Адвокаты города Тебриз

      Зейнаб-ханум. Ты мне как отец, Ага-Мардан, и я не смею ослушаться тебя, но это твое предложение слишком трудное. Я никогда не рожала. Разве не спросят меня, где ребенок?
      А г а-М а р д а н. Об этом не беспокойся. Ребенок есть, и его выносила и родила ты. Имеются свидетели, которые видели ребенка у тебя и у Хаджи-Гафура на руках. На этот счет будь покойна. Тебе надо только заявить об этом, а подтверждать будут другие.
      Зейнаб-ханум. Ради аллаха, Ага-Мардан, предложи что-нибудь другое. Как я смогу выговорить такие лживые слова? Клянусь аллахом, у меня не хватит смелости сказать это.
      Ага-Мардан. Странные вещи ты говоришь. Почему это у тебя не хватит смелости? И чего стесняешься, не понимаю. Весь мир знает, рожать детей - дело женское. Чего же туг стесняться? Мало ли что ты не рожала! Любишь рыбу, не бойся холодной воды. Ты обязательно должна сказать о ребенке, иначе нельзя.
      3 е и н а б-х а ну м. А для чего тебе надо такое заявление, Ага-Мардан?
      Ага-Мардан. Это надо для того, чтобы имущество Хаджи-Гафура досталось тебе. Другого средства нет. Ты не можешь быть наследницей Хаджи-Гафура, а сын твой-его законнейший наследник. Когда будет доказано, что такой сын есть, все имущество достанется ему. Потом я добьюсь того, чтобы меня назначили его опекуном. Пройдет пять-шесть месяцев, и мы объявим, что сын твой скончался. Таким образом все имущество по закону перейдет тебе. Половину возьмешь ты, другую половину возьму я.
      3 е и н а б-х а н у м. Скажи, отец, ради аллаха, неужели можно осуществить такой план?
      Ага-Мардан. Было бы нельзя, если бы сестра Хаджи-Гафура имела какую-нибудь опору. Но у нес нет никого, кто бы посмел выступить против нас. Вот если бы она согласилась выйти за купца Ага-Гасана, нам было бы трудно выиграть дело. А теперь и Ага-Гасан со всей родней выступает против девушки и добиваются того, чтобы наследство не досталось ей. Девушка осталась одна со своим юным женихом, который ни на что не способен.
      Зейнаб-ханум. А где ребенок, о котором ты говорил?
      А г а-М а р д а н. Сейчас увидишь! Ага-Керим, возьми ребенка у кормилицы в той комнате и принеси сюда.
      Ага-Керим выходит.
      Зейнаб-ханум. Ребенка кормит кормилица? Ага-Мардан. Нет, кормит-то мать, но-она у тебя кормилицей- запомни это.
      Ага-Керим возвращается с ребенком на руках. Ага-Мардан берет у него ребенка и передает Зейнаб-ханум.
      Вот твой сын, возьми! Посмотри, глаза и брови у него точно такие, как у Хаджи-Гафура.
      3 е и н а б-х а н у м. Ей-богу, похож, в самом деле похож. Но я очень боюсь, что на суде у меня язык отнимется и я ничего не сумею выговорить.
      Ага-Мардан. Все это оттого, Зейнаб-ханум, что ты сама не веришь в то, что ребенок есть. Прежде всего надо, чтобы ты сама поверила, что это твой сын. Иначе, конечно, во время суда ты можешь растеряться и у тебя отнимется язык. Будь смелее и обещай нам дать именно такое показание.
      Зейнаб-ханум. Хорошо, обещаю, если только смогу.
      Ага-Мардан. С помощью аллаха сможешь. Ведь не хочешь же ты, чтобы все деньги получила твоя золовка и растратила на своего дармоеда-жениха?
      3 ей н а б-х а ну м. Ты прав. Только бы защитник Секиныха-нум не уличил меня во лжи.
      Ага-Мардан. Ха-ха-ха! Подумайте, кого она боится! Да он ни слова против тебя не скажет. Ну теперь идите, составьте и приготовьте доверенность. Суд завтра начнется и завтра же кончится, а у меня и других дел много. Сейчас сюда должны прийти люди. Возьмите с собой Ага-Керима и пришлите через него пятьдесят туманов.
