Особенно Юле понравились те, на которых он был снят на фоне российского флага на погранзаставе и тот снимок в госпитале, где заместитель командующего погранвойсками вручал ему в госпитале орден "Мужества". Потом он показал Юле свою семью и она сказала, что Татьяна очень красивая девушка, правда немного странная со своей многоцветной причёской и диковатым на вид макияжем. Понравились ей квартира и дом Сергея в Вихрах. Правда, она всё никак не могла поверить в то, что её жених миллионер. Когда же девушка увидела, как ему пожимает руку мэр города Москвы, вручая какой-то красивый диплом, а затем увидела его кабинет и Сергея в нём во время производственного совещания, он как раз поздравлял кого-то с пуском нового минизавода совсем рядом, в Константиновке, то согласилась, что он действительно миллионер. Впрочем согласилась она тогда, когда увидела сам минизавод, который был побольше нынешнего мясокомбината.
С ещё большим интересом Юля смотрела те видеоролики, в которых Сергей то ехал на гоночном автомобиле, то плыл на огромном катере, то стоял за штурвалом настоящего парусного корабля. Увидела она и то, как её жениху вручали диплом в Оксфордской школе бизнеса, которую он закончил экстерном за два года вместо трёх. Увы, но это было всё, на что его сподобило. Зато Сергей действительно был миллионером и это во многом именно благодаря ему компания "Главпродснаб", которую так назвали в память об ушедшем советском времени, стала тем, чем она была, но к этому её жених относился так легко, что она даже удивилась. А ещё Юлю очень удивило то, что у Сергея было так много друзей и везде, куда бы он не приезжал, все обнимали его, пожимали ему руку и целовали так, словно он был их родственником. Он же только смеялся и говорил, что так всё и должно быть, ведь он приезжал покупать, а не воровать. Спать они легли только под утро и лишь потому, что очень устали.
Глава 5. Первый крах в прошлом.
Двадцать второго февраля Сергей и Юля, разбуженные "Полётом шмеля", проснулись в семь утра. Пока Юля умывалась и готовила себе завтрак, Сергей поработал на компьютере. Он уже начал писать пьесу под рабочим названием "Майское утро" о сложных взаимоотношениях молодого комсорга большого машиностроительного предприятия и его девушке, мастере цеха. Основная коллизия пьесы заключалась в том, что молодые специалисты любили друг друга, но девушка, не справлявшаяся со своей работой, постоянно пыталась выехать на своём возлюбленном. За завтраком, во время которого кушала одна Юля, а Сергей выпил, как обычно, чашку кофе без сахара, они спланировали свой день.
Юля собиралась с утра поехать в аэропорт, чтобы подать заявление об увольнении, а затем хотела походить по магазинам, чтобы купить своему уже официальному жениху, три дня назад они подали заявление в загс, подарок к дню Красной Армии. Поэтому они вышли из дома немного раньше, чем обычно. На стоянке такси Сергей, внимательно осмотрев издалека нескольких таксистов, подошел к одному из них и нанял машину на весь день. Юля уехала, а он пошел в спортивный зал и два с половиной часа ворочал там железо, нагружая себя самым основательным образом, а потом ещё полчаса делал растяжки. Выпив за время тренировки два литра "Смирновской", но не водки, а минеральной воды, он принял душ, отдохнул немного, покинул спортзал и направился в ресторан гостиницы, чтобы позавтракать.
Этот завтрак можно было смело назвать обедом, но он и не собирался идти после тренировки домой. Пока Юля разбиралась со своими делами, Сергей хотел встретиться и поговорить с главным режиссером театра. Настроение в это утро у него было прекрасное, не то что у главного героя его пьесы в то майское утро, когда тот понял, что ему нужно принимать какое-то решение, пока возлюбленная не подвела его под монастырь. Он уже пил кофе, когда в зал ресторана вошли двое крепко сбитых парней лет тридцати и стали простреливать его глазами. У Сергея тревожно ёкнуло сердце, но он постарался отогнать подальше дурные мысли и это ему даже удалось, тем более, что оба парня присели за столик у входа и подозвали к себе официантку и стали у неё что-то заказывать, но когда, расплатившись, он выходил из ресторана, они были уже у него за спиной, а прямо перед ним, словно из-под земли, вырос третий – мужчина лет сорока, невысокого роста, но крепко сбитый, лицо которого показалось ему знакомым. Он пристально посмотрел на Сергея и спросил:
– Гражданин Чистяков?
