Империя - Молот

Армия была развернута. Экипажи кораблей – сформированы. Все имели положенное по штату вооружение и снаряжение. Так что можно было выступать немедленно. По поводу подготовки вооруженных сил заморачиваться было ни к чему – разбуженная генетическая память древних имперских солдат давала уже готовых специалистов. Ну а опыт – дело наживное. Кампания не обещала быть серьезной. И ее будет достаточно, чтобы натаскать людей для более серьезных сражений.

Когда доклад закончил последний из троих, де Берг слегка прихлопнул ладонью по столу:

– Я доволен вашей работой, господа. А сейчас – слушайте мой приказ. Всем немедленно по домам и отдыхать до утра. Старт флота – в восемь ноль-ноль по имперскому времени.

Незуми попытался было что-то возразить, но Иван жестом дал понять, что обсуждать свои приказы не позволит никому.

– Всем – спать! У вас на лицах все написано! А мне утром будут нужны светлые головы! Так что марш по домам, и чтобы до отлета я никого из вас не видел!..

Когда за офицерами закрылась дверь кабинета, де Берг сделал глоток уже остывшего напитка из чашки и недовольно скривился. Впрочем, сам виноват. Ладно. Достал из шкатулки мнемопередатчик, прикрепил к виску, вышел на связь с Искусственным Интеллектом Базы. Как говорится – доверяй, но проверяй! А ИИ имел собственные глаза и уши, образно выражаясь, повсюду, опутывая планету этакой глобальной системой наблюдения. Но об этом де Берг не говорил никому, предпочитая хранить тайну даже от ближайших соратников. Впрочем, доклады электронного мозга порадовали: всё действительно было готово к началу кампании – и корабли, и войска, и техника. Даже изощренный разум Прогноста не мог найти больших упущений. Для обычных людей подчиненные справились великолепно. Так что утром…

Иван невольно поежился – все-таки начинать такую войну… Но у него нет другого выхода. Империя возродится! Вначале – здесь. А потом и…

Отцепил от виска кристалл, уложил его обратно в шкатулку, убрал в стол. Вроде всё. Пора спать. Закрыл за собой дверь, двинулся по коридору. Завернул за угол и замер на месте – возле дверей спальни застыла неподвижно одинокая фигура. Ююка?..

– Привет? Чего не спишь?

Она оттолкнулась спиной от стены и склонилась в привычном поклоне.

– Мой Император… Иван… Господин де Берг… Сказал утром… Про обещание… Я пришла…

И окончательно потеряла дар речи, густо покраснев до корней черных густых волос.

– Я пошутил. Иди к себе.

Де Берг сделал шаг в сторону, обходя молодую женщину, но та вдруг ухватила его за рукав кителя.

– Простите… Но я этого хочу сама!..

Иван вздрогнул, вновь повернулся к женщине. Она смотрела на него странным умоляющим взглядом.

– Я… Я… Я люблю вас… Иван…

Внезапно порывисто шагнула к нему, обняла за пояс и прижалась к груди щекой, опустив взгляд. Де Берг растерялся – такой душевный порыв был для него неожиданным. Не поднимая глаз, Ююка быстро заговорила:

– Вы… Ты… Ты был так добр к моей дочери… Ко всем нам… Ты… Самый лучший из всех, кого я видела… И я… Я…

Он погладил ее по склоненной макушке, тяжело вздохнул:

– Девочка моя… Зачем? Лучше не надо этого. Ничего у нас не получится. Ничего. Явара… Юлли-Ярро…

Тайхотсу отпрянула от него, вскинув залитое слезами лицо.

– Ты не забыл ее?! Тогда я стану такой же!

Метнулась, исчезая за углом коридора. Иван с досады стукнул кулаком в стену и выругался – только драматической сцены ему не хватало в самый напряженный момент!..

– Мой Император! Посадка на корабли завершена успешно! Можем отправляться!

