Общественное здоровье и здравоохранение территорий

А. А. Шабунова, К. Н. Калашников, О. Н. Калачикова

Общественное здоровье и здравоохранение территорий

© Шабунова А. А., Калашников К. Н., Калачикова О. Н., 2010

©ИСЭРТ РАН, 2010

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

К читателям

Будущее Российской Федерации, её инновационное поступательное развитие невозможно без сохранения и преумножения человеческого капитала, который во многом определяется общественным здоровьем населения. Поэтому одной из приоритетных задач государственной власти становится проведение эффективной политики, направленной на сохранение и укрепление здоровья, осознание его ценности большинством населения, формирование ответственности каждого за своё здоровье и здоровье своих детей. В условиях современного финансово-экономического кризиса проблема сохранения здоровья становится ещё более острой, так как чаще возникают ситуации, при которых происходит ухудшение условий и снижение уровня жизни широких слоёв населения.

Предлагаемая монография обобщает материалы многолетних исследований Института социально-экономического развития территорий РАН, посвящённых изучению различных аспектов общественного здоровья и здравоохранения. Внимание авторов сконцентрировано на ключевых проблемах, выявленных на основе развёрнутого анализа общественного здоровья и определяющих его факторов. При этом рассмотрены проблемы различных уровней: межстранового, регионального и индивидуального. Наиболее подробно представлены возможные перспективы развития общественного здоровья и здравоохранения в регионе. Сделан упор на необходимость межсекторального сотрудничества в деле укрепления общественного здоровья.

Исследования, положенные в основу книги, выполнены при поддержке Департамента здравоохранения Вологодской области и в тесном взаимодействии с ним. Это придаёт результатам представляемой работы не только научную, но и практическую значимость.

Вместе с тем органы исполнительной и представительной власти области получают возможность на базе положений и выводов, представленных в книге, расширить участие всех структур регионального сообщества в выработке действенных мер по укреплению здоровья населения.

И. Поздняков, первый заместитель Губернатора Вологодской области

Предисловие

Человечество с каждой ступенью своего развития становится более монолитным, цельным организмом, что подтверждается процессом глобализации. Усиливается взаимозависимость общества и индивида, в том числе и в плане здоровья. Реализация людьми общественных интересов, выполнение социальных задач во многом определяется состоянием индивидуального здоровья. В свою очередь, состояние здоровья индивидов напрямую зависит от того, насколько здорово само общество. Такая взаимозависимость позволяет говорить о здоровье как о социальном феномене.

При современном воспроизводстве населения изменились социально-экономические ценности общества, значение и роль человека и социальной сферы в динамике общественного развития. В этих условиях развитая человеческая личность представляет собой важнейший компонент общественного богатства, конечный результат экономического развития. Экспертами Всемирной организации здравоохранения доказано, что улучшение качества и увеличение продолжительности жизни населения ведёт к ускорению экономического развития государства, росту его валового национального продукта[1].

В то же время в России продолжительность жизни мужчин в 2008 г. составила 61,8 года, что, по оценкам ВОЗ, сопоставимо с бедными странами Африки. Разрыв между показателями продолжительности жизни российских женщин и мужчин достиг невиданной для современной истории развитых стран величины – 13 лет. В трудоспособном возрасте умирает каждый десятый мужчина. Растёт число социальных заболеваний. Туберкулёзом в современной России заболевают на четверть чаще, чем в 80-е гг. XX века, и в десять раз чаще, чем на Западе. Вместе с беднейшими африканскими и азиатскими государствами Российская Федерация входит в чёрный список 15 самых неблагополучных по туберкулёзу стран.

Важнейшей проблемой в сфере здоровья и здравоохранения является системное нарушение прав граждан на охрану здоровья и фактическое неравенство в получении медицинских услуг вопреки установке Всемирной организации здравоохранения: здоровье для всех и каждого. По определению ВОЗ, равенство в здравоохранении – это справедливость и равнодоступность медицинской помощи[2]. В современных российских условиях поддержание здоровья и получение качественного лечения в случае болезни для многих людей оказывается недоступным.

В переходный период 1990-х гг. в России не только снизился уровень здоровья населения, но и сформировалось негативное отношение к сохранению своего здоровья, что отрицательно влияет на формирование здоровья нынешних и отразится на здоровье будущих поколений. Значит, каждое последующее поколение будет иметь меньший уровень биологического человеческого капитала, что определяет и меньшую физическую дееспособность.

В 90-е гг. XX века правительства многих стран начали реализацию национальных программ по борьбе с факторами риска предотвратимых заболеваний и получили значительные результаты. Например, в Финляндии снижение смертности среди мужчин в период с 1970 по 2002 г. достигло 65 %[3]. В то же время в России, даже в период относительного экономического благополучия (2000–2007 гг.), смертность от предотвратимых причин оставалась в 3–4 раза выше, чем в развитых странах. Мероприятия, осуществлявшиеся в рамках национального проекта «Здоровье», который стартовал в 2005 г., лишь незначительно смягчили ситуацию, не изменив общего отрицательного тренда.

Для трансформирующейся России все большую актуальность приобретает формирование единой государственной политики сохранения здоровья и развития здравоохранения. В последние годы принят ряд стратегических документов, определяющих векторы дальнейшего социального развития страны, в том числе и в направлении сохранения народонаселения: Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 г.,[4] Концепция развития здравоохранения РФ до 2020 г.[5] и др. Их реализация должна вывести Россию на качественно новый уровень развития, который обеспечит ей устойчивый долгосрочный рост и возможность достижения лидирующих позиций не только за счёт развития новых технологий, но и за счёт улучшения здоровья и качества жизни населения.

Настоящая монография продолжает серию публикаций по результатам изучения проблем общественного здоровья населения на фоне исторических событий конца XX – начала XXI века[6]. В книге отражены территориальные особенности уровня и образа жизни населения и их влияние на формирование здоровья. Важное место уделяется анализу тенденций в реформирующейся системе здравоохранения.

Представленное в монографии исследование базируется не только на данных официальной статистики, характеризующей здоровье на популяционном уровне, но и на результатах социологических исследований, которые дают возможность понять механизмы формирования здоровья на микроуровне. Институтом социально-экономического развития территорий РАН проводятся следующие исследования:

• социально-экономический мониторинг здоровья детей, осуществляемый с момента рождения в режиме реального времени (ведётся с 1995 г.);

• мониторинг физического здоровья населения Вологодской области (с 1998 г.);

• мониторинг психического здоровья населения Вологодской области (с 1998 г.);

• исследование репродуктивного здоровья (с 2004 г.).

Осуществление широкого спектра исследований стало возможным благодаря многолетнему сотрудничеству ИСЭРТ РАН с Правительством Вологодской области и Департаментом здравоохранения.

Авторы книги осознают, что они не могли охватить всего многообразия материалов по рассматриваемой проблеме. Задача состоит в том, чтобы отразить основные тенденции в развитии общественного здоровья и здравоохранения в России в межкризисный период (1998–2008 гг.) и определить главные направления практических мероприятий и научных исследований.

Исследование выполнено коллективом отдела исследования уровня и образа жизни населения Института социально-экономического развития территорий РАН в составе:

Шабуновой А. А., к.э.н., доцента (главы 1 и 2; § 5.1; заключение; общая редакция);

Калашникова К. Н., асп. (§ 5.2, 5.3);

Ласточкиной М. А., к.э.н. (§ 3.5; глава 4);

Калачиковой О. Н., асп. (§ 3.3; глава 4);

Рыбаковой Н. А, д.б.н.; Маланичевой Н. А., асп. (§ 3.1; глава 4);

Морева М. В., к.э.н. (§ 3.2);

Артеменко В. В., асп. (§ 3.4; глава 4).

Авторский коллектив выражает глубокую признательность за всемерное содействие проводимым исследованиям ведущим специалистам Департамента здравоохранения Вологодской области – заместителю начальника департамента к.м.н. Дуганову Михаилу Давидовичу, заместителю начальника департамента, начальнику отдела лечебно-профилактической деятельности и стандартизации к.м.н. Короленко Наталье Александровне, начальнику отдела охраны материнства и детства Вологдиной Елене Леонидовне.

Авторы благодарят также всех, кто участвовал в проведении исследований, без чьей поддержки и помощи работа над книгой была бы невозможна.

Глава 1. Концептуальные основы общественного здоровья

1.1. Общественное здоровье и его измерение

Основа существования любого государства – наличие общества (населения), на развитие которого и направлена государственная деятельность. Качество народонаселения (уровень жизни, образования, здоровья и т. д.) является важным критерием функционирования и развития страны (государства).

Качество народонаселения и отдельного человека связывается с такой категорией, как здоровье. В настоящее время «максимально достижимый уровень здоровья» признается одним из неотъемлемых прав человека и народа, выступает как важнейшее условие и средство, как одна из конечных целей общественного развития. Наоборот, низкий уровень здоровья населения осознаётся как прямая угроза национальной безопасности любого государства, как препятствие его социально-экономическому прогрессу.

В своём обращении к россиянам Президент Российской Федерации Д. А. Медведев отметил: «Повышение качества медицинского обслуживания, стимулирование рождаемости, безопасность на дорогах и производстве, борьба с пандемией алкоголизма, развитие физической культуры, массового спорта должны стать и стратегическими, и при этом повседневно решаемыми государственными задачами»[7].

В свою очередь, здоровье населения оказывает значимое влияние на развитие экономики, науки и культуры, на все процессы, происходящие в обществе. Как отмечают специалисты, «здоровье – не просто благо, это один из экономических ресурсов общества»[8], так как здоровье прямо или косвенно влияет на производительность труда и развитие экономики в целом. Как правило, экономический рост государства и повышение индивидуального достатка населения, совершенствование социальной инфраструктуры и организации медицинской помощи сопровождаются снижением показателей смертности и увеличением ожидаемой продолжительности жизни населения.

Государства Европейского региона одобрили совместную Европейскую политику «Здоровье для всех» на 30-й сессии Регионального комитета в 1980 г., подтверждённую 51-й Всемирной ассамблеей здравоохранения. В принятой 16 мая 1998 г. «Всемирной декларации по здравоохранению» ещё раз указано, что обладание наивысшим достижимым уровнем здоровья является одним из основных прав каждого человека и что в отношении здоровья все имеют равные права, равные обязанности и равную ответственность.

В Декларации подтверждается, что улучшение здоровья и благосостояния людей является конечной целью социального и экономического развития общества. Отмечается важность нивелирования социального и экономического неравенства для улучшения здоровья всего населения; а также необходимость соблюдения этических концепций равенства, солидарности и социальной справедливости; настоятельная необходимость осуществления политики достижения здоровья для всех через соответствующие региональные и национальные политики и стратегии.

Согласно Уставу Всемирной организации здравоохранения, здоровье – состояние полного физического, душевного и социального благополучия, а не только отсутствие физических дефектов и болезней. При этом «благополучие – динамическое состояние ума, характеризующееся некоторой психической гармонией между способностями, потребностями и ожиданиями работающего и теми требованиями и возможностями, которые предъявляет и предоставляет окружающая среда»[9]. Однако это определение не может быть использовано для оценки здоровья и на популяционном, и на индивидуальном уровне. По мнению ВОЗ, в медико-санитарной статистике под здоровьем на индивидуальном уровне понимается отсутствие выявленных расстройств и заболеваний, а на популяционном – процесс снижения уровня смертности, заболеваемости и инвалидности.

Общественное здоровье является характеристикой одного из важнейших свойств, качеств, аспектов общества как социального организма. Общественное здоровье нельзя сводить к совокупности показателей здоровья отдельных людей. О нём говорят как об общественном богатстве, т. е. факторе, без которого не может создаваться вся совокупность материальных и духовных ценностей.