Во рту у Сергея тотчас появился медный привкус и он, стараясь дышать ровно, спокойно ответил:
– Да, я Сергей Чистяков. Что вам угодно?
– Пройдёмте с нами, гражданин Чистяков. – Со строгой, не терпящей возражения интонацией сказал ему мужчина.
Сергей улыбнулся, посмотрел назад, оба парня, вошедшие в ресторан, стояли чуть поодаль справа и слева, и сказал:
– Я обязательно пройду с вами, уважаемый, но только в том случае, если вы предъявите мне своё удостоверение и ордер на мой арест, если у вас таковой имеется.
Один из парней, стоящих сзади, злым голосом выпалил:
– Надо же, какой грамотный! А если я тебя пинками вынесу отсюда, ты пойдёшь с нами?
Сергей рассмеялся и насмешливо воскликнул:
– Попробуй! Рискни, дружок. Только я тебя заранее предупреждаю, до тех пор, пока вы не предъявите мне документов и ордера на мой арест, я буду вас считать гопниками, шпаной подзаборной, и относится к вам соответствующим образом, так что это ты вылетишь отсюда вместе со своим дружком. Вас это тоже касается, уважаемый и стволы, если вы их с собой захватили, вам не помогут. Итак, время, пошел! Предупреждаю, действуйте строго по закону, иначе весь остаток жизни вы будете работать на аптеку и не в органах, а дворниками.
Тип, стоявший сзади, справа, зашипел:
– Мразь, да, я тебя сейчас…
– Тихо, лейтенант! – Грозным окриком одёрнул его третий мужчина, достал из кармана своего костюма удостоверение в красной корочке и сказал, протягивая его Сергею – Гражданин Чистяков, я капитан Николаев, старший следователь пятигорского УКГБ. Ордера на ваш арест у меня нет, но вы всё равно должны пройти с нами, чтобы ответить на некоторые вопросы.
Сергей сосредоточенно кивнул головой и ответил:
– Слушаюсь, товарищ капитан. Только запомните на будущее, до тех пор, пока мне не предъявлено обвинение, я для вас товарищ Чистяков, а с личным составом вы обязательно проведите воспитательную работу. Такие запросто подведут своё руководство под монастырь и даже глазом не моргнут. Шпана, даром что закончили военное училище. Даже понятия не имеют о том, что такое офицерская честь. В настоящем бою такие гниды думают только о своей шкуре, в плен сдаются даже соплякам с перочинным ножиком в руках и потом поют на допросе, как курские соловьи и даже голосистее. Рвали мы таких. На куски рвали и от них одно только дерьмо оставалось. – Опустив грубияна ниже плинтуса, Сергей всё же внимательно рассмотрел удостоверение капитана и сказал, возвращая корочки – Давайте проедем в управление, товарищ капитан, и поговорим. Как я полагаю, разговор у нас с вами будет очень долгим и увлекательным и закончится он тем, что вы отправите меня в Москву. Ну, я к этому разговору давно готов, а вот готовы ли вы, это мы сейчас выясним. Пойдёмте, нечего загораживать проход людям.
Капитан Николаев, хлопая глазами, вышел из небольшого коридорчика в холл гостиницы, продолжая держать удостоверение в руках. У входа их поджидала чёрная "Волга". Один из силовиков, которых взял с собой капитан, распахнул перед Сергеем дверцу, а второй, тот что грубил ему, попытался втолкнуть его в машину, когда он садился, но наткнулся на каменно твёрдое плечо, хищный оскал, сверлящий взгляд и шипящий возглас:
– Шею сверну, щенок. Даже не вздумай садиться со мной рядом. Убью и не поморщусь, падаль.
Снова последовал резкий окрик капитан:
– Лейтенант! Сядьте вперёд.