Эмден почтительно склонил голову в сияющей посреди боевой рубки супердредноута голосфере и замер, ожидая дальнейших указаний. Де Берг в парадном мундире Империи поднялся с кресла, отдал честь и выпрямился, зная, что в этот момент передача с борта «Вампира» транслируется на весь флот и Метрополию.

– Слушать всем: начать движение! Мы идем возрождать Империю!

И по рубке пронесся слитный крик всех членов экипажа, находящихся там:

– Во славу Империи! Да здравствует Император!..

Иван знал, что точно так же кричат пехотинцы и пилоты, простые граждане и командиры – все, кто встал под черное с золотом знамя. Миллионы и миллионы людей. И что вскоре этот стяг вновь воскреснет из небытия, как и сама Империя…

Марлитанское герцогство было объято паникой – карательный флот, ушедший в Запретные миры воздать должное святотатцам, посмевшим посягнуть на Владетеля, канул в небытие. Лишь обрывистые сигналы гибнущих кораблей да вопли о помощи, умолкшие через короткое время, донеслись до столичной планеты. Что конкретно произошло, никто не знал, поскольку живых свидетелей разгрома не осталось. А случайным слухам никто не желал верить. Неоспоримо было лишь одно: объединенный флот Герцогства и Маркизата канул в небытие, как и лучшие, отборнейшие части войск. Оба Владения оказались фактически беззащитны. И если кто-то из соседей пожелает присоединить к себе новые земли, то защищаться будет нечем. И до Эстольда Сиятельного, правителя Герцогства, уже доносились слухи о том, что кое-кто из Светлейших спешно собирает армию для вторжения…

Он поставил бокал с вином на стол и стиснул руками голову – из-за этого проклятого де Берга он попал в такую задницу!.. Попадись ему в руки этот ублюдок, он сварит его живьем в кислоте, а перед этим с его выродка сдерут шкуру и набьют мусором!..

От злобных мечтаний герцога оторвал слуга, почтительно постучавший в двери личных покоев:

– Да?

– Ваша Светлость, к вам срочно просится фельдмаршал Кюхле. У него какие-то важные новости…

Эстольд скривился – опять ему не дают спокойно заниматься делами Владения, но милостиво взмахнул рукой:

– Пусть войдет!

Командующий вооруженными силами Герцогства был встревожен. На изрезанном морщинами лице выступили капли пота. Да как он посмел войти?! Не то что войти – буквально ворваться в покои Владетеля в столь непотребном виде? Герцог почувствовал, как в нем начинает разгораться гнев, но он не успел разразиться руганью, поскольку старик выдохнул:

– Ваша… Светлость… Только что мы получили сообщение с пограничной станции 685 – к границам Владения движется неизвестный флот в составе двухсот кораблей. На запрос о принадлежности не отвечают. Корабли не поддаются идентификации…

– Что значит – не поддаются?! И что за паника? Что могут предпринять двести кораблей против Герцогства?! Даже с учетом отсутствующего флота у нас на орбите шестьсот боевых кораблей, насколько я знаю!

– Но, Ваша Светлость… – Фельдмаршал согнулся в поклоне. – Самый малый из этих неизвестных кораблей превосходит в размере наши авианосцы почти в десять раз!

– Что-о?!

– Вот голографии, которые станция успела передать перед тем, как замолчала…

Кюхле выхватил из папки, которую держал под мышкой, пачку листов и, не разгибаясь, протянул их герцогу. Дрожащей рукой Эстольд схватил снимки, и его мгновенно прошиб такой же точно холодный пот, как до этого главнокомандующего вооруженными силами Владения. Подобных кораблей герцог никогда не видел – ни по дизайну, ни по вооружению. Гигантские угловатые туши глубокого, настолько насыщенного черного цвета, что он выделялся даже в вечном мраке космоса. Утыканные орудийными башнями, ощетинившиеся эмиттерами и устройствами непонятного назначения, с барражирующими вокруг истребителями охранения, которые одним видом внушали страх… И – эмблемы на черных бортах: прямоугольник черного цвета, выделенный тонкой полосой белой окантовки, с золотым солнцем в центре…