В современной научной литературе понятие «общественное здоровье» рассматривается по меньшей мере в двух аспектах. С одной стороны, – как система (public health as system) научных и практических мер и обеспечивающих их структур медицинского и немедицинского характера, деятельность которой направлена на реализацию концепции охраны и укрепления здоровья населения, профилактику заболеваний и травм, увеличение продолжительности активной жизни и трудоспособности. С другой стороны, – как ресурс (public health as resource) – медико-социальный ресурс и потенциал общества, способствующий обеспечению национальной безопасности страны[10].

Ю. П. Лисицын, много лет отдавший изучению общественного здоровья, определяет его как здоровье населения, обусловленное комплексным воздействием социальных и биологических факторов окружающей среды, оцениваемое социально-экономическими, демографическими показателями, характеристиками физического развития, заболеваемости и инвалидности, при определяющем значении экономического и политического строя и зависящем от условий общественной жизни.

В целом, характеризуя общественное здоровье, можно сказать, что это такое состояние, качество общества, которое обеспечивает условия для образа жизни людей, не обременённых заболеваниями, физическими и психическими расстройствами, т. е. такое состояние, когда обеспечивается формирование здорового образа жизни[11].

Здоровье населения находится в тесной взаимосвязи с показателями демографического развития территории. В конечном итоге здоровье – это способность популяции к воспроизводству, непрерывному возобновлению поколений и реализации их жизненного и трудового потенциала на этапах развития от зарождения жизни до её завершения в возрасте естественной продолжительности жизни или преждевременно от болезней и травм[12].

Популяция, обладая определённым жизненным и трудовым потенциалом, теряет его на каждом этапе развития поколений из-за травм, болезней, прерывания беременности, мертворожденности, преждевременной смертности и т. д. (рис. 1.1).

Переходя к вопросу об измерении общественного здоровья, отметим, что до сих пор не существует единого, общепризнанного «измерителя» здоровья, хотя имеется множество подходов к построению интегрального индекса здоровья[13]. С точки зрения Всемирной организации здравоохранения здоровье людей – качество социальное, в связи с этим для его оценки эксперты ВОЗ рекомендуют использовать следующие критерии:

Рис. 1.1. Взаимосвязь медико-демографических процессов

Примечание. СПЖ – средняя продолжительность жизни.

Источник: Государственная политика вывода России из демографического кризиса / В. И. Якунин, С. С. Сулакшин, В. Э. Багдасарян и др.; под общ. ред. С. С. Сулакшина. – М.: Экономика, Научный эксперт, 2007. – С. 464.

? отчисления валового национального продукта на здравоохранение;

? доступность первичной медико-социальной помощи;

? уровень иммунизации населения;

? степень обследования беременных квалифицированным персоналом;

? состояние питания детей;

? уровень детской смертности;

? средняя продолжительность предстоящей жизни;

? гигиеническая грамотность населения.

В отечественной науке при оценке здоровья населения чаще всего используют широко известные демографические показатели, показатели заболеваемости, инвалидности, физического развития и т. д. Величина перечисленных показателей не только определяет состояние здоровья населения, но и характеризует уровень социально-экономического развития страны в целом, степень медицинской грамотности населения, уровень и качество организации медицинской помощи.

Таблица 1.1

Показатели численности, состава и динамики населения

Знание и понимание сути показателей, характеризующих здоровье населения, определяет направление и качество проводимых исследований. Рассмотрим более подробно наиболее важные параметры. Поскольку существует взаимосвязь между здоровьем населения и демографическими процессами, при анализе общественного здоровья исследователи, безусловно, обращаются к показателям, характеризующим население (табл. 1.1).

Характеристика собственно здоровья популяции основывается на знаниях о её заболеваемости, инвалидности, а также величине и причинах смертности, вероятности дожития до определённого возраста, ожидаемой продолжительности жизни при рождении и т. д., при этом используются как общие, так и половозрастные показатели (табл. 1.2).

Всё большее число европейских стран и США одной из основных задач политики в области здравоохранения ставят увеличение числа лет здоровой жизни, откорректированных с учётом здоровья населения, и используют в качестве целевого показатель ожидаемой продолжительности здоровой жизни – ОПЗЖ (HALE).

Этот сравнительно новый структурный показатель позволяет оценить, в какой степени ожидаемая продолжительность жизни сопровождается повышением уровня здоровья, сколько в среднем лет предстоит прожить человеку в состоянии хорошего здоровья и какую часть своей жизни люди живут с недостаточно хорошим здоровьем, изменившимся под воздействием социальных детерминант жизнедеятельности общества.

Изучение общественного здоровья как социальной ценности и показателя социального прогресса позволяет определить приоритеты социальной политики государства. Здесь сходятся интересы целого ряда наук: философии, социологии, политологии, экономики, психологии, медицины[14].

Таблица 1.2

Показатели здоровья и смертности населения

Методы и подходы к изучению и оценке общественного здоровья. В настоящее время предложено много показателей, стандартов и других характеристик для оценки здоровья населения. Условно источники информации можно разделить на объективные (данные официальной статистики) и субъективные (идущие от субъекта информации, социологические). Объективно состояние здоровья оценивается на основании анализа демографических показателей, таких как коэффициенты смертности по возрастам и причинам смерти, ожидаемая продолжительность жизни и т. д.; медицинской документации и показателей, например, заболеваемости острыми и хроническими болезнями, обращаемости в медицинские учреждения, а также сведений о проведённых профосмотрах и диспансеризациях и т. д. Но медицинская статистика даёт сведения скорее о случаях нездоровья человека, чем о его общем самочувствии, не учитывает тех граждан, которые не обращаются за медицинской помощью в государственные учреждения (частные и платные приёмы слабо подвержены статистическому учёту). Субъективная оценка здоровья отражает физическое и психическое состояние индивидуума, выявленное на основании данных социологического исследования. С одной стороны, социологическая информация в контексте мониторинга здоровья может рассматриваться в качестве дополнительной к массиву медико-статистических данных, традиционно используемых в сфере здравоохранения. С другой стороны, эта информация уникальна, так как она отражает явления социальной реальности, которые имеют субъективную природу.

Статистическая информация позволяет быстро охватить проблемную ситуацию и увидеть закономерности и противоречия того или иного явления, но в то же время она оценивает состояние здоровья населения лишь по фактическим уровням заболеваемости. При этом не учитывается латентная заболеваемость, по поводу которой население не обращается за медицинской помощью. Кроме того, при сугубо статистическом подходе за рамками учёта оказывается множество социально значимых факторов, оказывающих существенное влияние на общественное здоровье. Следовательно, для полноценного и достоверного анализа общественного и индивидуального здоровья необходим консолидирующий принцип, объединяющий в себе как объективные, так и субъективные критерии оценки его состояния.

Изучение субъективных характеристик здоровья населения, полученных в ходе социологических обследований, всё чаще применяется отечественными и зарубежными учеными. Несмотря на некоторые ограничения метода самооценок, он признан достаточно надёжным и рекомендован ВОЗ для мониторинга здоровья и внутри отдельных стран, и для межстрановых сравнений. Поэтому использование социологической информации о состоянии здоровья населения вполне оправданно и полезно в качестве дополнительного инструмента для оценки общественного здоровья и результативности политики здравоохранения.

Для всестороннего изучения роли социально-экономических факторов в формировании здоровья населения необходимо комплексное исследование проблемы на разных территориальных уровнях. Такой подход позволяет перейти от изучения здоровья

населения на макроуровне (страна, экономический район, субъект Федерации) и мезоуровне (регион, отдельные населённые пункты) к конкретному исследованию человека, изучению его отношения к собственному здоровью на микроуровне (отдельные домохозяйства, конкретные люди). Взгляд на проблему на каждом уровне детализации даёт возможность выявить закономерности и особенности, «невидимые» на других уровнях:

• для отражения состояния здоровья на разных уровнях обобщения используются разные показатели: так, например, для больших групп населения одним из важнейших показателей является ожидаемая продолжительность жизни, а при исследовании на микроуровне большую роль играет субъективная оценка состояния здоровья;

• некоторые факторы воздействия могут быть изучены только на определённом уровне обобщения: например, ожидаемую продолжительность здоровой жизни целесообразно рассчитывать на страновом и региональном уровнях, а отдельные поведенческие и психологические характеристики возможно отследить только на микроуровне;

• следует учитывать возможность и/или целесообразность применения некоторых методов исследования только на определённом уровне обобщения здоровья.

Таким образом, с учётом сложности и многогранности категории «общественное здоровье» изучение её будет более правильным с использованием комплексных источников информации. Это статистические данные, позволяющие проводить сравнения, характеризовать здоровье на макроуровне (мира, страны, региона), и социологические данные, дающие возможность изучить «здоровье здоровых», понять закономерности формирования здоровья на микроуровне (рис. 1.2).

Рис. 1.2. Показатели, характеризующие общественное здоровье

1.2. Исторические аспекты развития общественного здоровья

Жизнь и здоровье являются универсальными ценностями, то есть обладают значимостью для всех условий жизнедеятельности человека. На протяжении многих веков люди пытались осознать причины болезни и здоровья в контексте бытия в целом. Представления о здоровье менялись вместе со сменой культуры, цивилизованности, способа производства. Ещё на стадии зоологического индивидуализма выживание особи и всей первобытной группы напрямую было связано с физическим здоровьем. По данным современных исследователей, именно с физическим здоровьем как условием мутаций и наследования связываются биосоциальный отбор, возникновение табу, появление производства и другие изменения, приведшие к формированию современного человека. В родовой общине индивидуальное здоровье, как правило, определяло социальный статус индивида. Самые здоровые физически люди становились вождями, руководителями охотничьих групп. Поэтому индивидуальное здоровье осознавалось как витальная ценность и культивировалось в племени с детства, а здоровье его членов уже становилось объектом заботы коллектива. Однако жёсткие условия борьбы за выживание ещё требовали умерщвления нездорового потомства, лиц, ставших обузой для племени.

Философы античности, первыми обозначившие проблему здоровья, видели её решение в гармоничном развитии личности. Они утверждали, что искусство быть здоровым зависит от накопленных знаний, привычек, состояния окружающей среды. Они же выдвинули тезис о личной ответственности людей за своё здоровье.

Сократ полагал: «Если человек сам следит за своим здоровьем, то трудно найти врага, который знал бы лучше полезное для его здоровья, чем он сам». К тем благам, что мы называем первыми, говорил Сократ, относятся богатство, здоровье и красота. Науке надлежит проявлять заботу об этих благах. Эти же идеи высказывали Платон, Эпикур и другие античные мыслители. Платон подчёркивал, что человек не может обвинять ни богов, ни судьбу, обвинить можно только себя, как ответственного за своё существование и здоровье[15]. Задача мудреца, по мнению Платона, состоит в том, чтобы выработать правильную шкалу предпочтений. Аристотель утверждал, что здоровье человека определяется соответствием (или несоответствием) его собственной внутренней сущности форме и цели его бытия, а заключается в полном раскрытии всех заложенных в человеке потенций. Аристотель предпринимал попытки выявить зависимость между здоровьем индивидов и здоровьем общества[16].

В Средние века, период преобладания религиозного понимания мира, здоровье связывалось с усвоением философских и теологических знаний, с мобилизацией духовной энергии человека посредством молитв, обращённых к Богу. Высшие (божественные) ценности подчиняли себе ценности земной человеческой жизни, а здоровье рассматривалось как благодать, ниспосланная Богом. Отсюда и сохранившееся до наших дней пожелание: «Дай Бог здоровья!».

Гуманисты и свободомыслящие философы эпохи Возрождения и Реформации (Л. Валла, Ж. Боден, М. Монтень) отказались от противопоставления здоровья физического и здоровья духовного и снова возвысили наиболее значимые для повседневной будничной жизни ценности «второго ряда», в том числе и здоровье человека[17].