      Ага-Аббас. Деньги при нас. Ага-Керим предупредил.
      А г а-М а р д а н. Тогда оставьте их и идите.
      Ага-Аббас кладет перед Ага-Марданом кошелок с деньгами и встает, чтобы уйти. В этот момент входит ф е р р а ш Шахзаде Н а с и р.
      На си р. Салам-алейкум, Ага-Мардан! Его высочество приказал передать, чтобы сегодня вечером ты был у него. Он хочет посоветоваться с тобой по какому-то важному делу.
      Ага-Мардан. Доложи Шахзаде, что буду.
      Ферраш ухедит. Появляется слуга казия А с а д.
      Ас а д. Салам-алейкум, Ага-Мардан! Мой господин велел спросить тебя, будешь ли ты сегодня вечером в гостях у Хаджи-Сами. Он хочет встретиться с тобой и поговорить о деле.
      А г а-М а р д а н. Доложи, что буду.
      Ага-Аббас с сестрой и слуга Асад уходят.
      А г а-К е р и м. Откуда они взялись?
      А г а-М а р д а н. Я предвидел, что мое предложение испугает женщину, поэтому дал этим людям немного денег и подучил,, чтобы они пришли, когда женщина будет у меня, при ней сказали то, что они сейчас сказали. Пусть женщина думает, что я пользуюсь расположением Шахзаде и судьи, это придаст ей смелости. Иначе я боюсь, что во время судебного заседания она растеряется, и мы будем опозорены.
      Ага-Керим. Клянусь аллахом, отлично придумано! Хорошо бы во время суда сделать так, чтобы женщина давала показания после свидетелей. Если бы это удалось, она была бы спокойнее.
      А г а-М а р д а н. Ну, теперь ты ступай к Хаджи-Раджабали и скажи ему, чтобы пришел со свидетелями. Обещай ему самому пятьсот туманов, из них пятьдесят сейчас, а остальное потом, после суда. Без участия Хаджи-Раджабали мы не смогли бы провести наше дело. Он бы все нам испортил. Это такой плут, что скрыть от него что-нибудь невозможно.
      Ага-Керим. Хорошо, я пойду. (Встает.)
      А г а-М а р д а н. Вот что, дорогой, прошу тебя, когда увидишь вдову Хаджи-Гафура, намекни ей, чтобы она не называла меня отцом. Не подумай чего-нибудь такого... Клянусь твоей жизнью, просто мне не нравится, когда женщина из уважения называет меня отцом. К чему это? Пусть называет по имени.
      Ага-Керим. Ладно, ладно, понимаю. Будь покоен, она больше не будет называть тебя отцом.
      Ага-Керим уходит. Входит А г а-С а л м а н.
      А г а-С а л м а н. Салам-алейкум!
      А г а-М а р д а н. Алейкум-салам! Hv, как дела?
      А г а-С а л м а н. Взяли адвокатом. Что делать дальше?
      А г а-М а р д а н. А дальше надо подготовить свидетелей и приступить к судебному разбирательству. Скажи, что они тебе обещали?
      А га-Салман. Мне заявили, что выдадут пятьсот туманов, так как свидетели у них готовы и дело правое. Я согласился.
      А г а-М а р д а н. И хорошо сделал. Теперь ты убедился, что выступать на правой стороне не так-то уж выгодно? Вдова Хаджи-Гафура отказывается от тридцати тысяч туманов, которые достанутся тебе, мне и Ага-Кериму. Ты узнал имена и адреса их свидетелей?
      А га-Салман. Узнал. Это четверо сербазов по имени Бедель, Каграман, Кафар и Назар. Живут они на улице Верджи.
      Ага-Мардан. Мне надо позвать их сюда и подучить, чтобы они дали ложные показания. Ты же пойдешь к ним и будешь просить показать все, как было в действительности. Сербазы очень бедны, все равно что нищие. Они обязательно спросят: ага, а что ты нам пожалуешь после суда? Тогда ты им ответишь: милые мои, нехорошо просить награду за правдивые показания, вы должны дать показания во имя аллаха, который и вознаградит вас на том свете.