Фельдмаршал тем временем продолжил:

– Ваша Светлость, мы не знаем ни одного Владения или Союза, имеющего подобные опознавательные знаки! Мы не можем определить, кто движется на нас…

Эстольд вздрогнул от внезапной догадки – не может быть! Откуда?! Неужели она воскресла из небытия и древних легенд, известных только Знающим? Надо срочно послать запрос… И замер, забыв вздохнуть. Посланник посвященных не явился на положенную встречу неделю назад, а он, Эстольд Сиятельный, посчитал это просто демонстрацией презрения с их стороны, поскольку Владение потеряло свою армию… Неужели он ошибся? Неужели?! Значит… Герцог напряг всю свою волю – нельзя показывать этому древнему старику, что это конец. Конец и Владению, и ему лично.

– Объявите мобилизацию! Всем вассалам прибыть к Марлитании для защиты Владения. Немедленно! – И, срываясь, завизжал: – Я сказал – немедленно!!!

Едва за старым фельдмаршалом закрылась дверь, как Эстольд метнулся со своего трона и, подбежав к столу, налил себе полный бокал вина, залпом проглотил, не переводя дух. Раскаленная струя ударила по жилам, кровь забурлила, и нервы стали немного успокаиваться, одновременно в голове чуть прояснилось.

Герцог вновь открыл папку с голографиями нападающих, всмотрелся. Да, без сомнения, гербы на бортах – знаки той самой, проклятой в веках Империи. Значит, она возникла из небытия вновь… И теперь Знающие потребуют созыва Совета Светлейших и объявления Великого Похода. Так было в далекой древности, и точно так же они поступят сейчас. Значит… Его задача продержаться до подхода ополчения Властителей. И тогда… Воскресшие из мертвых умрут окончательно!.. Драгоценный бокал тончайшего хрусталя жалобно звякнул, разлетаясь на мелкие кусочки, когда его швырнули в стену. Только бы продержаться! Всего лишь…

– Ваше Величество! Флот снизил скорость, как вы и приказали. Но все в недоумении – не лучше ли было бы внезапным ударом захватить ключевые планеты Марлитании и установить контроль над Герцогством?

Иван усмехнулся:

– Может, с военной точки зрения, это и так. Но не кажется ли господам офицерам, что гораздо проще разбить противника в одном бою, чем начинать антипартизанскую войну? Эстольд соберет все оставшиеся у него силы возле центральной планеты. Это подтверждается тем, что Кастрат объявил всеобщую мобилизацию. И нам выгоднее пострелять немножко больше, чем потом гоняться за Светлейшими по всем мирам.

Лицо Эмдена в голосфере расплылось в улыбке:

– Действительно! Пусть мы затратим чуть больше усилий сейчас, но зато гораздо меньше потеряем в будущем.

– Именно!

Впрочем, простых солдат Империи этот вопрос не волновал, они свято верили своему Императору…

Эстольд Сиятельный поступил так, как и ожидалось, стянув армии и воинские подразделения вассалов, а также спешно мобилизованные части планетарной пехоты на защиту собственной ленной планеты. Пространство возле Марлитании кишело кораблями, но хаоса и беспорядка в этом флоте было гораздо больше, чем гипотетической боеспособности. Многочисленные склоки между аристократами, вечно подозревающими друг друга в неуважении или интригах, аварии на спешно залатанном старье, вытащенном со свалок и отстойников. Откровенное неумение и беспомощность насильно мобилизованных экипажей… И постоянная психологическая обработка, днем и ночью, каждого солдата или офицера этого сборища: идут нелюди, желающие загнать всех в непосильное рабство, отобрать детей, жен, разграбить имущество. Агитаторы работали не за страх, а за очень щедрое жалованье. Эстольд искренне рассчитывал продержаться столько времени, сколько потребуется до прихода помощи в виде ополчения всех других Властителей…