В буржуазную эпоху возрождение естественно-материалистического подхода было связано с наиболее развитой отраслью научного знания – законами механических взаимодействий. Сущность здоровья получила механистическое объяснение. Величайшие открытия в естествознании не только показали несостоятельность дуалистической концепции души и тела, но и убедительно подтвердили их взаимодетерминированность.

Большинство современных ученых трактуют жизнь как процесс естественного характера, а здоровье как качественную характеристику этого процесса. Многочисленные исследования в сфере здоровья, проведённые в конце XX – начале XXI в., показали множественные взаимосвязи здоровья и социально-экономического развития. Были обоснованы и измерены связи между уровнем здоровья и процессами социальной и экономической дифференциации. Общество обратило внимание не только на здоровье больных, но и на здоровье здоровых.

Член-корреспондент РАН директор Института человека РАН Б. Г. Юдин, касаясь проблемы ценности здоровья, отмечает, что «нередко под здоровьем мы понимаем нечто не просто нормальное, но такое, к чему должно стремиться, чего мы хотим, порой даже вожделеем, во имя чего можем тратить свои силы, претерпевать немалые лишения и ограничения, т. е. нечто воспринимаемое нами как ценность… Здоровье, иными словами, может быть столь значимой ценностью, чтобы диктовать цели, намерения и действия как отдельных людей, так и социальных институтов вплоть до общества в целом»[18].

Когда речь идет о жизни и здоровье как ценностях в общечеловеческом смысле, теоретические споры об объективности и субъективности ценностей как таковых вообще теряют практический смысл. Жизнь и здоровье суть те универсальные ценности, потеря которых отправляет вас в небытие. Другое дело, что эти, казалось бы, высшие ценности не всегда признаются таковыми не только в отношении жизни и здоровья других людей, иногда они не представляются высшими ценностями и в отношении самих себя.

Академик Н. Амосов отмечал, что о своём здоровье у нас, увы, заботятся лишь 1–2 % людей. О своём здоровье не заботится и человечество в целом, полагал он и предсказывал ему гибель «в силу собственной биологической порочности».

В России расхождение между должным и имеющимся отношением к здоровью особенно разительно. Позитивные ценностные ориентации в этом отношении в нашем обществе сформированы весьма плохо. Плохо не в том смысле, что в общественном сознании нет понимания ценности здоровья, а в том, что такое понимание мало сказывается на реальной заботе наших сограждан о своём здоровье. Ярким примером может служить бессилие современных здравоохранительных органов в связи с теми вызовами, которые бросает современное состояние здоровья российского общества.

Ценностные представления в совокупности с реальными социально-экономическими условиями образуют среду формирования общественного здоровья. Анализ качества здоровья в различные исторические периоды представляет существенный теоретический и практический интерес.

Изменение качества популяционного здоровья тесно связано с общим поступательным развитием человечества. Улучшение условий жизни, совершенствование технологий, облегчающих труд и быт людей, развитие медицины и биологии одновременно ведёт к повышению уровня здоровья населения. Ухудшение условий существования людей – войны, голод, экономические кризисы – влечёт за собой снижение уровня общественного здоровья. Повышение качества здоровья происходит постепенно, а ухудшение – как правило, очень быстро.

Подробный анализ изменения общественного здоровья и его классификация представлены в монографии Б. Б. Прохорова «Общественное здоровье и экономика»[19], в которой показано, что состояние здоровья населения существенно варьируется во времени и пространстве. Чем ниже степень экономического развития территории, тем хуже качество здоровья населения.

Сравнение качества здоровья населения в разные исторические периоды позволяет выявить характерные для того или иного исторического этапа условия жизни, которые в наибольшей степени влияли на формирование общественного здоровья. Общая закономерность изменения качества здоровья прослеживается Б. Б. Прохоровым в рамках классификации, в основе которой лежит выделение социально-исторических типов общественного здоровья, тесно связанных с историческими этапами становления человечества.

При этом тип общественного здоровья определён как характерное сочетание кардинальных признаков здоровья (средняя продолжительность жизни, общая и младенческая смертность, причины смерти, заболеваемости, инвалидности) и специфического для данного типа здоровья набора наиболее часто встречающихся нозологических форм заболеваний.

В рамках классификации Б. Б. Прохоровым выделено пять типов популяционного здоровья. Из характеристики типов здоровья, приведённой в таблице 1.3, следует, что человеческие общности в процессе своей эволюции последовательно сменили 1-й тип здоровья на 2-й, потом на 3-й и 4-й. Наиболее экономически развитые страны стремятся сформировать 5-й – наиболее прогрессивный тип здоровья. Но, к сожалению, на Земле существуют человеческие общности, в которых доминируют примитивный или постпримитивный типы здоровья. В России в настоящее время преобладает квазимодерный тип, в отличие от развитых государств, где господствует модерный тип здоровья.

В монографии подчёркивается, что в настоящее время на нашей планете сохранились практически все типы общественного здоровья, которые когда-либо существовали, начиная с палеолита. Но соотношение территорий, занятых населением с тем или иным типом здоровья, резко изменилось.

Б. Б. Прохоров показывает тесную взаимосвязь изменений здоровья с историческими изменениями социально-экономической и политической ситуации в России. Так, например, частичное решение жилищной проблемы и общее улучшение экономической ситуации в стране в середине XX в. существенно и достаточно быстро отразилось на здоровье населения и ожидаемой продолжительности жизни. За девять лет (1955–1964) продолжительность жизни мужчин выросла на 6,3 года, женщин – на 6,7 года. По сравнению с первым послевоенным годом продолжительность жизни и мужчин, и женщин увеличилась на 18 лет. Она была самой высокой за период с 1897 по 1987 г.

Таблица 1.3

Характеристика основных исторических типов общественного здоровья

С 1950 по 1991 г. заболеваемость всеми формами активного туберкулёза снизилась в 8,5 раза – с 290 до 34 случаев на 100 тыс. населения[20]. Проведение массовой иммунопрофилактики дифтерии позволило за 1955–1976 гг. снизить заболеваемость в 987 раз.

Начало перестройки известно антиалкогольной кампанией, с которой связано увеличение продолжительности жизни населения. В данный период зарегистрирована самая высокая за сто лет (и за всю историю России) ожидаемая продолжительность жизни: у мужчин в 1986–1987 гг. – 64,9 года, а в 1988 г. – 64,8 года, у женщин – 74,6 и 74,4 года соответственно.

Негативные изменения в общественном развитии вели к ухудшению здоровья. Так, трёхлетний промежуток – с 1992 по 1994-ый – время самого существенного ухудшения общественного здоровья в России. Наиболее уязвимые в экономическом и психологическом отношении группы населения не выдерживали возникших проблем, что приводило к тяжёлым сердечно-сосудистым заболеваниям, росту алкоголизма и пьянства, самоубийствам. Крах банков и финансовых пирамид сопровождался инфарктами, инсультами, суицидами, криминальными разборками со смертельными исходами и т. п.[21] Продолжительность жизни населения снизилась по сравнению с 1986 годом: в 1992-м на 2,2 года (в частности, у мужчин на 2,9 года), в 1994 г. на 6,1 года (у мужчин на 7,3 года).

Таблица 1.4

Младенческая смертность, средняя продолжительность жизни и валовой национальный продукт в России, мире и некоторых странах (2007 г.)

В то же время автор подчёркивает, что во все рассматриваемые периоды ожидаемая продолжительность жизни населения в России была ниже, чем в развитых странах. Но если в 70-е годы отставание было не очень велико, то постепенно различия нарастали и в настоящее время составляют для мужчин 15–19 лет, а для женщин 7-11 лет. Показатели здоровья наших соотечественников сопоставимы с аналогичными показателями развивающихся стран, таких как Египет, Марокко (табл. 1.4).

Основной причиной сложившейся ситуации видится низкая величина валового национального продукта на душу населения в России, где этот показатель меньше в 16 раз, чем в США, в 12 раз, чем в Японии и Канаде. Величина ВНП – показатель интегральный. Низкий ВНП – это и плохое качество продуктов питания, плохая вода в водопроводе, фальсифицированные спиртные напитки, низкие оклады медиков и соответствующий уровень медицинского обслуживания, невозможность приобретения медицинского оборудования, необходимых (дорогих) лекарств, плохое качество или полное отсутствие очистных сооружений на предприятиях, протекающая канализация, приводящая к росту инфекционных заболеваний, проституция, в том числе детская, преступность, коррупция, усугубляющая негативную ситуацию и т. д.[22]

Одним из наиболее значимых теоретических подходов, показывающих этапы и причины изменения общественного здоровья, является теория эпидемиологического перехода, разработанная американским демографом А. Р. Омраном в 1971 г.[23] Концепция основана на радикальном изменении структуры причин смертности, когда причины экзогенного характера меняются на эндогенные.

Сама классификация причин смертности на экзогенные и эндогенные принадлежит французскому демографу Ж. Буржуа-Пиша[24]. К первым относятся причины, внешние по отношению к естественным процессам, происходящим в организме: насильственная смерть, туберкулёз, эпидемии, инфекционные и паразитарные заболевания и т. д. Такие причины сравнительно легко поддаются воздействию (санитарно-гигиеническим и профилактическим мероприятиям, массовым вакцинациям и т. д.).

Эндогенные причины смертности связаны с естественной старостью организма (например, сердечно-сосудистые и онкологические заболевания).

По мере развития медицины, увеличения возможностей влияния на причины экзогенного характера и осознания человеком ответственности за состояние собственного здоровья возрастает роль эндогенных факторов смертности, что и составляет суть концепции эпидемиологического перехода. Данный процесс проходит за четыре этапа:

1. Период эпидемий и голода. Высокий уровень и колебания смертности.

2. Снижение пандемии экзогенных заболеваний. Снижение темпов смертности от инфекционных заболеваний, туберкулёза. Из-за стремительного процесса индустриализации, загрязнения окружающей среды и ускорения темпов жизни увеличивается смертность от квазиэндогенных причин (болезней системы кровообращения, новообразований, несчастных случаев).

3. Дегенеративные и профессиональные заболевания. Идёт борьба с отрицательными последствиями прогресса. Ведущую роль приобретает фактор развития медицины. Возрастает роль профилактики, борьбы за здоровый образ жизни. Смертность снижается и стабилизируется на низком уровне. Увеличивается продолжительность жизни и показатель среднего возраста смерти.

4. Период отложенных дегенеративных заболеваний (данная стадия предложена в 1986 г. S. J. Olshansky и А. В. Ault). Идёт прогресс медицины и профилактики заболеваний. Смертность снижается, и её средний возраст переходит на самые старшие возрастные группы. Появляется зависимость здоровья от профилактики[25].

Существуют две модели эпидемиологического перехода:

• классическая модель (ускоренная), характерная для западных стран;

• современная модель (замедленная), характерная для развивающихся стран и сопровождающаяся сохранением высокого уровня детской и младенческой смертности.

По поводу того, на какой стадии эпидемиологического перехода находится Россия в настоящее время, среди ученых нет единой точки зрения. Одни приводят данные о чрезмерно высоком уровне смертности от туберкулёза и внешних причин как доказательство того, что Россия стоит на первой стадии эпидемиологического перехода (О. Е. Баксанский, И. К. Лисеев). Другие полагают, что, дойдя до четвёртой стадии, в России начался процесс обратного эпидемиологического перехода (В. Г. Семенова).

Среди учёных нет также единой точки зрения и на причины, повлёкшие за собой широкое распространение смертности экзогенного характера, современный демографический кризис и, в конечном итоге, незавершённость эпидемиологического перехода. Некоторые учёные (И. Б. Орлова, И. Н. Веселкова и др.) объясняют это распадом СССР, а также последовавшим за ним экономическим кризисом и, как следствие, психологической дезадаптацией широких слоёв населения (в качестве доказательства они приводят данные о резком ухудшении демографической ситуации именно в кризисный период 1990-х гг.).