      А г а-С а л м а н. Хорошо.
      Ага-Мардан. А ты знаешь, какие показания дадут сер
      базы?
      А г а-С ал м а н. Знаю. Они покажут, что за два часа до смерти Хаджи-Гафура они были у него в доме и тот им сказал: я умираю, на свете у меня нет никого, кроме моей сестры; похороните меня, когда я умру.
      Ага-Мардан. Прекрасно! Но сербазам придется изменить это показание и сказать в суде, что у Хаджи-Гафура был месячный сын. Теперь ступай!
      Ага-Салман уходит. Ага-Мардан один.
      Слава аллаху, все идет, как по маслу. Сейчас Ага-Керим должен привести свидетелей.
      Открывается дверь и входят А г а-К ерим, Хадж и-Р аджабали и четверо мужчин.
      Хадж и-Р аджабали. Салам-алейкум!
      А г а-М а р д а н. Алейкум-салам, Хаджи! Ну как, нашел?
      Хадж и-Р аджабали. Нашел? Будто мы что-то теряли. Странный вопрос задаешь, Ага-Мардан. Видно, ты до сих пор не знаешь меня как следует.
      Ага-Мардан. (Ага-Кериму на ухо.) Ступай за Ага-Салма-ном и приведи ко мне сербазов, которых он назовет. (Затем обращается к Хаджи-Раджабали.) Теперь, Хаджи, расскажи мне, кто они такие?
      Хадж и-Р аджабали. Этот - Гапо, картежник, прибыл из Ардебиля вчера. Этот-Шейда из Казвина, днем меняла, ночью кутила. Этот - хамаданец Курбанали, на все руки мастер, днем торгует на рынке чулками. А этот - Ганифа из Мараги, днем разносчик, а ночью мой помощник.
      Ага-Мардан. Слава аллаху, все они люди приличные, только у Гапо профессия не совсем подходящая, он может вызвать подозрения.
      Хадж и-Р аджабали. Об этом не беспокойся. Гапо такой жулик, что может принять любое обличие. Хочешь, через два часа он явится сюда таким солидным купцом, что ты и сам начнешь сомневаться, он ли это? Неужели ты не знаешь, что это сын того самого Гейдаркули, который днем был в Огаре, затем прошел двухдневный путь пешком и ночью того же дня похитил у покойного правителя провинции шкатулку с драгоценностями. В ту же ночь он возвратился в Огар, и утром застали его спящим в коридоре караван-сарая. Весь мир был потрясен тогда этим происшествием. Когда дело раскрылось, его не казнили только из-за этого подвига, ему лишь вырезали ступни.
      Ага-Мардан. Ах, значит, это сын того самого Гейдар-кули? Прекрасно, но придется изменить ему имя. А они знают шариат?
      X ад ж и-Р ад ж а б а л и. Будь покоен, все они грамотные люди. Клянусь твоей жизнью, каждый из них способен сшить башмаки самому черту. Все они ежедневно совершают намаз в мечети.
      Ага-Мардан. Отлично. А знают они, что должны показать в суде?
      Хадж и-Р аджабали. Не знают. Этому ты должен научить.
      Ага-Мардан. Они должны показать, что за неделю до смерти Хаджи-Гафура они вчетвером шли вечером на поклонение могилам своих родных. Проходя мимо дома Хаджи-Гафура, они увидели в воротах самого Хаджи-Гафура с младенцем на руках. Поздоровавшись с Хаджи-Гафуром, они спросили его чей это ребенок. Тот ответил, что ребенок его, что родился он три недели назад, и добавил, что у него других детей нет.
      X а д ж и-Р а д ж а б а л и (обращается к свидетелям). Слышали, ребята?
      Гапо. Конечно, слышали.
      А г а-М а р д а н. Сумеете сказать так?
      Ганифа. Конечно, сумеем. Что тут мудреного?
      Ага-Мардан. Я очень вами доволен, дети мои. Пусть благословит вас аллах.