Сергей сел в середине, капитан справа от него, а второй парень, на губах которого играла чуть заметная улыбка, слева. Хамовитый лейтенант сел впереди и они поехали в управление пятигорского КГБ. Капитан, едва только сев рядом с Сергеем, с укоризной в голосе спросил:
– Зачем же говорить то, чего вы не станете делать, Сергей Александрович? К тому же вы совершенно не знаете лейтенанта Опрышко, чтобы говорить такие слова.
– Вот тут ты ошибаешься, капитан. – Насмешливо воскликнул Сергей – На такое дерьмо у меня нюх, как у немецкой овчарки. Таких уродов, как твой лейтенант Опрышко, нужно ещё в младенчестве душить, да, в таком возрасте их не вычислить. Поэтому предупреждаю, я для Москвы очень ценный человек и если сверну ему шею, то мне это простится, а для родины будет не велика потеря. Кстати, капитан, мы с ребятами действительно вывели в расход одного такого типа. Когда его ваххабиты взяли в плен, то он, спасая свою шкуру, повёл их на нашу заставу и сделал всё, чтобы отвлечь наше внимание. В общем не стали мы с ним после боя долго чикаться. Сунули ему лимонку в штаны и сбросили со склона, чтобы потом, откинувшись с зоны, эта тварь не писала мемуаров о своём славном боевом прошлом и о том, как он подвёл банду Гелаева под наши пулемёты, но был за это несправедливо осуждён. Хотя как сказать, эта тварь могла тогда и отвертеться от наказания. Очень даже могла.
После этой отповеди капитан молчал до самого управления и лишь тогда, когда Сергея подвели к дверям камеры, сказал:
– Вы посидите пока здесь, гражданин Чистяков. На той квартире, которую вы снимаете, сейчас идёт обыск, в ходе которого уже обнаружены такие вещи, одно только происхождение которых вызывает множество вопросов.
Сергей покрутил головой, рассмеялся и воскликнул с деланной весёлостью:
– Ну, Анна Семёновна, ну, старая партизанка, всё-таки не выдержала, засунула нос в мой кофр! Ладно, капитан, давай, ройся в чужом нижнем белье. Только смотри, не обделайся со страха, когда догадаешься, кто я такой и откуда сюда прибыл. Впрочем, самого страшного без моей помощи ты всё равно не увидишь, а этого мерина держи от меня подальше. При малейшем приближении ко мне, я его грохну. – При этом Сергей сделал даже не движение в сторону лейтенанта, а один только намёк на него, отчего тот моментально отпрыгнул назад, а он, рассмеявшись, воскликнул ещё громче – Ну, что я говорил тебе, капитан? Трус твой лейтенант Опрышко, трус и мразь редкостная потому, что только конченый подонок может угрожать человеку, которого ему приказано не арестовать, а пока что просто попросить прибыть в контору для серьёзного и обстоятельного разговора. Тебе же бабка уже сказала, капитан, что она нашла у своего квартиранта целую кучу паспортов и все они выписаны на имя гражданина Российской Федерации, а не Советского Союза и к тому же в две тысяч втором и во все последующие годы. Вот и чеши теперь репу, капитан, как тебе со мной разговаривать, на вы и шепотом, или по борзому, словно ты сам железный нарком Ежов. Я прибыл сюда из не такого уж и далёкого будущего, папаша, в котором ты, как мне это теперь припоминается, работаешь гардеробщиком в администрации города. Тебе ведь так и не присвоили даже звания подполковника и ты вышел на пенсию майором.
Капитан побагровел и брызжа слюной закричал:
– Да, как ты смеешь со мной так разговаривать! В камеру его! Пусть посидит там и подумает хорошенько!
Сергей, входя в маленькую камеру, зло бросил через плечо, вспомнив, наконец, прозвище старого кагэбешника:
– Я-то посижу в камере, Шашель, но с тобой разговаривать больше не стану. Даже не надейся. Ты от меня больше ни одного нормального слова не услышишь, один только мат. Так что передай своему начальству, что задержанный тобой пришелец из будущего желает разговаривать только с начальником управления и больше ни с кем. Ещё я согласен говорить с офицерами КГБ из Ростова или Москвы, но только не с тобой, Шашель. Только смотри, когда будешь выходить, пригибайся пониже, а то притолоку сшибёшь, лосяра рогатый. Передавай привет Пыхте.