Некоторые учёные (Е. М. Андреев, А. Г. Вишневский и др.) полагают, что «кривая уровня смертности, тенденции которой сложились ещё в середине 60-х гг., была прервана антиалкогольной кампанией 1985–1987 гг., когда смертность искусственно понизилась»[26]. По мнению Е. М. Андреева и А. Г. Вишневского, «в период 1993–1994 гг. реализовалась какая-то часть смертей, отсроченных благодаря антиалкогольной кампании, и их число прибавилось к числу смертей, действительно возросшему вследствие кризиса независимо от последствий антиалкогольной кампании»[27].

Такие ученые, как А. В. Немцов, Э. Брейнерд, Д. Катлер, считают, что скачок смертности в первую очередь связан с резким ростом потребления алкоголя после официальной отмены антиалкогольной кампании.

Некоторые исследователи подчёркивают, что население социалистического лагеря в период перестройки и в последующие годы было подвергнуто действию растущего числа ситуаций, вызывающих стресс, в результате чего выработался специфический моральный настрой населения восточноевропейских стран как фактор повышения смертности взрослого населения.

Мы считаем более обоснованной и доказательной точку зрения В. Г. Семеновой, полагающей, что события последних десятилетий в России привели к обратному эпидемиологическому переходу. Это не противоречит и положению России в периодизации, предлагаемой Б. Б. Прохоровым. С точки зрения теории эпидемиологического перехода специфика демографических процессов в России имела следующие черты:

1. Более позднее начало и ускоренное развитие эпидемиологического перехода по сравнению с западными государствами, что существенно отразилось на уровне смертности от самоубийств.

2. Отсутствие адекватного появляющимся проблемам развития системы здравоохранения и профилактики факторов смертности от внешних причин, в том числе самоубийств.

В динамике смертности населения с середины 1960-х гг. до начала XXI века В. Г. Семенова выделяет три этапа: 1965–1980 гг., когда тенденции смертности были весьма неблагоприятными, 80-е годы – период позитивных тенденций, особенно ускорившихся с проведением антиалкогольных мероприятий, и 90-е годы XX – начало XXI в., когда негативные тенденции возобновились невиданными темпами[28]. Как отмечают И. Н. Веселкова и Е. В. Землянова, «снижение продолжительности жизни в России с середины 60-х годов связано с двумя основными составляющими избыточной смертности:

1. Высокой и более «молодой», чем в развитых странах, смертностью от болезней системы кровообращения, не снижавшейся, в отличие от большинства стран, на протяжении последних двух десятилетий.

2. От несчастных случаев, отравлений и травм в трудоспособном возрасте, особенно у мужчин»[29].

Российское государство, культивируя новую идеологию рыночных отношений, всё больше отстранялось от участия в решении социальных и экономических проблем. По этим причинам к началу 1990-х гг. страна находилась в критическом состоянии по трём направлениям:

1) экономическому (резкий спад производства, обнищание широких слоёв населения, расслоение населения по доходам);

2) социальному (маргинализация, безработица, криминализация);

3) медицинскому (отсутствие профилактического звена в здравоохранении, постоянное увеличение количества платных услуг, а также размера их оплаты).

Анализируя структуру и причины смертности россиян в конце XX – начале XXI в., В. Г. Семенова подчёркивает, что основным источником увеличения смертности стало разрастание маргинальных слоёв населения и увеличение преимущественно в них рисков смертности от экзогенных и внешних причин.

Именно эти обстоятельства общественной и экономической жизни России и послужили основной причиной обратного развития эпидемиологического перехода. Его специфика состоит в увеличении смертности населения в трудоспособном возрасте. Это подтверждает и основную причину произошедшего обратного перехода – социальную деградацию общества.

Таким образом, мы увидели, что представления о здоровье изменялись в зависимости от общественного строя и уровня развития общества. Представления формируют уровень осознания важности общественного здоровья для человека и общества в целом, что, в свою очередь, становится основой отношения государственных лидеров к здоровью жителей страны. Именно понимание важности и значимости общественного здоровья, а также политический строй и уровень экономического развития государства определяют тип общественного здоровья.

Общественное здоровье реагирует на изменения, происходящие в обществе, которое определяет среду его формирования. Поэтому мы вправе предположить, что в благоприятной среде, в условиях позитивных изменений тенденции общественного здоровья и демографического развития также будут иметь положительные тренды.

Глава 2. Анализ общественного здоровья на макроуровне

2.1. Мировые тенденции в общественном здоровье и организации здравоохранения

Как мы отмечали в первой главе, для получения целостной картины общественного здоровья необходим многоуровневый анализ. Важным звеном такого анализа является понимание тенденций изменения общественного здоровья в мире и осознание места России в их контексте.

Развитие народонаселения, как и другие социально-экономические процессы, подвержено воздействию глобализации. Глобализирующийся мир диктует свои направления развития цивилизации. По оценкам ВОЗ, темп изменений факторов, влияющих на здоровье населения, в конце XX – начале XXI века ускорился и будет нарастать.

Значительное влияние на здоровье и демографическое развитие оказывает урбанизация. Тридцать лет назад в городах проживало около 38 % мирового населения; в 2008 году удельный вес горожан превысил 50 %, или 3,3 миллиарда человек. По прогнозам ВОЗ, к 2030 году в городах будет проживать почти 5 миллиардов человек[30].

Урбанизация оказывает двоякое воздействие на здоровье населения: с одной стороны, в городах в силу лучших экономических и социально-гигиенических условий показатели здоровья выше, чем в сельской местности. С другой стороны, растущее социально-экономическое расслоение городского населения становится причиной неравенства в уровне его здоровья. В этом случае чрезвычайно усиливается значимость эффективного управления городами. Эксперты ВОЗ утверждают, что в современных условиях, при эффективном местном управлении, увеличения продолжительности жизни можно с большей вероятностью ожидать в развивающихся странах, чем в крупнейших городах с неэффективным управлением.

Ещё одной тенденцией современного мирового развития стало старение населения. По оценкам ВОЗ, к 2050 г. будет насчитываться 2 миллиарда людей старше 60 лет, примерно 85 % которых будут жить в нынешних развивающихся странах, в основном в городской местности.

Совокупность тенденций глобализации, урбанизации и старения населения ведёт к изменению структуры ведущих причин заболеваемости и смертности населения мира. Этими причинами становятся неинфекционные болезни, такие как депрессия, диабет, сердечно-сосудистые заболевания и рак. Возрастные границы смертности будут смещаться от молодых к более старшим возрастным группам. По прогнозам ВОЗ, увеличится число жертв дорожно-транспортных происшествий; число смертей, являющихся следствием табакокурения, превысит число смертей, связанных с ВИЧ/СПИД. Улучшение показателей здоровья населения будет всё в большей степени определяться улучшением здоровья взрослого населения.

Старение населения ведёт также к росту частотности сочетанной заболеваемости. В промышленно развитом мире до 25 % лиц в возрасте 65–69 лет и 50 % 80 – 84-летних страдают от двух или более хронических состояний одновременно.

Несмотря на выделенные общие тенденции в изменении здоровья населения, имеются значительные различия в здоровье и здравоохранении между регионами мира и внутри регионов[31]. Данные, представленные в сборнике «Мировая статистика здравоохранения, 2009 год», позволяют выявить и оценить дифференциацию регионов.

Сложившиеся традиции и экономический уклад государств отражаются на их демографическом развитии. Принципиально различные модели воспроизводства населения обусловливают неодинаковую структуру заболеваемости и смертности в регионах мира. В развивающихся странах и странах с наиболее низким уровнем экономического развития (прежде всего страны Африки к югу от Сахары, некоторые арабские страны), как правило, велика доля детского и молодого населения. В Европе же, напротив, закрепились устойчивые тенденции старения населения, а уровень рождаемости установился гораздо ниже уровня простого воспроизводства. Именно эти различия и обусловливают принципиально отличные друг от друга структуры заболеваемости и причин смертности в этих странах.

Для более подробного анализа общественного здоровья на межстрановом уровне воспользуемся интегральными показателями, такими как ожидаемая продолжительность жизни при рождении, ожидаемая продолжительность здоровой жизни, преждевременная смертность.

Величина ожидаемой продолжительности жизни в последние десятилетия постепенно увеличивалась. Однако наблюдается значительная дифференциация государств по этому показателю. Так, в Японии величина ОПЖ достигает 83 лет, в развитых европейских странах она чуть ниже (Франция – 81, Великобритания – 80, Швейцария – 82, Швеция – 81, Монако – 81, Нидерланды – 80, Испания – 81, Италия – 82, Австрия – 80, Германия – 80), затем идут североамериканские страны (США – 78 лет, Канада – 81 год) и Австралия (72 года.). Однако высокий уровень ожидаемой продолжительности жизни подчёркивает тенденцию старения населения. По уровню ОПЖ Российская Федерация (в 2007 г. значение для показателя обоих полов составило 66 лет) стоит в одном ряду с Азербайджаном – 68, Боливией – 66, Гватемалой – 69 лет, опережая лишь африканские страны и ряд стран Азии[32].

В странах с низкой ожидаемой продолжительностью жизни отмечаются высокие уровни смертности детей в возрасте до 5 лет. Например, ожидаемая продолжительность жизни при рождении в Африканском регионе ВОЗ составляла в 2007 году, по оценкам ВОЗ, всего 52 года по сравнению с 76 годами в Американском регионе. Детская смертность в этих двух регионах составляла 145 и 19 на 1000 живорождений соответственно. Детская смертность в России за аналогичный период составила 12 на 1000 живорождений, что не превышает уровня развитых стран, в то же время ожидаемая продолжительность жизни россиян – всего 66 лет. Становится очевидным, что снижение продолжительности жизни населения России обусловлено иными причинами.

Поэтому наряду с показателями ожидаемой продолжительности жизни важно проанализировать характеристики населения, отражающие качество жизни с учётом состояния здоровья. Это позволяет сделать показатель «ожидаемая продолжительность здоровой жизни (HALE) при рождении». Его значение для России равно 55 годам для мужчин и 65 годам для женщин, что заметно ниже, чем в целом по Европейскому региону, а также в сравнении со средним показателем по странам Американского региона и региона Западной части Тихого океана (рис. 2.1).

Рис. 2.1. Ожидаемая продолжительность здоровой жизни при рождении в регионах ВОЗ и Российской Федерации, 2007 г., лет

Примечание. Афр. Р. – Африканский регион; Амер. Р. – Американский регион; РЮВА – регион Юго-Восточной Азии; ЕР – Европейский регион; РВС – регион Восточного Средиземноморья; P3T0 – регион Западной части Тихого океана; РФ – Российская Федерация.

Источник: данные ВОЗ: (см. World Health Statistics. 2009 / ВОЗ, 2009).

К тому же разница между уровнем ОПЗЖ в гендерном сопоставлении в России составляет 10 лет, что существенно выше, чем в любом из регионов, анализируемых ВОЗ.

Удельный вес потерянных лет жизни[33] вследствие смертности от инфекционных заболеваний в Европейском регионе выше, чем от неинфекционных (56 % против 30 %). Причиной является значительная дифференциация стран, входящих в данный регион, по уровню социально-экономического развития и другим характеристикам. В рамках группы стран Африканского региона пропорция складывается с подавляющим преимуществом инфекционных заболеваний – 80 и 13 %.