      Шейда. Ага-Мардан, разве может аллах благословить на такое дело?
      Ага-Мардан. Почему же нет? Милый мой, если ты узнаешь суть этого дела, сам скажешь, что аллах благословит. Бедная вдова Хаджи-Гафура целых десять лет распоряжалась в доме, владела деньгами, и можно ли теперь допустить, чтобы она лишилась всего этого, а богатство досталось взбесившейся девке, которая проест его со здоровым парнем, служителем деспота, за то, что он будет обнимать ее? Благочестивые наши ученые указывают, что служители деспота отвержены аллахом.
      Шейда. Да, ты прав.
      X а д ж и-Р а дж а б а л и. Ага-Мардан, сообщи ребятам, сколько они получат.
      Ага-Мардан. Разве Ага-Керим не сообщил? Каждый получит по тридцать туманов. А твое вознаграждение известно.
      Хадж и-Р аджабали. Ага-Мардан, половину вознаграждения надо будет выдать ребятам вперед.
      Ага-Мардан. Разумеется. Вы идите. Через два часа Ага-Керим доставит тебе пятьдесят туманов, а ребятам половину их вознаграждения.
      Хадж и-Р аджабали. Ладно. До свидания!
      Все уходят. Затем открывается дверь, и появляются четыре сербаза
      и А г а-К е р и м.
      С е р б а з ы. Салам-алейкум!
      А г а-М а р д а н. Алейкум-салам! Садитесь, дети мои, садитесь. Добро пожаловать. Вы уж извините, что побеспокоили вас.
      Один из сербазов. Что вы, ага! Нам очень приятно было посетить такого почтенного господина, как вы.
      А г а-М а р д а н. Спасибо, сын мой! Воспитанного человека всегда видно. Вы обедали?
      С е р б а з. Нет, пообедать мы не успели, очень спешили к вам.
      А г а-М а р д а н. Ага-Керим, пошли одного из слуг на базар, пусть принесет четыре двойные порции чилова и шербет.
      Сер б аз. Зачем вы беспокоитесь, ага?
      Ага-Мардан. Какое беспокойство? Сейчас время обеда. Как же можно допустить, милый, чтобы вы ушли из моего дома голодными?
      С е р б а з. Чем можем служить вам, ага?
      А г а-М а р д а н. Особенных услуг от вас мне не надо, сынок. Я хочу задать вам лишь один вопрос.
      Серб аз. Извольте, ага, задайте хоть два вопроса.
      А г а-М а р д а н. Это вы хоронили покойного Хаджи-Гафура?
      С е р б а з. Да, ага, мы.
      А г а-М а р д а н. Спасибо вам, дети мои! Ваша самоотверженность достойна высокой похвалы. Вы не только опора ислама, но и спасители людей в их тяжелые дни. Во время эпидемии холеры ни одно живое существо не осталось в Тебризе, но вы" жертвуя собою, остались в городе. Пусть наградит вас по достоинству великий аллах! Скажите, дети мои, вы застали Хаджи-Гафура в живых?
      С е р б а з. Да, ага, застали в живых.
      Ага-Мардан. А не видели вы тогда при нем месячного ребенка?
      С е р б а з. Нет, ага, не видели.
      А г а-М а р д а н. Может быть, он был на руках у матери?
      С е р б а з. Нет, ага. Мы даже спросили у Хаджи-Гафура, нет ли у него детей и родных. Он ответил, что кроме сестры у него никого нет.
      А г а-М а р д а н. Очень может быть, что он не принял в расчет месячного сына, но ребенок в то время был и находился на руках у матери. Кроме вас, есть люди, которые видели ребенка на руках у матери. Я думал, может, и вы видели это. Ну ничего. Так как же вы собираетесь показать во время суда? Ведь между наследниками возник спор о наследстве.
      С ер б а з. Мы будем говорить то, что знаем. Об этом спрашивал нас и правозаступник сестры Хаджи-Гафура. Мы ему ответили то же.