Высказав капитану все секреты его семейной жизни, Сергей нарочито громко рассмеялся, глядя на то, как тот бледнеет, и с независимым видом вошел в камеру. Железная дверь за ним с грохотом захлопнулась и он громко, витиевато выматерился, помянув недобрым словом любопытную Анну Семёновну, её мать, почему-то Брежнева вместе со всем Политбюро и ещё совершенно непонятно зачем Карла Маркса. Когда он выпустил пар, то подошел к нарам, привинченным к стене и истошным голосом запел песню про батяню комбата. Так он горланил несколько часов подряд, пока дверь не открылась и ему не принесли в камеру ужин, состоящего из жиденько супчика с макаронами, перловой каши, политой чем-то вроде солидола, стакана компота и трёх кусков хлеба. Сергей слопал всё это и возвращая поднос с посудой в окошко камеры, громко и весело обматерил прапорщика, принёсшего ему ужин, по-испански.
Посидев перед сном, он просмотрел на экране телефона все видеоролики, которые отснял в Пятигорске, начиная с того, на котором он подкрадывался к Юле, сидящей в китайской беседке, удалил фотографии и видеоролики с девушками, которые снял до этого, и, убедившись в том, что свет в камере гасить не будут, лёг спать, положив под голову свёрнутую дублёнку. Ночью ему снилось, как они с Юлей плывут на большой белой яхте по Средиземному морю в Венецию. Утром, проснувшись в шесть часов, он быстро умылся, сбросил с себя свитер с рубашкой и принялся заниматься кун-фу, не стесняясь наносить мощные удары по стенам и двери своего узилища. Дверь от его ударов трещала, громко стонала и грозила вывалиться, но он от этого только зверел и входил в раж, нанося всё более сильные удары. Наконец кто-то не выдержал, подошел к двери, открыл волчок и громко крикнул:
– Задержанный, прекратите хулиганить!
Сергей заорал в ответ:
– Эй, прапор, если не хочешь, чтобы я выломал дверь в этой камере и не принялся за вторую, возьми у меня деньги и принеси мне из ресторана нормальный, человеческий завтрак!
– Это запрещено, задержанный! – Возмущённо завопил прапорщик и Сергей, крутанувшись в воздухе, нанёс по многострадальной двери удар сразу двумя ногами, отчего тот взвыл благим матом – Стой, стой! Запор слетит! Ладно, давай деньги, принесу я тебе пожрать чего-нибудь из ресторана, пока начальство не приехало на работу. Договорюсь как-нибудь. Может быть у них осталось что-нибудь со вчерашнего вечера.
Сергей перестал измываться над дверью, прапорщик открыл окошко и он, протянув ему стольник, весёлым голосом сказал:
– Сдачу оставь себе, родимый, а теперь пулей в ресторан, одна нога здесь, а вторая уже тут. Бегом марш!
Прапорщик вернулся через полчаса с богатым уловом. Он принёс задержанному глубокую тарелку, на которой с горой был навален разогретый шашлык, ещё одну глубокую тарелку с капустой по-гурийски и маринованным чесноком, сыр, зелень, целый лаваш и даже две бутылки "Пепси-Колы". Сергей, подойдя к окошку, глянув на всё, немедленно сказал:
– Командир, мне столько не съесть. Давай разделим завтрак по-братски. Пока начальство яйца мнёт, нам ничто не мешает позавтракать нормально. Ты не бойся, я никакой не шпион, а самый что ни на есть пришелец из будущего и сам не могу взять в толк, каким это ветром меня занесло из Москвы две тысячи десятого года, в Пятигорск семьдесят шестого. Не веришь? Вот, смотри, такой штуковины ты сейчас на всей земле не сыщешь. Это сотовый телефон с фотокамерой и видеокамерой. В нём ещё есть компьютер, радио, диктофон. Смотри, это я заснял, как мы в горы на шашлыки ездили. Видишь, это прокурор города, классный мужик, блатовал меня пойти к нему на работу. Это ваш начальник горотдела милиции, пьяный в сиську, а это полковник Трегубов, его-то ты точно должен знать. А вот первый человек, с которым я в Пятигорске в тот день заговорил. Витёк. Тоже отличный парень, не то что эта ваша Отрыжка, пидор гнойный. Кстати, командир, вспомнил я его. Я ведь в своём прошлом бывал в Пятигорске не раз. Сам я его не видел ни разу, но мне друганы рассказывали, что его ваши же пятигорские бандиты, с которыми он корешевал, в Тамбукане утопили за жадность и подлость. Да, ты трескай, не стесняйся, командир. Тебе как, сменяться утром или ещё дежурить? Ты извини, браток, что я дверь погнул. Понимаешь, мне нужно было как-то стресс снять.