Преждевременная смертность населения России в наибольшей степени обусловлена неинфекционными заболеваниями (сердечно-сосудистые, диабет и онкологические заболевания), в то время как демографические потери от инфекционных заболеваний гораздо ниже, чем в большинстве анализируемых ВОЗ регионов. Однако заметна и негативная особенность преждевременной смертности российского населения – высокий уровень смертности от неестественных причин, прежде всего травматических воздействий. Около 30 % всех потерянных вследствие преждевременной смертности потенциальных лет жизни населения России обусловлены именно этой причиной, то есть больше, чем в любом из регионов, выделяемых специалистами ВОЗ.

В этом контексте уместно подчеркнуть, что если смертность от инфекционных заболеваний в наибольшей степени зависит от уровня доступности для людей улучшенных источников питьевой воды и улучшенных санитарно-технических средств, определяющих степень санитарно-эпидемиологического благополучия региона, то вероятность смерти от хронических болезней экспертами рассматривается как характеристика деятельности системы здравоохранения.

Особенно негативным обстоятельством в этих условиях является чрезвычайно высокая смертность населения трудоспособного возраста, что приносит наибольший ущерб обществу. По уровню преждевременной смертности населения, находящегося в трудоспособном возрасте, в 2007 г. Российская Федерация занимала 35 место среди 193 стран мира, опережая лишь наименее экономически благополучные страны Африки, а также Афганистан. Вероятность смерти в возрасте от 15 до 60 лет в России превысила среднемировой уровень на 77 %. Более того, Россия вошла в группу из 32 стран мира (наряду с Арменией, Монголией, Ганой, Зимбабве, Ираком и пр.), где за период с 2000 по 2007 г. произошло увеличение смертности населения в трудоспособном возрасте.

Уровень социально-экономического развития государства становится одним из главных факторов, оказывающих влияние на ситуацию со здоровьем населения, в силу следующих причин. Низкая степень экономического развития страны обусловливает недостаточный уровень сбора налоговых поступлений и, как следствие, отсутствие возможностей для бюджетного обеспечения социальной сферы. Развитие системы всеобщего медицинского страхования в условиях экономического неблагополучия также представляется невозможным. Чтобы понять различия в уровне материальной и финансовой обеспеченности здравоохранения, достаточно проанализировать дифференциацию в масштабах отчислений на потребности сектора общественного здравоохранения. Так, в 2006 г. расходы на нужды здравоохранения в мире варьировались от 1 до 4992 межд. долл. на душу населения при медианном значении 212 межд. долл. Размер ВВП в расчёте на душу населения при этом отличается более чем в 200 раз (крайние значения в 2008 г. – 64320 и 290 межд. долл.)[34].

Поскольку наименее экономически развитые страны мира имеют гораздо меньше возможностей для обеспечения хотя бы минимальных условий для жизни населения, в частности элементарного санитарно-гигиенического благополучия, неудивительно, что можно обнаружить обратную связь между показателями доходов и смертностью от инфекционных заболеваний. В странах с высоким уровнем доходов на инфекционные заболевания приходится всего 8 % потерянных лет жизни по сравнению с 68 % в странах с низким уровнем доходов (табл. 2.1). По распространённости инфекционных заболеваний в России сложилась сравнительно благоприятная ситуация, так как, по данным ВОЗ, 8 %-й уровень соответствует показателям наиболее экономически развитых стран.

Таблица 2.1

Структура потерянных лет жизни по причинам смерти в группах стран по уровню доходов (данные 2004 г.), в %

Оценивая смертность от различных причин, нельзя не остановиться на тех заболеваниях, которые, в силу своей распространённости в большинстве регионов, вносят наибольший вклад в увеличение смертности населения. Одними из наиболее распространённых являются заболевания сердечно-сосудистой системы: около половины всех случаев смерти от неинфекционных заболеваний в мире приходится именно на данные патологии. Однако существенные различия между регионами, обнаруживаемые при межстрановом сопоставлении, отражают не столько распространённость этих патологий в популяции, сколько различия в уровне развития медицинских служб, в частности уровне организации дорогостоящей кардиохирургической помощи. Ситуацию со смертностью населения от заболеваний сердца и сосудов, сложившуюся в РФ, можно оценить как катастрофическую. По данным ВОЗ, в 2004 г. по уровню смертности от патологий органов кровообращения Россия занимала 5 место в мире (на каждые 100 тыс. жителей страны приходилось 645 случаев ухода из жизни вследствие этих причин), уступая лишь Узбекистану, Армении, Афганистану и Туркменистану (рис. 2.2). Все эти страны характеризуются низким уровнем экономического развития, тогда как наименьший в мире уровень смертности от сердечно-сосудистых заболеваний отмечается в высокоразвитых странах Европы, Азии и Америки, а также в Австралии и Израиле.

Рис. 2.2. Смертность от заболеваний сердечно-сосудистой системы в мире (случаев на 100 тыс. населения), 2004 г.

(показаны десять неблагополучных и десять наиболее благополучных по данному показателю стран)

Источник: World Health Statistics. 2009 / ВОЗ, 2009. – С. 48.

Тенденции в развитии здравоохранения

В последние годы глобальная экономика здравоохранения росла более быстрыми темпами, чем валовой внутренний продукт; в период между 2000 и 2005 гг. её доля в глобальном ВВП возросла с 8 до 8,6 %. В абсолютном выражении, с поправкой на инфляцию, это означает рост расходов на цели здравоохранения во всем мире за пятилетний период на 35 %[35]. Оценка вклада различных факторов в динамику роста затрат на здравоохранение позволяет сделать вывод о том, что классические для здравоохранения причины роста затрат (технические достижения, демографические тенденции) уступают общеэкономическому фактору – инфляции (табл. 2.2).

Таблица 2.2

Оценка влияния факторов на рост затрат на здравоохранение в мире

Однако вряд ли можно утверждать, что растущие затраты приводят к столь же ощутимым результатам в состоянии здоровья населения и проблемы со здоровьем жителей планеты решены хотя бы в сколько-нибудь удовлетворительной степени.

Для современных традиционных мировых систем здравоохранения характерно следующее:

1. Излишний акцент на высокоспециализированной (третичной) помощи, что нередко называют «ориентацией на стационарное лечение»; это сопровождается увеличением числа узких специалистов и снижением равенства в доступности квалифицированной медицинской помощи для населения.

Растущая потребность населения в медицинской помощи и действующая на современном этапе система оказания медицинской помощи приводят к тому, что частные и государственные ресурсы, выделяемые на здравоохранение, направляются преимущественно на развитие специализированного стационарного лечения в ущерб инвестициям в первичную медико-санитарную помощь.

Анализ состояния здравоохранения в развитых странах показал, что при избыточной доле высокоспециализированной медицинской помощи качество лечения не соответствует затраченным на него средствам[36]. Ориентация на стационарное лечение приводит к значительным расходам и ставит под угрозу гуманитарные и социальные аспекты здравоохранения[37].

Начиная с 1980-х годов во многих странах ОЭСР осуществляется переход от преимущественно стационарного, многозатратного лечения к развитию альтернативных форм оказания медицинской помощи. С этой целью сокращается количество больничных коек, госпитализация заменяется уходом на дому, проводится нормирование медицинского оборудования, внедряются многочисленные финансовые стимулы и ограничения, призванные повысить результативность на микроуровне.

2. Фрагментарность развития здравоохранения как результат разработки и осуществления множества программ и проектов. Командно-административные методы работы традиционных министерств здравоохранения и ограниченные финансовые возможности часто приводят к созданию инициативных проектов – программ, нацеленных на борьбу с отдельными заболеваниями. Но успешность программ и их результативность оказываются недолгосрочными и ведут к фрагментарности медицинских услуг. При этом структурные проблемы систем здравоохранения, а также проблемы финансирования, кадрового обеспечения практически не решаются. Анализ деятельности мировых систем здравоохранения показывает, что наиболее приемлемым является интегрированный подход.

3. Распространение нерегулируемой коммерциализации в здравоохранении. При этом оказание медицинской помощи рассматривается как услуга, предоставляемая медицинским работником – поставщиком и приобретаемая населением – потребителем. В целом коммерциализация негативно влияет как на качество медицинского обслуживания, так и на его доступность. Причина кроется в неравенстве отношений сторон «поставщик – потребитель». Поставщик услуг обладает знаниями, а у пациента либо их мало, либо они отсутствуют. Поставщик заинтересован в продаже того, что наиболее выгодно, но это не обязательно наилучшим образом подходит пациенту.

Системы здравоохранения являются также отражением глобализирующейся потребительской культуры. В то же время, как свидетельствуют факты, люди осознают, что такие системы не обеспечивают надлежащего ответа на их нужды и потребности, руководствуясь интересами и целями, которые не связаны с их ожиданиями.

В развитых странах, где уровень жизни населения, качество медицинского обслуживания являются относительно высокими, органы здравоохранения вынуждены отвечать на новые вызовы времени. И речь идёт не только о высоких затратах, но и о растущих потребностях людей и их претензиях к качеству медицинских услуг и к условиям, в которых протекает лечение. Вот что по этому поводу пишут Дж. Хилли и М. Макки в работе «Финансирование здравоохранения: альтернативы для Европы»: «Меняющая структура лечения делает необходимыми структурные преобразования в больницах: уменьшение числа коек должно сопровождаться приумножением современного рентгеновского, эндоскопического и хирургического оборудования… В то же время больницы должны реагировать на изменения в ожиданиях больных. Раньше больные воспринимали как должное палаты с длинными рядами коек, ныне же в развитых странах многие больные не соглашаются лежать даже в четырёхместных палатах, предпочитая им одноместные комнаты»[38]. В русле этих же растущих ожиданий в отношении условий лечения, накладываясь на стремительно развивающиеся технологии диагностики и оказания медицинской помощи, намечается тенденция увеличения привлекательности стационарозамещающих технологий, когда большинство операционных вмешательств малоинвазивны и не связаны с необходимостью длительного пребывания в стенах стационара. Внедрение передовых методов амбулаторной хирургии на сегодняшний день крайне неравномерно представлено среди стран мира и различается даже в рамках отдельных регионов, однако эксперты называют закрепление данной тенденции в большинстве стран неизбежным в ближайшем будущем[39].

Смещение акцента медицинской помощи с сектора стационарной помощи на амбулаторный и долгосрочный уход произошло в странах Европы и Северной Америки уже во второй трети XX в., тогда как в Российской Федерации и других странах, входивших ранее в социалистический лагерь, обращение к принципам реструктуризации медицинской помощи относится лишь к началу XXI в., о чём пойдёт речь в пятой главе данной работы.

2.2. Общественное здоровье населения России: основные проблемы

Популяционное или общественное здоровье – это здоровье населения страны в целом или отдельных её территорий, а также крупных демографических групп населения. Общественное здоровье является основополагающим фактором в формировании демографических процессов. От уровня общественного здоровья в значительной степени зависит характер протекания демографических процессов, таких как смертность и рождаемость, и продолжительность предстоящей жизни, детность и качество приходящего в жизнь поколения. Таким образом, здоровье нации определяет численность и качество людских ресурсов не только в настоящем, но и в будущем[40].

Таблица 2.3

Изменение численности населения макрорегионов России

Современная демографическая ситуация в Российской Федерации характеризуется стойким снижением численности населения: за период с 1992 по 2007 г. она уменьшилась на 4,3 % (табл. 2.3). Сокращение произошло в основном в азиатской части страны (-11,2 %). В европейской части России отмечено незначительное (-2,7 %) снижение численности населения, в большей степени произошедшее в период с 2002 по 2007 г.

Анализ изменения численности населения по федеральным округам позволяет увидеть, что депопуляция охватила и ряд округов европейской части России, среди которых остротой проблемы выделяется Северо-Западный федеральный округ.