А флот Империи неспешно двигался к границам Марлитании, давая Эстольду завершить наконец собственную авантюру полностью…

Де Берг занял место в кресле командира супердредноута, плотно пристегнулся ремнями безопасности. Вспыхнул радужный пузырь силового поля, защищающий Императора от внешнего воздействия. Засияла огромная голосфера тактического экрана перед глазами, рука прикрепила мнемопередатчик к виску, установив мысленный контакт с флотом. Иван не собирался лично участвовать в сражении, предоставив всю инициативу своим командирам. Его «Вампир» был предназначен не для подобных эскадренных боев, а вовсе для другого. Вот если кто попробует вмешаться со стороны, тогда двухсоткилометровой длины монстр и покажет себя во всей красе…

Император отдал мысленную команду, и тут же объемное изображение его лица возникло перед Незуми:

– Ваше Величество?

– Марк, действуй!

– Понял, Ваше Величество! Мы – начинаем…

Фельдмаршал Кюхле все-таки доказал, что получил свою должность и звание не только из-за длинной родословной, кое-как сколотив разношерстную массу в нечто организованное. Огромный марлитанский флот расположился в классическом строе «Когти Орла» в виде нескольких отдельных легионов, выстроенных в кубы. Нападающие оказывались при подобном построении под перекрестным огнем всех отрядов, неся колоссальные потери, разбивая каждый такой куб по очереди. Правда, и потери обороняющихся были сопоставимы, но зато это был беспроигрышный вариант.

Имперцы же применили неожиданную тактику, надвигаясь на силы Герцогства клином – строем, которым не пользовались в этой Галактике уже очень и очень давно. Незуми выдвинул в нос атакующего строя самые мощные корабли – дредноуты, линкоры и ТКАПы, тяжелые крейсера артиллерийской поддержки. Огонь последних должен был нарушить построение противника, линейные единицы – внести хаос, а более мелкие корабли и истребители, выпущенные с авианосцев, – окончательно разгромить врага.

Большие, просто ожесточенные споры вызвал на совещании командующих вопрос о потерях. Не о собственных. А о вражеских. Лично де Берг озвучил ожидаемую цифру – девяносто шесть процентов от наличествующего состава флота, и девяносто девять с небольшим среди наземных частей. А учитывая то, что практически все мужское население Герцогства в возрасте от четырнадцати до шестидесяти лет было насильно мобилизовано, то Владение ждала демографическая смерть…

Хотя, с другой стороны, существовал древний неизменный закон: посягнувший на жизнь гражданина Империи был обязан умереть. Иван рассудил трезво, как и положено живой машине: лучше преподать один раз жуткий урок, чем класть людей в других сражениях. Его человеческая составляющая надеялась, что столь страшный пример заставит остальных Владетелей быть умнее. Марлитания обязана была прекратить свое существование раз и навсегда! И командиры Императора согласились с его аргументами. Теперь же, когда все разговоры остались позади, пора было начинать действовать…

– ТКАПам – открыть боевые палубы!

По этой команде десять небольших по сравнению с идущими во главе клина монстрами кораблей начали трансформацию. Могучие гидроцилиндры, обильно покрытые синей пустотной смазкой, пришли в движение, раскрывая крестом артиллерийские палубы, утыканные орудийными башнями. Те, в свою очередь, зашевелили своими колоссальными пушками, нащупывая в невообразимой дали будущие жертвы, выбранные бесстрастными логгер-вычислителями. Марк напрягся – несмотря на богатую драками карьеру пирата, столь мощный флот он вел в бой впервые. А то, что было в прошлом, иначе как мелкой стычкой по сравнению с предстоящим назвать было нельзя. Адреналин просто кипел в жилах, вызывая дрожь пальцев, но тем не менее Незуми справился с ней, и по всем кораблям раздался его приказ:

– Открыть огонь! Император смотрит на нас!