Успокаивая себя этим разговором, Сергей быстро ел, понимая, что прапорщику за такие дела может и влететь. Тот, поначалу, держался с опаской, но задержанный разговаривал с ним таким тоном, что он осмелел, приблизился и стал с аппетитом есть, беря мясо, как и Сергей, руками. Услышав про стресс, он сказал:
– Да, хрен с ней, с этой дверью, парень. Слушай, а откуда ты узнал, что Пыхта Шашелю рога наставляет? Кстати, меня тоже, как и тебя, Сергеем зовут.
– Ну, будем знакомы, Серёга. – Сказал прапорщику Сергей, протягивая через окошко руку – Если твоя фамилия Швецов, то я тебя знаю. Ты теперь, ну, в моё время, начальник пятигорского ФСБ и отличный парень. Воевал в Афгане, там тебя к званию героя представили, но эти суки из арбатского военного округа зажали твою медаль Героя Советского Союза. Но ты не расстраивайся, в девяносто седьмом тебе было присвоено звание Героя России за успешную работу в Чечне. В твоём будущем мы с тобой друзья не друзья, но отличные приятели. Я твою дочь, Вилену, взял к себе на работу в Москву.
– Слушай, Серёга! – Воскликнул прапорщик – А моя фамилия действительно Швецов и дочка у меня есть, Виленочка. Ей ещё годика нет. Неужели мне, правда, героя дадут?
– Двух, Серёга, в две тысяче девятом, в честь двадцатой годовщины вывода советских войск из Афганистана, тебе в Кремле сам президент Медведев вручит медаль Героя Советского Союза, так что ты будешь дважды герой, не то что эта гнида, Отрыжка. Но тебя не это будет радовать больше всего, а то, что твоя внучка поступит в Оксфордский университет и поедет учиться в Англию. Твоя Виленка ведь родит её, когда ей самой было всего семнадцать. Да, с первым мужем ей не повезло, зато теперь она в нашей компании юридическую службу возглавляет. Из-за границ почти не вылезает и живёт по большей части в Лондоне. Мы ей там офис пробили и у неё в Великобритании даже есть своё собственное юридическое агентство. В общем счастливый ты мужик, Серёга. Прошел Афган и Чечню без единой царапины. А ещё я тебя уважаю за то, дядя Серёжа, что ты правильный мужик, и сразу понял, что мы здесь, на Северном Кавказе, хорошее дело развернули, полезное.
Они быстро съели всё, что было на тарелках, впили по бутылочке "Пепси-Колы" и Сергей Швецов, убрав поднос, не закрыл окошко, а продолжил разговор, но весьма своеобразным образом. Не показываясь Сергею, он спросил:
– Ладно, Серёга, всё это слова. Чтобы я поверил тебе, скажи мне какой я из себя и как выглядит моя Виленка. То есть будет выглядеть через тридцать четыре года.