Более того, численность населения по-разному изменялась в пределах отдельных макрорегионов. Данные таблицы 2.4 показывают неравномерность протекания процесса депопуляции на примере Северо-Западного федерального округа РФ. Они позволяют выделить особо проблемные «северные территории» – Мурманскую область (-27,4 %), Республику Коми (-20,8 %), Архангельскую область (-18,2 %) и относительно благополучные территории – Калининградскую (+4,3 %) и Ленинградскую (-2,7 %) области.

Таблица 2.4

Изменение численности населения в субъектах Северо-Западного федерального округа

Нельзя забывать, что изменение численности населения происходит за счёт двух компонентов: естественного прироста (убыли) населения и механического (миграционного) его движения. Анализ компонентов изменения численности населения в РФ показывает, что естественная убыль населения в период после 1992 г. отмечалась на территориях всех федеральных округов (табл. 2.5). Однако в Центральном и Южном федеральных округах и, в меньшей степени, Уральском и Северо-Западном она компенсировалась миграционным приростом. В то же время в Дальневосточном и Сибирском округах значительная естественная убыль населения сопровождалась активным миграционным оттоком, особенно в период с 1992 по 2002 г., что ещё более усугубило депопуляцию на этих территориях.

Таблица 2.5

Компоненты изменения численности населения федеральных округов России

Снижение численности населения на территории Российской Федерации было обусловлено резким переходом на режим суженного воспроизводства с низким уровнем рождаемости и высоким уровнем смертности (рис. 2.3).

Рис. 2.3. Динамика коэффициентов рождаемости и смертности в России (на 1000 человек населения)

Источник: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2008: стат. сб. / Росстат. – М., 2009. – С. 60.

Начиная с 1992 г. число смертей в России устойчиво превышает число рождений. В период 1988–1989 гг. темпы роста рождаемости и смертности сравнялись, после чего показатель значительно снизился и затем относительно стабилизировался на крайне низком уровне, смещённом в сторону смертности. Более значимое превышение смертности над рождаемостью приходится на 1998–2000 гг. (рис. 2.4).

Рис. 2.4. Значения коэффициента опережения по темпам роста для показателей рождаемости и смертности населения Российской Федерации (1986–2007 гг.)

Рассчитано по: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2004: стат. сб. / Росстат. – М., 2004. – С.60.

Несмотря на некоторый прирост (25 %) рождаемости в России в период с 2000 по 2007 г., она остаётся низкой даже по меркам развитых стран. Это подтверждается и суммарным коэффициентом рождаемости[41]: в России – 1,4 ребёнка в расчёте на 1 женщину репродуктивного возраста; в США – 2,1; во Франции – 2,0; в Великобритании – 1,8 ребёнка. Аналоги катастрофического уровня смертности, наблюдавшейся в России 1990-х гг., можно найти лишь среди слаборазвитых стран – это уровень Намибии (18 %), Нигерии (14 %), Мавритании (13 %) и т. д. Российский уровень смертности в 1,5–2 раза больше аналогичного показателя в экономически развитых странах (табл. 2.6).

Таблица 2.6

Демографическая ситуация в России в сравнении с развитыми странами в 2007 г.

Несмотря на некоторое снижение темпов прироста смертности населения в благоприятный для России период развития (в 1992–2000 гг. прирост составил 25 %, а в интервале с 2000 по 2007 г. она снизилась на 1 %), её уровень существенно превышает показатели развитых стран. «Рожаем, как в Европе, умираем, как в Африке»[42]. Особенно высока смертность россиян от предотвратимых причин[43] (табл. 2.7). С 1993 г. внешние причины заняли второе место в структуре смертности населения России. Хотя в 2006–2007 гг. данный показатель несколько снизился, россияне умирают от несчастных случаев, отравлений, травм и т. д. в три раза чаще, чем население стран Евросоюза.

Младенческая смертность, которая является одним из основных индикаторов социально-экономического благополучия страны, в России, несмотря на значительное её снижение, остаётся довольно высокой – 9,4 умершего на 1000 родившихся в 2007 г., что значительно выше, чем в развитых западных государствах (например, в 2007 г. в Норвегии – 3,2; Финляндии – 2,7; Исландии – 1,9 умершего на 1000 родившихся[44]). Отметим, что в России в период относительно благоприятного развития социально-экономической ситуации (2000–2007 гг.) темпы снижения младенческой смертности даже несколько снизились по сравнению с неблагоприятным периодом 1990-х гг. (0,61 против 0,88).

Таблица 2.7

Смертность населения от предотвратимых причин (на 100 тыс. человек населения)

Основными в структуре младенческой смертности являются факторы, тесно связанные со здоровьем матери. Три основные группы причин смертности – перинатальные осложнения, врождённые аномалии и болезни органов дыхания – сохранили своё лидерство, но их «вклад» в младенческую смертность изменился. Современная структура младенческой смертности сложилась в начале 1990-х гг. и с тех пор является практически неизменной: ведущими причинами остаются состояния, возникающие в перинатальном периоде, и врождённые аномалии развития, составляющие в совокупности 68,8 % (табл. 2.8).

Обобщающей характеристикой уровня смертности во всех возрастах служат показатели ожидаемой продолжительности жизни при рождении или средняя продолжительность жизни. Ожидаемая продолжительность жизни населения России на 11 лет ниже, чем в экономически развитых европейских странах (табл. 2.9). При этом мужчины в России живут в среднем на 15 лет меньше, чем в европейских государствах, а женщины – на 8 лет.

Таблица 2.8

Младенческая смертность в России по основным классам причин (на 1000 родившихся живыми)

Таблица 2.9

Ожидаемая продолжительность жизни населения в России и странах ЕС, лет

Более того, наблюдаются значительные территориальные различия в ожидаемой продолжительности жизни населения. Так, её показатель в разрезе федеральных округов различается почти на 5 лет. Особенно низкими показателями ожидаемой продолжительности жизни устойчиво характеризуется Дальневосточный федеральный округ (64,9 года в 2007 г., что на 3 года меньше, чем в среднем по РФ). Самая большая в стране ожидаемая продолжительность жизни зафиксирована в Южном федеральном округе (69,7 года в 2007 г., что на 2 года больше, чем в среднем по РФ; табл. 2.10).

Таблица 2.10

Ожидаемая продолжительность жизни при рождении в федеральных округах России, лет

Одним из отличительных признаков кризиса здоровья российского населения является колоссальный разрыв между продолжительностью жизни мужчин и женщин. На протяжении всего периода реформ с начала 1990-х годов эта разница продолжала увеличиваться, достигнув отметки 12–14 лет (рис. 2.5). Более высокая продолжительность жизни у женщин в сравнении с мужчинами характерна для многих современных обществ, однако в большинстве европейских государств разница не превышает 4–7 лет.

Рис. 2.5. Ожидаемая продолжительность жизни в России при рождении, лет

Источник: Демографический ежегодник России. 2008: стат. сб. / Росстат. – М., 2008. – С. 103.

Рис. 2.6. Коэффициенты смертности населения РФ в трудоспособном возрасте (число умерших на 1000 лиц трудоспособного возраста)

Источник: Демографический ежегодник России. 2008: стат. сб. / Росстат. – М., 2008. – С. 190.

Значительный «вклад» в снижение ожидаемой продолжительности жизни вносит преждевременная смертность населения, особенно мужчин, в трудоспособном возрасте (рис. 2.6).

В то же время анализ показывает, что многие из стран, значительно опережающих Россию по показателям ожидаемой продолжительности жизни, заметно уступают ей по величине среднедушевого ВВП (табл. 2.11). Таким образом, при концентрации усилий уже в настоящее время в России есть возможность увеличить продолжительность жизни населения.

Таблица 2.11

Валовой внутренний продукт на 1 жителя и продолжительность жизни в некоторых странах и группах стран в 2005 г.

Снижение численности населения, или прямая депопуляция, в современной России сопровождается значительным ухудшением его физического, психического, репродуктивного здоровья. Первичная заболеваемость населения за период с 1992 по 2006 г. выросла на 24 % (рис. 2.7). Рост заболеваемости отмечается среди всех возрастных групп и по большинству классов заболеваний. Особенно значительный рост отмечен в классах болезней системы кровообращения – в 2 раза, болезней крови и кроветворных органов – в 2 раза, новообразованиий – в 1,5 раза (рис. 2.8). Можно было бы отчасти объяснить рост заболеваемости успехами в развитии диагностической медицины, если бы не столь значительный уровень смертности по многим нозологическим формам.

На различных территориях РФ уровень заболеваемости населения неодинаков. Наиболее высокие показатели заболеваемости – среди жителей европейской части России. Так, в Приволжском, Уральском, Северо-Западном федеральных округах уровень заболеваемости в 2007 г. превышал среднероссийский показатель на 82; 42 и 34 случая на 1000 человек населения соответственно (табл. 2.12). Наиболее благоприятная ситуация на протяжении длительного периода наблюдается в Южном федеральном округе, где в 2007 г. уровень заболеваемости был на 116 случаев на 1000 человек населения ниже, чем в среднем по РФ. Несмотря на имеющуюся дифференциацию, даже на относительно благоприятных территориях показатели заболеваемости населения неуклонно увеличиваются.

Рис. 2.7. Заболеваемость населения России на 1000 человек населения (зарегистрировано больных с диагнозом, установленным впервые в жизни)

Источники: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2004: стат. сб. / Росстат. – М., 2004. – С. 306; Регионы России. Социально-экономические показатели. 2007: стат. сб. / Росстат. – М., 2007. – С. 314.

Рис. 2.8. Заболеваемость населения России на 1000 человек населения по основным классам болезней (зарегистрировано больных с диагнозом, установленным впервые в жизни)

Источники: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2003: стат. сб. / Росстат. – М., 2004. – С. 308; Регионы России. Социально-экономические показатели. 2006: стат. сб. / Росстат. – М., 2007. – С. 316.

Таблица 2.12

Заболеваемость на 1000 человек населения (зарегистрировано больных с диагнозом, установленным впервые в жизни)

Рост заболеваемости населения в России сопровождается увеличением показателей инвалидности. В 2006 г. общая численность инвалидов, состоявших на учёте в системе Пенсионного фонда РФ, составляла 13 млн. человек, или 103 случая инвалидности на 10 тыс. населения (табл. 2.13); в 2007 г. – 78 случаев инвалидности на 10 тыс. населения. В ряде европейских государств также отмечается рост инвалидности, однако значение показателей и темпы прироста значительно ниже, чем в РФ (например, в Норвегии в 2007 г. зафиксировано 68 случаев инвалидности на 10000 нас, в Финляндии – 53,3; а в Швеции – 20,7)[45].

Таблица 2.13

Численность инвалидов в Российской Федерации

Основными причинами инвалидности являются болезни органов кровообращения (более 50 % всех причин инвалидности) и злокачественные новообразования, имеющие удельный вес около 13 %.

Тревожной тенденцией является рост инвалидности детского населения. За период с 1990 по 2006 г., несмотря на некоторое снижение темпов прироста показателя после 2000 г., число детей-инвалидов выросло в 3,5 раза (см. табл. 2.13). Хотя, по мнению специалистов, реальное число детей-инвалидов в России в 2–2,5 раза превосходит официально зарегистрированный уровень. В связи с нечёткостью механизма установления инвалидности многим детям её просто не оформляют[46].

Важной характеристикой общественного здоровья является степень распространённости так называемых «социальных болезней» или «болезней социального неблагополучия», которые возникают при ухудшении социально-гигиенических условий проживания, плохом состоянии бытовой и санитарной инфраструктуры, увеличении маргинальных слоёв, низком качестве медицинского обслуживания. Смертность от инфекционных и паразитарных болезней в России за период с 1990 по 2006 г. увеличилась в 2 раза (с 13 случаев на 100 тыс. человек населения до 24 случаев)[47].

