать не удалось. Не знаю, почему! Все, что я вспомнил – я народу изложил. А механизм шить не желает ни в какую! Хоть ты тресни! Месяц уже всем кагалом вокруг нее ходим и ничего сообразить не можем. Включая и академиков, Шарлем привлеченных. Иголка с ушком на переднем конце, конечно, вызвала фурор и сильно упростила процесс. Но вот с конструкцией шпульки я что-то не то явно напрогрессорствовал – все время нить путается и рвется. Людям в глаза смотреть стыдно…

Потому, в общем, шар пока у нас один новосделанный. Остальные только модернизировали. Но зато уж эта штука – настоящая вундервафля. Собственно, из-за нее Куттель меня ретроградом и выставляет…

Причина – как раз та самая, которой я Шарля купил. Это монгольфьер. С газовой горелкой. От газового завода Лебона к летному полю протянута труба, а на точке старта от нее отходит гибкий рукав. И идет в кабину аэростата. А там – горелка с краном. Ну и… Беда только, что давления в горелке почти никакого нет (ну не сделали пока мои чудо-инженеры компрессор – я ж говорил… А от завода газ идет самотеком – он же легче воздуха). Так, примитивненький подкачивающий насос с промежуточной ресиверной емкостью – чтоб факел однородный был… Потому раскочегаривать агрегат приходится долго. И большой грузоподъемностью он не отличается (от температуры воздуха в оболочке зависит – а как ее высокой держать, если горелка слабая?). И высоко не поднимешься – все ж тянущийся с земли рукав тоже вес свой имеет. (А сколько мы намаялись, сам этот рукав делая!.. Вообще отдельная песня!..) У нас – сто метров предел получился. А так – обычно выше пятидесяти не забираемся. Но для учебно-экспериментальных целей изделие оказалось вполне пригодное. А главное – дешевое донельзя в эксплуатации. А чему там дорогому быть – если водород не используется? Так что гоняют аэростат так, что за ним уже закрепилось прозвище «попрыгунчик». И если б я был не я – шиш бы кто нас пустил на нем покататься вне очереди! Ну – хорошо быть Наполеоном, чего там…

И также не менее хорошо, что на эту поездку Шарлотта не надела то самое новомодное платье. Прозрачного фасона. Не то бы тут весь курсантский состав с ума сошел, я думаю… Несмотря на то, что под платье все же поддевается трико телесного цвета – полностью сумасшедших модниц тут немного, и Шарлотта не из их числа. А так – просто всего лишь мигать прекратили, пока я принцессе помогал в корзину забраться по приставной лесенке. Ну, солдаты, известное дело – дети… С большими… усами. Ага… Без мозгов. Ну, ничего личного… Сам солдат. Просто – констатация…

Я приоткрыл кран горелки, и мы неспешно пошли вверх, разматывая привязной трос и шланг (отдельная головная боль была сделать механизм, позволяющий его аккуратно выпускать и убирать потом обратно на барабан). Луи восторженно визжал. Шарлотта более культурно ахала. Уцепившись за борт корзины. Я же – откровенно наслаждался. Вот не поверите – но это просто великолепное ощущение: чувствовать под руками отчетливую мощь подвластного тебе механизма. Слушающегося малейшего движения пальцев. С обычным аэростатом такого нет. А здесь – машина. Хоть и примитивная, и хиленькая – но работающая! Для человека из технологической эпохи – чистый бальзам на душу… Аборигенам с их крестьянской психикой не понять. Повернул ручку – увеличил скорость подъема. Захотел – убрал газ, уменьшил тягу горелки, остановился… Эх – хорошо!.. Стальные руки-крылья, а вместо сердца – пламенный мотор!.. Цитата, чего…

Раздухарившись, я забрался чуть ли не на предельный потолок – метров на восемьдесят. Дальше не стал – просто тяжело уже вытягивать лишний груз привязи. Но и так неплохо. Парижские пригороды на горизонте в дымке видно. Шале-Медон совсем рядышком… И вся территория нашего Воздухоплавательного Центра – как на ладони.

Да, все как на ладони…

«Жалкое, душераздирающее зрелище!» Как выразился бы ослик Иа-Иа. Для меня – как руководителя проекта.

Почему? Да вот…

С высоты почти в сто метров хорошо видно отлично спланированную транспортную структуру: подъездные и объездные дорожки – посыпанные щебнем, размеченные белым. Видно аккуратные, покрашенные строения. А личный состав – в чем мы еще раньше могли убедиться, проезжая по территории, – одет в опрятную, ладно пригнанную форму и молодцевато встает во фрунт, стоит только приблизиться на уставную дистанцию. Все это говорит о том, что служба в этой воинской части налажена и что командир ее – в данном случае и. о. командира – свое дело знает…

В том-то и беда…

Работа кипит. Но в основном – вокруг газового завода. Это по моему собственному приказу – тему надо срочно сдавать, «предъявлять товар лицом». Потому – аврал. И всех, кого можно, я распорядился бросить туда. А майор Берже исправно приказ выполнил. И за сроки завершения темы «Сияние» я особо не переживаю. Сделают.

А вот все остальное…

Вы не забыли еще, чего ради я заварил эту кашу?