И борта кораблей синхронно озарились пламенем выстрелов. Громады корпусов артиллерийских кораблей сотрясла отдача, заставив кое-кого прикусить языки. Двигатели главной тяги, получив колоссальный тормозной импульс, резко увеличили подачу рабочего вещества, компенсируя замедление скорости. Незуми облегченно вздохнул – он до ужаса боялся, что столь мощный удар вызовет свалку в строю, но древняя машинерия не подвела – строй держался безукоризненно. Мгновения, пока многотонные боеголовки преодолевали тысячи километров до противника, и… Такого не ожидал никто! «Коробка» легиона, по которой Империя открыла огонь, просто растаяла в огне разрывов. Испарилась. Мгновенно, без следа. Не оставив после себя даже обломков!..

– Марк! Не зарывайся! Артиллерия, конечно, очень хороша. Но надо и истребителям потренироваться, тем более что со снарядами для ТКАПов у нас пока не очень…

– Вас понял, Император! – ответил Незуми, услышав в голосфере бесстрастный голос.

До чего же он не любил, когда его сюзерен становился бездушным, словно машина… Но надо отдать ему должное: не будь этих жутких мгновений, никогда горстке отверженных не возродить Империю…

– ТКАПам – прекратить огонь. Дредноуты – начали! Всем – маневр уклонения! Право десять!

Флот Империи слегка увеличил скорость, повинуясь приказу, и предугаданный командиром ответный залп со стороны марлитанцев пропал впустую! Зато огонь имперцев был куда более результативным – вторая «коробка» распадалась на глазах, тая в испепеляющих вспышках пушек линейных кораблей.

Еще чуть-чуть, и серебристые черточки тысяч истребителей, стартовавших с веретенообразных туш авианосцев-носителей, устремились к третьему, и последнему, кубу кораблей Герцогства, где были собраны практически все аристократы Владения… Так было принято испокон среди Светлейших, что все сиятельные всегда оставались позади. Простолюдины умирали, прикрывая их собой, а вот всякие бароны, маркизы, шевалье и прочие личности с голубой кровью, дождавшись своего часа, завершали сражения, получая при этом почести и славу. Но в этот раз все было по-другому…

Словно молнии, тяжелые истребители разносили толстую броню личных кораблей благородных мерзавцев в клочья, пробивая обшивку, превращая палубы в кладбища замороженных мумий. Не один владетельный сановник лишился жизни из-за того, что его корабль настигла очередь из пушки аэрокосмического аппарата, прошив внешние листы корпуса, будто бумагу. Град снарядов сметал внешние антенны, эмиттеры силовых полей, спасательные капсулы. Сбивал со своих фундаментов орудийные башни, разбивал прозрачные будки корректировщиков и наблюдателей… Всюду плавала, превратившись в алые пузырьки, замерзшая кровь, целые и частично целые мертвые тела, оторванные конечности, обломки механизмов… Солдаты Герцогства сопротивлялись отчаянно. Они гибли в боевых колбах, пытались противостоять пожарам и утечкам, но… Мизерная подготовка, отсутствие должной дисциплины, паника, а самое главное – осознание собственного бессилия… Многие видели, как старый фельдмаршал Кюхле, отчаявшись нанести какие-либо повреждения неторопливо и презрительно проплывающему мимо огромному вражескому кораблю, таранил противника собственным флагманом! И… Когда вспышка опала, а глаза смогли видеть, марлитанцы убедились, что жертва была абсолютна напрасной. Мезонный распад взорвавшегося реактора не смог даже опалить краску на бортах противника!