Рис. 2.9. Заболеваемость туберкулёзом в России на 1000 человек населения (зарегистрировано больных с диагнозом, установленным впервые в жизни)

Источник: Российский статистический ежегодник. 2007: стат. сб. / Росстат. – М., 2007.

Наиболее показательной в плане отражения степени благополучия социальных процессов является заболеваемость населения туберкулёзом. Сложившаяся в России ситуация по заболеваемости туберкулёзом может быть оценена как опасная. По нормативам ВОЗ, при уровне заболеваемости туберкулёзом 50 человек на 100 тыс. населения наступает эпидемия. На протяжении нескольких лет данный показатель в РФ превышает 80 чел. на 100 тыс. населения (рис. 2.9). Наиболее неблагополучная ситуация складывается в Дальневосточном (в 2007 г. -132 чел. на 100 тыс. населения), Сибирском (127) и Уральском (103) федеральных округах.

Таблица 2.14

Количество ВИЧ-инфицированных в России

Рост заболеваемости туберкулёзом отмечается и среди детского населения (см. рис. 2.9). Согласно данным Минздрава РФ, самый высокий уровень заболеваемости зафиксирован среди детей дошкольного возраста (от 3 до 6 лет): в 2007 г. он составил 23 чел. на 100 тыс. населения соответствующего возраста[48].

Туберкулёзом чаще болеют мужчины. Показатель заболеваемости женщин в России в 3 раза ниже, чем показатель заболеваемости мужчин (в 2005 г. – 44,9 и 128,6 случая на 1000 человек населения соответственно).

Особое место среди социально значимых болезней в России (как и во многих других странах) занимает ВИЧ-инфекция и СПИД. Ежедневно в России регистрируется в среднем 110–120 новых случаев ВИЧ-инфекции. В 2001–2003 гг. в России ежемесячно выявлялось около 5 тыс. новых ВИЧ-инфицированных (табл. 2.14). В настоящее время эпидемия ВИЧ затронула все регионы нашей страны. Одной из особенностей России стало то, что больше всего инфицированных СПИД в местах лишения свободы: по данным Международного Красного Креста, концентрация инфицированных заключенных в общем числе отбывающих наказание в 26 раз выше, чем в основной массе населения. Аналитики Центра стратегических и международных исследований прогнозируют, что если ситуация не будет переломлена, то темпы эпидемии СПИДа в России будут выше, чем в Африке. В этом случае СПИД, поражающий в основном молодых людей, станет фактором, который крайне негативно отразится на российской экономике.

J

Заключая анализ общественного здоровья на межстрановом и страновом уровне, отметим, что характерная для современного мира совокупность тенденций глобализации, урбанизации и старения населения обусловливает изменение структуры ведущих причин заболеваемости и смертности населения. Данными причинами становятся неинфекционные болезни, такие как депрессия, диабет, сердечно-сосудистые заболевания и рак. Возрастные границы смертности будут смещаться от молодых к более старшим возрастным группам. Старение населения ведёт также к росту частотности сочетанной заболеваемости. Эти тенденции в полной мере присущи России.

В то же время следует отметить, что развитые страны с сильной экономикой успешнее противостоят вызовам современности. Судя по оценкам состояния общественного здоровья, Россия находится на уровне развивающихся стран по большинству позиций (исключением служат уровни рождаемости, младенческой и детской смертности, развитие служб родовспоможения).

Более подробный анализ общественного здоровья в России показал, что численность населения сокращается, его депопуляция, начавшаяся в 1992 г., охватила все регионы. За период с 2000 по 2007 г. только наметились положительные изменения в трендах рождаемости и смертности. Отчасти это стало возможным вследствие стабилизации социально-экономической ситуации, активизации социальной политики государства, благодаря началу реализации национального проекта «Здоровье». Однако, учитывая инерционность демографических процессов, можно сказать, что принятых мер недостаточно. Для стабилизации демографической ситуации необходима продолжительная целенаправленная работа, учитывающая особенности страны в целом и её отдельных регионов.

Если в демографической ситуации хотя бы наметились положительные изменения, то здоровье россиян за относительно благополучный период даже не стабилизировалось. Во всех регионах фиксируется рост заболеваемости и инвалидизации населения, увеличивается заболеваемость социально обусловленными болезнями. Снижение численности населения и ухудшение его здоровья представляет угрозу национальной безопасности, поэтому требует безотлагательных активных мер по улучшению сложившейся ситуации, особенно в период протекания мирового финансово-экономического кризиса, охватившего и Россию.

Глава 3. Здоровье населения региона (на примере Вологодской области)

Общественное здоровье населения любой страны – это сумма многих слагаемых. В качественном аспекте выделяются физическое, психическое, социальное, репродуктивное здоровье и здоровье детского населения, в территориальном – здоровье населения отдельных регионов. Качество общественного здоровья можно оценить, используя наиболее важные и достоверные показатели, такие как: ожидаемая продолжительность жизни, стандартизованные коэффициенты смертности (от всех причин и отдельно по причинам), младенческая смертность, общая заболеваемость и заболеваемость некоторыми социальными[49] болезнями и др. Анализ совокупности этих показателей позволяет достаточно точно оценить уровень здоровья населения и даёт представление о социально-экономической ситуации в стране и регионе.

Оценка тенденций изменения общественного здоровья будет более полной, если она основывается на анализе не только популяционной статистики, но и информации об изменениях, происходящих на микроуровне, т. е. на анализе самооценок здоровья. В ходе социологических исследований здоровья населения выявляется субъективная характеристика состояния здоровья индивида, его отношение к здоровью. В данной главе представлен анализ здоровья населения Вологодской области на основе статистических данных и социологических исследований в период 1998–2008 гг.

3.1. Физическое здоровье населения

Статистические данные о заболеваемости, инвалидности и смертности населения Вологодской области в сравнении со среднероссийскими данными и данными экономически развитых стран показывают, что состояние здоровья населения региона хуже не только по сравнению с европейскими государствами, но и Россией в целом (табл. 3.1).

С 1992 г. в России началось стремительное сокращение численности населения из-за высокой смертности, уровень которой в 1,5–2 раза превышает аналогичный показатель в экономически развитых странах. В Вологодской области в целом естественная убыль населения также началась в 1992 г. С этого времени область вступила в длительную полосу депопуляции. Суммарная убыль за 10 лет (1998–2007) превысила 100 тыс. человек. В результате население области сократилось на 9 % (табл. 3.2).

На территории Вологодской области, так же как и в целом по России, сокращение численности населения произошло не только по причине снижения рождаемости, но и за счёт увеличения смертности населения, причём смертность в области превышает аналогичные показатели по России и СЗФО (рис. 3.1).

Таблица 3.1

Здоровье населения Вологодской области в сравнении с Россией и экономически развитыми странами (2007 г.)

Таблица 3.2.

Динамика численности населения (по состоянию на 1 января, тыс. чел.)

Рис. 3.1. Динамика смертности населения Вологодской области в сравнении с СЗФО и РФ (на 1000 населения)

Источники: Статистический ежегодник Вологодской области / Вологдастат. – Вологда, 2008; Регионы России. Социально-экономические показатели: стат. сб. / Росстат. – М., 2004, 2007; Демографический ежегодник России / Росстат. – М., 2008.

В структуре смертности населения Вологодской области преобладают причины, предотвратимые мерами профилактики и адекватной медицинской помощи: болезни системы кровообращения, новообразования, несчастные случаи, отравления и травмы, болезни органов пищеварения и дыхания. В последнее десятилетие структура основных причин смертности среди населения региона менялась незначительно. Зафиксированное в 1998–2003 гг. нарастание показателей смертности снизилось в период с 2003 по 2008 г. Смертность от воздействия внешних причин занимала в 2003 г. второе место, а в 2008 г. она переместилась на третье за счёт снижения смертности от дорожно-транспортных происшествий, алкогольных отравлений. К 2003 г. отмечен значительный рост смертности от болезней пищеварительного тракта, которая поднялась на четвёртое место (табл. 3.3). Значителен рост показателя смертности от инфекционных и паразитарных болезней.

Общее число умерших в 2008 г. по сравнению с 1998 г. возросло на 13 %, а среди населения в трудоспособном возрасте – на 15 %. Каждый четвёртый из числа умерших в 2008 г. находился в трудоспособном возрасте (табл. 3.4). Смертность мужчин в трудоспособном возрасте составила 6,9 случая на 1000 нас, женщин – 2,7.

Младенческая смертность – один из важнейших интегрированных демографических показателей, отражающих социально-экономическое благополучие общества, эффективность деятельности учреждений здравоохранения. В каждом регионе уровень младенческой смертности определяется целым рядом причин, но наиболее существенный вклад в формирование этого показателя вносят организация и качество медицинской помощи беременным женщинам, новорожденным, детям первого года жизни и внедрение эффективных профилактических программ[50].

Таблица 3.3

Структура основных причин смертности среди населения Вологодской области

Таблица 3.4

Смертность среди трудоспособного населения Вологодской области в сравнении с общей смертностью (на 1000 населения)

В Вологодской области младенческая смертность (на 1000 родившихся живыми) снизилась с 17 случаев в 1998 г. до 7,7 случая в 2008 г. Этот показатель соответствует предельно допустимому значению младенческой смертности, установленному Европейским региональным бюро ВОЗ, – 10 детей на 1000 родившихся живыми. Но все же российские показатели младенческой смертности в среднем в 2 раза выше, чем в развитых странах Европы.

В структуре причин младенческой смертности в Вологодской области первое место занимают отдельные состояния перинатального периода – 43 %, второе – врождённые пороки развития – 15 %, третье – травмы, отравления и несчастные случаи – 9 %. Существенное влияние на динамику младенческой смертности оказала реализация целевой программы «Здоровый ребёнок»: снижение показателя (в расчёте на 1000 родившихся живыми) в России за 1998–2007 гг. составило 43 %, в Вологодской области – 47 % (табл. 3.5).

Таблица 3.5

Смертность среди детей до 1 года на 1000 родившихся живыми

Анализ показывает, что негативные тенденции в динамике смертности среди населения в регионе начались задолго до 1992 г.: в период с 1986 по 1992 г. общий коэффициент смертности увеличился с 10,4 до 12,2 промилле (см. рис. 2.3.); социально-экономическая трансформация лишь ускорила происходившие процессы. Группами, требующими особого внимания, являются люди трудоспособных возрастов, и прежде всего мужчины 40–59 лет, хотя резервы предотвратимой смертности формируются в молодом возрасте.

Заболеваемость населения региона – одна из важнейших характеристик общественного здоровья. В 2008 г. на территории области было зарегистрировано около 1 млн. 812 тыс. случаев различных заболеваний, в том числе около 454 тыс. случаев с впервые в жизни установленным диагнозом[51]. В период с 1998 по 2008 г. общая заболеваемость населения повысилась. Не исключено, что это – результат проведённой в 2007–2008 гг. диспансеризации работающего населения[52] (рис. 3.2).

Рис. 3.2. Заболеваемость населения Вологодской области в сравнении с данными по России и СЗФО (на 1000 населения)

Источники: Регионы Северо-Западного федерального округа. Социально-экономические показатели: стат. сб. / Росстат, Вологдастат. – Вологда, 2004, 2007; Статистический ежегодник Вологодской области: стат. сб. / Вологдастат. – Вологда, 2008.

За 10 лет уровень первичной заболеваемости населения региона возрос почти на 15 %[53]. Это произошло за счёт роста заболеваемости почти по всем группам болезней, за исключением инфекционных и паразитарных, психических расстройств, болезней органов дыхания, врождённых аномалий, болезней, вызванных воздействием внешних причин. В течение относительно благоприятного периода развития государства и реформирования здравоохранения структура заболеваемости населения региона практически не изменилась (табл. 3.6).