      А г а-М а р д а н. Ах, вот как! Теперь понятно, почему вы так разговариваете. Вас подучил этот негодяй и безбожник, потому вы и отрицаете, что видели ребенка. Наверное, он обещал каждому из вас по двадцать туманов и даже выдал вам вперед половину?
      С е р б а з. Нет, ага, он не обещал нам ни одного гроша. Более того, мы попросили у него немного денег на харчи, так он ответил, что свидетель должен быть бескорыстным и ожидать награды от аллаха.
      Ага-Мардан. Ах, окаянный! Какой же он, оказывается, скряга! Он не хочет, чтобы кроме него самого, еще кому-нибудь была польза. Подумать только заставляет давать ложные показания по делу о шестидесяти тысячах туманов и жалеет выдать таким молодцам, как вы, хотя бы по двадцать, тридцать туманов на расходы. Клянусь аллахом, редко можно встретить такого скупца, накажи его аллах! Ведет неправое дело да еще скупится!..
      С е р б а з. Как неправое дело, ага?
      Ага-Мардан. Вот так и неправое. Он старается отрицать существование семимесячного сына Хаджи-Гафура, чтобы оставшееся ему от родного отца наследство передать сестре покойного. Но аллах не допустит этого. Ребенок жив и здоров. Как же можно забывать? Я защищаю права ребенка, и каждому, кто покажет в его пользу, выдам по тридцать туманов . Я очень надеялся на вас, думал, что вы видели ребенка, и заранее отсчитал по тридцать туманов для каждого из вас. Но, к сожалению, вы говорите, что ребенка не помните. А может быть, если вы увидите ребенка, то вспомните? Ага-Керим, возьми, пожалуйста, ребенка у матери его, вдовы Хаджи-Гафура и принеси сюда.
      Ага-Керим выходит и приносит из другой комнаты запеленатого семимесячного ребенка.
      Подумайте, дети мои, как следует. Не может быть, чтобы вы не заметили тогда этого ребенка. Разве допустит аллах, чтобы деньги, оставшиеся от отца этому сироте, достались другому, чтобы он влачил жалкое существование, скитался по чужим углам? Но, может,быть, тогда в спешке вы не обратили внимания на него? Ведь время-то было тогда такое, что человек и себя не помнил. Ага-Керим, возьми в нише отложенные деньги и принеси сюда.
      Ага-Керим быстро берет из ниши четыре бумажных свертка с деньгами и кладет перед Ага-Марданом.
      Вот, мои дорогие, кроме той награды, которую, несомненно, воздаст вам аллах, этот сирота приготовил для каждого из вас в этих свертках по тридцать туманов. Это не то, что окаянный Ага-Салман, который вынуждает выступать за неправое дело и из скупости ничего не дает.
      Один из сербазов (обращается к своему товарищу)-Каграман, я припоминаю, что когда мы были у Хаджи-Гафура, послышался детский писк.
      Каграман. Теперь и я припоминаю, что в углу комнаты сидела какая-то женщина и держала запеленатого ребенка.
      Кафар. Постойте, и я вспомнил, как Хаджи-Гафур сказал, что это его жена и что ребенок его родился месяц назад.
      Назар. Как мы могли забыть все это, ребята? И в самом деле, в такое время человек и себя не помнит. Неужели вы не помните, как Хаджи-Гафур просил нас позаботиться о его доме, жене и маленьком сыне, чтобы до возвращения людей в город воры и мошенники не причинили им зла?
      Бедель и все другие се р б а зы. Да, да, и в самом деле, он оставил их на наше попечение.
      Ага-Мардан. Да благословит вас аллах, дети мои! Я был уверен, что вы вспомните, как обстояло дело. Возьмите же эти деньги и потратьте на свои нужды. С помощью аллаха, когда закончится суд, каждый из вас получит еще по десять туманов. Правда никогда не останется без вознаграждения. Как вы рассказали мне сегодня, дети мои, так же расскажете завтра на суде. Берите деньги!
      Сдин из сербазов. Ага, но мы ведь обещали Ага-Салма-ну дать показания в его пользу. Теперь должны ли мы предупредить его, что не можем быть его свидетелями?