Сергей, который стоял опершись руками на откинутую железяку, громко рассмеялся и воскликнул:
– Узнаю Железного Феликса. Это так тебя твои подчинённые за спиной называют, дядь Серёжа. Значит так, Сергей Илларионович. Росточком тебя Бог не обидел, в тебе полных два метра плюс ещё один сантиметр, как ты сам говоришь, для дальнейшего развития. Ты мужик худощавый, но ходишь немного ссутулившись. Пытаешься быть незаметным. Волосы у тебя светло русые, в общем ты блондин. Виски только в последние три года седеть начали. Ты увлекаешься баскетболом, ещё бы, при таком-то росточке. На левом плече у тебя татуировка, двадцать третий мигарь вылетает из облаков, это потому, что ты служил в авиации, после чего, вернувшись в Питер, пошел чи служить, чи работать в КГБ. Правда, о том, что ты начинал с прапоров, мне ничего не известно. На той фотографии, где ты снят с Ануш и Виленочкой, у тебя лейтенантские погоны, но и дочке твоей тогда уже четыре годика было. Теперь о Вилене Сергеевне. Она пошла вся в папу ростом, почти метр восемьдесят вымахала, очень красивая брюнетка из той породы женщин, про которых говорят, что у неё всё впереди. Это ей от мамы досталось, грудь чуть ли не шестого размера. При наличии осиной талии и просто шикарного зада, она в Лондоне всех мужиков в транс ввергает. Тётя Ануш, хотя ей уже пятьдесят три и сейчас просто редкой красоты женщина. Хотя армянки и стареют рано, это не про неё сказано. Ну, что ещё тебе сказать, Серёга? Блин горелый, я же про самое главное забыл сказать! Ты же и сейчас живёшь на Горапосте, наискосок от пивного ларька Васгена. Он, кстати, уже помер, но площадь Васгена и сейчас так называется. Как он когда-то говорил? Я пиво никогда не разбавляю, я честно не доливаю ровно десять грамм.
Сергей Швецов потрясённым голосом сказал:
– Офигеть можно. Серёга, так ты и правда из будущего? Ты ведь точно не мог видеть меня ни разу! Я же только вчера вернулся из Ростова, с офицерских курсов и через две недели снова туда поеду, а ещё через полгода мне звание должны присвоить.
Договорить они не успели, так откуда-то сбоку кто-то громко крикнул:
– Прапорщик Швецов, приказано немедленно доставить задержанного к подполковнику Романову! Серёга, мне как, конвоиров свистнуть или он у тебя уже подобрел после завтрака? Ну, москвич, чёрт, а не ребёнок! Вчера такого шухера навёл, что капитан Николаев слёг и сегодня на службу не вышел.
– Сам управлюсь, отведу задержанного к Дмитрию Ивановичу без конвоиров. – Откликнулся сердитым голосом прапорщик Швецов и добавил – Он же не диверсант какой-нибудь и не вражеский агент, а наш, советский парень.
Прапорщик открыл дверь и только после этого Сергей увидел его. Высокий, стройный и гибкий, в хорошо подогнанном мундире, он действительно был хорошо знаком ему. Сергей, радостно заулыбавшись, воскликнул:
– Дядь Серёжа, да, ты почти не изменился! Слушай, Серёга, ты же совсем не сутулишься. А-а-а, Понял! Это ты в Афгане начал сутулится. Тебе же с твоим ростом в Джелалабаде точно приходилось ходить всё время пригибаясь. На тебя же там чуть ли не все снайперы охотились! Ещё бы, за твою голову Шах-Махсуд полмиллиона афгани обещал заплатить. Очень уж от тебя вреда было много. – Кивнув головой, он поинтересовался – Серёга, мне как, куртку с собой брать или здесь оставить?
Прапорщик растерянно улыбнулся и тихо сказал:
– Оставь пока здесь, Сергей. Боюсь, что тебе точно придётся ждать, когда к нам прилетят спецы из Москвы.
Сергей кивнул головой, выгреб всё из карманов куртки, что в них было, рассовал свои вещи по карманам и вышел из камеры, негромко посмеиваясь и хвастаясь вполголоса:
– Здорово я вчера покуролесил. Шашель с Отрыжкой меня даже обыскивать зассали. Таким не в конторе глубокого бурения работать, а на мусорной свалке. Следак называется, ни украсть послать, ни посторожить поставить.