Территория области неоднородна с точки зрения заболеваемости населения. Можно выделить группы муниципальных образований с высокой и низкой заболеваемостью (рис. 3.3, З.4). По уровню заболеваемости большинство районов относятся к группе с показателями ниже среднеобластного (832,0 на 1000 населения).

В 1998–2008 гг. улучшились показатели заболеваемости только в Чагодощенском районе (с 700 до 672), в остальных 27 муниципальных образованиях заболеваемость увеличилась.

Перейдём теперь к следующему важнейшему показателю общественного здоровья – инвалидности. Инвалидность или стойкая нетрудоспособность – это длительная или постоянная потеря трудоспособности вследствие значительного нарушения функций организма, вызванного хроническим заболеванием или травмой. На процесс формирования инвалидности населения особенно влияют факторы внешнего воздействия, уровень общей заболеваемости, степень доступности качественной медицинской помощи.

Таблица 3.6

Заболеваемость населения Вологодской области по нозологическим формам*

Рис. 3.3. Заболеваемость населения Вологодской области в разрезе муниципальных образований в 1998 г. (на 1000 населения)

Рис. 3.4. Заболеваемость населения Вологодской области в разрезе муниципальных образований в 2008 г. (на 1000 населения)

Общее число лиц, впервые признанных инвалидами, среди взрослого населения Вологодской области в период с 1998 по 2008 г. снизилось почти на 20 % (табл. 3.7). Однако это существенно выше по сравнению с уровнем инвалидности в России, который в 2008 г. составил 97,8 на 10000 взрослого населения (для сравнения: в Европейском регионе в 2005 г. – 61,1). Среди территорий, входящих в состав СЗФО, Вологодская область занимала в 2005 г. наихудшее 10-е место (132,9 на 10 тыс. нас).

Примечания

1

Инвестиции в здоровье: ключевое условие успешного экономического развития стран Восточной Европы и Центральной Азии / Всемирная организация здравоохранения 2008 г., от имени Европейской обсерватории по системам и политике здравоохранения (гл. 4, с. 138].

2

Устав (Конституция] Всемирной организации здравоохранения, Нью-Йорк, 22 июля 1946 года.

3

Доклад о состоянии здравоохранения в Европе / Европейское региональное бюро ВОЗ. – Копенгаген, 2002.

4

Концепция 2020 [Электронный ресурс] / Министерство экономического развития Российской Федерации. – Режим доступа: www.economy.gov.ru

5

Концепция развития здравоохранения до 2020 года [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www.zdravo2020.ru/concept

6

Репродуктивный потенциал населения региона: состояние, тенденции, перспективы / В. А. Ильин, А. А. Колинько, К. А. Гулин, А. А. Шабунова, М. А. Копейкина, Е. Л. Вологдина. – Вологда: ВНКЦ ЦЭМИ РАН, 2005. – 208 с; Шматова Ю. Е., Фалалеева О. И., Гулин К. А. Общественное психическое здоровье: тенденции и проблемы. – Вологда: ВНКЦ ЦЭМИ РАН, 2006. – 186 с; Проблемы сохранения человеческого потенциала: медико-демографические аспекты / А. И. Попугаев, Н. А. Рыбакова, К. А. Гулин, Н. А. Короленко, А. А. Шабунова, Г. В. Тихомирова. – Вологда: ВНКЦ ЦЭМИ РАН, 2006. – 157 с; Эффективность здравоохранения региона / В. А. Ильин (руководитель], А. А. Колинько, М. Д. Дуганов, К. А. Гулин [и др.]. – Вологда: ВНКЦ ЦЭМИ РАН, 2006. – 192 с.

7

Медведев Д. Россия, вперёд! [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.kremlin.ru/news/5413 (дата обращения: 10.09.2009].

8

Щепин О. П., Царегородцев Г. И., Ерохин В. Г. Медицина и общество. – М.: Медицина, 1983. – С. 8.

9

Устав ВОЗ. 2005 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://apps.who.int/ gb/bd/PDF/bd47/RU/constitution-ru.pdf (дата обращения: 03.03.2010].

10

Калинина Т. В. Качество жизни населения как важнейшая составляющая общественного здоровья // Медицина – 2008. – № 4. – С. 7–9.

11

Лисицын Ю. П. Общественное здоровье и здравоохранение. – М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009. – С. 71.

12

Соломонов А. Д. Научные основы мониторинга здоровья населения на региональном уровне (на примере Ставропольского края): автореф. дис… докт. мед. наук. – М., 1998. – С. 14.

13

Женщина, мужчина, семья в России: последняя треть XX века. Проект «Таганрог» / под ред. Н. М. Римашевской. – М.: Изд-во ИСЭПН, 2001. – С. 57.

14

Социальная гигиена (медицина] и организация здравоохранения: учеб. руководство / Ю. П. Лисицын, Н. В. Полунина, К. А. Отдельнова [и др.]. – М.: Медицина, 1998. – 698 с.

15

Базелюк Н. Н. Социально-философские аспекты валеологии и формирования здорового образа жизни // Вестник МГТУ – 2008. – Т. 11. – № 4. – С. 571–575.

16

Ларионова И. С. Философия здоровья. – М.: Гардарики, 2007. – 224 с.

17

Ларионова И. С. Там же.

18

Юдин Б. Г. Здоровье человека как проблема гуманитарного знания // Философия здоровья. – М.: ИФ РАН, 2001. – С. 61–85.

19

Общественное здоровье и экономика / Б. Б. Прохоров, И. В. Горшкова, Д. И. Шмаков, Е. В. Тарасова; отв. ред. Б. Б. Прохоров. – М.: МАКС Пресс, 2007. – 292 с.

20

Двойрин М. С. Туберкулез в эру антибиотиков. – Киев: Здоровье, 1966; Здравоохранение в Российской Федерации: стат. сб. – М.: Госкомстат России, 1996. – 121 с.

21

Прохоров Б. Б., Горшкова И. В. Кризисы общественного здоровья в России и СССР // Население России в XX веке. – М.: ИНП РАН, 1998. – С. 54–57.

22

Прохоров Б. Б. Здоровье россиян за 100 лет // Человек. – 2002. – № 2. – С. 54–65; Там же. – № 3. – С. 41–55.

23

Omran A. R. The epidemiological transition: a theory of the epidemiology of population change // Milbank Memorial Fund Quarterly. – 1971. – № 49. – Pp. 509–538.

24

Баксанский О. Е., Лисеев И. К. Философия здоровья [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://society.polbu.ru/baksansky_healthphilo/ch06_i.html

25

Русский архипелаг [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.archipelag.ru/glossary/epidemperehod

26

Орлова И. Б. Смертность в современной России: характер и особенности [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.ispr.ru/BIBLIO/JURNAL/Science/jurnall09.html

27

Андреев Е. М., Вишневский А. Г. Вызов высокой смертности в России // Народонаселение. – 2004. – № 3. – С. 75–84.

28

Семенова В. Г. Обратный эпидемиологический переход в России. – М.: ЦСП, 2005. – С. 226.

29

Веселкова И. Н., Землянова Е. В. Особенности смертности населения в современной России // Народонаселение. – 2000. – № 3. – С. 88–94.

30

Доклад ВОЗ «Primary Health Care. Now more than ever» / ВОЗ. – Geneva, 2008. – С 9.

31

В основу анализа межстрановых тенденций изменения общественного здоровья и организации здравоохранения нами положено сравнение интегральных показателей в регионах мира, выделяемых ВОЗ. Всемирная организация здравоохранения использует группировку регионов по территориальному признаку, выделяя Африканский регион; Американский регион; регион Юго-Восточной Азии; Европейский регион; регион Восточного Средиземноморья; регион Западной части Тихого океана. Российская Федерация, соответственно, относится к Европейскому региону.

32

Данные представлены по: World Health Statistics. 2009 / ВОЗ, 2009.

33

Показатель «потерянные годы жизни» (ПГЖ] позволяет учитывать возраст, в котором наступает смерть, посредством придания больших весов случаям смерти в молодых возрастах и уменьшения весов с увеличением возраста смерти, (источник: World Health Statistics. 2009 / ВОЗ, 2009].

34

World Development Indicators database [Электронный ресурс]. – World Bank, 7 October, 2009. – Режим доступа: http://siteresources.worldbank.org/DATASTATIS-TICS/Resources/GNIPC.pdf

35

Доклад ВОЗ «Primary Health Care. Now more than ever» / ВОЗ. – Geneva, 2008. -С. 15.

36

Starfield В. Primary Care. Balancing Health needs, services and technology. – New York, Oxford University Press, 1998.

37

Liamputtong P. Giving birth in the hospital: childbirth experiences of Thai women in northern Thailand // Health Care for Women International. – 2004. – № 25. – Pp. 454–480.

38

Финансирование здравоохранения: альтернативы для Европы: пер. с англ. / Э. Моссиалос, А. Диксон, Ж. Фигерас, Д. Кутцин. – М.: Весь Мир, 2002. – С. 57.

39

Реформа больниц в новой Европе: пер. с англ. / Ж. Фигерас, М. Макки, Э. Моссиалос, Р. Б. Солтман. – М.: Весь Мир, 2002. – С. 27.

40

Сбережение народа / под ред. Н. М. Римашевской; Ин-т соц. – экон. проблем народонаселения РАН. – М.: Наука, 2007. – С. 18.

41

Группа восьми в цифрах. 2009: стат. сб. / Росстат. – М., 2009. – С. 38.

42

Римашевская Н. М. Социально-экономические и демографические проблемы современной России // Вестник РАН. – 2004. – Т. 74. – № 3. – С. 209.

43

Смертность от предотвратимых причин – смертность от болезней, предотвратимых мерами профилактики и адекватной медицинской помощи: болезней системы кровообращения, внешних причин, болезней органов дыхания и пищеварения, некоторых новообразований.

44

ЕРБ ВОЗ, Европейская база данных ЗДВ, январь 2009 г.

45

ЕРБ ВОЗ, Европейская база данных ЗДВ, январь 2009 г.

46

Альтернативный доклад российских НПО в Комитет по правам ребёнка, 2005.

47

Социально-демографическая безопасность России / под ред. В. А. Черешнева, А. И. Татаркина. – Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН, 2008. – С. 65; ЕРБ ВОЗ, Европейская база данных ЗДВ, январь 2009 г.

48

Доклад о состоянии здоровья детей в Российской Федерации (по итогам Всероссийской диспансеризации 2002 года] / МЗ РФ. – М., 2003.

49

Социальные болезни – болезни человека, возникновение и распространение которых в определяющей степени зависят от влияния неблагоприятных условий социально-экономического строя. К социальным болезням относят: туберкулёз, венерические заболевания, алкоголизм, наркомании, рахит, авитаминозы и другие болезни недостаточного питания, некоторые профессиональные заболевания (Большая Советская Энциклопедия].

50

Баранов А. А. Здоровье детей России (состояние и проблемы) / под ред. акад. РАМН проф. А. А. Баранова. – М., 1999.

51

Основные показатели деятельности учреждений здравоохранения Вологодской области за 2008 год: стат. сб. – Вологда: Департамент здравоохранения Вологодской области, ГУЗ ВО «Медицинский информационно-аналитический центр», 2009.

52

В рамках реализации приоритетного национального проекта «Здоровье» в 2007 г. проведена дополнительная диспансеризация трудоспособного населения. Осмотрено впервые 76,9 тыс. человек, выявлено 42251 заболевание или 7,8 % от общего числа впервые выявленных (источник: Государственный доклад о состоянии здоровья населения и деятельности здравоохранения Вологодской области в 2007 году. – Вологда: ДЗО, 2008].

53

Статистический ежегодник Вологодской области: стат. сб. / Вологдастат. – Вологда, 2008.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.