      Ага-Мардан. Нет, ничего ему говорить не надо. Пусть он продолжает думать, что вы дадите показания в его пользу, и возьмет вас в суд. А там вы покажите то, что показали сейчас здесь. Ага-Салман не имеет права требовать от вас что-нибудь. Если спросит, почему вы дали такие показания, вы ответите, что рассказали все, как было на деле. Берите деньги. Чилов уже принесли. Пройдите в ту комнату, пообедайте и можете идти. Только у меня к вам одна просьба: пусть никто не знает о том, что я вас вызывал к себе. За сохранение всего этого в тайне я лично обещаю каждому из вас по шапке из бухарского каракуля.
      Сер базы. На этот счет будьте покойны, ага! (Берут деньги.)
      Ага-Мардан. Ага-Керим, отведи ребят в ту комнату, пусть они там пообедают, потом проводи.
      Ага-Керим уводит сербазоз в другую комнату.
      {Один.) Пока что все идет хорошо. Теперь пойду к судебным заседателям и предупрежу их, чтобы завтра во время суда как следует виляли хвостом. (Выходит.)
      Занавес
      ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
      . Происходит в помещении суда. На председательском месте сидит казий. Справа от него А г а-Р а х и м и А г а-Д ж а б б а р, слева .А г а-Б а ш и р и А г а-С а т т а р - постоянные судебные заседатели. Пониже сидит Ага-Мардан, защитник вдовы Хадж и-Г а ф у р а.
      Ага-Башир (обращается к казию). Слава вашей прозорливости и мудрости, ага! Вы знаете, что сделала та вчерашняя женщина, приходившая с жалобой? Оказывается, она сама вытащила у мужа из кармана три тумана, избила его, поцарапала себе лицо, вырвала волосы и пришла жаловаться на мужа.
      Казий. А разве я не сказал, что эта женщина не внушает мне доверия, что надо проверить ее жалобу?
      Ага-Башир. Так я о том и говорю, хвала вашей мудрости! Ей-богу, наблюдательность у вас сказочная. Никто из присутствующих не усомнился в правдивости показаний той женщины, & вы с первого же взгляда все поняли и сказали, что сомневаетесь в правдивости ее жалобы. Так и оказалось.
      Казий. Я не раз выносил по таким делам правильные решения.
      Ага-Башир. Недаром говорится, что государственный муж должен действовать по вдохновению. Что же это как не вдохновение?
      А г а-Р ах им. Чему ты удивляешься, Ага-Башир? Когда все вышний возлюбит кого-нибудь из своих рабов, то наделяет его мудростью, которой нет ни у кого из его сограждан. Всевышний благоволит к достопочтенному are и одарил его проницательностью. Ты называй это вдохновением, а я называю милостью божьей.
      Ага-Джаббар. Да, ты прав. Можно объяснить и так и этак. Не так ли, Ага-Мардан?
      А г а-М а р д а н. Конечно, конечно!
      А г а-Р ах им. Ага-Мардан, как поживает сын Хаджи-Га-Фура?
      А г а-М а р д а н. Слава аллаху, теперь уже узнает всех, тянется, когда зовут.
      А г а-Д ж а б б а р. Ему теперь должно быть месяцев семь?
      А г а-М а р д ан. Да.
      Казий. Как, разве у Хаджи-Гафура остался ребенок? А я слышал, что у него не было детей.
      А г а-Б а ш и р.-Нет, ага, вам сказали неправду. После него остался очаровательный ребенок. Вчера мы возвращались с намаза и видели его на руках у Ага-Мардана. Похож на Хаджи-Гафура, как две капли воды.
      Ага-Саттар. Вы помните, ага, глаза и брови покойного Хаджи-Гафура?
      Казий. Конечно. Ведь Хаджи-Гафур умер не так давно.
      Ага-Саттар. У этого ребенка глаза и брови точно такие, как у Хаджи-Гафура.
      Казий. Я этого не знал. Ага-Мардан, если после Хаджи-Гафура остался ребенок, то и судебного разбирательства не нужно. Ясно, что все имущество Хаджи-Гафура должно достаться ребенку и прочие родственники ни на что не могут рассчитывать.