Прапорщик Швецов шел с ним рядом и губы его так и кривились от с трудом сдерживаемой улыбкой. Они поднялись с цокольного этажа на третий, прапорщик доставил его в приёмную и подвёл к двери начальника управления, возле которой стоял какой-то капитан. Тот быстро открыл перед ними двери, Сергей вошел и прапорщик Швецов громко доложил какому-то мужчине в сером костюме, повёрнувшемуся к ним спиной:
– Товарищ подполковник, задержанный Чистяков доставлен.
Мужчина, который что-то искал в сейфе, стоящем позади него, быстро повернулся и сказал:
– Вы свободны, прапорщик. Передайте капитану Максимову, чтобы он никого даже близко не подпускал к моему кабинету и всем отвечал по телефону, что я уехал на совещание.
Сергей Швецов, плотно закрыв за собой дверь, отрицательно помотал головой и тихо сказал начальнику:
– Дмитрий Иванович, давайте лучше я задержусь на службе и сам подежурю в приёмной. Извините, но у вас с Сергеем будет долгий разговор. То, о чём он мне уже рассказал, заставляет меня думать, что он именно тот человек, каким представляется. Вы же знаете, что за человек капитан Максимов. Прикажите и я в приёмной буде отстреливаться до последнего патрона.
Подполковник Родионов, увидев которого Сергей невольно вздрогнул, так как узнал в нём отца Юли, кивнул головой, подошел к ним обоим вплотную и тихо сказал:
– Спасибо, Сергей. Гони капитана в шею и скажи ему, что это мой приказ. Не пускай сюда никого, дай мне сначала самому во всём разобраться, чтобы я потом мог доложить в Москву о том, что у нас в Пятигорске объявился пришелец из будущего.
Прапорщик Швецов, прежде чем выйти из кабинета, повернулся к Сергею, крепко пожал ему руку и шепнул:
– Я верю тебе, тёзка. И ты верь Дмитрию Ивановичу.
Он вышел из кабинета и Сергей обалдело сказал:
– Дмитрий Иванович…, батя, что ж ты мне сразу не сказал, что ты у нас чекист, я бы тебе давно уже обо всём рассказал. Чёртова Анна Семёновна. Как же она меня подставила, старая партизанка. Милейшая женщина, а такой номер отколола.
Только теперь Сергей увидел, что на длинном столе, который скорее всего ещё недавно стоял посреди кабинета, а теперь был приставлен вплотную к стене напротив окон, были аккуратно разложены все его вещи. Он посмотрел на них, горестно вздохнул и сокрушенно закивал головой, а его тесть, который сам попросил называть себя батей, тихо спросил:
– Ты действительно тот, кто ты есть со слов Юли, Сергей?
– Да, батя, я действительно простой российский миллионер, как тебе сказал об этом Юлечка, который неизвестно как оказался в прошлом. – Обиженным шепотом ответил Сергей – Но знаешь, батя, все свои миллионы до последней копеечки я заработал, а не украл у народа, как какой-то там Рома Абрамович, Березовский или ещё какой-нибудь бандит. Да, к тому же когда я начал заниматься бизнесом всерьёз, в России уже и воровать-то было нечего, всё что можно было украсть, украли до нас.
Сергей подошел к столу и стал выкладывать из карманов бумажник, свой сотовый телефон, плеер, зажигалку и прочую мелочёвку. Дмитрий Иванович, тяжко вздохнул и спросил своего зятя уже вполне нормальным, громким голосом:
– Серёжа, ты должен мне объяснить, откуда у тебя это всё и что это вообще такое? Наши специалисты так и не смогли понять, что это такое. Вот про эту вещь они сказали мне хоть что-то более или менее определённое. Говорят, что это какой-то компьютер и даже разобрались, как его можно включить, но так и не смогли подобрать к нему пароль. Можешь говорить совершенно свободно, прослушки у меня в кабинете нет. Точнее она есть, но сейчас отключена. Я сам её отключил.
Облегчённо вздохнув, Сергей ответил:
– Ну, что же батя, тогда приготовься выслушать такое, от чего у тебя волосы на голове дыбом встанут. Но знаешь, батя, для начала я всё-таки хочу тебе кое-что показать. Это хорошо, что ваши спецы не смогли влезть в мой компьютер, а то бы они в нём такое увидели. – Сергей приставил к столу два стула, подключил ноутбук к сети и включил его – Но сначала я хочу показать тебе кое-что другое. Тогда ты сразу поймёшь, кто я тебе.