А оружие пришельцев было жутким. Снаряды разрывали самые прочные корпуса, средства электронного противодействия заставляли механизмы сходить с ума. И самое страшное, что постепенно доходило до самых тупых и зашоренных агитацией мозгов, чужаки не собирались брать пленных! Они расстреливали немногих уцелевших счастливцев, умудрившихся напялить скафандры или добежать до спасательной капсулы, с особым ожесточением уничтожали корабли, на которых красовались гербы их владельцев. Кто-то из сиятельных, объятый ужасом от увиденного и происходящего, попытался развернуть свои суда, чтобы бежать или добраться до поверхности защищаемой планеты, но исчез в облаке огня, когда ТКАПы, получившие особый приказ, сразу ухватили жертву своими колоссальными стволами. Огонь разорвал вечный мрак, и смерть снизошла из глубин неведомого космоса…

Там, внизу, сжимая оружие в потных руках, ждала результатов планетарная пехота, надеясь на чудо: что флот Герцогства остановит чужаков и им вообще не придется воевать. Но – тщетно! В полыхающем небе появилось нечто новое – длинные белые инверсионные полосы, неумолимо приближающиеся к земле…

Глава 3

– Открыть огонь!

Прозвучала команда. Рявкнули надрывно зенитные орудия. Зло залаяли скорострельные мелкокалиберки. Прислуга сбивалась с ног, меняя зарядные батареи, и тщетно – скорость истребителей была столь велика, а маневренность просто невероятной. Вычислительные комплексы не успевали наводить стволы лазеров. Кто-то из офицеров заорал:

– Это смертники! Они идут на таран! Спасайся, кто может!

Человек не поверил, что живой организм может выдержать гигантскую перегрузку при выходе из подобной траектории. Компенсаторов такой мощности просто не существовало в природе. Солдаты и офицеры бросились врассыпную, пытаясь спастись от камикадзе. Но поздно. От описавших крутую петлю над самой землей машин отделились небольшие контейнеры и устремились вниз с чудовищной скоростью. Взрыв! Еще один… На их месте вздыбились клубы тумана. Газ?.. Разобраться, что это такое, никто не успел. Вспышка – и все, кто был жив, распрощались с жизнью. Древняя, как сам мир, разработка – вакуумная бомба. Гибель всего живого в безвоздушной атмосфере…

Закончив бомбардировку, истребители так же стремительно, как атаковали, ушли на форсаже обратно в космос. Разведка Империи сработала выше всяких похвал, предоставив военным подробнейшую карту всех оборонительных рубежей Герцогства на Марлитании.

А в небе уже появились громадные контейнеры десантных платформ, до отказа набитые техникой и тяжелой пехотой. Тормозя гравитационными приводами, квадратные модули плавно опускались на землю, раскалываясь на четыре части. Борта превращались в аппарели, по которым лихо съезжали танки, броневики, самоходные платформы.

Пехотинцы, все поголовно закованные в черную штурмовую броню, покидали контейнер чуть раньше на индивидуальных прыжковых двигателях. Каждый солдат имел собственную боевую задачу. Ревя генераторами приводов, техника устремлялась к намеченным целям, сопровождаемая летающими платформами огневой поддержки. Но после планетарной бомбардировки очагов сопротивления практически не было. Так, пара выстрелов, чтобы разогнать охранников чьих-нибудь дворцов из местных аристократов…

Одетые в глухую броню солдаты врывались в роскошные покои, вытаскивая из укрытий и тайников Светлейших, тащили их на площади и тут же вздергивали на фонарях. Иногда, впрочем, некоторых, сверившись со списком, неожиданно оставляли в покое. Хуже всех пришлось самому Эстольду, которого взяли в личных покоях, где герцог со страхом ждал, чем кончится сражение. Его выволокли наружу и посадили на кол, для которого использовали личный штандарт Сиятельного. Кастрат прожил еще двое суток, прежде чем умер…

Через сутки по погруженной в отчаяние планете было передано обращение Императора, который объявил о вхождении бывшего Марлитанского герцогства в состав Империи, об отмене прежних титулов, о новом порядке. И если на прочих шести мирах Владения обращение чужака было принято с восторгом, то на центральной планете – с унынием, поскольку подавляющее большинство ее обитателей были аристократами и их потомственными слугами. Впрочем, практически все главы благородных семейств украшали собой все подходящие для виселиц столбы, а сами семьи… Разговор с ними был короток – их просто отправляли в лагеря. Бывшим аристократам предстояло осваивать новые миры для Империи…