      Ага-Мардан (заискивающе). Если обстоятельства дела доложу вам я, то вы можете заподозрить- меня в пристрастии. Пусть доложит о деле Ага-Башир.
      Ага-Башир. Я вам доложу, ага, все обстоятельства дела. У Хаджи-Гафура осталась сестра по имени Секина-ханум, которая любит молодого человека по имени Азиз-бек, одного из служителей деспота. Девушка без ума от него, хочет выйти за него замуж, а тот отказывается взять ее без приданого. Вот девушка и лезет из кожи вон, чтобы получить наследство Хаджи-Гафура и выйти замуж за молодого человека. Тетка хотела выдать ее за купца Ага-Гасана, человека почтенного и состоятельного, но девушка не согласилась. Она взяла себе адвоката и подготовила свидетелей, чтобы доказать, что после Хаджи-Гафура детей не осталось и что оставленные покойным шестьдесят тысяч туманов должны принадлежать ей. Представительница слабого умом женского пола, она вообразила что хитростью и ложью можно получить наследство Хаджи-Гафура. Но она ошибается и напрасно себя утруждает!..
      К а з и и. Да, по-видимому, дело это несложное и не потребует долгого разбирательства. За два часа мы с ним покончим. Придется лишь выслушать показания свидетелей с обеих сторон.
      Ага-Мардан. Да, господин. Сейчас придут свидетели.
      А г а-С а т т а р (обращается к казию). Ага, вчера приводили к вашей милости двух мальчиков-сирот, и вы позволили сказать, что следует найти благочестивого человека, чтобы поручить их его попечению. По моему разумению, можно было бы поручить их попечению Ага-Мардана, который будет относиться к ним, как к родным детям; это благородный и добрый человек.
      К а з и и. Прекрасно. Вы согласны, Ага-Мардан?
      Ага-Мардан. С удовольствием, ага. Я буду заботиться о них, как о родных детях.
      К а з и и. Пусть вознаградит тебя творец!
      Открывается дверь, и входит А г а-С алман с четырьмя сербазами и А з и з-б е к. После них появляются А г а-А б б а с, вдова Хаджи-Гафура, 3 е й-н а б-х анум, и четверо свидетелей. Зейнаб-ханум, закутанная в чадру, садится в стороне. Ага-Салман, Азиз-бек и Ага-Аббас становятся с другой стороны.
      Ага-Салман, говорят, у Хаджи-Гафура остался сын. Есть ли у тебя доказательства, опровергающие это?
      А г а-С алман. Ага, у меня есть свидетели, которым перед смертью Хаджи-Гафур заявил, что нет у него других наследников, кроме сестры.
      К а з и и. Скажи свидетелям, пусть дают показания.
      А г а-С алман (обращаясь к сербазам)- Расскажите все господину.
      Первый серба з. Ваша светлость, за день до смерти Хаджи-Гафура я вместе с товарищами зашел проведать его, и мы спросили, имеет ли он детей. Он ответил, что кроме сестры, Секины-ханум, у него нет никого на свете.
      К а з и и. Поклянись, что все так и было.
      Первый серба з. Клянусь аллахом, что так и было.
      Ага-Мардан бледнеет и смотрит растерянно. Ага-Салман тоже недоумевает.
      К аз и и (обращается к другим сербазам). А вы что слышали? Говорите по очереди.
      Второй серба з. Клянусь аллахом, и я так слышал.
      Третий серба з. Клянусь аллахом, и я так слышал.
      Четвертый серба з. Клянусь аллахом, что и я так слышал.
      А г а-М а р д а н (в крайней тревоге). А вы не видели тогда ребенка на руках его жены?
      Первый серба з. Нет, ребенка мы видели в другом месте. Если хотите, расскажем.
      А г а-М а р д а н. Нет, не надо. (Обращается к казию.) Ваша светлость, у меня есть свидетели, которые в тот же день, о котором говорят сербазы, видели на руках у Хаджи-Гафура месячного его сына и спросили у него, чей это ребенок, на что тот ответил, что ребенок-его сын. Свидетели, вот они, стоят перед вами. (Указывает на своих свидетелей.) Все они люди грамотные, почтенные и набожные.