Сначала Сергей показал отцу своей возлюбленной, видеоролик, на котором тот увидел китайскую беседку на вершине горы Горячей и сидящую в ней на перилах Юлю. Он был довольно опытным оператором и потому наплыв получился очень хороший, почти без рывков. Изображение тоже было довольно качественное. Сергей двигался к беседке так плавно и тихо, что в динамика были слышны лишь отдалённые шумы города. Когда же Юля повернулась, то Дмитрий Иванович услышал диалог, состоявшийся первого февраля между его дочерью и пришельцем из будущего и он ему очень понравился. Во всяком случае подполковник сразу же заулыбался. После этого Сергей пустил второй видеоролик и хотя на нём сначала была видна одна только софа, а весь разговор был за кадром, да, и говорили Юля и её жених о вещах мало интересных, он тоже его заинтересовал. Когда же в кадре появился Сергей, который держа его дочь на руках признавался ей в любви, он не выдержал и сказал:
– Ну, ты и шельмец, Серёга. Как же ты ловко её подловил. Да, не каждый парень твоих лет сумеет так объясниться в любви.
Сергей выключил видеопроигрыватель в тот момент, когда Юля и он оказались на софе, сказав:
– Всё что было дальше, батя, касается только меня и Юли.
– Понимаю, Серёжа. – Согласился отец – Даже отцам о таких вещах не рассказывают. Впрочем, жена рассказала мне о том, какой ты умница. Это всё хорошо, Серёжа, но меня очень сильно волнуют два вопроса. Первый и самый главный – откуда у тебя паспорт гражданина Белиза? Ты что, изменил родине?
Сергей усмехнулся и воскликнул:
– Батя, не смеши меня! Да, в Белизе таких граждан, как я, уже миллиона два или три наберётся. Я за эту ксиву заплатил семьдесят пять тысяч долларов и она нужна мне только для того, чтобы летать чуть ли не по всему миру без всяких виз. Понимаешь, батя, мы ведём бизнес с десятками стран и иногда мне приходится срываться с места и срочно мчаться в аэропорт, чтобы улететь в какую-нибудь Банано-Лимонию. Если я начну оформлять туда визу, то на это уйдёт недели две, а так я просто вылетаю в Париж, Лондон или Бонн, всё зависит только о того, как быстро я смогу улететь в эту Лумумбопотамию, пересаживаюсь с самолёта на самолёт и максимум за день добираюсь до того места, где мне нужно завести нужные знакомства. В этом плане мы с тобой коллеги. Правда ты контрразведчик, а я бизнес-разведчик и отправляюсь на дело тогда и туда, когда могу где-то заключить выгодный контракт на поставку бананов, кофе, мороженной рыбы, мяса, сахара. В общем любых продуктов, которые устраивали бы нас прежде всего своим качеством, а уж цены мы до того насобачились сбивать, что иной раз берём их чуть ли не в полцены. Бизнес, батя. Мы ведь в своих магазинах держим самые дешевые цены, да, и если что продаём оптом, то только тем, кто не пытается на нас нажиться. Нам куда важнее продать как можно больше продуктов по тем ценам, которые будут по карману даже бабушкам и дедушкам с их нищенской пенсией, чем накормить какого-нибудь зажравшегося миллионера яичницей из соловьиных яиц и паштетом из язычков колибри. Но знаешь, батя, эти проглоты всё равно предпочитают отовариваться в наших магазинах. Секут, гады, фишку, что у нас никогда не бывает тухлого товара. Он просто не успевает испортиться.
Дмитрий Иванович облегчённо вздохнул и сказал:
– Понял, Серёжа. Спасибо, что ты всё мне объяснил, а теперь объясни мне, откуда у тебя американский пистолет? Или этот трофей, который достался тебе на войне?
Сергей засмеялся и воскликнул ещё громче:
– Батя, ты что! Это же пугач! Он же стреляет резиновыми пулями. Нет, из него, конечно, можно и убить человека, но нужно очень хорошо целиться.