Двери личных покоев с грохотом слетели с петель, и в украшенные драпировками палаты, стуча сапогами, ворвались закованные в черную броню солдаты. Алые светофильтры защитных щитков поневоле внушали страх своим сиянием в полумраке вечера. Старший из штурмовиков, отличающийся массивными наростами на глухом шлеме и количеством нашивок на груди, пробасил что-то, и солдаты мгновенно скрутили всех, кто находился в помещении, выстроили в одну шеренгу. Офицер медленно прошелся вдоль строя, всматриваясь в каждое лицо и отдавая короткие приказания. Подчиненные выхватывали отмеченных пленников и сгоняли в несколько групп.

Незнакомый язык, на котором давались указания, необычного вида доспехи. И – движения. Казалось, под броней скрывались не люди – настолько точными и даже изящными были их движения. Ничего лишнего, голая функциональность, точнейший расчет, присущий лишь машинам.

Кое-кто из арестованных начал покрываться холодным потом при виде происходящего. Наконец жуткая процедура сортировки была закончена. Самую малочисленную группу, в которой были собственно владелец поместья, его братья и сыновья, вывели во двор. Сухо треснул залп, в воздух полетели клочья хорошо прожаренной плоти.

При виде экзекуции некоторые женщины упали в обморок, кое-кто из мужчин стиснул кулаки, клянясь отомстить любыми путями. Но большинство смотрело на смертную казнь бывшего владельца с равнодушием. Они были всего лишь слугами. И ничего, кроме смены хозяина, их не ждало.

Остальных членов семьи и родственников покойных уже погнали по посыпанной мелким песком въездной аллее к выходу, когда перед воротами замер массивный глайдер черного цвета. Двери машины растаяли, и наружу вышел высокий подтянутый офицер. Все, без исключения, с любопытством уставились на него – впервые марлитанцы видели чужака без брони. К их изумлению, тот оказался человеком. Только вот… Движения были точно такими же, как у его подчиненных, – скупые и невероятно точные. Чуть отступив сторону, офицер с брезгливой гримасой пропустил мимо колонну пленных, затем небрежной походкой двинулся к роскошному зданию поместья.

– Господин адмирал!

Подбежавший лейтенант торопливо ударил себя кулаком в грудь, отдавая честь.

– Все нормально? – строго поинтересовался Незуми.

– Так точно, господин адмирал! Список «А». Мужчины расстреляны. Остальных – в лагерь. Слуг оставили.

– Пусть убираются домой. Не хватало мне еще проснуться утром с перерезанным горлом из-за того, что кто-то из них излишне предан своим старым хозяевам.

– Да, господин адмирал! Но… Кто же будет вас обслуживать?

– Лейтенант! Я не всегда имел столь высокий чин. Так что могу о себе побеспокоиться сам. Тем более что мы здесь ненадолго. Как только прибудет оккупационная администрация – снимаемся.

– Я в курсе, господин адмирал… Прошу простить, у нас еще очень много работы!

– Именно.

Марк дружески хлопнул офицера по плечу, потом, чуть прищурившись из-за вечернего солнца, проговорил:

– У меня две просьбы, лейтенант…

– Да, господин адмирал?

– Просто поставьте здесь пару часовых до утра. И… найдите мне что-нибудь пожрать, а?

– Сделаем, господин адмирал!..

Иван долго стоял у все еще висящего на стене портрета Эстольда. Давно он не был во дворце. Сколько уже лет прошло? Пять?.. Шесть?.. Когда захворал старый герцог, официальные приемы прекратились. А после восшествия на престол Кастрата пришлось быстро уносить ноги. Впрочем, с этим дворцом его не связывает ничего хорошего, только плохое. Так что, пожалуй… стоит сделать уступку той толике человека, которая есть в нем. Де Берг повернулся к стоящим позади офицерам и коротко бросил:

– Сровнять здание с землей!

– Да, Император!..