      Ага-Саттар (глубокомысленно). Ага-Мардан, кажется, этот молодой человек-сын Хаджи-Шерифа?
      А г а-М а р д а н. Да.
      А г а-С а т т а р. У такого отца, безусловно, и сын должен быть добропорядочным. Хаджи-Шериф был весьма достойным человеком.
      К а з и и (обращаясь к свидетелям.) Расскажите все, что вам известно.
      Г а п о. Рассказать, что нам известно?
      Кази и. Да.
      Г а п о. Ваша светлость, вчера Ага-Мардан позвал меня с моими товарищами к себе домой, выдал каждому из нас по пятнадцать туманов, чтобы сегодня мы пришли сюда и сказали вам, что во время холеры мы видели на руках у Хаджи-Гафура месячного ребенка, его сына. Я люблю картишки, а потому взял деньги и ушел. Деньги были получены за неправое дело, поэтому и проку от них не могло быть. Прошлой ночью я продул все пятнадцать туманов. Партнер мне попался такой, что даже сам знаменитый шулер Лейладж не годился бы ему в подметки. Вот все, что мне известно. Хаджи-Гафура я ни разу не видел и никогда не разговаривал с ним.
      У Ага-Мардана пересыхает в горле.
      К а з и и (обращаясь к другим свидетелям). А вы что скажете?
      Другие свидетели (хором). Мы готовы повторить то же, что сказал наш товарищ.
      К а з и и (обращаясь к судебным заседателям). А вы меня уверяли, что Ага-Мардан набожный человек. Это свидетельствует о вашей собственной непорядочности.
      А г а-Б а ш и р. Нет, ваша светлость, это свидетельствует о нашей доверчивости и наивности. Мы послушали его рассказы и приняли за набожного человека.
      А г а-Р а х и м (своему соседу Ага-Саттару, тихо). Пусть сгорит дом того, кто лжет! Ты подумай, как хитро вывернулся этот подлец Ага-Башир. А судья еще поверит, что мы в самом деле люди правдивые и доверчивые.
      В этот момент появляется старший ферраш Шахзаде.
      Старший ферраш (духовному судье). Ваша светлость! Его высочество спрашивает, убедились ли вы, что сестра Хаджи-Гафура является законной наследницей?
      К а з и и. Да, убедился. А его высочеству известно, при каких странных обстоятельствах это произошло?
      Старший ферраш. Да. Хаджи-Раджабали угадал замыслы Ага-Мардана и Ага-Салмана и сообщил его высочеству, который и принял надлежащие меры, чтобы расстроить их планы. Теперь их виновность доказана, и мне приказано доставить их обоих к его высочеству.
      К а з и и. Неужели и Ага-Салман лгал и лицемерил?
      Старший ферраш. Да, он был соучастником.
      Старший ферраш уводит Ага-Мардана и Ага-Салмана.
      К а з и й. Азиз-бек, ты теперь представляешь интересы сестры Хаджи-Гафура. Сообщи ей, что через два часа я сам привезу оставленные Хаджи-Гафуром деньги и в присутствии свидетелей вручу ей.
      Азиз-бек. Слушаюсь, ваша светлость. Я пойду. (Выходит.)
      А г а-Б а ш и р. Чтоб ты не увидел детей своих живыми, негодяй! Какую ложь он накрутил здесь! О, всевышний, каких безбожников ты создал. Как бессовестно старался он доказать, что у Хаджи-Гафура был сын! Какое неслыханное нахальство! Ага-Джаббар, скажи же мне, глупцу, до чего надо быть доверчивым и наивным человеком, чтобы поверить во всякую ложь!
      А г а-Д ж а б б а р (в сторону). Пусть рухнет дом у того, кто лицемерит! (Громко.) Ну, пойдем! Его светлость устал. Что пользы от долгих разговоров?
      Первым встает казий, он в глубокой задумчивости; за ним поднимаются остальные и выходят.
      Занавес
      КОНЕЦ