Вышел наружу, взглянул на заходящее солнце. Казалось бы, он вернулся на Родину. С почетом, как триумфатор и победитель. Но почему на сердце пустота и боль? Прогносту не полагается иметь эмоций. Иван подошел к огромному глайдеру, устроился на мягком сиденье. Эта бесполезная роскошь абсолютно ему не нужна. Куда лучше – обычный военный мобиль, ветер, бьющий в лицо, густой воздух, так отличающийся от кондиционированно-стерильного внутри роскошного лимузина…

– Кладбище «Депра тори».

Машина бесшумно тронулась с места, взмыв в воздух. Развалины внизу. Клубы пыли на месте родового гнезда Кастрата. Едва Император покинул это место, как саперы незамедлительно приступили к исполнению приказа.

Высокая остроконечная гора в лучах заходящего солнца прямо по курсу, кладбище, на котором упокоилась его супруга… Машина остановилась перед невысокой живой изгородью, окружавшей погост. Де Берг выпрыгнул наружу и сделал останавливающий жест свите.

– Я пойду один. Останьтесь здесь!

– Но…

– Это приказ Императора!..

Впервые он так сорвался, оставив позади недоумевающие лица.

Уже оплывший от времени холмик, поросший травой. Все верно: после его бегства ухаживать за могилкой было некому. Дожди, ветер – неудивительно… Хорошо хоть вообще не разорили и не надругались. Иван осмотрелся, ухватил взглядом небольшую будку, где как раз для подобных случаев хранился инвентарь – лопаты, грабли, маленькие тяпки и прочее необходимое для приведения захоронений в порядок. Неведомо из каких глубин времени пришедшая традиция велела не использовать на упокоищах никаких машин. Все делалось всегда только руками и только ручными инструментами. Почему? Теперь Иван понял это. Время, проведенное рядом с умершей супругой, было поистине бесценным… А потом он сидел на лавочке, устало опустив руки, и рассказывал, надеясь, что хотя бы ее душа услышит.

– Ты знаешь, наш сын совсем большой… Уже нашел себе жену. Хорошая девочка. Вырастет настоящей красавицей… Нет-нет, не бойся. До этого у них не дошло! Не волнуйся. Пускай сначала подрастут… Что касается меня, то тут намного хуже… Проклятие Прогноста постепенно одолевает меня. И рано или поздно пустота в моем сердце возьмет верх… Вчера я приказал не брать пленных!.. Мои солдаты убивали всех, кто осмелился поднять против них оружие. И не разбирались – добровольно или их заставили. Логика военного проста: убей, иначе убьют тебя. А потом мы казнили всех мужчин, у кого в жилах была хотя бы капля голубой крови… Их семьи отправили на каторгу… Мне ни к чему стадо ненужных дармоедов, пиявок на шее у народа… Прости милая, если можешь!.. За то, что твой любимый супруг стал настоящим чудовищем… Но я – должен. Должен хотя бы казаться человеком, чтобы они пошли за мной. Пусть у меня не всегда это получается, но если люди узнают, что я – живая машина, они откажутся подчиняться мне и шагнут навстречу собственной гибели!..

Когда Император вышел к свите, офицеры ужаснулись – перед ними стоял совсем другой человек. Лишь строжайшая дисциплина удержала людей от того, чтобы броситься к нему с расспросами. Миг – и вдруг выражение, что было на лице Прогноста, исчезло. Глухо стукнула массивная бронированная дверь, глайдер вновь взмыл в небо. Внутри, в роскошном салоне, де Берг откинулся на мягкую спинку.

– В порт. Мне больше нечего здесь делать.

Тронул мнемокристалл на виске, тут же перед ним вспыхнуло изображение.

– Марк?

– Да, Император?

Незуми вроде собирался ужинать, поскольку на молодом человеке был не готический черный мундир Империи, а обычный гражданский камзол. Став подчиненным Императора, он утратил прежнее клановое имя, превратившись из Незуми Дероя в прежнего Марка Незуми.